31-летняя Александра Лужкова на протяжении 10 лет безо всяких показаний пила мочегонный препарат «Фуросемид»: ей нравилось, что ее лицо становилось «точеным», а мышцы — более заметными. Этот диуретик часто используют люди с расстройством пищевого поведения и спортсмены: он выводит из организма воду, а значит, позволяет ненадолго сбросить вес. Но принимать этот препарат бесконтрольно и без показаний чрезвычайно опасно: от этого можно умереть.
Лужкова говорит, что стала зависимой от этих таблеток — и пила их, несмотря на побочные эффекты: судороги и головные боли. Когда она нашла в себе силы обратиться к врачу, то выяснила, что заработала необратимое поражение почек. О том, как она переживала побочные эффекты, слезала с мочегонных и в итоге приняла себя, — она рассказала.
Ни с кем не обсуждала: ни с подругами, ни с родителями
Впервые таблетку мочегонного я приняла, когда была еще школьницей: мне было лет 14. Поначалу я пила их не для того, чтобы сбросить вес или чтобы лучше выглядеть — я хотела решить проблему утренних отеков. По ночам у меня сильно отекало лицо, из-за этого, вероятно, происходило давление на слезные канальцы, текли слезы, и к утру они собирались по краям глаз корочкой. Глаза чесались, было сложно надеть контактные линзы.
Не помню, как я узнала о существовании этого препарата и где его откопала. Но помню, как выпила в первый раз таблетки, проснулась утром — а у меня нет отеков на лице, нет одутловатости, мне легко надевать линзы, глаза не чешутся. Мне понравился эффект. Тогда я и начала периодически пить это лекарство, но ни с кем это не обсуждала: ни с подругами, ни с родителями.
С детства у меня был лишний вес: при росте 160 сантиметров я весила 80 килограммов. Я пыталась похудеть, какие-то дурацкие диеты соблюдала, сидела в пабликах, посвященных похудению, но на кардинальные меры не шла. Мне всегда слишком нравилось есть, чтобы морить себя голодом.
В семье у меня не то чтобы существовал культ похудения — но мама всегда боролась с лишним весом. Она сильно располнела, когда родила моего младшего брата, и, чтобы похудеть, пила слабительные чаи. Так что у меня перед глазами все время был пример того, как снижать вес подобными способами. Я даже попробовала один раз выпить такой чай лет в 17–18, но мне не понравилось.
В 11 классе мне впервые удалось радикально скинуть вес. Прямо перед выпускным я заболела ветрянкой — настолько сильно, что просто не могла есть. Меня тошнило от всего. И тогда за месяц я похудела на семь килограммов. Этот опыт меня мотивировал не разъедаться дальше, и я начала подходить к похудению осознанно: стала считать калории, заниматься в тренажерном зале.
В то время я по-прежнему периодически пила мочегонные, чтобы не отекать по утрам. И как только я скинула вес, заметила, какой от них визуальный эффект, насколько меняется лицо, когда в нем нет той воды, которая обычно скапливается по утрам. Я поняла, что таблетки помогают мне «просушиться». После них у меня прорисовывался пресс, руки выглядели очень красиво, скулы становились точеными. Эта разница стала очень заметной — и от мочегонных стало сложно отказаться.
Уже на первом курсе университета я начала пить эти таблетки каждый день. И с тех пор больше 10 лет я не могла с них слезть.
«Здесь не трогаем, здесь живет “Фуросемид”»
Мой путь похудения был медленным и комфортным. Я занималась с тренером в зале, он объяснил мне, как питаться, учел все мои медицинские показания, подстроил под меня тренировки. Я никогда не голодала, не сидела на курице с гречкой, ела вкусно и более-менее наладила свои отношения с едой. И так понемногу, не прибегая ни к каким идиотским способам, я скинула вес: за восемь лет — с 17 до 25 — я похудела на 30 килограммов.
При этом я продолжала пить «Фуросемид». Тренер об этом не знал
Удивительно, как во мне будто сочетались два человека. Один дисциплинированно выполнял какие-то грамотные шаги, чтобы снизить вес. А другой фигачил эти таблетки, чтобы эффект был еще лучше.
При этом мне часто казалось, что я недостаточно стройная — но я понимала, что больше активности и меньше калорий мой организм уже не вывезет, у меня и так было по 30 тысяч шагов в день и три-четыре тренировки в неделю. Была рациональная часть, которая говорила, что сильнее нагружать себя нельзя. А вот та моя часть, которая пила «Фуросемид», — это была будто темная зона моего мозга, какой-то закуточек, который отключен от реальности, от логического мышления. «Здесь не трогаем, здесь живет “Фуросемид”».
Тогда я работала бортпроводницей в «Аэрофлоте». Многие думают, что карьерный рост бортпроводниц зависит от их стройности, но я считаю, что это не так: он зависит от коммуникативных навыков, от того, насколько ты опрятно выглядишь и круто ли работаешь, так что в этом плане давления я не ощущала. Но мне часто говорили, что я хорошо выгляжу. На ранние рейсы другие девчонки-бортпроводницы приезжали помятыми, а я — будто и не спала, всегда отлично выглядела. Это привлекало внимание других, и комплименты мне нравились.
Молодой человек, с которым я тогда была в отношениях (сейчас мы уже не вместе), тоже постоянно говорил мне комплименты. Он всегда просыпался отекшим, смотрел на меня и говорил: «Блин, тебя будто Иисус поцеловал, ты встаешь по утрам красивая такая».
Эти слова мне очень сильно льстили. Наши отношения были не очень здоровыми, я была эмоционально от него зависима и мне было очень важно его мнение. Я добивалась того, чтобы похудеть, отчасти именно для того, чтобы нравиться ему.
Мы начинали наши отношения, когда я была на последнем курсе университета — и тогда я была намного полнее, чем сейчас. Мы попробовали встречаться, но он сказал: «Слушай, честно говорю, мне очень нравится с тобой общаться, но встречаться я с тобой не смогу». Он не хотел мне до последнего говорить, почему, но я с помощью всяких грязных манипуляций заставила его. И он признался: «Ну, мне нравятся более стройные девушки». Он сказал это один-единственный раз и больше никогда к этому не возвращался. Но моему мозгу было достаточно услышать это однажды, чтобы запомнить: быть стройной — очень важно.
Так что, когда я просыпалась по утрам с точеными чертами лица и слышала от него эти приятные слова, я думала: «Значит, все хорошо в моей жизни. Он со мной, значит, классно. Значит, я все делаю правильно».
В продолжение:
Приходилось пить таблетку, чтобы просто пописать
Приходилось отказываться от многих вещей в жизни
«Ну, ты доигралась, молодец»