Когда упоминаешь Говарда, создателя Конана-варвара, кто-нибудь нет-нет да и подумает — вместо Роберта Ирвина Говарда о Говарде Филлипсе Лавкрафте.
И в самом деле, два Говарда словно связаны невидимой нитью.
Современники, писатели с неуемным воображением, они не просто оба любили создавать вымышленные миры. Два Говарда еще и переписывались. И относились друг к другу с уважением, несмотря на временами очень несхожие взгляды.
Лавкрафт после самоубийства Говарда вообще назовет случившееся «ударом, от которой литература в жанре фэнтези не скоро оправится».
«Любитель более простого, более древнего мира варваров и первооткрывателей, когда храбрость и сила занимали место изощренности и стратегии и когда выносливая, бесстрашная раса сражалась и проливала свою кровь, не прося пощады у враждебной природы. Все его истории отражают эту философию, проистекающую из витальности, которую можно найти лишь у немногих его современников. <...> Всегда будучи сторонником искренней и напряженной жизни, он не случайно напоминал собственного знаменитого персонажа — неустрашимого воителя, искателя приключений и покорителя тронов, Конана-Киммерийца. Утрата его в возрасте тридцати лет является трагедией первой величины и ударом, от которой литература в жанре фэнтези не скоро оправится».
Так писал Лавкрафт в некрологе, опубликованном в сентябре 1936 года в Fantasy Magazine [перевод мой — Ф.М.]. Насколько точной была его оценка роли молодого писателя из техасской глубинки, рано и трагически ушедшего из жизни?
В юности я пофыркивал в сторону повестей и романов о Конане-варваре и других героях Говарда. Написанные в 1920-х-30-х годах прошлого века и публиковавшиеся в бульварных журналах вроде Weird Tales, они казались устаревшим и низкопробным чтивом. На это накладывалось и восприятие фильмов о Конане и Кулле 1980-х-1990-х годов. Их, конечно, было интересно смотреть (а музыка Полидуриса и игра Джеймса Эрла Джонса в роли чародея Тулса Дума радуют до сих пор). Но желания прочитать первоисточник после созерцания культуристов в нелепых шлемах тогда как-то не возникало.
Сейчас же я понимаю, что Лавкрафт, высоко оценивший Говарда в некрологе 1936 года, не слишком преувеличивал его роль. Круглолицый коренастый техасец, пустивший себе пулю в висок из-за того, что не мог смириться с неизбежной смертью матери, вряд ли мог предполагать, что произойдет с его авторским наследием. Мир Конана-варвара превратился в успешную коммерческую франшизу с легкой руки Лайона Спрэг де Кампа, который не гнушался дописывать черновики Говарда. Эстафету подхватили другие авторы-эпигоны, затем появились комиксы, фильмы, игры.
А главное — если читать оригинальные тексты Говарда, видно, что он действительно не обделен талантом. Писать он начал еще в детстве, а первый опубликованный рассказ создал в 18 лет. Безусловно, техасский журналист в первую очередь рассматривал ремесло писателя как способ заработка, а не искусство — он это не скрывал. Но он искренне был увлечен историей, хотя, в отличие от Лавкрафта, любившего Древний Рим, отдавал предпочтение не классической античности. Его привлекали Древняя Месопотамия, Средневековье и покорение Дикого Запада. И эта страсть нашла отражение в его творчестве — особенно в мире Хайборийской Эры (Hyborian Age), где разворачиваются приключения Конана-варвара.
Неудивительно, что в мире Хайборийской эры, где происходят приключения Конана-варвара, зачастую пытаются найти лавкрафтовские мотивы. А то и напрямую соотнести его с мифопеей Лавкрафта, Мифами Ктулху, сделав их единой вымышленной вселенной. Например, Йог, бог палящего солнца пустыни из мира Конана, из-за сходства имени приравнивается к чудовищному Древнему Йог-Сототу.
Справедлив ли такой подход?
Вообще иногда выделяют целый «Круг Лавкрафта». То есть группу авторов-современников, чьи произведения связаны с лавкрафтовскими. Это Кларк Эштон Смит, Фриц Лейбер и другие. В том числе, конечно же, Роберт Ирвин Говард. Многие из них не столько дополняли Мифы Ктулху, сколько с удовольствием обменивались с Лавкрафтом взаимными отсылками, явными или скрытыми.
Потом писатель Август Дерлет успешно оттеснит от наследия Лавкрафта молодого писателя Роберта Хейварда Барлоу — друга и Лавкрафта, и Говарда, и соавтора шести произведений Лавкрафта. Про это есть отдельная книжка L'Affaire Barlow: H.P. Lovecraft and the Battle for His Literary Legacy, где опубликована переписка Дерлета. Лавкрафт видел именно Барлоу в качестве своего продолжателя и ответственного за литературное наследие писателя после смерти Лавкрафта. Часть друзей Лавкрафта были недовольны этим решением и начали травлю Барлоу. Дерлет играл на обе стороны, втайне поддерживая кампанию против Барлоу, но при этом заверяя Барлоу в своей дружбе (это он сам открыто признавал в письмах). В итоге, Барлоу буквально устроили литературную «темную». Но это другая история. Нас же интересует Говард.
Лавкрафтовский «Некрономикон» присутствует в «Детях ночи» (1931) Роберта Ирвина Говарда. Запретный гримуар Абдула Альхазреда в этом рассказе из Пиктского цикла оказывается перед глазами немецкого оккультиста, барона Фридриха Вильгельма фон Юнтца.
Говард сделал того же фон Юнтца автором оккультной книги Unaussprechlichen Kulten. Что на русский язык обычно переводят как «Сокровенные культы». Хотя, на мой взгляд, правильнее передать это как «Немыслимые [невыразимые, неописуемые] культы».
Лавкрафт не мог пройти мимо столь чарующего названия. И вот уже он упоминает «Немыслимые культы» в повести «За гранью времен» (1936).
В «Червях Земли» (1935), рассказе о вожде пиктов Бране Мак Морне, Говард дважды говорит о «темных богах» Р’льеха — вымышленного города, впервые упомянутого Лавкрафтом в «Зове Ктулху» (1928). Заходит речь и о боге Дагоне. А люди-змеи из говардовского рассказа «Королевство теней» (1929) находят параллели как у Лавкрафта, так и у Кларка Эштона Смита.
Многие пытаются связать мир Конана-варвара с вселенной лавкрафтовского Мифа. Похожий подход можно встретить и в компьютерных (Conan Exiles), и в особенности в настольных ролевых играх по миру Конана.
Однако все перечисленные выше произведения Говарда, прямо связанные с Мифами Ктулху, не имеют отношения к Хайборийской эре, в которую происходят приключения Конана. И все же отдельные намеки на лавкрафтовские мифы можно отыскать и в историях о Конане.
Самый очевидный, как мне кажется, есть в повести Говарда «За Черной рекой» (1935):
«Скоро призрак твой будет беседовать с призраками Темного Края, и они поведают тебе о древних богах, что не умерли, но спят в далеких безднах, и время от времени пробуждаются» [перевод мой — Ф.М.].
Больше текстов про необычные исторические сюжеты, историю и мифологию в кино и сериалах — в моем Telegram-канале Panfilov FM