«Дао дэ цзин»:
«Совершенномудрый, совершая дела, предпочитает недеяние; осуществляя учение, не прибегает к словам; вызывая изменение вещей, не осуществляет их сам; создавая, не обладает; приводя в движение, не прилагает к этому усилий; успешно завершая, не гордится. Поскольку он не гордится, его заслуги не могут быть отброшены»
«Совершенномудрый не обладает человеколюбием и предоставляет народу возможность жить собственной жизнью»
«Совершенномудрый ставит себя позади других, благодаря чему он оказывается впереди. Он пренебрегает своей жизнью, и тем самым его жизнь сохраняется»
«Совершенномудрый исходит не только из того, что сам видит, поэтому может видеть ясно. Он не считает правым только себя, поэтому может обладать истиной. Он не прославляет себя, поэтому имеет заслуженную славу. Он не возвышает себя, поэтому он старший среди других. Он ничему не противоборствует, поэтому он непобедим в Поднебесной»
«Совершенномудрый, шагая весь день, не отходит от телеги с тяжелым грузом»
«Когда в стране существует дао, лошади унавоживают земли. Когда в стране отсутствует дао, боевые кони пасутся в окрестностях. Нет большего несчастья, чем незнание границы своей страсти, и нет большей опасности, чем стремление к приобретению. Поэтому, кто умеет удовлетворяться, всегда доволен»
«Если бы я владел знанием, то шел бы по большой дороге. Единственная вещь, которой я боюсь, это узкие тропинки. Большая дорога совершенно ровна, но народ любит узкие тропинки»
«Кто действует, тот потерпит неудачу. Кто чем-либо владеет, потеряет. Вот почему совершенномудрый бездеятелен, и он не терпит неудачу. Он ничего не имеет, и поэтому ничего не теряет»
«Сунь-цзы»:
«Умный полководец не бывает воинственен. Умелый воин не бывает гневен»
«Военное искусство гласит: я не смею первым начинать, я должен ожидать. Я не смею наступать хотя бы на вершок вперед, а отступаю на аршин назад. Это называется действием посредством недеяния, ударом без усилия. В этом случае не будет солдат, и я могу обходиться без солдат»
«Полководец высшего уровня разрушает замыслы противника, полководец следующего уровня разрушает связи противника, полководец низшего уровня атакует города и крепости»
«Чжуан-цзы»:
«Только человек, пришедший к высшему пониманию, знает, что есть нечто, все проницающее и все приводящее к единству. Он не извлекает пользы из суждений и живет самым обыденным. Что обыденно, то полезно. Что полезно, то имеется повсеместно. А то, что есть повсеместно, всегда доступно. Обретая же то, что всегда доступно, мы уже совсем близки к истине. Жить так и не знать, почему так живешь, это и значит пребывать в Пути. Легко ходить, не оставляя следов. Трудно ходить, не касаясь земли»
«Всякое это есть также то. А всякое то есть также это. Там говорят так и не так, имея свою точку зрения. И здесь говорят так и не так, также имея свою точку зрения. Но существует ли в действительно это и то? Или в действительности нет ни этого, ни того? Там, где это и то еще не противостоят друг другу, находится ось Пути. Постигнув эту ось в средоточии мирового круговорота, обретаешь способность следовать неисчерпаемым превращениям мира»
«- Довольно, не напоминай мне больше о нем! - ответил плотник Ши, - дерево это ни на что не годно. Сделаешь из него лодку, и она потонет. Сделаешь гроб, и он быстро сгниет. Сделаешь чашку, и она тотчас растрескается. Сделаешь двери и ворота, и они вскоре рассохнутся. Сделаешь столб, и его источат жуки. Это дерево никчемное, нет от него никакого прока. Вот почему оно смогло прожить так долго.
Когда плотник Ши вернулся домой, Священный дуб явился к нему во сне и сказал:
- С чем ты хочешь сравнить меня? С какими-нибудь изящными, годными для обработки деревьями? Или с деревьями, приносящими плоды, как вишня, груша или мандариновое дерево? Когда плоды на них созревают, их безжалостно обдирают, ломая ветви, отрывая маленькие побеги. Деревья эти терпят урон из-за своих способностей и умирают, не исчерпав своего жизненного срока, уготованного природой. Они страдают из-за мирских нужд, и такое случается с каждой вещью, пригодной людям. Я же давно стремлюсь к тому, чтобы стать совсем бесполезным. И сейчас, на склоне лет, добился своего. Моя бесполезность для других очень полезна для меня самого»
«Настоящие люди древности спали без сновидений, просыпались без тревог, не искали себе изысканной пищи, и дыхание их исходило из их сокровеннейших глубин. Ибо у настоящего человека дыхание идет из пяток, а обычные люди дышат горлом»
«Полагаться на циркуль, отвес и угольник для того, чтобы выправлять вещи, значит насиловать их природу. Полагаться на клей, веревку и лак для того, чтобы скреплять вещи, значит покушаться на их жизненные свойства. А кланяться и сгибаться согласно этикету, восхвалять человечность и долг, желая успокоить сердца людей, значит отказываться от постоянства в себе. В Поднебесной безусловно существует постоянство, но кривизна как постоянное свойство вещей происходит не от циркуля плотника, а прямота как постоянное свойство вещей происходит не от его угольника. Сращивание вещей достигается не клеем и лаком, а связанность вещей достигается не веревками и узлами. Так все существа в Поднебесной живут и не знают, чем обязаны своей жизнью. Все они в равной мере обладают полнотой жизненных свойств, а почему так происходит, не ведают. Поэтому прошлое ничем не отличается от настоящего, и ничто в мире не сойдет со своего места»
«Низкий человек жертвует собой ради выгоды, служилый человек ради славы, сановный муж не щадит себя ради семьи, а мудрец приносит себя в жертву всему миру. И как бы не были различны занятия этих людей, какую бы память они не оставили о себе, все они были одинаковы в том, что наносили ущерб своей природе и губили себя»
«Чтобы уберечься от воров, которые взламывают сундуки, шарят в мешках и залезают в комоды, люди обвязывают эти вещи веревками и канатами, навешивают на них замки и засовы. В миру это называют предусмотрительностью. Но если придет Большой вор, он взвалит на себя сундук, подхватит мешок и утащит комод, страшась только того, что все эти веревки и замки окажутся недостаточно прочными. И не окажется ли предусмотрительность собиранием богатства для Большого вора?»
«Укравшего поясную пряжку тащат на плаху, а тот, кто украл царство, восседает на троне, и у ворот его дворца толпятся поклонники человечности и долга»
«Цзи Син-цзы растил бойцовского петуха для государя. Прошло десять дней, и государь спросил:
"Готов ли петух к поединку?"
"Еще нет. Ходит заносчиво, то и дело впадает в ярость", - ответил Цзи Син-цзы.
Прошло десять дней, и государь снова задал тот же вопрос.
"Пока нет, - ответил Цзи Син-цзы. - Он все еще бросается на каждую тень и на каждый звук".
Минуло еще десять дней, и царь опять спросил о том же.
"Почти готов, - ответил на этот раз Цзи Син-цзы. - Даже если рядом закричит другой петух, он не беспокоится. Посмотришь издали - словно из дерева вырезан. Жизненная сила (дэ) в нем достигла завершенности. Другие петухи не смеют выходить с ним на бой. Едва завидят его, как тут же бегут прочь".
«В Восточном океане живет птица, зовут ее Ии. Птица эта летает низко и небыстро, словно у нее нет сил. Летит вперед, словно кто-то тянет ее за собой. Взмывает вверх, словно кто-то подбрасывает ее в воздух. Летя вперед, не смеет быть впереди других. Отступая, не смеет быть позади других. Питаясь, не решается брать пищу первой, кормится тем, что оставляют другие. Вот почему она не выпадает из стаи, и никто из посторонних не может причинить ей вред»
«Правитель Чу сидел вместе с правителем удела Фань. Спустя некоторое время один из царских советников сказал:
"Есть три предзнаменования того, что удел Фань перестанет существовать".
Правитель удела Фань ответил:
"Исчезновение удела не может положить конец моему существованию. А если исчезновение удела не кладет конец моему существованию, тогда и существование Чу не может продлить ваше существование. С этой точки зрения удел Фань не исчезает, а царство Чу не существует»
«Давно уже хотел я повидаться с вами, учитель, - сказал царь. - Желаю любить народ и во имя справедливости положить конец войнам. Возможно ли это?"
"Нет, - ответил Сюй Угуй. - В любви к людям - начало погибели людей. В желании ради справедливости положить конец войнам - корень войны. На всякую форму найдется другая форма, всякий успех породит вражду, всякий замысел вызовет противодействие. Не выставляйте, государь, ряды ваших воинов на галереях и башнях, не приводите лучников и всадников к вратам дворцового храма, не надейтесь хитростью одолеть других, не пытайтесь победить людей ни умом, ни оружием. Где находится истинная победа? Если вы, государь, от этого откажетесь, будете жить по закону Неба и Земли, отринув мысли об убийстве и не утесняя других, то разве понадобится вам, государь, ратовать за прекращение войн?»
«Яо хотел уступить престол Сюй Юю, а тот отказался. Тогда Яо стал предлагать престол Цзычжоу Цзыфу, и тот сказал:
"Мне стать Сыном Неба? Пожалуй, можно. Правда, одолела меня хворь, государь, и пока я не поправлюсь, править Поднебесной мне будет недосуг!"
На свете нет ничего важнее Поднебесной, а этот муж не захотел из-за нее вредить своему здоровью. Только тому, кто не заботится о Поднебесной, можно доверить власть над ней»
«Чжуан-цзы лежал на смертном одре, и ученики уже собирались устроить ему пышные похороны. Тут Чжуан-цзы сказал:
"Небо и Земля будут мне внутренним и внешним гробом, солнце и луна - парой нефритовых дисков, звезды - жемчужинами, а вся тьма вещей - посмертными подношениями. Разве чего-то не хватает для моих похорон?
"Но мы боимся, учитель, что вас склюют вороны и коршуны", - отвечали ученики.
"На земле я достанусь воронам и коршунам, под землей пойду на корм муравьям. У одних отнимут, другим дадут. За что же муравьям такое предпочтение?" - сказал Чжуан-цзы»
«Когда Путь утерян, возникает потребность в добродетели. Когда добродетель утеряна, возникает потребность в человечности. Когда человечность утеряна, возникает потребность в долге. Когда утерян долг, возникает потребность в приличиях. А приличия - пустое украшательство Пути и начало смуты»
«У Чжуан-цзы умерла жена, и Хуэй-цзы пришел ее оплакивать. Чжуан-цзы сидел на корточках и громко пел, ударяя в таз. Хуэй-цзы сказал:
"Не оплакивать покойную, которая прожила с тобой до старости и вырастила твоих детей, это само по себе странно. Но распевать песни, ударяя в таз, - просто никуда не годится!"
"Ты не прав, - ответил Чжуан-цзы. - Когда жена умерла, мог ли я поначалу не опечалиться? Скорбя, я стал думать о том, чем она была вначале, когда еще не родилась. И не только не родилась, но еще не была телом. И не только не была телом, но не была даже дыханием. Я понял, что она была рассеяна в необозримо-смутном просторе. Свершилось превращение - и она стала Дыханием. Дыхание превратилось - и стало Телом. Тело превратилось - и она родилась. Теперь настало новое превращение - и она умерла. Все это сменяло друг друга, как чередуются четыре времени года. Человек же схоронен в бездне превращений, словно в покоях огромного дома. Плакать и причитать над ним, значит не понимать судьбы. Вот почему я перестал плакать»
«Хороший повар меняет свой нож каждый год, потому что он режет. Обычный повар меняет свой нож каждый месяц, потому что он рубит. А я пользуюсь своим ножом уже девятнадцать лет, разделал им несколько тысяч туш, а нож все еще выглядит таким, словно только что сошел с точильного камня. Ведь в сочленениях туши всегда есть зазор, а лезвие моего ножа не имеет толщины. Когда же то, что не имеет толщины, вводишь в пустоту, ножу всегда найдется предостаточно места, чтобы погулять»
«Владыкой Южного океана был Быстрый, владыкой Северного океана был Стремительный, а владыкой середины земли был Хаос. Быстрый и Стремительный время от времени встречались во владениях Хаоса, а тот принимал их с необычайным радушием. Быстрый и Стремительный захотели отблагодарить его за доброту.
"Все люди имеют семь отверстий, благодаря которым они слышат, видят, едят и дышат, - сказали они. - Только у нашего друга Хаоса нет ни одного. Давайте продолбим их в нем!"
Каждый день они стали проделывать по одному отверстию, а на седьмой день Хаос умер»