Дорогие друзья перед публикацией главы позвольте поблагодарить вас за все прекрасные, добрые, тёплые поздравления, что я получил сегодня, в день своего рождения! Мне очень приятно ваше внимание! Спасибо!
***
Остросюжетный роман по реальной жизни женщины-майора.
Остальные главы в подборке.
Дни шли своей чередой. Мы выделили лучших собак из частного бренда для сопровождения груза от МВД к Минобороне морским путём. Операция завершилась успешно, и благодаря этому мы прославились новой услугой – транспортировками по воде, и к нам потянулись клиенты из военно–морского флота. О центре кинологии и бренде вышли репортаж и большая статья в независимом бизнес–журнале, а также о нас написали в официальных государственных изданиях. Таким образом, я не только избавилась от адмиральской дочери, но и вывела центр на новый уровень.
Моя благодарность опергруппе МВД была безмерна, хотя выразилась всего лишь в яблочном пироге и придуманных словах признательности от подполковника.
Старший кинолог уехал на месячные курсы повышения квалификации в соседний город, и вся ответственность за тренировки ищеек легла на плечи подчинённых ему собаководов. Тем временем блокирующий пакет акций, ранее принадлежавший дочери контр–адмирала, был успешно переведён на итальянского акционера, который теперь владел 38% долей. В совокупности с моими 53% наш тандем контролировал 91% акций в государственном секторе центра, что обеспечивало нам полный контроль над управлением учреждением, ведь оставшиеся 9%, раздробленные между мелкими акционерами не представляли значительной силы. В бренде дела обстояли иначе: я руководила им, не имея активов, зато доли были равномерно распределены между акционерами.
Однако в самом центре и вокруг него нарастали волнения. Отсутствие подполковника становилось слишком затяжным, и всё чаще звучали тревожные слухи о том, что он не вернётся, и мы останемся, словно судно без капитана. Инвесторы, клиенты, акционеры, сотрудники – все выражали недовольство пассивностью замначальника и всё громче требовали появления надёжной фигуры у штурвала. Ведь на тот момент курс центра был неясен, а для бизнеса такая неопределённость могла обернуться катастрофой, и это понимали все. Да, я руководила брендом, но всем хотелось присутствия главного капитана, ведь последнее слово всегда было за ним.
– Паника растёт и в бренде, и в госсекторе! Акционеры, инвесторы и клиенты угрожают покинуть частный сектор, а я не хочу удерживать их угрозами или поощрениями в виде премий и повышенных дивидендов, как посоветовал муж. Действуя по его совету, я только раздор в массы внесу и истрачу ресурсы учреждения, – жаловалась я итальянцу, ибо он был единственным готовым выслушать меня и способным дать разумный совет.
– Вы правы, так не пойдёт! Поднимать прибыль одним, обделяя других и угрожать третьим – это уже превышение полномочий, диктаторство и дискриминация. Ваш супруг, обладая определённой харизмой и силой характера, умел использовать такие инструменты власти, не будучи обвинённым в несправедливости. Однако Вы – совсем другое дело! Ваша стратегия должна быть где–то между великодушием и вседозволенностью. А у центра должен быть руководитель, в котором все будут уверены безо всяких подкупов и шантажа.
– Но я не знаю, сможет ли супруг вернуться, а если да, то когда. Нетерпение людей всё больше закипает и вот–вот польётся пеной через край!
– Предложите себя в качестве временного руководства!
– А как быть с замначальника? Не могу же сбросить его с должности путём тайного голосования, как это пыталась сделать дочь морского офицера.
– Он безразличен к тому, что мы делаем, и просто занимает пост. Нет движения вперёд, а лишь топтание на месте. Это и раздражает людей, вносящих деньги в наше учреждение. Последнее новшество – морские пути, было введено Вами, а не замначальником. Вы делаете работу за оба сектора, так почему бы не возглавить центр, тем более что Вы избавились от конкурентки.
– И всё же, это непочтительно и даже подло! Я не желаю обрести репутацию узурпатора!
– Так скажите ему прямо, что собираетесь попробовать себя в начальницах. Уверяю, что заместитель только и ждёт причины собрать свой чемодан и покинуть это место навсегда.
– А кто меня допустит до кресла руководителя? Уж точно не министр и не Генпрокурор, стоящий за ним.
– Наш центр сокращает расходы государства и приносит прибыль, чем и ценен обоим ведомствам. Воспользуйтесь этим и напишите Генпрокурору о том, как обстоят дела. Приложите письменные жалобы и недовольства участников. Упомяните, что клиентура и акционеры взволнованы отсутствием подполковника и апатичностью замначальника. Предложите себя – лейтенанта МВД, опытную начальницу бренда и супругу подполковника, к которой люди испытывают доверие, на временную кандидатуру руководителя всего центра.
– А вдруг мне откажут?
– Вы ничего не потеряете. Я говорил Вам: не сомневайтесь – действуйте! Я поддержу, и начну с собирания претензий по поводу зама и отсутствия подполковника.
– Не знаю, я…, словно мужа предаю…, – закрыла я ладонями лицо.
– Вы вновь обидитесь на правду, которую я скажу, но Вы не предаёте – Вы спасаете его прошлое и своё будущее. Если центр пошатнётся или попадёт в чужие руки, подполковник сможет распрощаться с ним навсегда. В Ваших же руках учреждение выстоит бури, а недовольство мужа после такого покажется лёгким ветерком. Кроме того, успокойте совесть – взойдите на престол лишь на время, пока Ваш король в подземелье.
Я задумалась: тяжело, глубоко, долго. Я боялась реакции своего супруга, и не совсем того, что он мог бы вспылить, скорее, я опасалась за повторный инсульт или ухудшение его здоровья. Я бы очень… я бы так хотела, чтобы он понял, ради чего я шла на этот шаг, но подполковник был упрям, непреклонен и глух к моим объяснениям. Ему казалось, что я желала отобрать его детище, присвоить к своим рукам. Да, когда–то после тюрьмы мне этого хотелось в отместку за выкидыш, но после я просто пыталась спасти наше дело. Я понимала, что если не займу должность временной руководительницы, центр пойдёт ко дну как поломанный галеон, и, выбирая между обидой супруга и крушением судна, выбрала средний вариант – подать свою кандидатуру на замначальницу, но умолчать об этом перед мужем.
Когда итальянец под маской обеспокоенности положением дел собрал у недовольных акционеров письменные жалобы, а я сделала то же самое с придирчивыми клиентами, настало время звонить семейному адвокату.
Мои пальцы набрали номер автоматически – они сами нашли нужные цифры, не беспокоя мозг, который был занят размышлениями.
– Слушаю, – ответил он на третьем гудке с лёгким раздражением в голосе, явно подметивший на определителе мой рабочий номер. Как ты заметил, лейтенант, с заключения мужа в СИЗО мы с адвокатом стали плохо ладить и не скрывали недолюбия друг к другу.
– Мне нужно обсудить с Вами кое–что, – начала я ровно, без эмоций.
– Снова задумали глупостей понаделать или проблемы новые создать? Мало Вам, что с прошлой встречи с моим подопечным, врачи с трудом понизили ему давление? И это после инсульта! А я ведь просил не нервировать его!
– Прекратите отчитывать меня, точно дитя, и вешать на меня вину! – начала я закипать от его тона.
– Чего Вы хотите? – более мирно спросил адвокат, понимая, что переходит черту.
– Мне нужно спасти кинологический центр, а для этого я должна подать прошение в Генпрокуратуру на утверждение меня на должности замначальницы. Хочу, чтобы Вы помогли мне с юридически грамотным текстом.
Он помолчал пару секунд, а затем недовольно спросил, стараясь удержать спокойный тон:
– Вы хотя бы представляете, что будет с подполковником, узнай он, какие манёвры Вы затеваете за его спиной?
– Так сделайте так, чтобы он не узнал! Держите язык за зубами. Когда супругу станет лучше, я правду сама расскажу. Центр кинологии сейчас на грани. Люди паникуют от отсутствия надёжного руководства, а слухи о заключении мужа уже настолько распространены, что становятся очевидным фактом. Если я буду бездействовать, Ваш подопечный потеряет своё детище за пару недель, когда все важные персоны покинут нас. Как Вы считаете, что для подполковника будет больней: жена, временно исполняющая его обязательства или руины кинологического центра?
Я услышала тяжёлый вздох на том конце провода.
– Временно, – продолжила я, чётко выговаривая каждое слово, – чтобы удержать наши позиции. Я не претендую на постоянную должность мужа, не страдаю тщеславием, не рвусь под камеры и не собираюсь рисовать реформы в центре. Но я должна держать штурвал, пока корабль не пошёл ко дну.
– А чем Вы собираетесь аргументировать свою кандидатуру? Я не могу строчить в прокуратуру по каждой мелочи, пришедшей Вам в голову. Простите, но с позиции моих лет, Вы – не совсем смышлёное дитя, капризное и взбалмошное, а не начальница серьёзного учреждения. Так убедите для начала меня в том, что достойны этого!
Я стиснула зубы, готовая разорвать адвоката за принижение моих заслуг и качеств, но погрозив кулаком ему в трубку, сдержала гнев:
– Я предлагаю себя в качестве временно исполняющей обязанности мужа, потому как кризис в центре требует быстрой и чёткой реакции. Я собрала жалобы акционеров и клиентов. Им не нравится правление замначальника. Оно не приносит результатов, не задаёт курса, не даёт им чувства стабильности. У меня есть опыт руководством бренда, я знаю внутренние бизнес–процессы центра. Я обладаю 53% акций госсектора, и это – дело моего супруга, наше семейное дело, за которое я стою горой! Надеюсь, этого объяснения хватит и Вам, и Генпрокурору.
– Хорошо, – сказал он, выслушав меня. – Писать к Генпрокурору не вариант. Он не в восторге от Вас и Вашего супруга, да и сторонник министра. Попробуем обратиться к его заму. Тот хоть и рассержен на подполковника, но дружба с Вашим покойным свёкром смягчает его сердце. Письмо должно быть адресовано ему.
– Согласна, и это должен быть юридический документ с чётким обоснованием: паника на рынке, утрата доверия к замначальника из МВД, нестабильность в центре, необходимость временного управления под моим руководством. Всё строго в рамках. Мы не просим, мы предлагаем конструктивное решение.
– С текстом я уж сам как–нибудь разберусь! – оскорбился юрист за мои наставления. – Пришлите факсом письменные жалобы. Я займусь составлением прошения, а счёт выставлю Вам фактурой.
– Спасибо, – сказала я, и, помолчав секунду, добавила: – Это для подполковника. Чтобы у него было куда вернуться.
– Надеюсь, что это так! – положил трубку адвокат.
Всё происходило так быстро и неожиданно, хотя казалось, что давно к этому шло. Предложить себя в кресло начальницы я бы, наверное, не рискнула, если бы меня не подтолкнул итальянец. Я понимала, что ему это было выгодно, да и что скрывать – это было выгодно и мне. Аджилити, которое мы затевали, требовало крепкого прикрытия фланга, и кто, как не начальница и обладатель блокирующего пакета акций, могли обеспечить это надёжное прикрытие?! Было уже достаточно ясно, что ждать подполковника в центре в скором будущем не стоило никому. Я не бросала планов по его освобождению, но даже на воле, ему для начала предстояло оправиться от инсульта. Хотя кого я обманываю?! Муж рвался бы в бой, несмотря на стресс и напряжение, которое всегда присутствовало в нашем учреждении.
Наутро адвокат прислал мне копию прошения, которое отправил заму генпрокурора:
«В связи с длительным отсутствием подполковника в центре кинологии нарастает управленческий кризис, сопровождающийся жалобами акционеров и клиентов.
Временное руководство не демонстрирует эффективности, и ситуация требует оперативного вмешательства. Владелица контрольного пакета имеет управленческий опыт в структуре центра и пользуется доверием персонала и партнёров. Её назначение временно исполняющей обязанности начальника позволит обеспечить стабильность, сохранить репутацию и избежать лишнего внимания со стороны СМИ. Прошу рассмотреть её кандидатуру при условии поддержки акционеров большинством голосов».
А уже через пару дней пришёл ответ от заместителя генерального прокурора:
«В случае если решение о назначении временного руководителя центра кинологии будет принято большинством голосов акционеров, и не будет противоречить текущему уставу учреждения, Генеральная прокуратура не будет препятствовать утверждению кандидатуры жены подполковника».
– Ещё и голосование будет! – раздула я щёки в тяжком выдохе, делясь письмом с итальянским акционером.
– А как Вы думали? Надо следовать уставу! Тем не менее, Вам дали зелёный свет, а это уже прорыв и первый шаг к успеху!
– А вдруг акционеры не воспримут меня, как руководителя, и я провалю опрос?
– Вы снова сомневаетесь!
– Простите, я не могу иначе! Я нервничаю, а от волнения впадаю в состояние мандража. Тяжело слушать, что чувствует душа, когда разум всё время на взводе! – сведя бровки домиком, оправдалась я за неумение следовать одной лишь интуиции и выдерживать спокойствие в этой важной ситуации.
Иностранец позволил себе лёгкую улыбку в ответ на мои слова.
– Предложите акционерам то, чего ещё не было, что заинтригует их, пообещав больший доход! В конце концов – это бизнес, и все мы здесь ради денег. Ваш муж обещал всем финансовую стабильность и надёжные перспективы, избегая непротоптанных дорог, за это и был уважаем мажорным большинством. Вам не нужно копировать эту стратегию в точности. Я бы, скорее, добавил перчинку Вашему правлению – открытость для новизны при сохранении уверенной материальной базы. Пусть центр пробует себя в совершенно разных отраслях и новшествах, оставаясь при этом на крепком фундаменте.
– Они сочтут меня сумасбродной, если я начну предлагать им рисковать, поддерживая меня в экспериментальных или экстравагантных нововведениях.
– Не всё сразу, синьора! Конечно, такая кардинальная перемена в бизнес–стратегии центра спугнёт и клиентов, и акционеров. Действуйте постепенно, не спеша, почти незаметно. Когда люди почувствуют, что Ваши методики приносят им золотце, они бесстрашно отправятся за Вами в шахты.
– Но что мне предложить им всем сейчас? На голосовании?
– У нас в Италии набирает популярность партнёрская программа – это система поощрения за привлечение новых пользователей услуг. Если клиент приводит клиента или акционер – нового акционера, то оба получают бонус, будь то скидка, деньги, подарок или другие привилегии. Программа может быть многоуровневой, и бонус можно получать не только за своих приглашённых, но и за тех, кого пригласили они.
– Интересная система, ведь в выигрыше обе стороны: и центр, заполучивший новые вложения или заказ, и те, кто получили бонус за это.
– Совершенно верно, синьора! Вы введёте прибыльную инновацию, не подорвав при этом стабильной почвы под ногами центра, – улыбнулся мне итальянец, а я довольно вгляделась в горизонт за окном.
Собрание акционеров, назначенное на конец недели, я согласовала с замначальником. Он был вовсе не против моей кандидатуры на его временный пост, и по икринке в выцветших с годами глазах я поняла, что даже рад такому обороту.
Зал акционеров в день голосования был полон. Я слышала его шум и гул из своего кабинета, где готовилась дать присягу в верности и надёжности своего правления, пока муж не вернулся бы на пост. На мне был тёмно–синий брючный комплект, подаренный итальянцем, от которого пахло шиком, уверенностью и утончённой женской властью. Сердце стучало в груди от сильного волнения, и слегка тряслись вспотевшие руки. Мне было и жарко, и холодно одновременно.
Дверь кабинета приоткрылась и, в надежде увидеть в её проёме итальянца, принёсшего показательные буклеты по партнёрской программе, я бросилась к ней. Однако на пороге стоял министр МВД.
– Приоделась? – усмехнулся он, подходя слишком близко. Его дыхание было тяжёлым, а запах одеколона – приторным. – Я вижу роскошь ткани твоего комплекта. Не иностранец ли одевает тебя в шикарные полотна?
– Слушай, я охрану от тебя найму! Выйди отсюда, сейчас же!
– Я буду вести голосование. Я! Представитель министерства, давшего добро на существование этого центра, но меня некрасиво обошли прошением о твоей кандидатуре, посланным напрямую в Генпрокуратуру. Как это понимать?
Не желая общаться с ним и испытывая страх, я попыталась проскочить в коридор, но он схватил меня за плечо и втолкнул обратно, захлопнув дверь.
«Кто–нибудь! На помощь!» – закричала я что есть мочи.
– Думаешь заткнуть мне рот? – зажал он ладонью мои губы, но я воспротивилась ему, пытаясь оттолкнуть и вывернуться из железной хватки. – Хватит дёргаться! Решила, что самая умная? Предусмотрела, что я не смогу воспротивиться твоей кандидатуре в начальницы, потому что за мной репутация справедливо чиновника? Да не смогу! Но не думай, что я отступлю! Чем выше ты заберёшься, Принцесса, тем больнее будет падать!
Министр разжал мне рот, и собирался покинуть кабинет, успокоившись, что напугал меня до чёртиков своим присутствием и откровенными угрозами, но в этот же момент дверь распахнулась, стукнув его прямо по носу.
«Матерь Божья! Простите министр! Я слышал крик из кабинета и бросился на помощь! Не думал, что Вы стоите за дверью. Надеюсь не пойти под суд за это недоразумение! – с фальшивым раскаяньем сказал итальянец.
Чиновник, зажавший пальцами нос, вылетел в приёмную, ни слова не ответив иностранцу.
– Он задевает Вас? – спросил меня акционер.
– Ненавижу его! Желаю уничтожить! Играет на публику честного интеллигента, а сам гнилой подлец! – перенервничав, пыталась я восстановить дыхание, опёршись ладонью о стол.
– Если поделитесь со мной деталями, то вместе мы придумаем лекарство от чумы!
– Спасибо, справлюсь сама! – выпрямилась я, надевая маску смелости и гордого спокойствия.
– Я принёс материалы по партнёрской программе. Ознакомьтесь перед встречей с акционерами! Буду ждать в зале собраний! – откланявшись, покинул он меня.
Звук отчаянья, страха и отвращения вырвался из моих губ. Как же мне жаждалось избавиться от подлого министра! Но на тот момент мне надо было подготовиться к голосованию и выйти к акционерам с поднятой головой, уверенной в себе, бесстрашной. И я это сделала!
Когда я вошла в зал собраний, бурные разговоры стихли. Под взглядами десятков глаз я ощущала, как дрожат колени под тканью брюк. Я подошла к невысокой трибуне, за которой уже стоял министр – весь чинный, с умильной маской интеллигента, но слегка опухшим лицом от удара двери по носу. Рядом с ним – замначальника – как всегда отчуждённый, желающий поскорее окончить день и поехать домой.
Обладатели активов, включая итальянца, сидели за столами и ожидали начала собрания.
Чиновник, поправив запястья сорочки, первым взял слово:
– Уважаемые акционеры, – начал он гладко, пряча злобу с агрессией под кружевами наигранной вежливости, – сегодня мы решаем судьбу кинологического центра в сложившиеся непростые времена. А судьба его связана с временным руководителем. К сожалению, мне стало известно, что наш человек из МВД не устраивает большинство из вас.
– Руководство, которое мы имеем сейчас, не выстраивает ни экономическую, ни управленческую модель. За его правление – ноль новых контрактов, кроме провального – с сопровождением по воде. Ни одного отчёта перед акционерами. Ни одной встречи с ключевыми инвесторами. Если бы не начальница бренда, мы бы теряли позиции одну за другой. Она открыла морские пути, привела новую клиентуру, но в бренд! А центр не движется с места! – вскочил из–за стола один из обладателей активов в госсекторе.
– Я услышал Вашу позицию и попрошу сесть на место! Мой человек делал всё возможное, чтобы это учреждение вообще не развалилось без подполковника! Будьте за это благодарны, и рассуждайте справедливо, как рассуждаю я! Нет ничего важнее холодного рассудка, честной совести и объективности! – пригрозил пальцем министр, а меня чуть не стошнило от его праведной речи.
– Госпожа, – обратился он ко мне с почтением и отстранением, будто никто в зале не знал, что когда–то мы были любовниками. – Обоснуйте нам всем, почему Вы – лучшая кандидатура на временное начальство? И почему единственная? Может, здесь присутствуют более опытные, знающие – подходящие лица? Вы хоть спрашивали остальных? – тут же подсунул он мне «свинью», прикрываясь справедливым подходом в выборе руководства.
– Я здесь не для себя, а для центра. Для его стабильности и процветания. Все присутствующие в этом зале были заранее уведомлены о целях сегодняшнего собрания, и у каждого была возможность выдвинуть свою кандидатуру. Более того, я и сейчас открыто даю такую возможность любому желающему. Однако позвольте напомнить: я не первый год руковожу брендом, и за это время приобрела обширный опыт в управлении частным сектором учреждения. Более того, мой муж, подполковник, всегда привлекал меня к ключевым процессам: я присутствовала на встречах с клиентами, на подписаниях договоров, на профильных семинарах. Я училась управлять не только частной, но и государственной частью центра. Я осознаю всю меру ответственности – перед собой, перед вами, перед подполковником. И я уверена в своих силах и готова отвечать за каждое принятое решение.
Один мужчина с прокуренным голосом, ударил по столу ладонью:
– Где подполковник? Почему он не с нами? Когда нам, наконец, озвучат причину?! Он всегда держал центр в железной хватке. А Вы – Вы кто? Жена? Это теперь должность такая? Я не приму женщину в управлении! В бренде творите, что хотите, а в госсектор не лезьте!
– Помимо того, что я женщина, – дрожащим от обиды и волнения голосом, держала я ответ, – я ещё и лейтенант МВД. Я окончила академию по направлению кинологии. Окончила на «отлично», и прекрасно разбираюсь во всех областях, связанных с собаками!
Мужчина фыркнул и недовольно отвернулся от меня.
– На чём Вы будете основывать стратегию ведения дел? – спросил другой акционер.
– Я использую тактику мужа: стабильность в основе бизнеса – никаких резких движений и неоправданных рисков. Однако рынок развивается: появляются новые возможные торговли услугами, и я хотела бы двигать центр в ногу со временем!
– Претендентка на временный пост начальника предлагает ряд новшеств, – продолжил министр. – Однако мы должны подумать: нужны ли нам эксперименты в момент кризиса? Не обернётся ли эта авантюра ещё большей нестабильностью?
В зале прошёл глухой ропот. Я почувствовала, как волна паники накрывает меня с головой.
– Мой супруг долгое время не решался на морские перевозки, однако мы одержали успех и на этом поприще! – почти выкрикнула я в защиту своих слов, но зал был слишком занят спорами, чтобы услышать этот аргумент.
– Позвольте слово, – уверенно поднялся итальянец, и в его голосе звучал мягкий, бархатный металл. – Я уважаю обеспокоенность господина министра. Но разрешите напомнить: развитие – это жизнь. Стабильность – не враг новизне, если опираться на прочный фундамент. Начальница бренда права: мы расширили поле деятельности работой ищеек на море, и это привело к нам новых клиентов, что обернулось повышением дивидендных выплат. У нас уже была основа – отличная подготовка питомцев, – это фундамент нашего учреждения, а теперь тренируемые к морским путешествиям они приносят нам больший доход! Я поддерживаю кандидатуру синьоры. И призываю тех, кто сомневается, вспомнить, что когда её муж отстранился от дел, она осталась и держала оборону. Эта хрупкая женщина не убежала и не спряталась. Бренд выстоял и выстоял центр! – обратился он в сторону прокуренного сексиста.
Некоторые акционеры согласно закивали. Воспользовавшись минутой спокойствия, я представила залу партнёрскую программу: «это не риск, это инвестиция в рост и будущее нашего центра. Программа устроена так, чтобы никто ничего не терял: когда один клиент приводит нового клиента, оба получают бонус – например, скидку на услуги или специальные привилегии. Центр же приобретает нового клиента, увеличивая свою прибыль без дополнительных затрат на рекламу. Это живой, безопасный способ расширения аудитории и увеличения дохода».
Министр склонил голову, сложив руки перед собой, будто готовясь к шахматной партии.
– Конечно, слова звучат обнадёживающе, но кто даст гарантию, что обещания не останутся пустыми?
Итальянец улыбнулся тонкой, уверенной улыбкой:
– Гарантию даст практика. Я «за»!
В зале воцарилась напряжённая тишина, когда акционеры стали листать буклеты о нововведении. Кто–то скептически морщился, кто–то, наоборот, приподнимал бровь в приятном удивлении, а кто–то перешёптывался с рядом сидящим.
Вскоре поднялся один из акционеров, нарушив тишину в помещении:
– Нам бы знать точно, что будет с подполковником? Он вернётся?
Этот вопрос повис в воздухе тяжёлой тревогой.
Я заметила, как в глазах нескольких акционеров снова вспыхнуло сомнение. Они колебались, пытаясь понять – а стоит ли вообще оставаться при центре, если из его структуры уйдёт мужская твёрдость и авторитет офицера МВД.
– Ответ на этот вопрос зависит от Генеральной прокуратуры, – спокойно ответил чиновник, хитро прищурившись. – А пока – мы здесь, чтобы решать, исходя из текущей реальности.
И тут встал наш старейший из акционеров, седой мужчина с тяжёлым взглядом:
– Я поддержу человека, который не побоится новых дорог.
За ним последовал ещё один голос:
– При подполковнике мы шли вперёд. Может, и с ней сможем! Она же училась у мужа!
– Да Вы в своём уме? – вскрикнул тот самый мужчина, что всегда поддерживал адмиральскую дочь. – Если она возглавит и частный, и государственный сектор, Титаник построенный её мужем, треснет на две половины и камнем пойдёт ко дну. Это же, как держать два арбуза в одной ладони! Даже подполковнику это не удавалось!
– Назначим другого на управление брендом! – наспех ответила я.
– Кого? – возмутилось сразу несколько акционеров частного сектора. – Теперь и там стабильность пошатнётся?
– Послушайте, – вдруг вмешался молчаливый замначальника. – Девушка может нанять ассистента, оставаясь начальницей обоих секторов, а в министерстве МВД будет лицо, курирующее центр и следящее за процессами работы в нём. Если что–то пойдёт на «нет», вопрос с её временной позицией начальницы может быть пересмотрен, вот и всё!
Итальянец сложил ладони перед грудью в лёгком жесте благодарности. Министр же заметно напрягся, его губы побелели от раздражения на совет своего подданного:
– Я прошу всех взвесить решение! – воскликнул он, теряя гладкость интонации. – Мы отвечаем не только перед собой, но и перед государством! Голосуйте!
Я постояла несколько минут, наблюдая, как люди заполняют бюллетени. От волнения у меня закружилась голова:
– Простите, я в коридоре подожду, чтобы не смущать никого из голосующих! – вышла я из зала акционеров.
Прислонившись к холодной стене в коридоре, я судорожно вдохнула. За дверью принималось решение, способное изменить всю мою жизнь, пусть и на время. Мне было и страшно, и любопытно, я и желала и не желала стать замом супруга. Закрыв глаза, я попыталась выровнять дыхание.
Прошло минут двадцать. Мне послышался скрип стульев, означавший сдачу голосов и скорый их подсчёт. Я не могла пересилить себя и вновь войти в зал.
Через десять минут я уже громко дышала, не справляясь с волнением. Дверь, скрипнув, открылась, и я вздрогнула от этого звука.
– Что ж! Поздравляю! Большинством голосов Вы стали временной начальницей кинологического центра! – пожал мою заледеневшую руку замначальника. – Теперь все будут исполнять Ваши приказы, а я буду курировать учреждение из уютного кабинета МВД, где, наконец–то, мне не будет слышан лай собак! – добро расхохотался он и вызвал у меня счастливый, возбуждённый от волнений, смех.
***
Спасибо за внимание к роману!
Цикл книг "Начальница-майор":
Остальные главы "Приказано исполнить: Под прицелом" (четвёртая книга из цикла)
Все главы "Приказано исполнить (ЧАСТЬ 2)" (третья книга из цикла)
Все главы "Приказано исполнить (ЧАСТЬ 1)" (вторая книга из цикла)
Все главы - "Личный секретарь" (первая книга из цикла)
Галеб (страничка автора)