— Опять пересолила! — раздался резкий голос с кухни, и Марина вздрогнула, расплескав кофе на белоснежную скатерть. — И это ты называешь завтраком?
Началось, — пронеслось в голове молодой женщины. Она украдкой взглянула на часы: 8:15. Андрей ушёл на работу пятнадцать минут назад, и Галина Петровна, как по часам, начала свой ежедневный "спектакль".
— Галина Петровна, я... — Марина попыталась что-то сказать, но осеклась под тяжёлым взглядом свекрови.
— Что ты? Что ты можешь сказать в своё оправдание? — свекровь демонстративно отодвинула тарелку. — В твоём возрасте я уже готовила такие обеды, что все соседи завидовали! А ты...
Марина молча встала из-за стола, стараясь не встречаться взглядом с Галиной Петровной. Руки предательски дрожали, когда она пыталась замыть пятно от кофе на скатерти. "Господи, дай мне сил", — мысленно взмолилась она, чувствуя, как подступают слёзы.
А ведь всё начиналось совсем иначе. Три года назад, когда Андрей впервые привёл её знакомиться с родителями, Галина Петровна казалась воплощением радушия и гостеприимства. Накрыла стол – пальчики оближешь! Улыбалась так искренне, что Марина сразу прониклась к ней симпатией.
— Какая славная девочка! — восхищалась тогда будущая свекровь. — Андрюша, ты сделал прекрасный выбор!
Марина до сих пор помнила, как потеплело тогда на душе от этих слов. Кто же мог знать, что это была лишь прелюдия к настоящему аду?
Три месяца назад
— Милый, может, снимем квартиру? — осторожно предложила Марина, когда они с Андреем укладывались спать.
— Зачем? — удивился муж. — У мамы трёхкомнатная квартира, места всем хватает. А с нынешними ценами на аренду мы только зря деньги потратим.
Марина закусила губу. Как объяснить любимому человеку, что его мать превращается в настоящего демона, стоит ему переступить порог? Как рассказать о бесконечных придирках, колких замечаниях, постоянных сравнениях с мифической Светочкой из соседнего подъезда?
— Просто хочется... своего угла, — попыталась она найти нейтральную причину.
— Мариш, потерпи немного, — Андрей обнял её. — Вот получу повышение, накопим на первый взнос по ипотеке – тогда заживём отдельно. А пока нам грех жаловаться, мама же так старается для нас!
Если бы ты только знал, как она "старается", — горько подумала Марина, но вслух ничего не сказала. Лишь крепче прижалась к мужу, пытаясь найти в его объятиях защиту от невидимой угрозы.
Утро следующего дня началось как обычно. Андрей, наскоро проглотив завтрак, умчался на работу, чмокнув жену в щёку и крикнув: "Пока, мам!" Галина Петровна помахала сыну рукой, и её лицо тут же преобразилось, словно кто-то содрал маску добродушной свекрови.
— Ты даже рубашку мужу нормально погладить не можешь! — начала она свою привычную тираду. — Посмотри на воротничок – весь мятый! Стыдоба!
Марина сжала кулаки под столом. Она гладила эту рубашку вчера вечером, старательно проглаживая каждую складочку. Но разве Галине Петровне что-то докажешь?
— И квартиру запустила, — продолжала свекровь, придирчиво оглядывая безукоризненно чистую комнату. — Вон, пылищи сколько на телевизоре! А в моё время...
В ваше время динозавры ещё не вымерли, — мысленно огрызнулась Марина, но промолчала. Только дышать стало тяжелее, словно воздух сгустился и превратился в кисель.
Она механически собирала посуду со стола, когда услышала новый залп:
— А готовишь ты – курам на смех! Вот Светочка...
Началось, — Марина мысленно закатила глаза. Светочка из соседнего подъезда была любимым козырем Галины Петровны. Эта мифическая девушка готовила как шеф-повар мишленовского ресторана, убиралась как робот-пылесос последней модели и вообще была воплощением всех добродетелей, которых так не хватало Марине.
— ...такие пирожки печёт – пальчики оближешь! — продолжала Галина Петровна. — А борщ какой варит! Андрюша в детстве его обожал. Эх, говорила я ему...
Марина почувствовала, как предательски защипало в глазах. Нет, она не будет плакать. Не доставит свекрови такого удовольствия. Стиснув зубы, она принялась мыть посуду, стараясь сосредоточиться на монотонных движениях.
Вечером, когда Андрей вернулся с работы, Галина Петровна мгновенно преобразилась. Её голос стал медовым, движения – плавными, а на лице появилась ласковая улыбка.
— Андрюшенька, как прошёл день? — щебетала она. — Мариночка такой вкусный ужин приготовила!
Марина чуть не поперхнулась. Тот самый ужин, который ещё час назад свекровь назвала "помоями".
Андрей что-то рассказывал о работе, Галина Петровна поддакивала и охала в нужных местах, а Марина молча ковыряла вилкой в тарелке. Аппетита не было совсем.
— Что-то ты бледненькая, — вдруг заметил муж. — Не заболела?
— Да нет, просто устала немного, — попыталась улыбнуться Марина.
— Ох, и не говори, Андрюшенька! — тут же подхватила Галина Петровна. — Я весь день смотрю – места себе не находит. Может, к врачу сходить? А то неровен час...
Марина едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. Надо же, какая забота! А то, что эта "забота" с самого утра выедала ей мозг – об этом говорить не будем?
Ночью она долго не могла уснуть. Лежала, глядя в потолок, и думала: как же так получилось? Когда эта женщина, казавшаяся такой милой и доброжелательной, превратилась в домашнего тирана? Или она всегда такой была, просто хорошо маскировалась?
Вспомнился их с Андреем первый год вместе. Как они мечтали о собственном жилье, строили планы, копили деньги... А потом грянул кризис, Андрея сократили, и пришлось временно переехать к его маме. "Временно" растянулось уже на полгода.
— Не спится? — сонный голос мужа вырвал её из размышлений.
— Угу, — Марина повернулась к нему. — Андрей, я...
— Что? — он приподнялся на локте.
— Нет, ничего, — она снова отвернулась. Как объяснить? Как рассказать о том, что происходит каждый день? Не поверит ведь. Или того хуже – решит, что она наговаривает на его мать.
Неделю спустя
— Опять в интернете сидишь? — голос Галины Петровны буквально сочился ядом. — Лучше бы убралась как следует. Я вчера под диваном посмотрела – пыли на палец!
Марина молча закрыла ноутбук. Она искала вакансии – надо же как-то выбираться из этой ситуации. Но разве свекрови объяснишь?
— И что ты всё молчишь? — не унималась Галина Петровна. — Язык проглотила? Вот я в твои годы...
Господи, дай мне сил, — в который раз взмолилась Марина. Она уже знала эту песню наизусть. Сейчас начнётся про то, какой идеальной невесткой была сама Галина Петровна, как она успевала и работать, и готовить, и убирать...
— ...а ты только и знаешь, что в компьютер пялиться! — закончила свою тираду свекровь. — Неблагодарная! Мы тебя приютили, а ты...
В этот момент входная дверь скрипнула.
— Мам? Марина? — голос Андрея прозвучал так неожиданно, что обе женщины вздрогнули.
— Андрюшенька! — Галина Петровна мгновенно сменила тон. — А мы тут с Мариночкой...
— Я всё слышал, мама, — тихо сказал Андрей. Его лицо было бледным, а в глазах застыло такое выражение, какого Марина ещё никогда не видела. — Я забыл документы и вернулся. И знаешь что? Я очень рад, что забыл их.
— Сынок, ты не понимаешь... — начала было Галина Петровна, но Андрей резко перебил её:
— Нет, мама, это ты не понимаешь! — его голос дрожал от едва сдерживаемого гнева. — Как ты могла? За что ты так с ней? Что она тебе сделала?
— Я просто хотела как лучше! — Галина Петровна всплеснула руками. — Она же совсем не умеет вести хозяйство! Я пыталась научить...
— Научить?! — Андрей горько усмехнулся. — Это ты называешь "научить"? Унижать человека, выедать мозг, превращать его жизнь в ад – это, по-твоему, обучение?
Марина стояла, прислонившись к стене. Ноги не держали. Она никогда не видела мужа таким... таким настоящим. Без привычной маски послушного сына, без этого вечного "Мама лучше знает".
— Знаешь что, мам? — Андрей повернулся к жене. — Марина, собирай вещи. Мы уходим.
— Куда?! — всполошилась Галина Петровна. — Андрюша, не делай глупостей!
— Куда угодно, — отрезал он. — Хоть на съёмную квартиру, хоть в общежитие. Главное – подальше отсюда.
— Но... но как же... — Галина Петровна растерянно переводила взгляд с сына на невестку. — А деньги? А твоя карьера?
— Переживу, — буркнул Андрей. — Марин, ты чего стоишь? Давай, собирайся.
Следующий час прошёл как в тумане. Они быстро покидали вещи в чемоданы и сумки, пока Галина Петровна металась между ними, то умоляя остаться, то угрожая, то пытаясь взять "провинившегося" сына измором.
— Андрюша, ты же не можешь вот так... — причитала она. — Я же мать твоя! Я всю жизнь тебе посвятила!
— Вот именно, мам, — устало отозвался Андрей, застёгивая чемодан. — Всю жизнь. И хватит. Пора и мне пожить своей жизнью.
Когда они вышли на улицу, Марина почувствовала, как с плеч словно свалился огромный камень. Она глубоко вдохнула – казалось, впервые за эти полгода.
Два дня спустя
Маленькая съёмная квартирка в спальном районе была не бог весть что. Обшарпанные обои, скрипучий паркет, древняя мебель... Но Марине она казалась настоящим раем.
— Прости меня, — сказал вдруг Андрей, когда они разбирали вещи.
— За что? — удивилась Марина.
— За то, что не видел. Не понимал. Не защитил раньше, — он присел на край кровати. — Знаешь, я ведь давно замечал, что что-то не так. Ты стала какая-то... потухшая. Молчаливая. Я списывал всё на усталость, на стресс... А оказалось...
Марина села рядом с ним, положила голову на плечо.
— Ты не виноват, — тихо сказала она. — Это твоя мама. Ты любишь её. Это нормально.
— Любовь не должна делать больно другим, — покачал головой Андрей. — Знаешь, я всё думаю: может, она всегда такой была? Просто я не замечал? Или это после папиной смерти её так переклинило?
Марина молчала. Что тут скажешь? Она вспомнила, как Галина Петровна в последний момент, когда они уже выходили из квартиры, вдруг схватила её за руку:
— Это всё ты! — прошипела она. — Ты настроила его против матери!
— Нет, мама, — спокойно ответил тогда Андрей. — Это ты сама всё разрушила.
Месяц спустя
Звонок телефона разбудил их в воскресенье утром.
— Галина Петровна? — Марина удивлённо посмотрела на дисплей.
— Не бери, — буркнул Андрей, переворачиваясь на другой бок.
Но Марина всё-таки ответила. И правильно сделала – голос свекрови звучал совсем не так, как обычно. Надломленно. Устало.
— Марина... — начала она и вдруг замолчала. — Я... Можно с тобой поговорить?
Они встретились в маленьком кафе неподалёку от дома. Галина Петровна выглядела постаревшей, осунувшейся. Куда делась та властная женщина, которая ещё месяц назад отравляла Марине жизнь?
— Я ходила к психологу, — вдруг сказала она, глядя в чашку с остывшим кофе. — Представляешь? В моём-то возрасте...
Марина сидела молча, крутя в руках чайную ложечку и боясь спугнуть этот момент неожиданной откровенности.
Галина Петровна нервно провела рукой по седеющим волосам: — Психолог... она как будто насквозь меня увидела, — голос свекрови дрогнул. — Говорит, всё дело в страхе. Боюсь остаться одна, вот и держусь за Андрюшу мёртвой хваткой. А как держусь? Манипулирую, давлю, шантажирую... — она скомкала салфетку. — И в каждой женщине, что рядом с ним, вижу врага. Представляешь?
Их взгляды встретились – впервые за весь разговор. В выцветших глазах свекрови плескалась растерянность.
— Чёрт возьми, она ведь права, — Галина Петровна с силой прикусила губу. — Я... я ж не со зла всё это. Просто... вот так привыкла. По-другому не получается.
— А попробовать? — Марина сама удивилась, как мягко прозвучал её голос.
Свекровь вскинула брови: — В моём-то возрасте? Думаешь, ещё можно?
Марина невольно улыбнулась, вспомнив что-то своё: — Знаете, у меня бабуля такое отчебучила недавно – в шестьдесят пять лет! Представляете? Освоила ноутбук от и до, теперь в интернете своими рецептами делится. "Внучка, – говорит, – был бы интерес, а остальное приложится".
Они проговорили почти два часа. Впервые – по-настоящему. Без масок, без претензий, без попыток что-то доказать или кого-то уколоть.
Вечером, когда Марина рассказала мужу о встрече, Андрей долго молчал.
— Думаешь, она правда изменится? — спросил он наконец.
— Не знаю, — честно ответила Марина. — Но она хотя бы пытается. И знаешь что? Этого уже немало.
Полгода спустя
— Мариночка, солнышко, этот пирог просто чудо! — Галина Петровна с наслаждением откусила ещё кусочек. — Научишь меня такой печь?
Марина улыбнулась. Странно было слышать такие слова от свекрови. Ещё страннее было осознавать, что они – искренние.
Многое изменилось за эти полгода. Галина Петровна продолжала ходить к психологу. Записалась на курсы йоги – "для гармонии", как она говорила. Стала меньше контролировать, больше слушать.
Конечно, всё было не идеально. Иногда прорывались старые привычки – резкое слово, колкое замечание... Но теперь она умела останавливаться. И, главное, умела извиняться.
— Знаете, — сказала как-то Марина, — моя мама говорит: "Мудрость не в том, чтобы не совершать ошибок. А в том, чтобы уметь их признавать и исправлять".
Галина Петровна задумчиво покивала:
— Умная у тебя мама. Надо будет как-нибудь с ней чаю попить.
Андрей, наблюдавший эту сцену, только головой покачал. Кто бы мог подумать, что всё так обернётся?
А вечером, когда они остались одни, Марина вдруг сказала:
— Знаешь, я ведь тоже многому научилась за это время.
— Чему же? — поинтересовался муж.
— Тому, что любовь бывает разной. И иногда она душит не потому, что злая, а потому, что неумелая. Тому, что прощение – это не слабость, а сила. И ещё... — она улыбнулась, — тому, что никогда не поздно начать всё сначала.
За окном шёл дождь, в соседней комнате тикали часы, а где-то в глубине души таяла последняя льдинка обиды, уступая место чему-то новому, светлому и тёплому. Может быть, это и есть настоящая мудрость – уметь отпускать прошлое и верить в будущее?
Телефон на столе звякнул сообщением. Галина Петровна прислала фотографию: она на фоне заката в какой-то замысловатой йоговской позе. Подпись гласила: "Учусь быть гибкой. Во всех смыслах ❤️"
Марина рассмеялась и показала фото мужу. Андрей покачал головой:
— Кто бы мог подумать, а?
— Жизнь вообще полна сюрпризов, — улыбнулась Марина. — Иногда даже приятных.
Уважаемые читатели, как Вы думаете, может ли взрослый человек измениться?
Другие интересные рассказы: