Есть в моей квартире вещь, к которой я отношусь с особенным почтением. Всякий раз, кидая взгляд на её совершенные формы, я говорю прочувствованно и с искренним пафосом:
- Дорогое и многоуважаемое … трюмо! Приветствую твоё существование, которое вот уже больше ста лет направлено к светлым идеалам добра и справедливости! Твой молчаливый призыв к плодотворной работе не ослабевал в течение ста лет, поддерживая в поколениях нашего рода бодрость, веру в лучшее будущее и воспитывая в нас идеалы добра и общественного самосознания!
Да! Именно так! Идеалы добра и общественного самосознания!
Да, именно так, словами чеховского героя я и обращаюсь к старинному трюмо – настоящей реликвии нашего рода. С интересной историей, полной тайн и головокружительных путешествий.
Изящное зеркало на аккуратном, словно кукольном комодике, меняло города и страны, видело невероятное количество людей, судеб, характеров...
И не просто наблюдало их со стороны. Нет, люди сами подходили к нему и, впиваясь взглядом в гладкую поверхность, рассматривали свои лица, судьбы и характеры…
Это старинное трюмо было изготовлено в Японии. И если интернет не врёт, то в период Тайсё, с 1912 по 1926 год.
Правда на другом сайте я прочитала, что подобные трюмо изготавливались в Японии в эпоху Эдо, но это уж совсем маловероятно. Эпоха Эдо закончилась в 1868 году. Не думаю, что моя реликвия имеет такой почтенный возраст, хотя... Мало ли…
Как зеркало с комодиком жили на родине своей, в Японии, я не знаю, поэтому врать не буду.
Знаю только, что в каком-то неведомом мне году, трюмо переехало вместе с остальной мебелью на юг острова Сахалин, который, как известно, принадлежал Стране восходящего солнца.
Реликвия несколько лет благополучно жила в японской семье, но после окончания Второй мировой войны юг Сахалина отошел к СССР. Новая власть предложила всем японским гражданам срочно покинуть остров и вернуться к себе на Родину.
Свидетели тех далёких событий говорят, что японцы уезжали очень быстро, не успевая толком собраться и вывезти своё добро. Поэтому нередко они бросали его прямо в квартирах или выносили на улицу.
Одна женщина, с родителями переехавшая на остров сразу после войны, рассказывала мне, что в Южно-Сахалинске она видела эти стихийные свалки из красивой мебели и предметов быта. И ей очень хотелось взять себе что-нибудь. Девочка рассуждало здраво:
- Ведь всё равно валяется? Ведь всё равно ничейное?
Особенно ей понравилась роскошная ширма из деревянных планок и потрясающей красоты шёлка…
Но мать запрещала ей даже трогать японское «барахло». Тогда считалось неприличным брать с японских свалок даже очень красивые вещи. У советского человека была своя гордость!
Однако какие-то предметы быта перекочевали в местные комиссионные магазины. Уж кто их туда сдавал – убегавшие на родину японцы или приехавшие русские – это мне неизвестно.
Известно только, что в конце 40-х годов прошлого века моя тётушка Римма, работая в комиссионном магазине Южно-Сахалинска, купила это трюмо в своём же комиссионном магазине. И принесла его домой. А жила она тогда со своими родителями, моими бабушкой и дедушкой.
Так, почти 80 лет назад трюмо поселилось в старом доме на Песочной улице Южно-Сахалинска. Потом тётя Римма уехала жить на материк, а к бабушке с дедушкой вернулась их старшая дочь Валя с маленьким сыном Женей. Да, в жизни так бывает, люди приходят, уходят, а вещи остаются.
И ещё долгих 30 лет элегантный посланец из Страны восходящего солнца красовался в семье Петровых в Южно-Сахалинске, бывшем Тоёхара, на острове Сахалин, бывшем Карафуто.
Недавно я пересматривала семейные альбомы и с большим удивлением увидела на фотографии 1953 года двоюродного брата Женю, стоящего на стуле рядом с нашей семейной реликвией.
Вот она видна с левой стороны. Ящики комода прикрыты белоснежными салфетками, как того требовала мода.
Трюмо мне нравилось всегда, сколько его помню.
Но помню я его только в виде двух самостоятельных предметов – зеркала, висящего на стене и комодика, так же отдельно висящего под зеркалом. Тётушки решили сделать из него гарнитур для прихожей, что выглядело вполне логично, оригинально и красиво.
В 80-х годах прошлого века зеркало и комод переехали в Сосновый Бор, где много лет украшали стену в прихожей у тёти Риммы.
После её смерти я забрала трюмо домой. Мне было очень важно оставить этого красавца себе. Но, разбирая тетушкину квартиру я нашла в шкафу ещё один японский комодик! Чуть меньше по размеру и без зеркала!
Я никогда не подозревала о существовании этого раритета, поэтому удивлению моему не было предела…
Тётушка, вероятно, была фанаткой японских комодиков, подумала я, и поволокла ценную вещь к себе домой. Теперь фанаткой японских комодиков стала я!
Но поставить эти древности мне было некуда, и несколько лет они жили на полке в кладовке.
И только после того, как мои бабушки ушли в мир иной, я вытащила антиквариат из кладовки и решила, что пора.
Пора показывать их миру.
Трюмо я собрала в первоначальном виде. Как я поняла, он был сделан без гвоздей, все детали ловко подгонялись одна под другую, а зеркало вращалось и крепилось к комоду на стойках с пазами. Я собрала трюмо и поняла, что этот бодрый старикан эпохи Эдо или периода Тайхё полон загадочных тайн.
Сначала я никак не могла понять, почему трюмо сделано так неудобно, без ножек? Неужели в Японии его ставили на стол?
Потом догадалась, что японские красавицы красили свои кукольные лица, сидя на полу, на циновках. Потому что это Япония. Эпохи Эдо. Или периода Тайхё. Неважно. Все сидели на полу на циновках. И красавицы тоже.
Потом я удивилась, уловив из маленьких ящиков комода слабый, знакомый с детства приятный аромат.
Я принюхалась и не поверила себе! Прошло столько лет!
В детстве я считала, что ящички пахнут потому, что тётушки очень любили хороший парфюм и могли хранить в комоде свои флаконы с духами.
Хотя лично я этого никогда не видела. В этом комоде всегда лежали ключи, расчески, какие-то квитанции.
Но трюмо много лет стояло с пустыми ящиками в кладовке, в которой витает только запах сигаретного дыма от соседей. Откуда тогда взялся этот чудный аромат парфюма?
Я сразу полезла в интернет и прочитала, что, возможно, ящики были сделаны из древесины, имеющий аромат. Как можжевельник, например.
Другая загадка ждала меня, когда я перевернула большой ящик и увидела иероглифы на внешней стороне дна. Я опять пошла в интернет, но перевод этих иероглифов так и не нашла.
И ещё одна загадка трюмо тоже хранится на дне самого большого ящика. Верней, не на дне, а в самом дне!
Дело в том, что это дно состоит из двух половинок. Сначала я подумала, что возможно ящик уронили, вот дно и треснуло.
Но во втором комоде дно большого ящика было так же сломано пополам. Странно, подумала я. Совпадение? Не думаю! Тогда, что? Не знаю.
Иногда я пристально смотрю в зеркальную поверхность и пытаюсь представить, как миниатюрная японская девушка эпохи Эдо или периода Тайхё ловила своё отражение в этом безупречном сверкающем прямоугольнике.
Или кокетливая женщина с высокой прической поправляла складки кимоно и хаори, накинутой небрежно на плечи…
Я пытаюсь представить и … не могу… Не могу. Зеркало крепко хранит свои тайны и лица тех, кто смотрел в него. А за сто лет жизни этих лиц было великое множество.
Я только могу представить себя, маленькую кудрявую девочку, заглядывающую в изящные ящички комодика у бабушки в гостях на ул. Песочной города Южно-Сахалинска. Мне всегда казалось, что это кукольный комодик и взрослые несправедливо присвоили его себе. А если бы его отдали мне, уж я бы нашла ему применение...
И вслед за героем чеховской пьесы я повторяю пафосно, но от всей души:
- Дорогое и многоуважаемое трюмо! Приветствую твоё существование!