— Я думаю, тебе лучше надеть то синее платье, которое мы купили в прошлом месяце, — Антон неуверенно перебирал вешалки в шкафу. — Оно... Консервативное такое. Бабушке должно понравиться.
Лена оторвалась от ноутбука и недоуменно посмотрела на мужа.
— Антон, я собиралась надеть джинсы и рубашку. Мы едем на обычный семейный ужин, а не на приём к королеве.
— Это не обычный ужин, — Антон вытащил синее платье и повесил его на дверцу шкафа. — Ты сама знаешь, что вся моя семья соберётся, чтобы с тобой познакомиться. Почти пятьдесят человек будет в доме родителей!
— Скорее, чтобы меня оценить, — Лена закрыла ноутбук. — И я не понимаю, почему мы должны ехать на этот цирк. Мы уже женаты. Мнение твоей троюродной тёти Клавы из Саратова меня волнует в последнюю очередь.
Антон провёл рукой по волосам — жест, который Лена научилась распознавать как признак нарастающего раздражения. Они поженились всего месяц назад, и до сих пор серьёзных ссор у них не было. За исключением, пожалуй, споров о свадьбе.
— Я просто хочу, чтобы всё прошло гладко, — Антон присел на край кровати. — Ты же знаешь, как важна для меня семья.
Лена отложила ноутбук и скрестила руки на груди.
— Настолько важна, что ты до сих пор не можешь мне простить нашу «неправильную» свадьбу?
Антон поморщился. Вместо традиционного торжества на сто пятьдесят человек с лимузинами, голубями и банкетом в дорогом ресторане, они устроили скромную церемонию для ближайших родственников и друзей. Родители Антона были в шоке, когда узнали, что не смогут пригласить всю родню из шести городов России. Лена же наотрез отказалась тратить несколько миллионов, чтобы накормить людей, которых никогда не видела.
— Я тебе всё простил, — ответил Антон. — Но теперь они хотят всё исправить, потому что это было неправильно. Этот ужин — их способ показать, что они принимают тебя в семью.
— Или их способ наконец-то меня рассмотреть и вынести вердикт, — Лена встала и подошла к окну. — Я видела, как твоя мама смотрела на меня на свадьбе, когда я посмела надеть не белое платье, а кремовый костюм. Будто я оскорбила всех ее предков до седьмого колена.
— Она просто... Консервативна, — осторожно произнёс Антон. — Все в нашей семье чтят традиции. Для них важно, чтобы невестка была... Ну...
— Покладистой? Тихой? Одевалась, как монашка? — Лена усмехнулась. — Антон, когда ты делал мне предложение, ты знал, кого берёшь в жёны. Я никогда не скрывала, что у меня есть своё мнение.
— И я это люблю в тебе, — быстро ответил Антон. — Но может быть, только на этот ужин ты могла бы быть... Помягче? Поддержать беседу о рецептах с моими тётушками, выслушать истории дяди Бори о рыбалке, не спорить с дедушкой о политике?
Лена медленно повернулась к мужу, чувствуя, как внутри закипает раздражение.
— То есть, ты хочешь, чтобы я притворялась кем-то другим ради одобрения людей, которых я едва знаю?
— Я хочу, чтобы мы все могли провести приятный вечер, — Антон встал и подошёл к ней. — Мои родители очень хотят познакомить тебя со всей семьёй. Для них это важно.
— А что важно для тебя, Антон? — спросила Лена, глядя ему прямо в глаза. — Чтобы твоя жена была собой или чтобы она понравилась твоей родне?
Антон отвёл взгляд, и этот жест сказал Лене больше, чем любые слова.
— Я просто хочу, чтобы они тебя приняли, — наконец ответил он. — Хочу, чтобы мы стали одной большой семьёй.
— Принятие означает, что они должны принять меня такой, какая я есть, — Лена покачала головой. — А не ту версию, которую ты для них создашь.
— Но ты даже не хочешь попытаться им понравиться! — Антон повысил голос. — Тебе просто наплевать на мою семью!
— Мне не наплевать на твою семью, — спокойно ответила Лена. — Мне наплевать на их одобрение. Есть разница.
— Иногда, чтобы ужиться с людьми, нужно идти на компромиссы, — Антон схватил синее платье и протянул его Лене. — Надень его. Ради меня.
Лена посмотрела на платье, затем на мужа, и впервые задумалась, насколько хорошо она знала человека, за которого вышла замуж.
Платье так и осталось висеть на дверце шкафа, немой свидетель напряжения, растущего между супругами. Лена не стала его примерять. Вместо этого она молча ушла на кухню, пытаясь разобраться в собственных чувствах.
Когда Антон вошёл на кухню полчаса спустя, его лицо выражало решимость продолжить разговор.
— Знаешь, моя бывшая девушка, Катя, — начал он, наблюдая, как Лена нарезает овощи, — она тоже была... Независимой. На первой встрече с моими родителями она начала спорить с отцом о месте женщин в семье.
Нож в руке Лены замер.
— И что произошло?
— Больше я её к ним не приводил, — Антон достал из холодильника бутылку воды. — А через три месяца мы расстались.
— Потому что твоим родителям она не понравилась? — Лена отложила нож и повернулась к мужу.
— Нет, — Антон сделал глоток. — Но отношения стали... Сложными. Мама постоянно спрашивала, когда я найду «нормальную девушку». Отец перестал интересоваться, как у нас дела.
— А до Кати? — Лена скрестила руки на груди. — Были другие девушки, не прошедшие кастинг у твоей семьи?
Антон поморщился.
— Была Света. Она пришла на семейный ужин в мини-юбке. Бабушка чуть в обморок не упала. А тётя Нина прямо при ней начала рассказывать, что «приличные девушки так не одеваются».
— И что ты сделал?
— Ничего, — тихо ответил Антон. — Я ничего не сказал. Света ушла в туалет и проплакала там полчаса. Мы расстались через неделю.
Лена почувствовала, как внутри нарастает гнев — не за себя, а за этих женщин, которых Антон не защитил.
— И теперь ты ждёшь, что я буду тихой и покладистой, чтобы в очередной раз не испортить тебе отношения с семьёй?
— Я просто хочу избежать конфликтов, — Антон обречённо вздохнул. — Мои родители старой закалки. Для них невестка должна быть хозяйственной, тихой, послушной.
— Антон, сейчас двадцать первый век, — Лена попыталась сохранить спокойствие. — Не восемнадцатый. Я не вещь, которую ты приобрёл.
— Я знаю! — воскликнул он. — Но они выросли в другое время! Отец до сих пор считает, что женщина должна подчиняться мужчине. Мама бросила карьеру, когда вышла замуж. Для них это нормально.
— А для тебя? — тихо спросила Лена. — Ты тоже хочешь такую жену?
Антон заколебался, и эта пауза сказала Лене больше, чем любой ответ.
— Я хочу, чтобы между нами и моей семьёй был мир, — наконец произнёс он. — Неужели это так много?
— Мир на их условиях, — уточнила Лена. — Ты хочешь, чтобы я улыбалась и кивала, когда твоя тётя будет рассказывать, как женщина должна родить трёх детей и сидеть дома? Чтобы я молчала, когда твой дядя начнёт шутить про блондинок?
— Это всего один вечер! — Антон стукнул бутылкой по столу. — Почему ты не можешь просто потерпеть? Ради меня!
— Потому что это будет не один вечер, Антон, — Лена покачала головой. — Если я сейчас соглашусь играть по их правилам, это будет каждая встреча, каждый праздник, каждое семейное событие. А потом они начнут указывать, как нам жить, сколько детей заводить, как их воспитывать.
— Ты преувеличиваешь, — отмахнулся Антон.
— Правда? — Лена приподняла бровь. — Твоя мама уже трижды намекала, что нам пора «думать о детишках». А мы женаты всего месяц! И каждый раз, когда я говорю, что пока хочу сосредоточиться на карьере, она смотрит на меня, как на предательницу рода человеческого.
Антон не ответил. Он знал, что Лена права. Его мать действительно уже начала расспрашивать о внуках, а отец недвусмысленно выражал недовольство тем, что Лена работает в IT и «зарабатывает больше мужа».
— К тому же, — продолжила Лена мягче, — ты сам говорил, что любишь меня за то, что я никогда не притворяюсь и всегда говорю то, что думаю. И теперь просишь меня стать другим человеком?
— Я не прошу тебя быть другим человеком, — Антон потёр переносицу. — Я прошу тебя быть... Дипломатичнее. Хотя бы один вечер.
— А знаешь, что забавно? — Лена горько усмехнулась. — Когда мы познакомились на той вечеринке, ты сказал, что тебе нравится моя прямота и уверенность. Что устал от девушек, которые всем пытаются угодить.
— Да, но...
— Но это не распространяется на твою семью, да? — Лена посмотрела ему прямо в глаза. — Им я должна угождать. Им я должна нравиться любой ценой.
Антон молчал, и снова это молчание было красноречивее любых слов.
Утро дня икс началось необычно тихо. Лена и Антон едва разговаривали, обмениваясь лишь необходимыми фразами. Напряжение между ними можно было резать ножом. Лена молча завтракала, просматривая ленту новостей в телефоне, а Антон то и дело поглядывал на часы.
— Нам нужно выезжать через два часа, — наконец нарушил тишину Антон. — Успеешь собраться?
Лена подняла взгляд от телефона.
— Я ещё не решила, еду ли я вообще.
Антон замер с чашкой кофе у рта.
— Что значит «не решила»? — его голос оставался спокойным, но Лена заметила, как побелели костяшки пальцев на его руке. — Все уже собрались. Мама готовила три дня.
— Ты хочешь, чтобы я была кем-то другим ради одобрения твоей семьи. Я не уверена, что готова на это пойти.
Антон поставил чашку на стол.
— Лена, мы уже обсуждали это. Я просто прошу тебя сделать один шаг навстречу моей семье. Всего один вечер.
— А завтра? Послезавтра? На Новый год? На дни рождения? — Лена покачала головой. — Это никогда не закончится, Антон.
— Хорошо, — Антон глубоко вздохнул. — Давай договоримся. Ты сегодня постараешься произвести хорошее впечатление, а я обещаю, что следующие встречи будут проходить на нейтральной территории. В ресторане, например.
— Какая разница, где они будут? — Лена отодвинула тарелку. — Дело в том, что ты стесняешься меня такой, какая я есть.
— Я не стесняюсь тебя!
— Нет? — Лена скептически приподняла бровь. — Тогда почему ты вчера весь вечер объяснял мне, какие темы я не должна поднимать? Почему подбирал мне одежду как ребёнку? Почему репетировал со мной ответы на вопросы твоей матери?
Антон вскочил со стула.
— Потому что я знаю свою семью! Я знаю, как важно для них соблюдение традиций! Я просто хочу, чтобы всё прошло гладко!
— Ты просто боишься, что они не одобрят твой выбор, — тихо сказала Лена. — Боишься, что придётся выбирать между мной и ними. И судя по всему, ты уже выбрал.
Антон прошёлся по кухне, запустив руки в волосы.
— Ты не понимаешь. Я люблю свою семью. И я люблю тебя. Почему я должен выбирать?
— Потому что твоя семья не принимает меня такой, какая я есть. И ты, похоже, тоже, — Лена встала из-за стола. — Я надену это чёртово синее платье. Я буду улыбаться и кивать. Я даже поговорю с твоей тётей о её рецептах. Но запомни — я буду делать это в первый и последний раз.
Антон просиял.
— Я знал, что ты поймёшь! Ты не пожалеешь, обещаю.
Лена молча направилась в спальню. Спустя полчаса она вышла в том самом синем платье, с аккуратно уложенными волосами и неброским макияжем. Антон, уже одетый в костюм, одобрительно кивнул.
— Ты выглядишь потрясающе. Родителям понравится.
— Я так рада, что соответствую их стандартам, — сухо ответила Лена.
— Лена, пожалуйста, — Антон подошёл и взял её за руки. — Давай просто постараемся провести приятный вечер. Я не прошу тебя отказываться от себя. Просто... Быть немного гибче.
— А ты? — Лена посмотрела ему в глаза. — Ты собираешься быть «гибче», когда твой отец в очередной раз пошутит про меня что-нибудь? Или, когда твоя мама начнет расспрашивать, когда я брошу работу ради детей?
Антон отвёл взгляд.
— Я поговорю с ними... Потом. Когда будет подходящий момент.
— То есть никогда, — Лена высвободила руки. — Знаешь, я только сейчас поняла, что проблема не в твоей семье. Проблема в тебе.
— Что ты имеешь в виду?
— А то, что это именно ты не можешь никому из них перечить, это ты не смог отстоять ни одну свою девушку! А я твоя жена и теперь мне придётся из-за тебя быть той, кем я не являюсь! А я этого не хочу!
— В каком это смысле? Мы же договорились!
— Ни за что и никогда я не стану соответствовать ожиданиям твоей родни! Так что не смей меня подгонять под их стандарты!
Антон отшатнулся, будто от пощёчины.
— Лена, ты... Ты должна…
— Нет, Антон, — она начала снимать серьги, которые надела специально для ужина. — Я больше не буду притворяться ради твоего спокойствия. Либо ты принимаешь меня такой, какая я есть, либо... — она замолчала.
— Либо что? — тихо спросил Антон.
— Либо нам нужно серьёзно подумать, стоит ли продолжать этот брак.
Антон смотрел на Лену так, словно видел её впервые. В его глазах читалось изумление, граничащее с ужасом.
— Ты не можешь всерьёз говорить о разводе, — выдавил он наконец. — Мы женаты всего месяц!
— Именно поэтому сейчас самое время решить, действительно ли мы подходим друг другу, — Лена сняла синее платье и бросила его на кровать. — Пока мы не потратили годы на попытки изменить друг друга.
Она подошла к шкафу и достала свои любимые джинсы и клетчатую рубашку.
— Что ты делаешь? — напряжённо спросил Антон.
— Одеваюсь по-своему, — спокойно ответила Лена. — Я не поеду на этот ужин, Антон. Ни в синем платье, ни в джинсах. Никак.
— Но моя семья...
— Вот именно! — Лена повернулась к нему. — Всегда твоя семья! А я? Я часть твоей семьи теперь? Или просто аксессуар, который должен выглядеть правильно на семейном фото?
— Ты всё упрощаешь, — Антон опустился на край кровати. — Нельзя просто игнорировать мнение близких.
— Можно и нужно, когда они пытаются изменить человека, которого ты якобы любишь, — Лена застегнула джинсы. — Знаешь, что поразительно? Мои родители никогда не указывали мне, кого выбирать. Даже когда ты им не особо понравился.
Антон поднял голову.
— Я им не понравился?
— Ты был высокомерным на первой встрече, — пожала плечами Лена. — Говорил только о своей работе, перебивал отца. Но знаешь, что они сказали? «Это твой выбор, Лена. Мы уважаем его.» Не пытались переделать тебя. Не настаивали, чтобы ты соответствовал их ожиданиям.
Антон молчал, переваривая информацию.
— И что теперь? — наконец спросил он.
— Теперь ты поедешь к родителям и объяснишь им, почему твоя жена не пришла, — Лена достала дорожную сумку из-под кровати. — А я переночую у Кати. Мне нужно подумать.
— Ты уходишь? — Антон вскочил. — Лена, давай поговорим!
— Мы уже говорили, Антон. Много раз. Но ты не слышишь меня, — она начала складывать вещи в сумку. — Я больше не могу быть с человеком, который стыдится меня перед своей семьёй.
— Я не стыжусь тебя! — воскликнул Антон. — Я просто хочу, чтобы всё было хорошо!
— Нет, ты хочешь, чтобы всё было удобно для тебя, — Лена застегнула сумку. — Чтобы я не создавала проблем, не нарушала правил, установленных твоей семьёй. Но это не любовь, Антон. Это... контроль.
Она взяла телефон, кошелёк и ключи от машины.
— Лена, прошу тебя, — Антон преградил ей путь. — Я люблю тебя. Мы можем всё исправить.
— Если ты действительно любишь меня, то позволишь мне уйти сейчас, — тихо сказала она. — Мне нужно пространство, чтобы понять, есть ли у нас будущее.
Антон медленно отступил, открывая путь к двери.
— Когда ты вернёшься?
— Не знаю, — честно ответила Лена. — Возможно, никогда.
Она вышла из квартиры, не оглядываясь. Уже в машине Лена набрала номер своей подруги, чтобы предупредить о приезде. Мысли путались, но одно она знала точно — возвращаться в дом, где её пытались переделать в угоду чужим ожиданиям, она не собиралась.
Телефон зазвонил через три часа. Номер Антона. Лена долго смотрела на экран, прежде чем ответить.
— Да?
— Я не поехал к родителям, — голос Антона звучал надломленно. — Позвонил и сказал, что мы заболели.
— Очередная ложь, — горько усмехнулась Лена. — Тебе не надоело?
— Я многое понял за эти часы, — продолжил Антон, игнорируя её слова. — Ты права. Я боялся их осуждения больше, чем твоего разочарования. И это... неправильно.
— Мне жаль, что ты понял это слишком поздно, — Лена смотрела в окно на заходящее солнце.
— Я могу всё исправить! — в его голосе звучало отчаяние. — Я скажу родителям, что они должны принять тебя такой, какая ты есть!
— А если не примут? — спросила Лена. — Что тогда?
Антон замолчал, и эта пауза сказала ей всё, что нужно было знать.
— Я подаю на развод, Антон, — твердо сказала Лена. — Наш брак был ошибкой. Ты не готов к отношениям с женщиной, которая имеет собственное мнение.
— Лена, пожалуйста...
— Прощай, Антон, — она нажала отбой и выключила телефон.
Сидя в квартире подруги, Лена чувствовала странное облегчение. Да, её брак не продлился и двух месяцев, многие назовут её сумасшедшей. Но она вдруг поняла, что лучше короткая ошибка, чем долгая жизнь в клетке чужих ожиданий.
«Ни за что и никогда я не стану соответствовать ожиданиям чужой родни,» — подумала Лена, глядя на обручальное кольцо. — «И никому больше не позволю подгонять меня под чужие стандарты».
Она сняла кольцо и положила его на стол. Впереди была новая жизнь. Её собственная жизнь…