История сельца Путятино и его обитателей, изложенная в нескольких частях от первого его упоминания в писцовых книгах семнадцатого века и заканчивая началом века двадцатого.
Краткое вступление
Недалеко от Сергиева Посада, чуть севернее Торбеевского озера, среди лесов, притаилась деревня Путятино. Ничем не примечательная и обычная деревенька, коих много раскидано вокруг Сергиева Посада. Казалось бы, о чём можно было бы рассказать тому, кто в этих местах не бывал, да и вряд ли что о здешних краях слышал?
Однако, история сего места – древняя и богатая на события. Нам есть что рассказать и поведать читателю как о древности самого сельца Путятино и селений, его окружающих, так и о тех людях, что на этих землях жили многие века. Да и события времени нынешнего, века двадцать первого, удивительны.
Мы расскажем не только о деревни Путятино, но и коснёмся событий, связанных с селом Гагино и его окрестностей. Позволим себе углубиться в историю владельцев сих мест. Их жизненные судьбы достойны отдельного описания и об этом стоит рассказать.
О чём всем известно
Многим известно о том, что Фёдор Шаляпин обвенчался с итальянской балериной Иолой Торнаги в Казанской церкви села Гагино. Раз в год, в августе, в селе Гагино, рядом с Казанской церковью проходит «Шаляпин-фестиваль».
В сельце Путятино, неподалёку от Гагина, в доме Татьяны Спиридоновны Любатович. О ней и её роли в судьбе Саввы Мамонтова скромно умалчивают в музее-заповеднике Абрамцево.
Недалеко же от Гагино, в селе Яковлево, случайный в этих местах турист, найдёт два старых здания, огороженных высоким забором. Из таблички у входа в рядом стоящую церковь узнает, что сие здание построено усердием и на средства местной помещицы Екатерины Васильевны Барбашевой. И останется в неведении о том, что те самые заброшенные строения есть помещичий дом и богадельня, учреждённая на средства Екатерины Васильевны. Пожмёт наш путешественник плечами, запрыгнет в свою машину и отправится по своим делам, так и не узнав ничего более из истории здешних мест.
Мы же, проводив взглядом нашего несостоявшегося собеседника и приступим к повествованию.
Прежде, чем начать, сделаем важное замечание. История сельца Путятино тесно связана с соседними поселениями – селом Гагино и сельцом Яковлево. И расположены они рядом, да и принадлежали эти места в одно время одним владельцам.
И если читатель вдруг решит, что автор вдруг отклонился от темы, пусть не спешит с выводами. Всё, что происходило в Гагино, тем или иным образом имело своё влияние на Путятино.
Несколько слов о селе Гагино и его названии
О названии
Село Гагино название своё получило по фамилии своих владельцев из княжеского рода, что ведёт свою родословную от Рюрика. Долгое время село называлось Тимофеевское, иногда – Спасское, по названию церкви во имя Спаса Нерукотворного. Ещё в начале девятнадцатого века в ревизских сказках писали – «село Тимофеевское, Гагино тож». Со временем осталось то название, которое нам известно сейчас. Осталось потому, что звучит более благозвучно и величественно, полагаем мы.
Последний из рода Гагиных, или Велико-Гагиных, князь Николай Иванович, владел здешними местами в начале восемнадцатого века. О нём сохранилось мало сведений. Известно, что, в 1717-м году был он гардемарином и был он отправлен на учёбу в Англию.
Князь Николай Иванович утонул в реке, в 1722-м году. Где и на каком месте это случилось – источники умалчивают. Был князь бездетный, на нём и пресёкся род Гагиных. Род же был древний, известный и вёл свою родословную от Рюрика, от его Ярославских потомков.
О месте расположения
До Октябрьской революции 1917-го года принадлежало село к Рогачёвской волости Александровского уезда Владимирской губернии. После же Рогачёвская волость передали в Московскую губернию и с тех пор здешние места относятся к Сергиево Посадскому району.
Стоит село Гагино на реке Кондровке, притоке реки Каменки, которая впадает в Мологчу, та в Шерну, ну а последняя есть приток реки Клязьмы.
Кто знает, может в древние времена, когда реки были полноводные, можно было по ним добраться аж до самой Москвы. Ну а во Владимира и Нижний Новогород – тем более. А там уже по Волге – куда душа пожелает.
О времени основания
В пятнадцатом веке, а именно документы этого века самые ранние из сохранившихся, находились сии земли в пределах Московского великого княжества, тяготели к Переславлю Залескому и волость именовалась Кинела.
Великий Князь Московский Василий I Дмитриевич владел этими землями в пору своего княжения и задолго до своей смерти, в 1410-м году, завещал своею духовною грамотой жене своей, Софье Витовтовне. «Княгине моей из Переславля Кинела» - так записано в духовной грамоте её мужа.
Сама же Великая Княгиня завещала в 1453-м году своею духовною грамотой сёла Кинельские Чечевикино да Слотино и иные все свои сёла Кинельские «к святой Живоначальной Троице в Сергиев Монастырь».
Сын Софьи Витовтовны, Великий Князь Василий II Тёмный, исполняя волю своей матери, жалованной грамотой 1453-го года пожаловал эти сёла Троице-Сергиевому монастырю.
В духовной же грамоте 1462-го года Великий Князь Василий II Тёмный завещал сыну своему Борису князю Волоцкому (Волоколамскому) «в Кинеле Суровцово, да Тимофеевское, да Микульское».
Что ж, с полным основанием мы можем отсчитывать возраст и поныне существующих Чечевикино и Слотино с 1410-го года, а Суровцева, Тимофеевское и Микульское с 1462-го года, с дат их упоминания.
Однако, мы понимаем, что не в этом году возникли поселения в здешних местах, а гораздо ранее. Вот только точную дату определить мы уже не сможем в силу отсутствия грамот и документов. Скорее всего, на землях Гагино и Путятино исстари жили люди, с незапамятных времён. Возможно, что и до Батыева нашествия сидели на этой земле крестьяне и в поте лица своего добывали хлеб насущный. А то и гораздо ранее.
До сегодняшнего дня существует село Слотино и деревня Суровцево. Село Микульское ныне зовётся Никульским. Чечевикино же ныне именуется Слободка.
Кратко о названия Путятино
Сие название не скажет многого человеку с этими местами незнакомому. Но может и всплывёт в памяти старинное русское имя и возникнет вопрос: «А не владел ли сим местом в древности некий воин с былинным именем Путята? А может и родился он здесь?» Однако, по всей нашей стране много населённых пунктов с таким названием. Есть село с таким названием и в Нижегородской области, в Рязанской, Липецкой и Костромской областях, да и много где ещё.
В Рязанской области бытует легенда, что в старину живал в здешних местах князь Путята Путятович. Берёг он землю русскую от ворогов и супостатов и враг «чуж ни гугу». Жил он в Путятино и охранял Рязань от набегов крымских. Историю эту, в 1846 году, записал и издал в записках о земле Рязанской археолог Михаил Ниолаевич Макаров.
В Нижегородской области князья Путятины в начале семнадцатого века помогают крестьянам осваивать тамошние земли и одно из поселений становится деревней Путятино.
Во времена князя Владимира Красное Солнышко был у него в Киеве тысяцким Путята. Вместе с воеводой Добрыней и епископом Иоакимом они крестили Новгородцев, о чем сказано в Иоакимовской летописи.
Род Путятиных начало своё берёт от князя Ивана Семёновича Друцкого-Путяты, он вёл свою родословную от князей Рюриковичей. Приехал князь на Москву по приказу великого князя Литовского Витовта к Великому князю Василию Дмитриевичу в помощь супротив татарского князя Кундака и случилось это в 1444-м году. Служил он и при Великом Князе Дмитрии Донском. Потомки его так же служили князьям и государям Московским воеводами и стояли на страже земли русской. Источник – П. В. Долгоруков. Российская родословная книга.
Надо заметить, что в те времена (а, похоже, что и во все времена) поселения и различные местности зачастую называли по имени того, кто этими землями владел, либо иным способом был с этими местами связан. Либо владел или жил, о чем выше и говорили, либо случилось с неким человеком с соответствующим именем здесь что-то такое, что осталось в памяти местных жителей.
Легенд и прочих сведений о некоем Путяте в здешних местах не сохранилось, то остановимся на том, что в древние времена проезжал мимо человек с таким именем и либо что-то с ним здесь случилось, либо он сделал нечто такое, что в памяти людей того времени осталось, но со временем подробности стёрлись, а название осталось.
С одной стороны вариантов много, а с другой – всё сводится к одному, к владельцу с фамилий Путятин.
Заметим, что в музее Сергиева Посада хранится надгробие Никиты Игнатьевича Путятина, датированное 1559-м годом. Кто знает, может и был он как-то связан с описываемыми местами?
О происхождении названий. Отступление от темы
Мы часто задаёмся вопросом – откуда пошло то или иное название? Есть ли в нём что-то древнее и таинственное? Или же происхождение названия простое и незамысловатое?
Вглядываясь в названия сёл и деревень, пустошей, лугов и лесов, что в обилии представлены в документах землевладения прошлых веков, не покидает ощущение – большинство из них носят чьё-то имя. Это может быть и конкретный человек, и семья, которым на протяжении десятилетий, а то и более, здешние земли принадлежали.
Вот то же Гагино, например. Происхождение названия очевидно и не требует доказательств. Получается, что название села отвечает на вопрос – чьё место будет? Ну как чьё – Гагиных. Более же раннее название, Тимофеевское, вполне может идти от имени «Тимофей». Кто этот человек, откуда он родом и когда здесь жил, да и был ли он на самом деле, установить вряд ли удастся. Может был он первым, кто с семьёй своей пришёл на эти земли и стал здесь жить. Соседнее село Яковлево однозначно связано со своими владельцами, Яковлевыми. С названием «Путятино» может быть ровно такая же история, хотя и не такая очевидная.
Мы не будем приводить множество примеров из переписных и прочих книг шестнадцатого и семнадцатого веков. Поверьте, там такого много.
Однако есть и такие названия, о происхождении которых учёные ужа давно спорят. Это, конечно же, Москва. Возьмите тот же Суздаль, Радонеж, Углич и Галич, Кострома. Да и Ростов, вместе с Переяславлем, стоят в этом же ряду.
Когда же речь заходит о названии рек и озёр, которые по определению не могут иметь кого-либо в своих хозяевах, нам остаётся в удивлении развести руками, и, пожав плечами, признаться в своём незнании. Всего лишь несколько названий местных речек позволят нам согласиться с этим утверждением – Конучра, Вондига, Пажа, Торгоша, Шерна. Много таких названий раскидано по Замосковскому и Залесскому краям. Что уж говорить о северных краях! Согласитесь, есть нечто чарующее в названии «Териберка». Ну не от слова же «теребить» пошло такое название?
Можно, конечно, утверждать о финно-угорских корнях этих названий, притягивать, иногда за уши, те или иные малопонятные нам слова и настойчиво отстаивать эти версии. Мы предпочтём не втягиваться в эти споры и оставим себе право любоваться волшебными названиями, в коих скрыта тайна ушедших и покрытых туманом веков, который вряд ли мы сумеем развеять.
Но вернёмся к нашему повествованию.
Конец века семнадцатого
Первое упоминание деревни Путятино впервые встречается в писцовых книгах Переяславского уезда Кинельского стана 1628 и 1629 года.
Писцовые книги – поземельные описи, в которые заносили сведения на владение землёй, угодьями и прочим недвижимым имуществам. В них отражались условия хозяйствования вотчин, сёл, монастырей, указывались размеры владений, качество земель, количество дворов и прочая информация. На основании писцовых книг устанавливался размер налогов. Использовались писцовые книги до конца XVII века. Фактически, писцовые книги были формой переписи населения и учёта населения того времени.
Самые ранние из дошедших до нас писцовых книг датируются концом пятнадцатого века. Учёные полагают, что таковые велись в Русском государстве с самого его начала.
В этих писцовых книгах описывается родственная вотчина стольника князя Степана Ивановича Велико-Гагина, которая состояла из села Спас (Стан, погост тож), сельца Тимофеевское и деревень Истомина, Путятина Яковлевой, Шейна и Суровцова. Деревня Путятино описана как «деревня на Суходоле.
Деревня, стоящая на суходоле, означает, что деревня находится в безводной (сухой) лощине или балке, по которым весной идёт сток талых вод, осенью – осадков, а в остальное время они стоят сухими. Иногда суходолами называют и водораздел, сухие участки на вершине холмов и среди болот.
В те времена местным крестьянам принадлежало 15 четвертей паханых земель, что составляет около 7,5 гектар в современной системе мер. И столько же земли «перелогом и лесом поросло». Сена же 8 копен.
Копна – старинная мера площади для измерения сенных покосов. Десять копен равнялось одной десятине, что составляет чуть более одного гектара. Сенной покос в одну десятину позволял содержать крестьянину десять овец или двух коров.
Из описания деревни видно, что была она в то время маленькой и дворов в ней было два, от силы три. Как правило, в одном крестьянском дворе держали одну корову. Вот и судите сами – если с десяти копен можно держать двух коров, то на сколько дворов могло быть в Путятино в то время? Да и по информации от учёных известно, что один крестьянский двор мог «осилить от пяти до десяти десятин земли». Два крестьянских двора – это две семьи. По количеству же человек – тут можно только гадать.
В целом же в вотчине Велико-Гагиных было пашенных земель вотчинников 146 четвертей и крестьянских – 124 четверти. Сена же у вотчинников – 30 копен, у крестьян – 243 копны. Из этого мы можем сделать вывод, что вотчина Велико-Гагиных была невелика. Скорее всего крестьянских дворов во всех деревнях было от двенадцати до пятнадцати.
В те времена вотчинник не сидел сиднем в своей вотчине. Он нёс государственную службу, в первую очередь – военную. В вотчине хозяин появлялся редко, поскольку по государевым надобностям мог находиться где угодно – воеводой в городе, в военном походе или же ещё где. И тот урожай, что снимали крестьяне с его земли, шёл на его, вотчинника, содержание. С этих доходов он жил, покупал себе всё необходимое для службы – коня, обмундирование и прочее. То есть земля тоже находилась «в службе». Крестьянин сидел на земле, кормил себя и своего вотчинника или помещика. Вернее – обеспечивал его необходимым для государевой службы.
Крестьяне в то время были лично свободными и не считались собственностью вотчинника. Они были свободными государевыми людьми, которые временно платили подати не в государственную казну, а помещику (как трудом своим, так и рублём), который служил государству. Заметим, что жалование в денежном выражении служилые люди если и получали, то крайне редко.
Как мы писали выше, род Гагиных пресёкся в 1722 году смертью последнего из князей – Николая Ивановича. У власти – Пётр Первый. Именно при нём произошло окончательное закрепощение крестьян и крепостное право стало таковым, как мы его знаем по учебникам и прочим источникам.
Век восемнадцатый
О том, как местные земли отошли к генерал-аншефу Чулкову
В архиве Государственного Исторического Музея хранятся «книги отписные» вотчины села Тимофеевскому с деревнями Кинельского стана Переславль-Залесского уезда. Согласно этому источнику, вотчина князей Гагиных была отписана на Императрицу после смерти князей Великогагиных, а именно Ивана Даниловича, Николая Ивановича и его матери Авдотьи. Как мы помним, именно на Николае Ивановиче пресёкся род Гагиных. Иван Данилович и Авдотья – родители утонувшего князя Николая.
Н. С. Стромилов в своей монографии о селе Гагино пишет (подробная ссылка в конце статьи), что в январе 1725 года был объявлен именной Его Императорского Величества Петра Первого правительствующему сенату указ, в коем Государь Император указал деревни, отписанные по смерти князя Ивана Велико-Гагина и матери его Авдотьи деревни, приписать в ведение к госпиталю. Автор пишет, что сие извлечено им из документов архива рода Макаровых. Алексей Макаров назван в статье автором указа.
Упомянутый же нами документ составлен после 1725 года. И в заглавии его есть слово «императрица». Из названия документа следует, что по смерти владельцев село Тимофеевское и окрестные земли были отписаны на Императрицу.
Здесь следует вспомнить, что Пётр первый скончался в конце января 1725 года. Январём же датирован и указ. Возможно, что такой указ и был составлен и действительно находился в архиве Макаровых. Да и вряд ли Н. С. Стромилов мог бы придумать такое. Но указ мог быть и не выполнен в силу кончины его автора. В суете и делах, связанных с погребением Императора, сей указ мог быть забыт. После же вопрос с владением Тимофеевского мог снова проявиться. Возможно, что Императрица Екатерина первая, жена Петра, могла и не знать об указе, а потому и принять решение отписать эти земли на себя.
Н. С. Стромилов, скорее всего, не знал об упомянутом нами документе. В своей монографии он пишет, что не имеет сведений – как долго оставалась вотчина эта в ведении госпиталя. Известно ему только, что в 1740 году деревни княжьей вотчины уже принадлежали Чулкову Василию Ивановичу. Он и был пожалован этими землями милостию царствовавшей в то время Императрицы Елизаветы Петровны.
Генерал-аншеф Чулков – кто же он?
Личность генерал-аншефа Василия Ивановича Чулкова интересна и загадочна. О нём не найти множества сведений в исторических монографиях. Его имя не упоминается рядом с равными ему по чину и наградам государственными деятелями той эпохи. Если и есть о нём сведения, то они крайне отрывочны и предвзяты.
А ведь человеком он был непростым. Генерал-аншеф и кавалер орденов св. Анны и св. Александра Невского, приближённый к Елизавете Петровне, бывший при ней неотлучно до момента её кончины в январе 1762 года. В чине генерал-аншефа он получил отставку в марте 1762 года и отбыл в своё имение в Гагино. Хотя и пожаловала Елизавета Петровна ещё в 1749 году село Архангельское, местом своего пребывания он выбрал здешние места.
Некоторые авторы того времени называли его выскочкой, случайным человеком при дворе, коей только капризами императрицы Елизаветы Петровны, а не службою своею, получил высокие чины и награды. О нём говорили, что службу свою он начал истопником у Елизаветы Петровны и неведомым образом, лестью и хитростью, сумел взобраться столь высоко. Так ли это? Мог ли человек простого звания, простолюдин, как утверждали злые языки того времени, достичь таких высот? Вопросы эти непростые и поиск ответов на них требует отдельных усилий.
Мы подвергнем сомнению мнение о незнатном происхождении Василия Ивановича сына Чулкова. Скорее всего род свой он вёл от служилых людей по Отечеству, что издревле жили в этих местах. В пользу этой версии говорит и то, что женат он был на Дарье Ивановне Брюховой. Фамилия Брюховы в Александровском уезде в те времена была известна и происхождением они были не из простых людей. Родная сестра Василия Ивановича, Анисия, замужем была за Семёном Товарковым-Товаровым, происхождения также благородного. Нарвы того времени были таковы, что не мог простолюдин жениться на девице дворянского рода. За этим крайне внимательно следили.
Добавим и то, что есть документы времён шестнадцатого и семнадцатого веков, которые говорят о том, что Чулковы владели землями в Александровском уезде. И это говорит против версии о незнатном происхождении Василия Ивановича Чулкова.
Н. С. Стромилов в своё время издал труд, в коем описывал пребывание Елизаветы Петровны в Александровской слободе. В те годы она ещё не была императрицей и проводила здесь время вдали от дворцовых интриг, опасаясь за свою жизнь. Автор пишет, что Елизавета Петровна была страстной охотницей и Василий Чулков бессменно сопровождал её в этих забавах. Здесь же автор пишет о том, что «неразлучный с ней служитель, В. И. Чулков, тоже уроженец из-под [Александровской] Слободы … едва ли не влюблённый в Цесарвену».
Так ли это или нет – проверить сложно. В упомянутом выше труде своём Н. С. Стромилов обещал в примечаниях создать отдельный очерк о В. И. Чулкове. Но таковой среди изданных трудов Николая Семёновича отсутствует. Разве что в его архиве он мог сохраниться, ежели был написан.
Видимо, здесь и познакомилась Елизавета Петровна с Василием Чулковым. С ней же он и отправился потом в Петербург.
За какие заслуги и почему получил Василий Иванович такие высокие чины и награды? Его имя не звучит среди участников больших и малых событий времён правления Елизаветы. Он не прославлен военными подвигами, равно как и свершениями по гражданской службе. Однако же имел он один из высших военных чинов того времени и две высшие награды, одна из которых – за военные заслуги перед Отечеством. Так кем же был Василий Иванович Чулков? Вопрос сей мы отложим на более позднее время.
Нельзя не сказать и о том, что Василий Иванович имел единственный в своём роде чин при дворе – метр-де-гардероб. Согласитесь, звучит сей чин достаточно странно. Возможно, что только так императрица Елизавета имела возможность отблагодарить своего верного слугу. Возможно, что и действительно был Василий Иванович заведующим гардеробом императрицы?
Последнее предположение путь косвенно, но подтверждается архивными документами. Например, есть документ 1745 года под названием «Письмо к управляющему кабинетом от г. Чулкова об отправлении придворного портного Севрина из Петербурга в Ревель для привозу ко двору платья».
В конце же приведём выдержку из «Русского биографического словаря А. А. Половцева». Читатель волен самостоятельно решить - где в этом сообщении правда, где вымысел, а где и заведомая ложь.
Чулков, Василий Иванович, генерал-аншеф и действительный камергер; родился в 1709 г. В 1739 г. он служил во дворце цесаревны Елизаветы Петровны истопником и, приобретя ее доверие, сделался одним из ее приближенных и 27-го февраля 1742 года был пожалован в камер-юнкеры. В 1743 г. Ч. был метр-де-гардеробом и спал на тюфячке в спальной комнате Елизаветы Петровны, у коей пользовался большим доверием. Много лет Ч. совсем не ложился по ночам в постель и дремал в кресле возле дверей спальни Елизаветы Петровны. В 1749 г. Ч. было пожаловано село Архангельское. В 1752 г., будучи уже камергером (с 5-го сентября 1751 года), Ч. получил орден св. Анны, а в 1756 г. орден св. Александра Невского. В 1762 г. Ч. был генералом и действительным камергером и в том же году, 8-го марта, был уволен с чином генерал-аншефа. Ч. скончался в 1775 г.
Н. С. Стромилов в труде своём, упомянутом выше, говорит о В. И. Чулкове как о случайном человеке царствования Елизаветы, «вышедший из истопников в Генерал-аншефы». Мы позволим себе усомнится в правдивости данного утверждения.
Отставка генерал-аншефа и его деятельность в здешних краях
В Гагино Василий Иванович Чулков, согласно преданию, возвёл каменную церковь на месте ранее существовавшей деревянной церкви во имя Нерукотворного Спаса с приделом Дмитрия Солунского (позже придел был упразднён). Случилось это, скорее всего, после 1740-го года.
Первоначальные сведения о существовании церкви в Гагине относятся к началу XVII века. В патриарших окладных книгах 1628 г. значится:
«в селе Тимофеевском церковь Дмитрея Селунскаго.... дани два алтына с полуденьгою, десятильничьих в заезда три алтына»
В 1654-м году церковь платила дани 2 рубля 3 деньги. А в 1700-м церковь была перестроена и освящена также во имя Димитрия Солунского; антиминс для новой церкви взял в Москве «тоя ж церкви поп Михайла».
Вот как описывает храм в своей монографии о селе Гагино и окрестностях Н. С. Стромилов.
- Церковь тёплая, каменная Антиминс по ветхости заменён. На 1878 год в храме антиминс, освящённый епископом Владимирским и Суздальским Парфением 6 сентября 1836 года.
- Церковь прежде не имела купола, глава и крест были водружены на кровле. При церкви с правой стороны изначально был пристроен придел во имя святого Великомученика Дмитрия Солунского, коей с разрешения архиепископа Владимирского и Суздальского Парфения впоследствии был удалён. Стена была заложена, и вся церковь уже была подведена под один купол.
- Иконостас и царские врата резные, искусной работы, оба «старого устройства». Возможно, что и сохранённые от старой, деревянной церкви.
- На правом клиросе образ Божией Матери всех скорбящих радостей старинного письма и на нём риза серебряная. На левом клиросе – образ Божией Матери старинного греческого письма.
- По правую же сторону царских врат образ «нерукотворного Спаса» греческого письма. По левую сторону – образ «Божией Матери Знамения» старинного греческого же письма.
- Обе иконы – в позолоченных ризах чеканной работы. По бокам угодники – преподобный Никита Столпник, праведная Елизавета, Алексий Божий человек и Козьма и Домиан.
- Был в церкви древний образ, местно-чтимый прихожанами и окрестными жителями «Тихвинской Божией Матери», считавшийся чудотворным. Образ сей был богато украшен позолоченной ризой чеканной работы, жемчугом и драгоценными камнями.
Как видно из описания, к концу девятнадцатого века церковь имела достаточно богатое убранство, каковое во многом было древнее и созданное ещё в дораскольные времена.
Сам же генерал-аншеф не раз делал вклады в Спасский храм. Это и напрестольный крест серебряно-позолоченный, в коем до 70 мощей разных святых и кусочек дуба Маврийского. Да и сосуды, замечательные по своей ценности – потир, дискос, блюдца, ложки серебряные позолоченные. Было в церкви и Евангелие «в среброзлащённом переплёте» весом 25 фунтов – вклад местного помещика Павла Павловича Яковлева.
Колокольня была соединена с церковью и было на ней два колокола. Один отлит иждивением генеральши Дарьи Семёновой, жены Василия Ивановича Чулкова. Второй же – усердием действительного камергера, генерала и кавалера Василия Ивановича Чулкова.
В этой же церкви похоронен Василий Иванович Чулков, генерал-аншеф и кавалер – на правой стороне при входе в церковь под столбом. В те времена к столбу была прибита медная доска с эпитафией блаженной памяти Василия Ивановича Чулкова, в коей есть и такие слова.
И препровождая жизнь хранил он добродетель.
Для бедных и сирот усердный благодетель.
Но ближних как себя любил и почитал.
С законом Божиим согласно поступал.
Среди прочего, надпись гласит, что скончался он июня четвёртого числа в два часа пополудни года 1775-го.
Следует заметить, что ближе к концу жизни Василий Иванович Чулков со своей женой проживали в Москве, на Басманной улице, в собственном доме. В исповедных ведомостях Петропавловской церкви на Новой Басманной есть сведения о том, что генерал-аншеф В. И. Чулков и жена его Дарья Семенова были прихожанами этой церкви. Есть предположение, что именно в Москве умер генерал-аншеф Чулков. Однако, сие предположение требует подтверждение документами.
По смерти генерал-аншефа Василия Ивановича Чулкова, бездетного, село Гагино, равно как и деревня Путятино, отходит его жене, Дарье Семеновой, урождённой Брюховой. Она продаёт часть имения своему племяннику – Василию Егоровичу Чулкову, коллежскому асессору.
Фактов биографии Василия Егоровича Чулкова у нас не так уж и много. Известно, что он был избран предводителем дворянства в Юрьев-Польском уезде в трёхлетие 1778-1781 годов.
Можно с уверенностью полагать, что помещиком он был зажиточным, коль скоро сумел купить многое из наследства своего дяди, генерал-аншефа. Тем более, что у него были владения не только в Александровском уезде, но и в Юрьев-Польском. Равно как и в Костромских краях, что видно из найденных документов.
Население деревни Путятино в конце восемнадцатого века
Одним из документов, который позволяет узнать число жителей села или деревни, являются исповедные ведомости той церкви, к приходу которой относилось соответствующее поселение.
В архивах сохранились соответствующие документы, а именно – «Роспись Переславского уезда Залесского Александровской десятины села Гагино церкви Спаса Всемилостивого».
Исповедные ведомости представляют собой список прихожан соответствующей церкви. Таковые документы составлялись ежегодно. В них записывали всех прихожан церкви, от главы семейства до малолетних детей, с указанием возраста, и указывали – были они на исповеди в Великий Пост или нет. Затем исповедная ведомость отправлялась в духовную консисторию, вышестоящему церковноначалию.
Согласно исповедным ведомостям Спасской церкви села Гагино, на 1770-й год, в деревне Путятино стояло18 крестьянских дворов, в них же проживало 23 семьи. А всего душ мужского пола – 79, женского – 89, включая детей. Этот же документ даёт возможность посчитать кол-во дворов и людских душ в селе Гагино – 5 дворов, 33 души мужского и 34 души женского пола.
Всего же в приходе церкви Спаса нерукотворного состояли следующие деревни: сельца Дивова, села Гагина, деревни Яковлева, деревни Суровцева, деревни Терпигорева, деревни Галнева, деревни Истомина, деревни Путятина, деревни Шеина.
Сохранено оригинальное написание, именно так и записаны населённые пункты в исповедных ведомостях.
И проживало в общей сложности в приходе Спасской церкви села Гагина всех возрастов 497 душ мужского и 530 душ женского пола.
Больше интересной информации можно найти в другом, не менее ценном документе той эпохи – в ревизских сказках.
Первые ревизские сказки были составлены по указу Петра Первого от 1718-го года. «Взять сказки у всех…, чтобы правдивые сведения принесли, сколько у кого в которой деревне душ мужеска полу» - так было сказано в указе. Ревизии проводились на протяжении чуть более ста лет и закончились с отменой крепостного права. В ходе их проведения составлялись списки податного населения Российской империи с целью определения подушного налога.
В ревизской сказке записывали по дворам – хозяин двора и состав семьи. Указывали возраст на момент проведение предыдущей ревизии и возраст на момент составления сказки. В случае смерти – указывали год смерти. Если же человек выбыл – указывалась причина, например – отдан в рекруты в таком-то году.
В 1794-м году началась пятая ревизия, которая продолжалась вплоть до 1808-го года. О Путятине сохранилась ревизская сказка, составленная 1794-го года июня 23-го дня старостой села Тимофеевское, Гагино тож, Тимофеем Матвеевым. Владел на тот год деревней Путятино коллежский асессор Василий Егоров сын Чулков.
В этой ревизии, для женщин, указывалось из какой деревни или села взята замуж, либо – в какую деревню или село замуж выдана. Из документа видно, что крестьяне деревни Путятино брали, зачастую, себе в жёны девушек из своей деревни. А вот выдавали девиц за крестьян соседних деревень вотчины коллежского асессора В. Е. Чулкова.
Вот, например, семья Федота Степанова, сорока двух лет. У него жена Василиса Фёдорова сорока трёх лет старинная той деревни Путятино. У них сыновья Алексей и Василий, первому двадцать три, второму восемнадцать лет. И дочь Пелагея, пятнадцати лет. Младший же сын, Григорий, десяти лет, родился между ревизиями.
А вот дочь умершего в 792-м году Степана Прокофьева, Ирина, выдана замуж в вотчину В. Е. Чулкова в Костромское наместничество. Было ей на тот момент чуть более тридцати лет. Её мать и отец уже умерли, и она– вдова. Брат её родной, Матвей, жену себе взял из деревни Путятино. И дочь свою, Матрёну, он отдал замуж в сельцо Зезевитово господина своего Чулкова за крестьянина Михаила Артемьева. Было Матрёне в год составления ревизии девятнадцать лет. А ещё у Матвея – три дочери, от семи до семнадцати лет и ни одного сына.
Или, например, Василий Иванов, тридцати шести лет. Жена его, Дарья, умерла в 1783-м году и было ей двадцать два года. А вот в 1782-м году, в предыдущей ревизии, за ними записана незаконнорожденная «приимыш» Авдотья Петрова пяти лет. Была она выдана замуж в село Гагино за Ивана Алексеева. Сам же Василий Иванов женился второй раз и жене его двадцать восемь лет. Взял он её из деревни Яковлева. У них двое сыновей, Матвей и Егор, трёх лет и двух месяцев.
Жил в те времена Михаил Федотов и за ним записан приёмыш Иван, незаконнорожденный. Что интересно – Михаилу Федотову семьдесят лет, а приемышу – 2 года. И больше никого за ним не записано – ни жены, ни детей. Кто был этот маленький Иван и чей он был сын? Кто знает, может быть изучение метрических книг того времени дадут ответ на этот вопрос.
И вроде бы сухие строки ревизской сказки, но за ними просматриваются судьба крестьянской семьи.
Что интересно, среди всех жителей деревни за время с предыдущей ревизии в 1782-го года только лишь один юноша из деревни Путятино был забран в рекруты. Звали его Василий и было ему, согласно документам, 25 лет.
Итак, по пятой ревизии в деревни Путятино 43 души мужского и 47 душ женского пола всех возрастов.
Сравнивая эти цифры с тем, что написано в исповедных ведомостях 1770-го года, мы видим – за прошедшие почти пятнадцать лет количество жителей в деревни уменьшилось почти вдвое.
Век девятнадцатый, первая половина
После смерти Василия Егоровича Чулкова, 30 апреля 1807 года, по законному наследству имение в равных частях достаётся его дочери, Анне Васильевне, по мужу Спечевой и сыну его, коллежскому регистратору Василию Васильевичу Чулкову. К последнему отходит и Путятино, в котором он обустраивает помещичью усадьбу. С этих пор Путятино и становится сельцом.
Биография Василия Васильевича Чулкова
Касательно биографии Василия Васильевича нам есть что сказать. И основа для этого – его формулярный список, составленный в 1812-м году. В тот год он вступил во Владимирское народное ополчение.
Как мы все помним, в 1812-м году Отечественная война. «Наполеон и двунадесть языков» вторглись в Россию. По многим губерниям нашего Богохранимого Отечества началось формирование народного ополчения, куда записывались люди всех сословий. Дворян зачисляли на офицерские должности.
На момент составления формулярного списка Василию Васильеву сыну Чулкову – 30 лет, из чего следует, что родился он в 1782-м году.
Формулярный список содержит все вехи его службы.
- В 1795-м году, в возрасте тринадцати лет, он был зачислен в Лейб-Гвардии Преображенский полк капралом. И уже через три года он отставлен от службы по болезни без награждения чином.
- В 1806-м году, «по выздоровлению», выбран Юрьевским благородным собранием пятидесятником Земской милиции. Через два года он назначен в Юрьевский уездный суд губернским регистратором. Это его первый гражданский чин. В конце 1808-го года он получает чин коллежского регистратора и продолжает службу в Юрьевском уездном суде.
- И уже в двадцать восемь лет, в 1810-м году, по собственному прошению от оной должности отставлен.
С началом же Отечественной войны 812-го года, когда началось формирование народного ополчения, Василий Чулков, 30-ти лет от роду, поступает в 5-й полк 4-го батальона прапорщиком. Отметим, что в списке офицеров пятого полка есть корнет Николай Васильевич Чулков, который вполне может быть родным братом Василия Васильевича.
Владимирское ополчение создавалось губернским дворянством и назначением своим имело «охранять первопрестольную столицу: и пределы сего округа». Дворянское собрание решило выставить в ополчение до 15-ти тысяч человек. В начале сентября ополчение заняло позиции в Покровском и Александровском уездах. К тому времени французы заняли город Богородск и оттуда совершали набеги в поисках провианта и фуража. Владимирское ополчение их отлавливало и уничтожало. Ополченцы вошли в Богородский уезд, однако француз ретировался и боя не принял. В октябре был получен приказ войти в Москву, где ратники несли караульную службу, отлавливали мародёров, шпионов, налаживали почтовую связь, ухаживали за ранеными и больными и очищали город от трупов.
В дальнейшем пятый полк, где нёс службу прапорщик Чулков, оставался в Москве. В июле 1813-го года полк двинулся в город Борисов, где и оставался до расформирования.
В 1812-м году Василий Чулков уже женат на дворянской дочери Паволе Ивановой Огарёвой и у них две дочери – Катерина трёх лет и Анна одного года.
В 1825 году Василий Васильевич Чулков скончался.
В июне месяце 1827-го года его вдова, Павла Ивановна, учинила полюбовный раздел движимого и недвижимого имения своего, состоящее во Владимирской и Ярославской губерниях, межу тремя своими дочерями. Самая большая часть наследства отошла старшей дочери Екатерине. Средней дочери Анне досталось сельцо Путятино и деревня Шеина с землями. Младшая дочь, Ольга, тоже получила свою часть наследства.
Ревизские сказки сельца Путятино
Обратимся вновь к ревизским сказкам, на этот раз 1811-го и 1834-го годов.
Ревизия 1811-го года отличалась тем, что в неё включали только мужчин. На год составления ревизской сказки Путятино обозначено как деревня. То есть помещичья усадьба была устроена здесь чуть позже. За семнадцать лет, прошедших с предыдущей ревизии, число мужчин в деревне уменьшилось – с сорока трёх до тридцати четырёх. При беглом взгляде на документ сразу бросается в глаза число умерших с предыдущей ревизии человек – двадцать один. Да ещё и двоих отдали в рекруты.
Из этой ревизской сказки становится понятной судьба Михаила Федотова семидесяти лет и его приёмыша Ивана двух лет, коих мы встретили в предыдущей ревизской сказке. Михаил Фёдоров «умре в 1798 году», Иван – в 1800
К 1834-му году, когда проходила восьмая ревизия, в сельце Путятино, вновь 43 души мужского и 51 душа женского пола.
Владельцы сельца Путятино
С конца двадцатых годов девятнадцатого века сельцом Путятино владеет Анна Васильевна Есипова, в девичестве – Чулкова.
31 января (по старому стилю) 1827-го года, в Спасской церкви села Гагино венчались служащий в канцелярии Владимирского губернатора из дворян коллежский секретарь Василий Алексеев сын Есипов, двадцати девяти лет, с девицею Анною Васильевой Чулковой, шестнадцати лет, дочерью губернского протоколиста Василия Васильева Чулкова, оба первым браком.
Мы не будем касаться здесь истории жизни Василия Алексеева сына Есипова. Она достойна отдельного рассказа. Сажем лишь о том, что Василий Алексеев, будучи из дворян, на момент бракосочетания за собой не имел ничего, кроме своего имени, недюжих способностей и невысокого гражданского чина. На тот момент за ним не числится каких-либо имений, иных движимых и недвижимых имуществ. Своим трудом он сумел добиться многого. К концу жизни он имеет чин титулярного советника, у него есть собственный дом в Москве и в Сергиевом Посаде.
Анна Васильевна будет единолично владеть сельцом Путятино и деревней Шеино вплоть до отмены крепостного права в 1861-м году. После же его отмены она и её потомки будут владеть землями в окрестностях сельца Путятино.
Сельцо Путятино в середине девятнадцатого века
Дабы узнать что-либо о Путятино девятнадцатого века, обратимся к документу «Уставная грамота». Такой документ составлялся в период отмены крепостного права и фиксировал разделение земель между помещиком и крестьянами. Из него можно почерпнуть информацию о том, как же было устроено помещичье хозяйство, каково было количество земли, да и много другой информации. На основании уставной грамоты определялся надел земли на душу крестьянина, определялась стоимость земли и оброк, которые платили крестьяне помещице до выкупа земли. Пока же земля не была выкуплена крестьянами, они оставались временно обязанными помещице и платили ей оброк.
На момент составления уставной грамоты, 13 января 1862 года, в сельце Путятино было 9 дворовых человек и 31 крестьянин, в деревни Шеине – 23 человека крестьян.
Было определено, что в постоянное пользование крестьян отводится 3,5 десятины земли на душу и причитается оброку с душевого надела девять рублей серебром. Со всех же наделов – 486 рублей серебром в год. Оброк крестьяне обязаны вносить два раза в год, в марте и ноябре. Также крестьяне платили 81 рубль в год за пользование усадебной оседлостью, то есть за ту землю, на которой стоят их дома. Таким образом, крестьяне должны были выкупить причитающуюся им землю у помещицы за 1 350 рублей.
Понятно, что таких денег у них не было и государство выдавало займ сельскому обществу, то есть – кредит на 49 лет. У помещика оставалась своя земля, которую он, как правило, сдавал в аренду крестьянам. И на них ложилось крайне тяжёлое бремя – ежегодно платить выкупные платежи за собственную землю, да и за аренду помещичьей земли тоже. После раздела крестьяне получали в не так уж и много земли, около 4 гектар на душу. Помещики оставались владельцами крупных земельных наделов.
Крестьянам сельца Путятино и деревни Шеино из 727 десятин земли доставалось всего лишь 189 десятин, то есть четверть всей земли. Кстати, до обнародования положений об отмене крепостного права в фактическом пользовании земли у крестьян состояло 362 десятины, включая пашни и покосы. Выходит, по итогам отмены крепостного права и освобождения крестьян, у них оставалось «на выходе» меньше земли, да ещё на них ложились непосильным грузом выкупные платежи за помещичью землю.
Что ещё можно почерпнуть из этого документа, кроме подробного описания границ наделов?
- Особых доходных статей у крестьян нет.
- Пользование рыбною ловлей в двух прудах в сельце Путятино и водопоем из них предоставляется одной помещице.
- Крестьяне означенных селений никакого имущества не имеют.
В завершении первой части
В 1861-м году в нашем Богохранимом Отечестве отменили крепостное право. Началась другая история и для крестьян, и для помещиков. Как принято говорить в научных кругах – изменились социально-экономические условия.
Поменялся уклад жизни как крестьян, так и помещиков. Крестьяне, хоть и получили личную свободу, однако оставались малоземельными. С каждым поколением земельный надел на крестьянскую семью уменьшался. К тому же земля крестьянам досталась не просто так, её пришлось выкупать. Ну а поскольку нужного количества денег у них не было, государство выдавало им кредит на сорок девять лет. И это легло крайне тяжёлым бременем на крестьян. На фоне малых урожаев здешних мест, кои были в те времена зонами рискованного земледелия, да и плодородностью земля не баловала, плюс плата за аренду земли, всё это никоим образом не способствовало росту благосостояния крестьян.
Помещикам тоже было непросто. Ранее они о своём хозяйстве практически не заботились, зачастую отдавая на откуп крестьянам ведение всего хозяйства. Жил помещик с натурального хозяйства своего поместья, коли местом жительства выбрал своё имение, либо же с оброка, что платили ему крестьяне.
Заметим, что одним из старинных способов взимания помещиком с крестьян повинностей была барщина. При таком способе хозяйствования крестьянин должен был обрабатывать, в первую очередь, помещичью землю. И только потом уже – свою. Более прогрессивным же был оброк – взимание со своих крестьян регулярной платы деньгами и/или натуральным продуктов. «Ярём он барщины старинной оброком лёгким заменил», - так писал Александр Сергеевич Пушкин в «Евгении Онегине».
Многое стало меняться в жизни Российской Империи. В сущности, многие помещики лишились привычных средств дохода и возможностей вести старый образ жизни. Новое время вновь потребовало от дворянства службы.
На этом мы первую часть заканчиваем.
А в следующих частях мы выскажем гипотезу о том, почему именно в Путятино Савва Мамонтов купил Татьяне Любатович имение. Расскажем, как Екатерина Васильевна Кондратьева-Барбашёва, устроила в Яковлево богадельню и церковь при ней. И о том, как она же, со своё родной тёткой Анной Васильевной Спечевой (Чулковой) возвели Казанскую церковь в селе Гагино.
И кратко расскажем о том, как отмена крепостного права изменила жизнь и уклад дворянства на примере капитана Сергея Васильевича Есипова, сына владелицы сельца Путятино и деревни Шеино.
Продолжение - ниже по ссылке
Источники
При подготовке материла использована монография «Село Спасское-Гагино в Александровском уезде» авторства Николая Семёновича Стромилова, действительного члена статистического комитета Владимирской губернии. Сия монография опубликована в 1878 году в Ежегоднике Владимирского Губернского Статистического комитета.
Николай Семёнович Стромилов родился в 1842 году, в сельце Копцеве Александровского уезда. Его по праву можно назвать первым краеведом Александровского края. Более двадцати пяти лет он изучал историю своего края, собрал обширный архив, опубликовал множество работ.
Монография, на которую мы ссылаемся, написана им не только на основании источников и документов. Автор использовал документы из родового архива Стромиловых, равно как и воспоминания своих предков, которые в конце восемнадцатого века купили треть земель Гагино и окрестностей.
- Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссией. Том первый. 1841 год, СПб. стр. 103.
- Стромилов, Николай Семенович (1842-1895). Цесаревна Елисавета Петровна в Александровой слободе и Успенский девичий монастырь в то же время / cоч. Н. С. Стромилова. — Москва : Имп. О-во истории и древностей рос. при. Моск. ун-те, 1874. — [2], 51 с. : 27 см.
- Государственный Исторический Музей. «Книги отписные» вотчине с. Тимофеевскому с деревнями Кинельского стана Переславль-Залесского уезда, отписанной на императрицу после смерти князей Великогагиных Ивана Даниловича, Николая Ивановича и его матери Авдотьи. После 1725 г.