Мне двадцать девять. Зовут меня Анна, хотя близкие часто сокращают до «Анька». Порой я ненавижу, когда подруга детства Люба громко так окликает меня в супермаркете: «Анька, смотри, скидки на пирожные!» – у меня сразу возникает дурацкое чувство, будто я пятнадцатилетняя девчонка, у которой все мечты впереди.
Когда-то я жила в маленьком городе, пахнущем испарениями цементного завода, в доме с обшарпанными подъездами, где все друг друга знали. Дедушки там сидели на лавочке и обсуждали, почему почтальонша сегодня прошлась не по тому маршруту. А у меня была любимая плюшевая игрушка по имени Мотя – старенький заяц, которому я сама приделала стеклянные глаза от старой сломанной куклы.
Позже я перебралась в столицу к сестре, окончила колледж гостиничного бизнеса и там встретила Диму. Он казался мне спокойным, домашним, почти идеальным. Мы поженились спустя полгода. Правда, с его матерью близких отношений я тогда не искала: Лидия Сергеевна всегда смотрела на меня чуть свысока, приговаривая, что «деревенские девчонки не пара моему сыну». Но я старалась быть вежливой, не обращать внимания на ее тон. Наивно верила, что время все уладит.
Сейчас мы снова в гостиной. Я пытаюсь переварить последние события и, откровенно говоря, голова идет кругом. После звонка, на который Дима ответил, он лишь бросил мне короткое:
— Нужно срочно ехать в дачный дом. Там кто-то уже ломится в дверь. Может, и мама там.
Я молча кивнула, схватила джинсовую куртку и выбежала за ним следом. Связка ключей звякнула в кармане. Когда я услышала этот звук, внутри все будто оборвалось, словно именно в этот момент окончательно понялось: мы уже не в сказке о счастливой семье.
— Ты что, не будешь ничего говорить по дороге? — спросил я его, когда мы забрались в машину.
— А что мне говорить? — Дима развернул руль. — Я просто устал. Слишком много всего происходит, и я не знаю, как мы будем жить дальше.
Колеса зашуршали по асфальту, и в наступившей тишине я заметила, что в салоне пахнет его одеколоном и легкой горечью моей туши для ресниц. В окне маячили пригорки загородной трассы, деревья расступались, обнажая редкие дачные участки с покосившимися заборами. У каждого второго дома красовались свежие пятна ремонта, но многие избушки были давно заброшенными. Я видела разрытые грядки, уставшие кусты, изъеденные вредителями, и лужи возле ворот, где местная собачонка пила мутную воду.
Мы подъехали к даче уже под вечер. Солнце клонилось к закату, и терракотовая краска на стенах казалась темно-алой, почти зловещей. В глазах саднило, как будто меня слепило не солнце, а вся жизнь сразу.
— Давай, открывай, — тихо сказал Дима, когда мы вышли из машины.
Пока я нащупывала нужный ключ в связке, у меня пересохло во рту. От трепета я чуть не уронила ключи в пыль, но в последний момент поймала их. Вдруг на крыльце что-то зашевелилось, словно кто-то прятался за дверным косяком.
— Эй, есть тут кто живой? — крикнул мой муж.
Голоса не было. Только ветки сирени позади дома скрипели, задевая облупившийся забор, и в их шелесте чудился приглушенный шепот.
— Вроде никого, — пробормотала я.
Но я ошиблась. Стоило мне поставить ногу на ступеньку, как из-за угла показалась знакомая фигура…
Я прикусила губу, потому что не ожидала встретить именно этого человека здесь. И еще меньше ожидала, что произойдет дальше… Читать далее...