- Геля? Геля…Поедем ко мне? Я для тебя сюрприз приготовил.
- Какой? Кровать расправил?
Ответ девушки оказался грубым, и Роберт насторожился. У Гели, видимо, вновь изменилось настроение.
И что я опять не так сделал? Или сказал?
Свидетельство о публикации №225031800574
Путеводитель по каналу можно посмотреть здесь
Через две недели после описываемых событий.
Первые дни апреля
Ангелина сидела на своём рабочем месте, в приёмной, за компьютером, и никак не могла сосредоточиться на тексте документа. Причиной её нервозности и невнимательности были двое мужчин, разговаривающих в кабинете, за закрытыми дверями, уже несколько очень долгих минут.
Из-за толстых стен до Гели не долетает ни звука из их беседы, но внутри у неё всё равно всё дрожит от напряжения. И всё из-за того, что там, в кабинете, разговаривают сейчас о ней! О Геле!
Вся эта история началась ещё в феврале. Тогда, к ним в администрацию, пришёл на место компьютерщика сын шефа, Алексея Дмитриевича, Роберт.
С первых же минут Геля по уши влюбилась в «улучшенную, молодую копию» своего шефа-любовника. Сам Алексей Дмитриевич, хоть и всё ещё крепок физически, и ласков и щедр с ней, но всё же он никак не может сравниться красотой и силой с собственным сыном.
Роберт, быстро познакомившись со всеми членами коллектива (в основном это женщины за тридцать –сорок -пятьдесят лет), зарекомендовал себя как высококлассный специалист, но при этом простой в общении и обаятельный парень, никогда и никому не отказывающий в помощи.
С появлением нового компьютерщика все дамы в администрации как-то оживились и похорошели внешне.
И теперь, стоит только Роберту Алексеевичу присесть и начать «лечить» чей-нибудь комп, как в этом кабинете сразу начинает уютно закипать чайник, а на какой-нибудь из столов дамы накрывают щедрую «поляну». При этом женский кокетливый щебет не стихает ни на минуту вокруг молодого мужчины.
И как только Роберт объявляет: «Готово!», его, «под белы рученьки» и под сладкие речи, усаживают попить кофейку.
Молодой сотрудник никогда не обижает милых дам отказом. При этом он ест всегда совсем немного, но с заметным аппетитом, и не забывает во время "кофе-паузы" хвалить и угощение, и хозяюшек кабинета.
Кофе пьёт Роберт только одного сорта. Если его нет – довольствуется обычным кипятком, но ничем его не заменяет. Женщины давно уже выучили все вкусы сына шефа, и теперь в каждом кабинете припасен для него «тот самый» сорт кофе.
А что поделаешь? У этого парня золотые руки и шикарный мозг! Он умеет творить настоящее волшебство с компьютерной техникой, уже давно подлежащей списанию. И после того, как он немного поколдует над очередным компом или принтером, всё вдруг начинает работать более быстро, без зависаний и торможений.
Вот так, незаметно, Роберт Алексеевич покорил сердца всех женщин в администрации, независимо от их семейного положения, возраста и должности. Но при этом мужчина никого не выделил, не обидел ни словом, ни делом, и не завёл ни одного служебного романа (хотя намёки от женщин были!), и теперь прекрасно существует в коллективе, ежедневно купаясь в женском внимании и восхищении.
И лишь с Ангелиной Сергеевной Гусевой у него сложились особенные отношения.
Но, этот факт был никому не известен, так как всё, что было между ним и этой девушкой, оставалось в тайне, и не на виду у коллектива.
Так было ещё и потому, что в местной администрации заведено правило: в приемную перед кабинетом шефа, без приглашения секретаря (по указу начальства), никто не заглядывает просто так, от нечего делать. Это правило действует на всех. Даже на самых приближенных к Алексею Дмитриевичу.
Вот так и получилось, что пока все дамы поили Роберта кофе, кормили пирожными, и заглядывали ему в глазки, он улыбаясь им всем, думал лишь об Ангелине. И хотел, как мужчина хочет женщину, этот парень только секретаря своего отца. Причем хотел откровенно и открыто (за дверями безлюдной приемной!). Хотел до дрожи в кончиках пальцах, до адского пламени в глазах, до состояния неконтролируемого желания.
Когда Ангелина и Роберт оставались в приёмной одни, казалось могут воспламениться даже стены от взглядов и намёков Роберта.
Иногда Геля опасалась того, что выдержка у сына шефа лопнет, и он всё же таки затащит её в какой-нибудь укромный уголок, или возьмёт её прямо в кабинете у отца, пока тот будет сидеть на каком-нибудь совещании, в районном центре.
Но Геля стойко держала дистанцию, хотя сама, конечно же,(глубоко в душе пряча это желание) была не прочь дать своему поклоннику всё, чего он так ждёт от неё.
Но это было бы недальновидно с её стороны. И глупо!
Во-первых, получив желаемое легко и без боя, Роберт бы очень быстро перекинулся на любой другой объект в женском коллективе. А во-вторых, здесь присутствует ещё и интерес чисто мужской: сыну хочется попробовать игрушку, в которую играет его отец.
Но Ангелина не собирается в этот раз поддаваться мужским уговорам и падать к ногам очередным трофеем. И обычный, скоротечный роман с Робертом её тоже не устраивает!
Вот поэтому и ведёт она свою тонкую игру, надеясь выйти из весьма щекотливого положения «одной желанной женщины у родных отца и сына» с обручальным колечком на пальчике. И на меньшее она не согласна!
И пока фортуна на стороне Ангелины.
И сегодня, сидя в тихой приёмной, в волнительном неведении, она вспоминала тот самый первый, и самый главный разговор, который состоялся между ней и Робертом.
В тот мартовский день шёл дождь. Моросящий и холодный.
Отработав ещё один день в состоянии, лишённом покоя, из-за нахождения Роберта и его отца постоянно рядом с собой, Геля в очередной раз отказалась от «свидания за закрытыми дверями кабинета» с Алексеем Дмитриевичем, в этот раз сославшись на обычную женскую отговорку: головную боль.
Услышав отказ в близости, Алексей Дмитриевич заметно расстроился, но настаивать не стал.
С последнего «свидания» с Гелей, перед его отъездом с женой к родственникам, прошло, на тот момент, уже больше двух недель, а нового свидания пока так и не состоялось.
И мешали, и без того редким свиданиям с любовницей Алексею Дмитриевичу теперь не только постоянный контроль супруги и плотный график в работе, но и присутствие родного сына в коллективе. «Выносить сор из избы» мужчина не собирался. Одно дело: «сын может догадываться», и совсем другое: «самому крутить отношения с секретаршей, явно и открыто, на глазах у родного сына». Поэтому, Алексей Дмитриевич, так сказать, затаился, и теперь уговаривал на близость Ангелину только тогда, когда находил поручение собственному сыну, и отправлял его куда подальше от здания администрации в такие дни.
Вот и в тот вечер Роберта не было на рабочем месте, а Геля…
Ангелина отказалась ублажить изголодавшегося по ней Алексея Дмитриевича.
В тот вечер Ангелина была уверена, что все сотрудники и сам шеф, уже разъехались по домам. И она сама, по привычке уходя из здания последней, собиралась, первым делом, заехать по дороге в магазин. Ей очень хотелось купить для себя бутылку хорошего белого вина и кисть сочного винограда, чтобы вечерком полежать в своей комнате, на широкой кровати, коротая время до сна за любимым турецким сериалом.
И вдруг, как только она завела двигатель, дверь со стороны пассажирского сидения открылась, и вот уже Роберт сидит рядом и смотрит на неё своими серыми глазами. И не успела Ангелина опомниться, как он, подавшись вперёд, накрыл её своим телом и начал целовать жадно, блуждая одной рукой по её ногам и груди, а второй надавливая на затылок и фиксируя ей голову так, чтобы увернуться от глубокого поцелуя у Ангелины не было ни малейшего шанса.
Под натиском мужского желания и сама Ангелина воспламенилась в одну минуту. Потеряв голову, она стонала и уже сама прижималась к мужчине-завоевателю. И вполне известно чем это всё могло закончится, но в тот момент её спас от любовного, стремительного соития руль, помешавший мужчине перетянуть Гелю с водительского места к себе на колени.
Именно удар ребром об руль отрезвил Гелю, и она, вспомнив о своих планах, забилась в руках Роберта, словно пойманная в клетку птица.
- Нет! Нет! Не надо! Не надо так со мной! Пожалуйста! Пожалуйста! - Всё повторяла и повторяла она, с выражением и натуральными эмоциями, как самая лучшая актриса.
Ошалевший от резкой смены настроения Ангелины, Роберт отстранился и смотрел теперь на неё с непониманием, а она в этот момент, уже молотила своими кулачками по его груди.
Затем девушка и вовсе закрыла лицо руками и расплакалась так горько, что Роберт даже подумал:
Может я сделал ей больно?
- Ангелина? Я тебе сделал больно? Извини, я не хотел. Я просто голову потерял. У меня уже от желания памороки в мозгу. Ты с ума меня свела. Ты об этом хоть догадываешься?
Девушка, сквозь закрытые ладони, ответила:
- Как я могу об этом не догадываться, если ты меня уже глазами всю съел?
Роберт, услышав такой ответ, самодовольно ухмыльнулся, а затем окинул Гелю уже более спокойным взглядом, хотя, конечно, неудовлетворение телесное причиняло ему в этими минуты острый дискомфорт.
- Геля…Зачем нам мучить друг друга? Я же вижу, и чувствую - ты тоже меня хочешь.
На это его смелое заявление красавица качнула головой, как бы не соглашаясь, и продолжила сидеть всё ещё с закрытым ладонями лицом.
- Геля?... Геля…Поедем ко мне? Я для тебя сюрприз приготовил.
- Какой? Кровать расправил?
Ответ девушки оказался грубым и Роберт насторожился. У Гели, видимо, опять изменилось настроение.
И что я опять не так сделал? Или сказал?
- Геля? Зачем ты так? Я розы купил. Много роз. Хватит для того, чтобы сделать для тебя расслабляющую ванну с лепестками.
- А дальше?
Роберт, услышав вопрос, теперь увидел прекрасные голубые глаза Ангелины. Девушка убрала руки от лица, и сейчас, повернувшись, смотрела на него холодным и серьёзным взглядом.
- Массаж. Шампанское. Любовь. – Начал перечислять он, понимая, что и сама Ангелина прекрасно догадывается о том, что будет дальше.
- Спасибо, я не заинтересовалась твоим предложением. Выйди из салона и позволь мне уехать. Я устала и хочу домой.
Вновь удивившись ответу девушки, которая всего минуту назад так пылко отвечала на поцелуи и стонала в его руках, он произнёс, решив, что это шутка такая:
- Не обманывай. Твоё тело мне всё уже рассказало правдиво.
- Выходи, говорю. – Ангелина пихнула его в плечо. – Выходи!
- Чего ты толкаешься?
- Выходи, или я закричу! – Геля уже не просто угрожала, а она смотрела на Роберта с полыхающим ненавистью огнём в глазах.
- Ты чего? Ты опять играешь со мной? Любишь, чтобы силой? Хочешь сопротивляться и дальше строить из себя недотрогу, чтобы жарче потом было? Хорошо, давай! Я согласен.
И Роберт, вновь резко наклонившись к ней, дотянулся и дёрнул рычаг, одновременно отодвинув её кресло назад, а затем, подсунув одну руку Геле под поясницу, а вторую под коленки, одним рывком пересадил её к себе на колени.
На этот раз Ангелина не ударилась ни обо что, и приземлилась на крепкие ноги Роберта, а её ноги, обутые в лёгкие сапожки, упёрлись в пассажирскую дверь и согнулись в коленях. Платье её задралось и поза была неудобной, но уже в следующую секунду мужчина умело вышел из этого положения, отодвинув и своё кресло назад, и развернув девушку к себе спиной, а затем обездвижил её, обхватив своими руками в районе талии и груди.
- Вот так. – Ещё крепче вжимая тело Ангелины в себя, произнёс он. - Как тебе? Места маловато, да? Можно ещё сидение разложить, но… Может, всё же, ко мне?
На секунду в салоне повисла тишина, а затем Ангелина, резко и неожиданно двинула головой так, что удар затылком пришелся по носу Роберта. Когда он застонал и ослабил хватку, убрав руку с её тела, чтобы закрыть ладонью свой разбитый нос, она прошипела преувеличенно зло:
- Ты такой же как твой отец! Не понимаешь и не слышишь, когда девушка говорит тебе «НЕТ»!
Затем она открыла дверь,выскочила из машины, и зашагала по дороге, намереваясь вернуться за своим транспортом на пустую стоянку позже.
После той истории в автомобиле, у них с Робертом всё же начался красивый роман, хоть они и скрывали свои отношения. Но, насколько бы всё не было хорошо между ними, Геля до сих пор не позволяла себе отдаться этому мужчине. Она теперь уже точно уяснила: только неутоленное желание может сделать из нормального мужчины раба. Раба страсти. Геля, конечно, не оставляет Роберта совсем уж без ласки, но грань последнюю всё же ему переступить не позволяет.
И вот сегодня, в эти самые минуты, происходит то, чего Геля так долго добивалась:
Роберт пошёл в кабинет к отцу с разговором.
В кабинете
- Отец. Сказать честно, я в шоке. Я никогда бы не подумал, что ты на такое способен! Как ты мог?
Алексей Дмитриевич услышав сына и его такое странное заявление, удивлённо приподнял брови и спросил:
- Ты это о чем, Роберт?
Но сын, не отвечая на его вопрос, продолжил задавать свои странные вопросы:
- Она же тебе в дочери годится! Нет, я не ханжа, конечно! Я бы понял, если бы ты закрутил интрижку с главбухом, например. Она женщина красивая, статная. Но зачем же ты молоденькой девчонке, ещё жизни не узнавшей, судьбу испортил? Как ты мог воспользоваться своим служебным положением? Как? Она ведь наивная! Семейное положение у неё тяжелое, живут скромно! А ты, вместо помощи, взял и воспользовался девчонкой! И какое у неё теперь будущее? Ты разведёшься с мамой и женишься на ней? Так ты планируешь поступить? Как благородный человек? Или попользуешься, попользуешься, как красивой вещицей, а потом на другую такую же дурёху поменяешь её? Которая, чтобы сохранить рабочее место тоже будет с тобой в кабинете закрываться, боясь увольнения? А ты никогда не думал, что вся правда твоих отношений с подчинёнными всплывет наружу? Мм? И что тогда будет с моей матерью – твоей женой? Ты об этом хоть думал, когда девчонку практически силой брал вот здесь! В этом самом кабинете!
Алексей Дмитриевич сидел, смотрел на сына, и не мог понять:
От кого сын всё узнал?
Чувствуя, как от волнения сердце в груди начало биться рывками, Алексей Дмитриевич потянулся за сердечными таблетками. Сунув таблетку под язык и пытаясь сдержать ритм сердца своей рукой, надавливая на грудь, он произнёс, тяжело дыша и пряча взгляд:
- Сынок. Роберт. Что ты такое говоришь? Всё было между нами по обоюдному согласию! Клянусь тебе чем хочешь! Никакого принуждения не было! Никогда!
- Ага! "Не было" ... Я тебе хочу верить отец, но обиженная тобой девушка говорит другое.
Тяжело дыша, Алексей Дмитриевич всё повторял, качая головой и держась за сердце:
- Нет. Не правда. Всё по согласию! И я всегда помогал, и буду помогать и Марине, и сыну. И на семье нашей это никак не отразиться. Я сделаю всё, чтобы мама наша никогда и ничего…
- Отец! – Роберт встал с кресла и навис над столом, буравя отца удивлённым и возмущённым взглядом. – Какой ещё СЫН? Какая МАРИНА? Я тебе об АНГЕЛИНЕ говорю!
- Об Ангелине?
У Алексея Дмитриевича потемнело в глазах. Он только что, САМ, растрындел сыну о своей любовнице и сыне. Малышу несколько месяцев от роду. Он купил домик для своей бывшей секретарши, прежде чем отправить её в декрет! Был уверен, что о второй его семье никто и никогда не узнает! А тут такой конфуз!
- Да, папа. Я об Ангелине пришёл с тобой поговорить. И теперь я уже и сам убедился, какой ты человек. И это не девушки лгут, а ты погряз во лжи и раз****врате!
Окинув посеревшего лицом отца взглядом безжалостным, Роберт произнёс, уже взявшись за ручку двери:
- И не смей даже пальцем прикасаться к Ангелине с этой минуты! И ни слова ей не говори о нашем разговоре. Или, клянусь, я всё расскажу маме!
Видя, что отец всё ещё смотрит на него и слушает внимательно, Роберт добавил, выдохнув, и уже не так громко:
- Отец. Я люблю Ангелину. И я тебе первому говорю: я женюсь на ней.
Когда Роберт увидел, как у отца расширились глаза от такой новости, он не дал ему сказать даже слова и продолжил говорить сам:
- И о том, что у тебя когда-то было с моей женщиной забудь. Не было ничего. Ты ей воспользовался. Этого я тебе никогда не прощу. Но буду молчать. И ты молчи. Я не хочу слышать ни одного плохого слова в адрес моей невесты! И перед мамой выстави Гелю в лучшем свете, пожалуйста. Если ты поможешь мне, я помогу тебе. Я тоже думаю, что маме не стоит знать о твоих делишках и детях на стороне.
Отец слабо кивнул, давая на всё своё согласие.
- Значит, договорились. – Произнёс сын и вышел из кабинета.
Прошло несколько минут, в течение которых Алексей Дмитриевич сидел в своём кресле с закрытыми глазами, слушая, как ухает, причиняя дискомфорт, его сердце под грудиной. И когда боль отступила, он открыл глаза, посмотрел в потолок, в этот момент вспомнив красивые глаза Ангелины и её мелодичные стоны, в минуты их уединения здесь, в кабинете.
И ни разу! Ни разу в жизни, видит Бог, он не взял ни одну женщину силой!
И её в том числе!
Понимая, что так умело сыну могла преподнести всё только эта «ледяная королева», Алексей Дмитриевич произнёс, сжав губы в жесткую линию:
- Ах ты ж га*******дина!.... Лиса хитрая!
Робка! Сынок! Ну ты и влип! Она ж нас обоих вокруг пальца!
И я влип...
И что теперь будет?
******
Благодарю за прочтение))