В нашей квартире почему-то всегда холодно по утрам. Даже летом. Странно, правда? Вот и сейчас — май на дворе, а я кутаюсь в халат и тянусь за носками. Ненавижу носки. Всегда любила ходить босиком, чувствовать пол. Но что поделать.
Андрей не любит, когда холодные ноги. Говорит:
"Надень носки, пожалуйста. Твои ледышки меня убивают".
Я надеваю. Каждый раз надеваю эти дурацкие носки.
Кофе я варю тихо-тихо. Он не любит просыпаться от звуков. Ещё я делаю тосты без хрустящей корочки, потому что ему так нравится. А я люблю с хрустящей. Каждое утро — кофе и не хрустящие тосты. Ритуал.
Завтракаю на кухне одна. Раньше меня это не напрягало. Даже нравилось. Своё маленькое утреннее пространство. Но сегодня что-то не так. Сижу, смотрю в окно. За окном ничего особенного — обычный двор. Качели, на которых никто не качается, потому что слишком рано. Припаркованные машины. Облезлая кошка на заборе. И я почему-то плачу.
Просто сижу с чашкой кофе и плачу. Беззвучно. Чтобы не разбудить.
— Что с тобой сегодня? — Андрей появляется в дверном проёме кухни. Взъерошенный, сонный, в своей любимой футболке.
— Ничего, — улыбаюсь, вытирая глаза. — Просто не выспалась.
— Опять всю ночь читала свои книжки? — он зевает, подходит к кофеварке. — Где мой кофе?
Я молча встаю, делаю ему кофе. Как обычно — с одной ложкой сахара и каплей молока. Он никогда не говорит спасибо. Это тоже часть ритуала.
— Сегодня встречаюсь с ребятами — говорит он, отхлебывая кофе. — Будем смотреть матч. Не жди меня к ужину.
Я киваю. Это нормально. По средам у него всегда футбол с друзьями. Мне даже нравится, когда вечер свободен. Могу почитать, позвонить маме или просто лежать на диване и смотреть в потолок. Никто не скажет:
"Чем ты опять занимаешься? Давай что-нибудь посмотрим вместе".
Но сегодня что-то не так. Сегодня мне больно от этого.
— А может, я с тобой? — слова вырываются неожиданно для меня самой.
Андрей смотрит с искренним удивлением:
— С нами? Зачем? Ты же не любишь футбол.
— Я могу попробовать полюбить — говорю совсем тихо.
Он смеётся. Не зло. Просто ему правда смешно.
— Ты бы видела своё лицо, когда я смотрю матчи! Как будто тебя пытают, — он делает глоток кофе. — К тому же, ребята приходят не ради футбола, а чтобы отдохнуть от своих. Понимаешь?
Понимаю. Конечно, понимаю. Мне ведь тоже нужно отдыхать. От него. От нас. От этой странной игры в семью, где я всё время пытаюсь угадать, как не раздражать.
— Хорошо, — я улыбаюсь. — Тогда я приготовлю что-нибудь для тебя на завтра.
— Супер, — он целует меня. — А сейчас мне пора.
Каждое утро одно и то же. Он уходит в 8:15. Я остаюсь с грязной посудой и ощущением, что проживаю не свою жизнь.
На работе я библиотекарь. Странная профессия для 21 века, правда? Но мне нравится. Тихо, спокойно, много книг. И самое главное — я могу быть собой. Никто не просит меня быть другой.
— Не сходить ли нам в кино после работы? — Марина, моя коллега, присаживается на край стола. — Говорят, новый фильм с Райаном Гослингом просто супер!
— У меня Андрей сегодня с друзьями — отвечаю я, раскладывая карточки. — Можно.
— Значит, у тебя законный выходной от семейной жизни? — смеётся она.
Законный выходной... Интересно, когда отношения превращаются в работу, от которой нужен выходной?
— Знаешь, — неожиданно говорю я, — я сегодня утром плакала над кофе. Просто так. Без причины.
Марина перестаёт улыбаться. Садится ближе.
— Без причины не плачут — говорит она серьёзно. — Даже я, а я рёвушка известная.
— Просто я... — слова застревают. — Я устала угождать.
Вот оно. Я наконец это сказала. Вслух. И от этого стало легче и страшнее одновременно.
— Угождать кому? — спрашивает Марина, хотя прекрасно знает ответ.
— Всем. Андрею… Всем. Я надеваю носки, которые ненавижу. Делаю не хрустящие тосты. Молчу, когда хочется кричать. И всё ради чего? Чтобы не раскачивать лодку? Чтобы не испортить то, что и так превратилось... — я замолкаю.
— Во что превратилось? — Марина смотрит прямо в глаза.
— В привычку — говорю я тихо. — Мы с ним — просто привычка друг друга.
Мы не пошли на фильм с Райаном Гослингом. Вместо этого сидели в маленьком кафе напротив библиотеки. Марина пила свой вечный латте, я — чай с бергамотом. Разговаривали обо всём. О книгах, о детях (у неё их двое), о том, как она развелась пять лет назад и почему это было лучшим решением в её жизни.
— Не поймите меня неправильно — говорила она, размешивая сахар в чашке, — я не призываю тебя разводиться. Просто иногда нужно остановиться и спросить себя — я счастлива?
Счастлива ли я? Странный вопрос. Я в безопасности. У меня есть дом, работа, муж. Это ли не счастье?
— Не знаю, — честно отвечаю я. — Наверное, да. Просто у всех бывают плохие дни.
— Конечно, — кивает Марина. — И носки ты надеваешь исключительно в плохие дни.
Я смеюсь. Она права. Она всегда права.
— Может, мне просто нужно с ним поговорить? — спрашиваю я, больше у себя, чем у неё.
— Конечно. Поговори, — она пожимает плечами. — Только… Сначала выясни, что именно ты хочешь ему сказать. Чего ты хочешь от этих отношений на самом деле?
Домой я возвращаюсь поздно. Не специально. Просто долго гуляла по городу, пытаясь ответить на вопрос Марины. Чего я хочу? Хрустящих тостов на завтрак? Ходить босиком по квартире? Или чего-то большего?
В квартире темно и тихо. Обычно, когда Андрей с друзьями, он приходит за полночь, шумный и весёлый. А сейчас только десять вечера.
Включаю свет в прихожей. Ботинки Андрея на месте. И куртка на вешалке. Значит, дома. Но почему так тихо?
— Андрей? — зову я.
— На кухне, — отвечает он.
Захожу на кухню и застываю в дверях. На столе свечи, вино, какая-то еда. Андрей. В рубашке, которую я подарила ему на прошлый день рождения. Которую он ни разу не надевал.
— Что это? — спрашиваю я, не понимая.
— Ужин, — он улыбается немного смущённо. — Решил сделать сюрприз.
— А как же футбол? — я всё ещё стою в дверях, не решаясь войти.
— Отменил, — он пожимает плечами. — Хотел побыть с тобой.
Я смотрю на него, пытаясь понять — что происходит? Почему именно сегодня? Откуда этот внезапный порыв?
— Марина позвонила — говорит он, словно читая мои мысли. — Сказала, что я идиот, если не вижу, что с тобой происходит.
Вот теперь я точно в шоке. Марина? Моя Марина звонила моему мужу? Когда она успела?
— И что, по её мнению, со мной происходит? — спрашиваю я, наконец проходя на кухню и садясь напротив него.
— Она сказала, что ты надеваешь носки, которые ненавидишь, — он смотрит мне прямо в глаза. — Делаешь не хрустящие тосты.
Мне хочется смеяться и плакать одновременно.
— И что, это серьёзная причина отменять футбол с друзьями?
— Нет, — говорит он тихо. — Серьёзная причина в том, что я не помню, когда последний раз видел, как ты улыбаешься. По-настоящему улыбаешься. Не из вежливости.
Я молчу. Потому что не знаю, что сказать. Потому что внутри всё переворачивается от этих слов.
— Я не хрустящие тосты… — говорит он вдруг. — Я магазинные готовые тосты купил, которые просто разогрел. Но вино хорошее. Правда.
И тут я смеюсь. Просто не могу удержаться.
— Ты же знаешь, что я не очень разбираюсь в вине — говорю сквозь смех.
— Знаю, — кивает он. — Как и в футболе. Поэтому я не звал тебя с нами. Думал, тебе скучно будет. А потом Марина позвонила и сказала... Что ты хотела пойти. И я понял, что совсем тебя не слушаю.
Он наливает вино в бокалы. Красное.
— Я правда не люблю футбол — говорю я, делая глоток. — Но иногда хочется быть частью твоей жизни. Понимаешь? Не только той, которая дома.
— Понимаю, — он кивает. — Я тоже... тоже хочу быть частью твоей. Но когда я прихожу в библиотеку, ты всегда занята. Ты там другая. Яркая. А дома — тихая. И я не знаю, какая из них ты настоящая.
Мы сидим в тишине. Странно. Пять лет вместе, а такой разговор — впервые.
— Обе, — говорю я наконец. — Обе настоящие. Просто дома я старалась быть удобной. Такой, чтобы не раздражать.
— И поэтому носки? — он улыбается.
— И поэтому носки, — киваю я.
— А что ещё? — он вдруг становится серьёзным. — Что ещё ты делаешь, чтобы не раздражать?
И я рассказываю. Про кофе, который варю тихо. Про то, что не включаю музыку, когда он дома, хотя люблю слушать. Про книги, которые читаю только вечером, чтобы днём быть "доступной для общения". Про то, как научилась готовить так, как нравится ему, забыв, что сама люблю острое.
Он слушает. Молча. А потом говорит:
— Я не просил тебя об этом.
— Знаю. Я сама.
— Зачем?
Хороший вопрос. Зачем я всё это делала? Из любви? Из страха потерять? Или по привычке быть удобной?
— Не знаю, — честно говорю я. — Наверное, так проще. Когда подстраиваешься, конфликтов меньше.
— И счастья меньше — говорит он тихо.
Мы допиваем вино в тишине. Не гнетущей, а какой-то новой. Тишине понимания.
— Знаешь, — говорит он вдруг, — я никогда не смотрел на наши отношения... с такой стороны. Думал, у нас всё хорошо, раз не ссоримся.
— А мы не ссоримся, потому что я всё время уступаю — говорю я без обиды. Просто констатирую факт.
— И что теперь? — он смотрит мне в глаза. — Что нам делать с этим?
Я не знаю. Правда не знаю. Можно ли изменить то, что строилось годами? Можно ли разучиться угождать и научиться просто быть?
— Может, начнём с малого? — предлагаю я. — Завтра я сделаю хрустящие тосты. И не буду надевать носки.
Он смеётся:
— А я буду терпеть твои ледяные ноги?
— Именно.
— По рукам, — он протягивает ладонь через стол.
И я понимаю, что это только начало. Начало долгого пути к себе. К нам. К отношениям, где не нужно угождать, чтобы быть любимой.
А ещё я думаю о том, что завтра обязательно скажу спасибо Марине. За то, что она позвонила моему мужу и сказала, что он идиот. Иногда нам всем нужен кто-то, кто скажет правду.
И, может быть, нам с Андреем всё-таки стоит сходить на фильм с Райаном Гослингом. А потом я пойду с ним на футбол. И мы оба будем немножко несчастны в эти моменты, зато по-настоящему вместе. А это уже что-то.
Утро началось не с кофе. Утро началось с босых ног на холодном полу и ощущения свободы. Я стояла у плиты, жарила тосты до хруста и улыбалась.
— Что это за адский шум? — Андрей появился на кухне, смешно щурясь от солнца.
— Это звук настоящих тостов — сказала я, переворачивая хлеб. — Привыкай.
Он подошёл сзади, обнял за плечи и прошептал:
— У тебя всё равно ледяные ноги.
— Знаю, — я повернулась к нему. — И ты всё равно их любишь.
Мы стояли так, обнявшись на кухне, и я думала о том, как странно устроена жизнь. Иногда нужно пройти через боль и усталость, чтобы начать всё заново. И иногда это "заново" гораздо лучше, чем то, что было.
— Знаешь, — сказал вдруг Андрей, — я только сейчас понял, как давно не видел тебя настоящую. Без всей этой... заботы обо мне. Просто тебя.
— И как? — спросила я с улыбкой. — Нравится то, что видишь?
— Очень, — он поцеловал меня в нос. — Даже не представляешь, как.
Кажется, нам предстоит долгая дорога. К себе настоящим. К отношениям, в которых мы оба можем быть собой. К любви без условности "если я буду удобной, ты не уйдёшь".
Но самое важное я уже поняла — я больше не хочу угождать. Я хочу жить. По-настоящему жить. И быть любимой...
И это только начало...
Рекомендую:
Подписывайтесь, чтобы не пропустить следующие публикации.
Пишите комментарии 👇, ставьте лайки 👍