Великие картины прошлого постоянно что-то осмысливали. В образах богов и монархов, храмов и дворцов, растений и животных жила Суть. Предки рисовали антилоп и тигров не эстетики ради. В те дивные поры человеческая жизнь сосредоточилась вокруг поедания первых и страха перед вторыми. Так что живописные «инструкции» по обращению с копытными и саблезубыми красовались на всех стенах обитаемых пещер. В моде были уголь и охра.
Бронзовая традиция создала образы Иштар и Посейдона, поскольку в глазах тогдашней общественности первая «отвечала» за всхожесть посевов, а второй — за безопасность мореходства. С такими сверхсущностями надо было всячески дружить. А как дружить с теми, кого никто в глаза не видел? Правильно: их надо изобразить. На влажной штукатурке и обожжённой глине.
Миновали тёмные века, элита Апеннинского полуострова распробовала dolce vita, но страсть как боялась загреметь за это в ад. И снова на помощь пришло изобразительное искусство. Наполнило библейские сюжеты античными мотивами, помогло разглядеть божественное в земном, дало основу этике гуманизма.
Словом, живопись всегда помогала человеку найти себя. Осмыслить реальность. Наладить минимально приемлемые взаимоотношения как с окружающей действительностью, так и с самим собой.
А теперь эта система взяла и сломалась. У велосипеда искусства слетела цепь обратной связи с обществом. Художники постмодерна «крутят педали вхолостую», создавая невостребованные работы для узкого круга ценителей. Широкая аудитория обижается на творца, который, по её мнению, «рисует какую-то кракозябру», и уходит листать старые альбомы. Передовой живописец дуется на «глупого зрителя, которому подавай банальное внешнее сходство, а не глубину духовного погружения», и уходит в коммерцию. Развлекать пресыщенную элиту.
Почему так случилось? Большинство коллег считает, что дело в исчезновении некоей принципиально важной общечеловеческой сущности. Что из нашей (а также из европейской и североамериканской) культуры выдернули стержень мифа. Он же — мечта, вера, идеология, духовность, преемственность поколений. Называйте эту скрепу как Вам больше нравится, уважаемый читатель. Суть не поменяется... К тому же большинство искусствознатцев полагает живопись кем-то вроде дочери, рождённой от отца-мифа и матери-вдохновения. И рассуждает в духе: «Наш папа вышел за кефиром и не вернулся».
Однако, будь всё так, как они говорят и пишут, наша материальная культура по сей день продуцировала бы знаковые, актуальные, общепризнанные произведения искусства. Изменилась бы только их центральная идея. А почему нет? Потребление претендовало на роль главного мифа последних десятилетий. Вездесущего, универсального, живучего. Подменяющего храмы торговыми центрами, фольклор — «джинглами», красные дни календаря — «чёрными пятницами».
И всё же оно не сработало. Глобалисты недооценили человека. Фокус с подменой правды жизни на рекламные слоганы не удался, система скидок не смогла заменить систему ценностей, а спираль потребления оказалась моделью будущего без будущего. Новый мессия позвал людей в никуда и проиграл.
Мировое искусство — в кризисе. Причём не только традиционное, но и едва народившееся цифровое. Развивается только инструментарий. Динамика утрачена. Прорывных движений, свежих течений нет. Всё скатилось в рекомбинации ранее созданного. Имя им — легион. А у того самого упомянутого выше большинства маститых искусствоведов, равно как и у сообщества кураторов и эффективных менеджеров от мира искусства, ноль идей. И никакого желания что-то менять.
А теперь изменим точку зрения на проблему. Вернёмся к сущностной составляющей живописи, роднящей наскальную анималистику с постготическими откровениями Джотто и гениальным безумием позднего Тёрнера. Вспомним о такой давно забытой функции изобразительного искусства, как овеществление идеи. Что, если всеотец искусства — не сам набор паттернов, владеющих умами большой группы людей, а необходимость его воплотить? Что, если исчез не миф, а факт? Кристалл изобразительного искусства рос веками. Неспешно, вдумчиво, внутренне логично. Выдерживая давление катастроф, пробивая косность традиций, повторяя очертания успехов человечества. Сегодня же интерпретации действительности сменяются быстрее, чем сохнет иная краска. Мир трясёт и лихорадит. Какая структурность? Какая фиксация образов и смыслов, какой рост, о чём Вы? Что, если «большая» живопись оторвалась от реальности и катится кубарем, периодически ударяясь обо всякое и отскакивая куда придётся. То в стрит-арт, то в веб-дизайн, то в броские инсталляции, то в коллаборации с другими видами искусства?
Сегодня настоящий художник просто не успевает за реальностью. Не оттого, что беспечен, ленив или неумел. Кристаллу искусства нужна твердая основа, а не шаткие интерпретации смыслов, не тянущие даже на приличный миф. Из них выходят хорошие песчаные замки, но не более. Искусство не виновато в происходящем. Не нужно его торопить. И диктовать ему тоже ничего не надо.
Если наши рассуждения верны, изобразительное искусство обязательно обретёт себя заново. И с новыми силами отрефлексирует то, что до́лжно. Рано или поздно живопись перестанет прятаться по частным галереям и вернётся к своей извечной роли и цели: овеществлять идеалы и отражать суть времени. Актуальная, востребованная живопись не существует без массового зрителя. Тёмные века европейской истории продемонстрировали это как нельзя лучше. Вместе с тем она возрождается аки феникс именно тогда, когда в ней больше всего нуждаются. Не потому что родились гении. А потому что пришла пора. Никакие частные инициативы больших денежных мешков не пробудят её до срока. Это сделаем мы с Вами. Или наши потомки. Возможно, даже не подозревая об этом.
Автор: Лёля Городная
Подписывайтесь на канал, ставьте «палец вверх». Большое спасибо!