— Наташ, ну всё, сейчас точно лопну, — взмолился Сергей, с ужасом глядя на возникшую перед ним очередную тарелку домашних солений.
— Да ты только попробуй, никто не заставляет всё съедать. Если понравится — забирай с собой все три банки. Вероничка, солнышко, я помню, что ты огурцы маринованные не очень любишь, так что тебе вот, — и перед невесткой как по волшебству оказалась банка с ароматными помидорами черри. При виде этого жеста заботы Вероника с трудом сдержала слёзы благодарности.
До чего же Сергею повезло с матерью. Валентина Сергеевна воплощала собой все представления об идеальной маме. Добрая, заботливая, готовая всегда подставить плечо и поддержать сына и невестку не только словом, но и делом. Именно она познакомила сына с коллегой своей подруги, когда понимала, что парню нужна серьёзная девушка. Именно она помогала молодой семье обустраиваться в новой квартире. И именно она стала для Вероники той матерью, которой у неё никогда не было.
Формально мать у неё, конечно, имелась. Вот только видеть её доводилось Веронике всего пару раз за всю жизнь. Бабушка, воспитавшая девочку с пелёнок, иначе как «кукушкой» невестку при внучке не называла. И постоянно напоминала сначала малышке, а потом и взрослой женщине, что матери у неё нет, что та её бросила, и что единственный родной человек — это любящая бабуля. И хоть Вероника не испытывала той жгучей ненависти, что проскальзывала в голосе бабушки при упоминании о «кукушке», но и любви да и простого желания встретиться с матерью она не чувствовала.
Судя по всему, это нежелание было взаимным, поскольку за тридцать пять Вероникиных лет мать так и не вышла с ней на связь. Хотя порой Веронике этого ужасно хотелось. Узнать, что за человек такой — мама. Похожа ли она на неё чем-то. Как сложилась её судьба и стала ли она счастливей, оставив новорождённую девочку родственникам умершего мужа. Да и как выглядит эта женщина, было любопытно. Сама Вероника её не помнила, а фотографий бабушка в доме не держала.
— Надо будет на следующих выходных заняться выбором краски для стен. Вероник, сможешь мне подбросить пару идей? — отвлёк её от раздумий муж. Перехватил поудобнее тяжёлые сумки с домашними заготовками и едва успел подхватить жену, споткнувшуюся на ровном месте. — Эй, осторожнее! Испугалась?
— Просто задумалась, — Вероника тряхнула головой. — Насчёт краски я тебе цветовую гамму набросаю. А справишься с покраской за выходные?
— Конечно! Стены уже подготовил, инструментов полно, руки из правильного места. Или ты теперь во мне сомневаешься? — с улыбкой подначил жену Сергей.
— С чего бы мне сомневаться? Ты у меня мастер на все руки, — искренне ответила Вероника.
С мужем ей несказанно повезло. Умный, работящий, непьющий. С чувством юмора полный порядок, на других женщин не заглядывается. Но была у всей этой идиллии и обратная сторона: неуёмная жажда деятельности. Ремонт в их маленькой квартире, доставшейся от бабушки, он затеял сразу, как поженились. Хорошо хоть сейчас переключился на мамину квартиру. Вероника уже слегка подустала жить в атмосфере бесконечно пахнущих краской стен и натыкаться на инструменты в самых неожиданных местах. Хотя результат того стоил — из старой «двушки» получилась настоящая конфетка. Подруги, захаживая в гости, только ахали, не веря глазам своим. А ещё удивлялись, что чужой, по сути, мужчина вкладывается в квартиру, оформленную на жену. Их супруги даже пальцем не шевелили, чтобы украсить добрачные гнёздышки своих половинок.
— Вот какое же оно чужое? — усмехался в ответ на подобные заявления Сергей. — Я тут не просто так обитаю. Живу, сплю, отдыхаю. Не было бы у Вероники квартиры — намного больше бы тратил за аренду. Не говоря уж о том, что пришлось бы с мамой жить, а это как-то стыдно в тридцать восемь лет.
— Смотри, выставит тебя жена на улицу, тогда узнаешь, что такое «чужое жильё», — заявляли Сергею приятели. Впрочем, с такими людьми мужчина общение быстро обрывал. Веронике он доверял. И она ему тоже. Всё-таки вместе уже восемь лет. Детей, правда, бог не дал, но они с этим смирились. Не всё в жизни даётся просто.
В проработке дизайна для свекрови прошла вся дорога домой. А у подъезда Веронику ждал сюрприз. В народе поговаривают, что мысли материальны. Теперь и она в это верила. Потому что стоящая у двери в подъезд пожилая женщина спросила, не здесь ли живёт Вероника Платонова.
— Здесь. Только я не Платонова уже, а Миронова. По мужу. А вы кто?
— Я твоя мама, — тихо произнесла женщина.
— Ничего себе поворот, — тут же вклинился муж. — Тридцать лет вас не существовало, а теперь «здрасьте, я ваша мама»?
— Молодой человек, если вы не в курсе ситуации, не нужно обвинять всех подряд, — вежливо осадила Сергея Вероникина мать.
— Так... Зачем вы пришли? — попыталась вернуть разговор в нормальное русло Вероника.
— Увидеть тебя. Узнать поближе. Ответить на вопросы, если они появились.
— Удивительно, тридцать лет ни слуху, ни духу, и какие тут могут быть вопросы... — снова начал обличать нежданную тёщу Сергей.
— Давайте пройдём в квартиру. Не на пороге же беседовать, — дипломатично предложила Вероника.
***
За чаем, а потом и за обедом всё прояснилось. Как оказалось, Вероникина мать не по своей воле оставила маленькую девочку на попечение бабушки. И вовсе не такой уж доброй и заботливой оказалась Вероникина бабушка.
— Мы жили тут, в твоей квартире. В одной комнате я с тобой, а во второй — свекровь. После смерти мужа мне пришлось туго. Работы никакой, денег в обрез. Свекровь предложила мне устроиться в другой город через её знакомых. С проживанием, с хорошей зарплатой. Но тебя некуда было пристроить, с собой не возьмёшь. Я отправляла деньги, писала... Только поговорить с тобой не удавалось. Она утверждала, что ты знать меня не хочешь.
— А мне она твердила, что ты меня бросила.
— Смотри, — женщина достала из сумки аккуратно перевязанную стопку пожелтевших конвертов. — Вот письма, которые я тебе посылала. Она их возвращала. А вот эти — от неё, с рассказами о твоём отношении ко мне.
— И вы ни разу не попытались встретиться с дочерью за столько лет? — недоверчиво спросил Сергей.
— А зачем? Мне сказали, что ребёнок меня видеть не желает. Зачем навязываться? Я доверила девочку родной бабушке, с какой стати мне ей не верить? А вот когда увидела в соцсетях Вероникин пост о том, что она не помнит мать и не знает её, поняла: всё это время нас обманывали.
***
Женщины проговорили почти до утра. А потом стали видеться пару раз в неделю. Вероника жадно слушала истории из маминой жизни, разглядывала старые чёрно-белые фотографии, где та была совсем молодой, пыталась понять, что общего у них в чертах лица. А мать листала семейные альбомы дочери, пытаясь наверстать упущенное за три десятка лет. Выпускной, учёба, свадьба...
Сейчас Вероника всё чаще раздражалась на бабушку. Зачем она врала и про маму, и ей самой? Боялась, что внучка перестанет её любить? Или хотела быть самым близким человеком? Но ведь бабушка тоже была для девочки хорошей. Воспитывала в любви, никогда не обижала, давала всё самое лучшее... Только вот маму от неё отняла. Как можно отбирать у ребёнка родителя?
***
Два месяца пронеслись как в тумане. Вероника воодушевлённо рассказывала всем, как счастлива обрести маму в своей жизни, пусть и с опозданием. Сергей хоть и принял тёщу в семью неохотно, но постепенно оттаял. И даже со свекровью женщина сумела подружиться. Казалось, жизнь только начинает налаживаться, но вмешались непредвиденные обстоятельства.
Начиналось с мелочей. Приходя в гости, Вероникина мать уносила с собой половину угощений. Молодой женщине было не жалко, а вот Сергей уже через пару недель такой жизни стал ворчать, что расходы на продукты существенно выросли.
— Вероник, я всё понимаю, но зачем каждый раз накрывать поляну, будто мы правительственную делегацию принимаем? Она же сама ничего не приносит.
— Серёж, но она же пенсионерка! С какими доходами ей угощения покупать?
— Моя мама тоже пенсионерка, но на пакет печенья к чаю её пенсии как-то хватает.
— Мне кажется это мелочно... — тихо отозвалась Вероника. Однако решила проблему обсудить.
В следующий визит, когда Вероникина мама собиралась уже домой и попросила пирог с собой, молодая женщина смущённо объяснила ситуацию. Глаза пожилой дамы мгновенно наполнились слезами.
— Вероничка, если б я знала, что ему кусок хлеба для меня жалко... Прости, не хотела создавать проблемы. Наверное, мне лучше перестать приходить, чтобы не раздражать Серёжу.
— Мам, да что ты такое говоришь! Приходи, конечно. Просто...
— Просто я не его мама, — с горечью отрезала та. — Для своей бы он последний кусок отдал, а для меня, видишь ли, жалко.
— Ты не чужая нам, что ты...
***
Забирать продукты с собой мать перестала. Месяц выдался спокойным, а затем посыпались просьбы. Одолжить денег, отвезти куда-то, помочь с починкой всего, что только можно. Всё то, что делали Вероника и Сергей для свекрови, теперь требовалось и от Вероникиной матери. Зять же категорически с этим мириться не желал.
— Я не буду разбираться с её водопроводом, — решительно заявил он, когда жена попыталась уговорить его установить новый смеситель у тёщи.
— Но ведь она тебе помогает, когда ты у своей мамы стены красишь! — возмутилась пожилая женщина.
— Именно — помогает. Может подсказать оттенок краски или захватить что-то по пути. Но не обязывает меня тратить на неё целый выходной!
— Да какая же я чужая? — запричитала женщина. — Я её мать! Родила, деньгами помогала. А что не смогла воспитать — так это вообще не моя вина!
***
Закончилось всё громкой ссорой. Вероника разрывалась между матерью и мужем, как между двух огней. В этом споре не было правых и виноватых, и она это прекрасно понимала. Сергей прав, что не обязан содержать ещё и тёщу, которую видит без году неделя. Но и отказать родной матери в помощи она тоже не могла...
На следующий день, пока муж был на работе, Вероника решила обдумать ситуацию и найти компромисс. Мать пришла, как всегда, к завтраку, но выглядела непривычно официальной. Плотно сжатые губы, скрещенные на груди руки и колючий взгляд исподлобья — всё это не предвещало ничего хорошего.
— Дочь, я вижу, по-хорошему с тобой не получается. Поэтому вот, держи. Копию тебе отдаю, а оригинал я уже в суд подала.
Вероника оцепеневшими пальцами взяла протянутый листок и начала вчитываться в скачущие перед глазами строчки. Мать подала на алименты! Как? Почему? Что происходит?
— Ты отказалась от меня в детстве, а теперь хочешь получить алименты? — прошептала дочь, не веря в происходящее.
— Я не отказывалась от тебя! И на твоё воспитание я деньги перечисляла. Все платёжки сохранились, так что не думай, что сможешь уйти от ответственности. Я хотела всё решить мирно, но, видимо, ты не привыкла к ответственности.
«А ты привыкла?» — чуть не закричала Вероника. В горле стоял ком. Женщина, которую она впустила в свою жизнь и которой открыла сердце, явно с самого начала всё продумала. Втереться в доверие, понемногу требовать всё больше и больше, сесть на шею... А когда не получилось «по-хорошему» — подать в суд!
***
Вечером Вероника, сдерживая рыдания, рассказывала Сергею о визите матери.
— Я так и знал, что неспроста вся эта возня с «воссоединением», — процедил сквозь зубы муж.
— Что же теперь делать? — всхлипнула Вероника.
— Для начала позвоним Анне Павловне с первого этажа. Она же тебя с пелёнок знает. Пусть свидетелем выступит.
— Какой толк? Мать платила деньги.
— А материнство — это только деньги? Она тебя вырастила? Воспитала? Ты не знаешь этого человека, не общалась с ней, увидела впервые несколько месяцев назад... С какой стати тебе её содержать?
— Думаешь, суд эти аргументы учтёт? Закон есть закон.
— Закон требует рассматривать все обстоятельства каждого дела. Наша задача — собрать как можно больше фактов в нашу пользу.
***
Три недели до судебного заседания Вероника провела в состоянии, близком к безумию. Она собирала свидетельские показания соседей, пересматривала старые альбомы, разыскивала тех, кто помнил её маленькой и мог подтвердить: мать участия в жизни дочери не принимала.
На суд согласились прийти только трое свидетелей, но их показаний хватило. Те денежные переводы, что присылала мать, не были официальными алиментами, а значит, с доказательством материальной помощи дочери возникли серьёзные вопросы.
Решающим фактором стало финансовое положение обеих женщин. Закон требовал оценить, насколько мать нуждается в деньгах и какие возможности для помощи есть у дочери. Вероника была домохозяйкой, а её мать получала вполне достойную пенсию и не страдала никакими заболеваниями, требующими дорогостоящего лечения. Поэтому суд постановил в иске отказать.
Лицо Вероникиной матери стоило видеть. Матери... Нет, теперь Вероника понимала: эта женщина ей никто. У неё уже была настоящая мама — Валентина Сергеевна, которая приняла её всем сердцем без всяких условий. Зачем ей было искать встречи с «родной» кровью? Всё это время она жила с ложными представлениями.
***
— Вероничка, как же уютно после ремонта стало, душа радуется! — восторгалась свекровь, оглядывая преображённую прихожую. — Так, всем за стол, будем праздновать! Кстати, не забудьте баклажаны, я новый рецепт освоила. Вероник, я знаю, что ты их не очень любишь, для тебя помидорчики мариновала, твои любимые!
— Да, иду! Только на минутку... — Вероника тихо выскользнула на балкон. Прохладный вечерний воздух не принёс облегчения. Внутри всё сжималось от боли и горечи. Она прислонилась к перилам, глядя на огни города, и вдруг почувствовала себя маленькой, потерянной девочкой. Слёзы хлынули из глаз.
Дверь балкона чуть скрипнула. Вероника вздрогнула, попытавшись незаметно вытереть мокрое лицо.
— Что случилось, родная? — раздался голос Валентины Сергеевны. — Кто тебя обидел?
Свекровь осторожно обняла невестку за плечи. В её голосе звучало искреннее беспокойство.
Вероника шмыгнула носом, пытаясь успокоиться.
— Ничего, это просто... — она запнулась, не в силах подобрать слова для выражения бури чувств.
— Обидно, да? — тихо спросила Валентина Сергеевна. — Что есть люди, готовые использовать родство для своей выгоды?
— Мне так горько, — наконец прошептала Вероника. — Что от вас я получаю больше настоящей любви, чем от родной матери. Вы мне ближе и роднее, чем та, что меня родила...
Она снова всхлипнула. Валентина Сергеевна крепко обняла её.
— Не плачь, милая, — ласково произнесла она, поглаживая Веронику по спине. — Не нужно её судить. Она прожила свою жизнь так, как могла. А любовь... Какая разница, откуда она? Главное — она есть. И её у тебя много, поверь мне.
Она заглянула Веронике в глаза:
— У тебя есть настоящая семья. Люди, которые любят тебя такой, какая ты есть.
Вероника почувствовала, как тепло разливается по груди. Она крепко обняла свекровь, впитывая её заботу и нежность.
— Спасибо, мама, — прошептала она, вкладывая в это слово всю свою признательность. — Спасибо за всё.
Они стояли обнявшись, освещённые тёплым светом из комнаты. Две родные души, нашедшие друг друга без всякого кровного родства. И в этот момент Вероника поняла: она давно уже дома. У неё есть настоящая семья и настоящая мать — та, что приняла её всем сердцем.
❤️ Спасибо за прочтение! Автор будет благодарен подписке и лайку. 👍✅