Все части повести здесь
Ловушка для зайцев. Приключенческая повесть. Часть 4.
– Даша, скажите, вам знаком этот предмет? – в дороге я смогла найти в интернете фото ободка, очень похожего на найденный мной на лесной тропе.
Она внимательно смотрит на фото.
– Нет. Не знаком.
– И у вашей дочки никогда такого не было?
– Нет, я не покупаю ей такие вещи. Но как... это связано с моим отцом?
– Если бы только знать – вздыхаю я – я знаю только одно – что они как-то связаны, но как... Ладно... спасибо вам, Даша... Вы предоставили мне информацию к размышлению – а это самое важное. И простите еще раз...
Часть 4
Я решаю не откладывать дело в долгий ящик. Завтра суббота, если сегодня я выеду в наш город и сяду на вечерний поезд, который отходит в двенадцатом часу ночи, завтра утром я буду аккурат в пункте назначения. Если дочь Ознобова работает пять – два, то утром в субботу она будет дома. К сожалению, никакой информации о ее деятельности Светлов не нашел, потому я решила, что дело не стоит того, чтобы откладывать его в долгий ящик – нужно воспользоваться выходными.
Я еще успеваю на автобус, который отходит в два часа дня. Собираю рюкзак по минимуму – только самое необходимое, надо учесть, что до трассы мне еще идти и идти. Зову через забор тетку Дуню или Анюту.
Когда голова в светлом платочке появляется над забором, говорю:
– Тетя Дуня, мне нужно срочно уехать, ненадолго, дня на два-три. Вы не могли бы присмотреть за домом, мало ли?
– Случилось чего? – под ее пристальным взглядом я опускаю глаза – может, чем помочь?
– Да нет, ну что вы?! Просто в город надо – я не уточняю, в какой именно и зачем – я туда-обратно, и снова буду здесь. Можно ключи у вас оставить?
– Да без проблем, Анютка приглядит, если что. Но ты, Асенька, если тебе помочь чего надо – скажи... Сергей-то мне... как родной... что же я, за тобой не пригляжу?
Она вытирает глаза концом платка, а я успокаивающе обнимаю ее через забор.
– Тетя Дуня, у меня все отлично. Правда! Просто дела, не требующие отлагательств.
Успокоив таким образом старушку, я выхожу на улицу, запираю ворота запасным ключом и бодро шагаю в сторону леса, откуда попаду на трассу. Хорошо, что в этот раз я взяла с собой нормальное количество воды, да и оделась очень удобно. На мне джинсы, прямые, просторные, легкие, в которых не будет жарко, кофточка и футболка. Волосы забраны под бейсболку, за плечами – вместительный рюкзак.
Я иду по той же тропе, по которой всего-то несколько дней назад шла в деревню. За это время лес ничуть не изменился, да и не должен был. Всего-то, что на деревьях появилось больше листиков, которые пышными шапками окутывали стволы, а что уж говорить о соснах – их зеленые иголки на ветках угрожающе и весело топорщились в разные стороны, видимо, радуясь тому, что вокруг все больше расцветает весна, и не за горами уже лето с его буйством красок и веселыми птичьими песнями.
Слышу где-то журчание ручейка и решаю немного свернуть в сторону – в лес. Источников тут всегда было много, и это меня особенно поражало. Благодатный край, полный свежей и чистой воды... Буйство тайги, густой смешанный лес и где-то там, в глубине этого леса – мои подопечные, которых я так люблю – животные.
С собой у меня есть пустой шейкер, решаю наполнить его водой из ручья. Склоняюсь к источнику, захватываю воспаленными губами свежие холодные струи, пью с удовольствием и даже с жадностью. Когда поднимаю голову, то вдруг понимаю, что природа вокруг словно затихла, и где-то там, вдали, очень-очень далеко, слышу опять глухие хлопки, тихие, но все-таки достаточно отчетливые, а потом... недолгий и такой же тихий, но отчетливо слышимый – вой...
Решаю, что пора выбираться на тропинку – чем быстрее я дойду до трассы, тем безопаснее буду себя чувствовать. Нет, я не боюсь того, что происходит где-то далеко в тайге, но все же... Звуки тут разносятся так, что складывается иллюзия того, что скоро охотник и его жертва будут прямо перед тобой.
Быстрым шагом продолжаю свой путь, и наконец, выхожу на трассу. Там уже около знака остановки толпится небольшое количество человек. В надежде не встретить никого из уже знакомых, чтобы ехать в тишине и покое, я подхожу к ним, здороваюсь и ловлю на себе откровенно любопытные взгляды. К бесцеремонности деревенских я уже привыкла.
В автобусе стараюсь заснуть, но время от времени просыпаюсь, чтобы попить. Почему-то пить в деревне хочется постоянно, наверное, из-за жаркого сухого воздуха. В город приезжаю абсолютно выспавшаяся и решаю сначала сходить на вокзал за билетом, а потом где-нибудь пообедать.
После покупки билета еду в центр города – решая, что сначала нужно нагулять аппетит, а потому пробежка по магазинам ничуть мне не помешает.
– Ой! – врезаюсь в какого-то мужчину, потому что ловлю ворон, с неизвестной целью разглядывая плитку у себя под ногами.
Тот берет меня за плечи и вскрикивает от неожиданности:
– Ася!
Только не это! Вот встречи с бывшим мужем мне сейчас только и не хватало!
– Привет! – говорит он таким тоном, словно несказанно рад видеть – ты как?
– Спасибо! – отвечаю ему холодно – у меня все хорошо.
– Я рад. А здесь что делаешь? Я думал, ты в Заячье уехала.
– Я действительно живу в Заячьем. А здесь по делам. Но сегодня вечером уезжаю. Тоже по делам.
Какой же он по-прежнему симпатичный, харизма из него так и прет, так что ничего удивительного в том, что девки так и прыгают на него, тем более, молоденькие. Темные волосы, полные губы, ослепительная улыбка...
– Как сам? – спрашиваю его.
– Да... так себе... Фаина абсолютно, как выяснилось, не умеет готовить.
Ну да, конечно! И почему вы, мужики, никогда не думаете об этом заранее? – думаю я про себя. Первая эйфория от страстной любовницы проходит, а быт остается, и тут выясняется, что Ася со своими борщами и котлетками лучше, чем Фаина с ослепительной модельной внешностью.
– Запиши ее на курсы – советую я – научится... Ладно, Толя, мне пора. Хочу пробежаться по магазинам, а потом на вокзал.
– Ты что-то... совсем похудела. У тебя все хорошо? – мне кажется, или он пытается остановить меня любой ценой? Нет, скорее всего, он, поскольку всегда был довольно участливым, просто интересуется, а я уже тут напридумывала себе.
– Да, Толя, у меня все отлично. Спасибо за то, что поинтересовался, и пока.
Мы прощаемся, я иду в одну сторону, он – в другую. Вот к чему была эта встреча? Теперь настроение испорчено. Ну, да ладно... Вероятно, Толик, который привык все-таки считать деньги, разорился на ужинах в ресторанах с этой своей Фаиной. И поделом ему!
После покупок иду в кафе, обедаю и направляюсь в кино – до поезда еще есть время. После фильма приезжаю на вокзал, жду своего рейса, и, когда он приходит, устраиваюсь на своей нижней полочке в купе. Соседи у меня спокойные – старушка, которая, едва устроившись, принимается за чтение газеты под названием «Садовод» и два молодых парня. Они сразу же запрыгивают на свои верхние полки и там разговаривают между собой, смеются тихо и слушают какую-то музыку. Под их неспешный гомон я засыпаю и просыпаюсь уже тогда, когда мы прибываем в город.
При здании вокзала я снимаю комнату на час, принимаю душ, расчесываюсь, в общем, привожу себя в порядок, и иду искать ту улицу, на которой проживает дочь Ознобова.
Улицу и дом я нахожу довольно быстро, благодаря молодому парнишке на велосипеде, который отводит меня туда буквально за руку. Следом за старушкой захожу в нужный мне подъезд. Бабуля бросает на меня подозрительный взгляд, старушки ведь практически все такие – подозрительные, недоверчивые, но я улыбаюсь ей и спрашиваю, проживает ли в подъезде Смоленная Дарья Викторовна. Мол, я знакомая ее, давно не видела и не знаю, здесь ли она еще. Старушка улыбается мне в ответ и заявляет:
– Здесь она, вместе с мужем и дочкой своей, здесь... Вон там, на пятом этаже коричневая дверь...
Благодарю ее, поднимаюсь на пятый этаж, сердце начинает стучать где-то в горле. Вероятно, от волнения, хотя я редко его испытываю. На мой стук за дверью раздается тихий голос:
– Кто там?
– Дарья Викторовна? Здравствуйте! Меня зовут Ася, мне необходимо поговорить с вами. Простите, что отнимаю ваше время.
За дверью некоторое время длится замешательство, потом она открывается, и я вижу перед собой хрупкую девушку с тоненьким личиком, худеньким, с острым носиком и полными губками. Длинные темные волосы собраны на затылке в хвост, большие глаза смотрят хмуро и серьезно.
– Я вас не знаю – говорит она – вы по какому вопросу?
– Дарья Викторовна... Только не подумайте плохого... Я хотела бы поговорить о вашем отце. Я – племянница человека, который отыскал его в лесу...
Ничего не отвечая мне, она пытается закрыть дверь, но я быстро реагирую, подставив ногу и умоляюще складываю перед собой руки.
– Прошу вас! Мой дядя погиб через месяц после того, как нашел вашего отца!
Она раздумывает какое-то время, потом говорит:
– Проходите! – и закрывает за мной дверь.
Квартирка у них небольшая, уютная, на диване в комнате сидит кудрявая светловолосая девчушка, похожая на румяную куклу, и смотрит телевизор.
– Дианочка, ты поиграй пока, ладно – говорит ей Дарья – а нам с тетей надо поговорить, потому мы пойдем на кухню.
Девчушка кивает и тут же показывает мне свой маленький острый язык розового цвета.
– Диана! – возмущенно говорит молодая женщина и поворачивается ко мне – простите...
– Ничего! – я иду вслед за ней на кухню, но на полпути оборачиваюсь и отвечаю девчушке тем же самым – показываю язык.
Она смеется, уткнувшись лицом в диванную подушку с розовым котиком, вышитым на серой поверхности.
– Присаживайтесь – она подает мне фотографию в рамке, которую успела взять из комнаты. В уголке черная ленточка – это папа...
Улыбчивый мужчина смотрит на меня с фото, а я пытаюсь понять – что же скрывает его взгляд? Дарья Викторовна похожа на своего отца.
Она берет две чашки и наливает чай. Я не отказываюсь – это попытка сблизиться с человеком.
– Дарья Викторовна – начинаю я, но она перебивает:
– Пожалуйста, давайте обойдемся без этих условностей. Просто Даша.
– Хорошо. Даша, скажите пожалуйста, как так получилось, что ваш отец оказался в лесу за тысячи километров от своего города?
Она молчит, некоторое время глядя на портрет, а потом произносит:
– Ни я, ни мой муж этого не знаем.
Вот это да! От подобного заявления у меня глаза на лоб лезут.
– Но... вы не жили вместе? – спрашиваю я.
– Нет, как раз-таки жили мы все вместе в этой вот квартире. Я на тот момент была беременна. Папа пропал в конце января. Пошел на работу и не вернулся. А в конце марта нам сообщили, что его тело нашли, и что он был жив, когда ваш дядя нашел его, но не дождался скорой и умер.
Честно говоря, я не ожидала подобного, потому сейчас я не знаю, что сказать моей собеседнице.
– Даша, но вы... вы заявляли в полицию?
– Конечно, а как же! – говорит она возмущенно – но они... даже не могли сказать, каким образом он исчез. Папа работал на авиазаводе, нашем, местном, простым инженером. У него не было врагов, у него не было долгов, потому и мы, и полиция терялись в догадках.
– Даша, вы получали заключение о смерти? Ему делали вскрытие? Поверьте, это не праздное любопытство... я... у меня есть все основания думать, что...
– Конечно, делали... Ну, сами представьте – март месяц. На нем одежонка так себе, чья-то чужая обувь. Хотя в том году март был достаточно теплым – растаял практически весь снег. У него было общее переохлаждение организма, воспаление легких, которое, видимо, только недавно началось. Папа был физически крепким... Многочисленные ссадины, царапины, какие-то укусы, словно на него в лесу волки напали. На нем была кровь животных, наверное, у папы был с собой нож, и он убил кого-то, защищаясь. Если бы его нашли раньше – у него был бы шанс выжить, но в такое время понятно, что люди по лесу не шарашатся. Спасибо, что хотя бы ваш дядя нашел его, иначе он пропал бы бесследно, и скорее всего, потом его вообще не нашли бы. А тут мы хотя бы похоронили его по-человечески...
– Простите меня, Даша... Что я будоражу ваши воспоминания об этом.
– Да ничего страшного. Вам ведь тоже нужна помощь. Но к сожалению, это все, что я знаю...
– А перед тем, как ваш отец пропал, он не казался вам странным? В его поведении ничего не было такого... особенного?
– Нет... все было, как прежде, поверьте мне.
– Даша, скажите, вам знаком этот предмет? – в дороге я смогла найти в интернете фото ободка, очень похожего на найденный мной на лесной тропе.
Она внимательно смотрит на фото.
– Нет. Не знаком.
– И у вашей дочки никогда такого не было?
– Нет, я не покупаю ей такие вещи. Но как... это связано с моим отцом?
– Если бы только знать – вздыхаю я – я знаю только одно – что они как-то связаны, но как... Ладно... спасибо вам, Даша... Вы предоставили мне информацию к размышлению – а это самое важное. И простите еще раз...
Она провожает меня до двери, а потом долго смотрит, как я спускаюсь вниз. И только когда я нахожусь этажом ниже, вдруг кричит в пролет:
– Ася, подождите!
Я поднимаю голову и вопросительно смотрю на нее.
– Давайте обменяемся телефонами, вдруг вы что-то еще узнаете! Я буду признательна, если позвоните мне! Или вдруг вам потребуется помощь!
– Конечно! – говорю я – давайте, Даша!
Я поднимаюсь снова, мы обмениваемся телефонами и прощаемся уже так, словно являемся старыми добрыми друзьями.
Честно говоря, я разочарована в этой поездке. Я ожидала, что от дочери Виктора Павловича получу больше информации, но больше стало только вопросов. Как мужчина, проживающий в другом городе, мог оказаться за тысячи километров в совершенно глухой, по меркам города, деревне? Что с ним стало? Может быть, его избили, когда он возвращался после работы? Или он потерял память? Но при чем тут мой дядя? Так, стоп, когда я разговаривала со Светловым, он сказал, что мужчина прекрасно помнил, как его звать и помнил место своего жительства... Но успел сообщить только это... Потом полицейские запросили сводку и выяснили, что этот самый мужчина числится пропавшим. При нем не было ни телефона, ничего...
Но делать нечего – пусть вопросы остались нерешенными, возвращаться в Заячье нужно. Может быть, знахарка права, и мне не стоит лезть в это дело? Может быть, все слишком... опасно? Да нет же... Ну, какое дело? Как я вообще докажу... Экспертиза ведь не может лгать... И что я, должна буду требовать возобновления расследования и проведение повторной экспертизы? Бред! Бред! Бред!
А если подойти с другой стороны – узнать, что открывает ключик? Только вот как? Все мыслимые и немыслимые замки в доме и во всех помещениях я уже попробовала. Где искать тот, что мне нужен? Со всех сторон вопросы и ни одного ответа.
В итоге я прихожу к выводу, что буду просто жить дальше – как ни в чем не бывало. Под девизом, что рано или поздно тайное станет все же явным.
Бросаю взгляд на часы. Сейчас двенадцать дня. Ближайший поезд обратно – в пять часов. В городе я буду в два ночи, и что потом? Искать гостиницу и отсыпаться, а утром ехать в Заячье? Нет, лучше я погуляю по городу, а билет возьму опять на вечер, утром буду в городе, там сразу дождусь очередного автобуса и спокойно уеду домой.
Прогулка немного отвлекла меня. Я пофотографировала достопримечательности, пообедала в кафе с очень вкусной кухней и пошла гулять. Гуляла я долго, а потому в обратной дороге спала, как сурок и проснулась незадолго до того, как поезд прибывал к пункту назначения.
Всю дорогу до Заячьего я терзалась мыслями о том, что никак не могу отпустить слова знахарки обо всей этой ситуации. Ведь как она точно высказалась – коротко, двумя-тремя фразами дала понять, что в этой истории повязаны два таинственных предмета – ключ и ободок, и два лица – мой дядя и некто Ознобов Виктор Павлович.
До дома дошла быстрее, чем предполагала, забрала у тети Дуни ключи, она осведомилась, как прошла моя поездка, и я заверила ее, что все хорошо. Анютка запросилась ко мне, и я с радостью позвала ее с собой, тем более, сейчас мне совершенно не хотелось оставаться одной.
– Ась, а куда ты ездила? – спросила она меня с хитрым видом, когда я начала раскладывать немногочисленные вещи из рюкзака в шкаф.
– По делам, Анюта, по личным – я спрятала лицо за дверку шкафа, чтобы она не видела мое смятение.
– А знаешь, что я думаю? – спросила она внезапно, и на мой вопросительный взгляд заявила – я думаю, что ты ездила по делам, связанным с этим ободком.
– Анют, ты что, совсем ку-ку? И куда я, по-твоему, ездила, если даже хозяйку этого ободка с ушами не знаю?
Кидаю взгляд вглубь шкафа, решаю перевести тему разговора и спрашиваю ее:
– Пойдешь со мной в овраг в лесу, ружье пристреливать?
– Не люблю оружие – она морщит свой маленький нос – и Таисья говорит, что любое оружие – это зло и насилие.
– Иногда, Анюта, оно бывает очень необходимым, особенно здесь. Вот например, когда я шла на автобус, чтобы уехать в город, где-то очень далеко я слышала вой волков.
– Ты можешь сколько угодно пытаться перевести разговор, но я все-таки думаю, что ты ездила именно по делам этого странного ободка.
– Анютка, не выдумывай! Пошли пить чай!
Мы пьем чай и болтаем уже о постороннем, я стараюсь сделать беззаботный вид, но видимо, у меня это плохо получается. Странно, почему мне кажется, что Анютка становится похожей на эту знахарку? Наверное, из-за ее поразительной интуиции... Вон как быстро она поняла, что каталась я так срочно в город не просто так.
Когда Анютка ушла, я подумала про себя, что с пристрелкой оружия стоит поторопиться – в конце концов, это просто мера безопасности, крайне необходимая. И не потому, что я боюсь чего-то, совсем нет. Просто на всякий случай ружье должно быть подготовлено. Ведь в этой местности могут быть волки...
Я достаю из тумбочки в буфете на веранде ключ и открываю сейф с ружьем. Оружие в отличном состоянии, еще бы – дядя следил за ним, как положено. Тут же, на полочке, лежат патроны. Сегодня к вечеру прогуляюсь до леса. Ружье простенькое, но пристрел устроить надо, хотя бы для того, чтобы проверить его практические возможности на данный момент времени.
А пока до вечера есть время, его можно провести с пользой. Я иду в огород и проверяю свои посадки – что-то из зелени уже взошло, и это хорошо, дядя всегда говорил мне, что для садоводства и огородничества у меня очень легкая рука. Но я считаю, что здесь все дело в качественном и обильном поливе.
Заглядываю в сарай – дров не так много, но чуть позже можно заказать машину – и тогда на зиму мне хватит.
У ворот снова раздается звонок – скорее всего, это Марк. Так оно и есть. Сами не замечая этого, мы с ним переходим на «ты». Он протягивает мне баночку с прозрачной, как слеза, жидкостью.
– Березовый сок. Сам собрал.
– Спасибо – говорю ему я.
– Как ты съездила? – интересуется он – отдала вещь, которую оставил твой дядя?
– Да. Его дочь... была рада.
– Хорошо. Я очень рад, что твоя поездка удалась.
– Марк... скажи, а когда мой дядя нашел это мужчину, он был... слишком болен?
– Он был слаб и да, пожалуй, болен. Дядя Сергей нашел его под деревом. Увидел, что он живой и буквально на себе принес его в деревню.
– И он не успел ничего сказать, кроме своего имени, фамилии и адреса? Как он вообще попал в этот лес, кто-нибудь выяснял? Это же за тысячу километров от его родного города!
– Да, я же тебе говорил уже, что он сказал только свои данные – и все. Потом он потерял сознание и вскорости умер.
– А кто-то был с ним в момент смерти?
– Только дядя Сережа, если иметь ввиду в непосредственной близости.
Кажется, я задаю этому участковому слишком много вопросов, он может начать что-то подозревать...
Вечером я отправляюсь в дальний овраг в лесу, чтобы осторожно, никого не потревожив, устроить пристрелку ружья.
Прибиваю принесенным с собой молотком на сухое дерево фанеру с изображением мишени, вскидываю ружье на уровень плеча, располагаю левую руку на цевье, и стреляю. Сухой, гулкий щелчок разносится по лесу.
Снова прибиваю мишень, снова беру ружье и только прицеливаюсь, как слышу позади себя громкие хлопки в ладоши. Резко поворачиваюсь, не убирая ружье и вижу перед собой двоих незнакомых мужчин – молодого и в возрасте. Тот, что старше, говорит с улыбкой:
– Замечательно! Вы стреляете, как богиня Диана!
Продолжение здесь
Спасибо за то, что Вы рядом со мной и моими героями! Остаюсь всегда Ваша. Муза на Парнасе.
Все текстовые (и не только), материалы, являются собственностью владельца канала «Муза на Парнасе. Интересные истории». Копирование и распространение материалов, а также любое их использование без разрешения автора запрещено. Также запрещено и коммерческое использование данных материалов. Авторские права на все произведения подтверждены платформой проза.ру.