Пока молодые люди шли к выходу, Кедрова высказала им в спину много нелицеприятных эпитетов, пришедшихся ей на ум и вызванных крайне непростой ситуацией. Рачительные «уборщики» узнали о себе много интересного, да такого, о чём и не догадывались совсем. Общепринятыми словами выглядели лишь коротенькие предлоги да смачные междометия; всё остальное высказывание чередовалось производными изречениями, образованными от пяти выражений, выделявшихся сугубо нецензурным характером. Когда входная дверь, закрываясь, резко захлопнулась, она немного посбавила резковатые интонации, а находясь в волнительном возбуждении, поставила последнюю точку:
- Вы поганые сволочи! Я тут, понимаете, вся извелась, а они даже толком не могут ничего рассказать, что у нас действительно происходит? Может, Хло́я, ты прояснишь, что у вас, «на хер», творится? - обратилась она к непосредственной соучастнице (на удивление молчаливой?), которая неотступно присутствовала в квартире, а значит, находилась в курсе всех жутких событий.
- Даже не представляю, чего тебе и сказать, - сморщившись от прямого вопроса, Карен не стала «лезть в зандры», а напротив, попыталась успокоить раскипятившуюся хозяйку, - лично я ничего не видела. Когда вышла, кровавый ужас уже закончился: в братской груди торчала длинная самурайская сабля, на полу валялось два узкоглазых трупа, а нарочи́тые ребята затаскивали раненого бандита. Ты спросишь: какая, к ляду, причина? Хм, возьмусь предположить – да что там? – смогу утверждать, что кто-то, невероятно влиятельный, остался очень уж недоволен некими предприимчивыми замыслами. Какими? Сегодняшним утром!.. Наши беспардонные проказники из пятидесяти килограммов отличного кокаина умудрились сделать сотню «вожённого» – наполовину «разбадяжили» самой обыкновенной содой. Полученный «товар» успешно загнали.
- Что?! - вытаращив растерянные глаза и выпятив «утиные» губы, Елизавета не поверила в услышанное признание. - Это шутка, что ли, у вас, тупая?
- К сожалению, нет, - просто ответила Си́дни, приходя потихоньку в себя и освобождаясь от перенесённого нервозного стресса, - и теперь нам срочно нужно из России валить, не то по всем по нам справят и скорые, и крутые поминки.
- Уехать?.. - переспросила Елизавета, изображая насмешливую гримасу. - И на какие, стесняюсь спросить, шиши?
- Насколько я правильно понимаю, - метнула Хло́я глазные молнии, желая быстрее прекратить никчёмный, неинтересный ей, разговор, - наличные деньги у изобретательных мальчиков есть, и довольно большие: всё-таки сто килограммов – как бы? – «убойного кокса» загнали. Ежели хочется понять ситуацию до мелких подробностей, тогда дождись-ка ты их самих; я думаю, они растолкуют. Рассматривая проблему иначе, поверь, лично тебя «кидать» никто и не собирался – в деле участвуют все! Пойдём-ка лучше взглянем на несчастного пленника. Да и!.. Если ты помнишь, нам велели примерно убраться.
- Пусть моют сами, - огрызнулась Кедрова рассерженным голосом, - они, беспечные, здесь всё изгадили, а мы, ни в чём не повинные, должны разгребать да чисто вылизывать?
- Как я уже говорила, - вспыльчивая блондинка начинала неприветливо нервничать; она обозначилась озлобленным выражением, сжала покрепче жемчужные зубы и заговорила змеиным шепотом (дала прочувствовать, что ежели её не послушают, то в ход пойдут методы – куда убедительнее!): - Мы все здесь делаем общее дело! Старательные парни и так уже взвалили на себя всю черновую заботу, и кровавую, и опасную. Считаю! Немного поводить по гладкому кафелю мокрыми тряпками – а попутно присмотреть за связанным полуживым лиходеем – окажется делом совсем необременительным. Ты, Лиза, размышляешь, наверное, по-иному?
Имея неприятный опыт, позволяющий познать неоспоримое превосходство, и не желая более испытывать убедительные методики, Елизавета мгновенно замолкла. Подтверждая полное согласие, она лишь энергично кивнула.
Засим малоприятный разговор, происходивший между несдержанными особами, способными раздухариться по пустяковому поводу, благополучно решили закончить; обе взбалмошные красавицы молча закурили по несчитанной сигарете. Закончив нехитрое упражнение, состоявшиеся приятельницы прошли в потаённую комнату, где находился горемычный невольник. Когда очутились в неиспа́чканной спальне, Хло́я, объятая нескрываемым восхищением, непроизвольно воскликнула:
- «Охренеть»! Аккуратно как поработали – и вовсе ничего не «засрали»!
- Ты про это? - намекая на идеальную чистоту, царившую в благоустроенной комнате, хитро рассмеялась загадочная хозяйка. - Не переживай, милая, занимались они не здесь… Сейчас ты в полной мере насладишься непревзойдённым искусством новоявленных потрошителей! - И распахнула сведённые двери, позволявшие попасть во внутренний шкаф (висячие одежды уже раздвинулись по разные стороны), и обнажила проход, ведший в секретную кладову́ю.
- Прошу, - с иронией промолвила Кедрова, изображая понятный жест, каким предоставляют первым пройти – другому.
Почувствовав саркастическую насмешку, Си́дни красноречиво оскалилась, но отвечать ничего не стала (пока!); наоборот, она воспользовалась заманчивым приглашением и хоро-о-о́шеньким пинком открыла им обеим дальнейшее продвижение. Хотя мысленно бойкие девчата и кое-как подготовились, и даже примерно представляли, что им представится видеть, но тот кошмарный вид, какой предстал их взбудораженным взорам, оказался, ну! просто ужасным. Как же он выглядел? Линолеумные полы сплошь заливались невысохшей кровью и напрочь забрызгивались крошённым костным остатком; синие стены не составляли особого исключения и обладали аналогичным покрытием, нанесённым багряно-дроблённым составом; посередине сидел незнакомый им молодой человек, накрепко привязанный к стулу. Всмотрелись в него внимательнее. Непривлекательной внешностью он больше напомнил инопланетного гуманоида, нежели привычного представителя человеческой расы.
При других обстоятельствах морально не подготовленных барышень, конечно бы, затошнило; но, во-первых, желудки их давно уже были пустыми, а во-вторых, они столько, в тот злополучный день, всего нагляделись… Не проронив ни единого слова, с отвращением при́нялись разглядывать омерзительную, едва ли не дьявольскую картину. Вдоволь «налюбовавшись» творением лихих «прокуратников», где-то бессердечных, а в чём-то бесчувственных, Ка́рен категорично заметила:
- Ты как хочешь, Лиза, но здесь я убираться не буду; до «пыточной камеры» вымою, а тут – «обосрать»! – пусть сами делают чего захотят.
Согласившись со скептически настроенной гостьей, не менее критичная хозяйка поддержала примечательное высказывание. В течении следующих минут тридцати, имея в наведении поспешной чистоты опыт, немногим больший (чем представители сильного пола), прида́ли внутренним помещениям вид, какой не присутствовал и даже вначале, когда Мэ́ссон и Хло́я вот только приехали. Всё то недолгое время, пока удивительные красавицы елозили половыми тряпками, Альберт, так и продолжая оставаться с торчащим самурайским мечом, непонимающе, полупьяными зенками, наблюдал за прилежным поведением усердных уборщиц. Когда они заканчивали, он за́дал обычный вопрос, давно уже ставший привычным:
- Послушайте, добренькие девчата, а водочка есть? Выпить чего-то очень уж хочется.
- Лизонька, - Хлоя обратилась наигранно ласково (по-видимому, совместная работа как-то сближает?), - а нет ли у вас где-нибудь поганой «водяры»? В неординарной, если не экстремальной ситуации, полагаю, бедного братца можно немного побаловать. Ежели признавать, именно он нас всех спас и первым встретил ту роковую атаку, что проводилась коварной якудзой.
- Грамм двести найду, - с готовностью ответила Кедрова, оказавшаяся необычайно отзывчивой, - осталось после какого-то недавнего праздника.
- Замечательно, - улыбнулась вторая бестия, в полной мере оправившаяся от нервного потрясения, - больше пока и не нельзя: его ещё в больницу вести, - сказала уверенно, а следом, сама не зная к чему, смущённо добавила: - А шикарный диван вам, походу, менять придётся: он весь пропитается прилипчивой кровью.
- Неизвестно ещё, вернёмся ли мы в загаженную квартиру обратно? - провозгласила неуверенная хозяйка, вынося алкогольные остатки, оказавшиеся в количестве, чуть-чуть не достигавшим «четвёрки». - Кто его знает, чем жутковатая беда в итоге закончится?
В тот момент, когда Си́тнев «доделывал» халявную выпивку, домой вернулись два брата. Подивившись безукоризненной чистоте, какую навели старательные избранницы и какая представлялась в основных помещениях, они отправились проверить связанного невольника. Обнаружив, что в потаённой каморке ничегошеньки не сменилось (от слова «вообще!»), они выразили обоюдное недовольство:
- Кладовку-то пыточную чего не отмыли?
- Времени не хватило! - неприветливо огрызнулась Хло́я; непроизвольно она взяла на себя роль главной ответчицы и выступила против обоснованных претензий, предъявленных за порученную работу. - Так что теперь, как понимаете, наведение идеального порядка ляжет на сильные плечи – кто не согласен?
Хорошо представляя взрывной характер, спорить с великолепной блондинкой никто не отважился. Родственная команда взяла короткую передышку. Расположившись в розовой спальне, они присели передохнуть, а заодно и собраться с насущными мыслями и обсудить ближайшие планы. Не дожидаясь, когда его спросят, дискутировать на́чал Мэ́ссон:
- Как, надеюсь, все хорошо себе понимают, неблагоприятные обстоятельства складываются плачевно, ежели не прискорбно. Чего же нам делать? Как можно быстрее покинуть пределы российского государства и срочно отправиться за границу – благо валютные капиталы имеются в чрезмерном избытке. Мы с Хло́ей вылетаем сегодня, в двадцать три часа, и следуем прямым направлением в город Париж, - он сделал короткую остановку, а взглянув с любовью на Ка́рен, вежливо её попросил: - Кстати, милая, закажи, пожалуйста, к нашему подъезду такси, а то – пока я ввожу остальных в курс общего дела – мы можем прошляпить зафрахтованную поездку. Время сейчас уже к девяти; нам вылетать через два часа; отсюда до аэропорта сорок с небольшим километров. С учетом затрат на дорогу, пробки и всё остальное, мы туда доедем – в лучшем случае! – минут за пятьдесят, не то и за час. Мне думается, лучше приехать раньше, чем опоздать.
- Хорошо, - согласилась Си́дни (странно?) любезным тоном и молча направилась в кухонное пространство, чтобы беспрекословно исполнить порученное задание.
- Да и!.. - крикнул вдогонку проду́манный комбинатор. - Вызывай-ка лучше по интернету – так безопасней! - обозначил громко, а шёпотом, лишь для себя, еле слышно пролепетал: - Кто его «победит», может, наши мобильные телефоны кто-нибудь втайне прослушивает?
Услышав скупое подтверждение, что сообразительная блондинка отлично всё поняла (ту крайнюю необходимость, какая требует воздержаться от пользования сотовыми устройствами), словоохотливый авантюрист продолжил излагать текущие планы:
- Итак, считаем, что все благополучно уехали. Мы с Ка́рой берём с собой те пять миллионов, какие «срубили» за вторую японскую сделку, - ему хватало внутренней выдержки, чтобы язвительно ёрничать, - вам, соответственно, остаются три миллиона – сумма, как кажется, тоже немаленькая! Основную наличность – так же как, между прочим, и вы – мы прячем в камерах хранения шереметьевского аэропо́рта. С собой берём, единственно, по сто тысяч долларов, из расчёта на одного человека. Вышеозначенная сумма не декларируется, поэтому с беспрепятственной перевозкой проблем особенных не возникнет. Как переправить остальную валюту – мы решим после, в спокойной, не сильно напрягающей, обстановке.
- Но почему мы летим в Варшаву, а вы в Париж? - не удержалась Елизавета от женского любопытства.
- Всё потому, дорогая, ты наша, красивая непоседа, - дружелюбно улыбнулся ей Майкл, прекрасно понимая, что двоюродному брату досталась женщина не менее воинственная, нежели ему самому, - что по выбранному направлению вас с Игорем искать никто не подумает. Касаясь меня и Ка́рен, нас за кордон отправляют верховные боссы российской мафии, что делает нашу поездку относительно безопасной, – они нас разыскивать покамест не будут! У самоуверенных япошек мы «засветились» как посыльные Бати, так что и с их стороны серьёзных неприятностей к нам тоже пока не прискачет. Если с личной безопасностью кое-как ясно, продолжу тогда о насущном: в Варшаве вы делаете быструю пересадку, чем ещё больше запутываете следы, и продолжаете неуклонное движение к нам, в благословенную Францию. Повстречавшись, мы вас надёжно спрячем; главное, чтобы твой благоверный избранник не забыл парижский адрес, который чуть ранее успешно запомнил.
- Не волнуйся, покамест не позабыл, - нахмурившись, заверил Борщов, - я пять раз перечитывал.
На последних словах в спальную комнату вернулась хлопотливая Хло́я и сообщила о завершении порученной миссии:
- Такси будет ровно через десять минут.
- Ты будешь с собой чего-нибудь брать, или же подкупим прямо на месте? - добродушно улыбаясь, осведомился предусмотрительный комбинатор.
- С немаленькими деньгами, какие волею случая случились в неисчислимом наличии, - злорадно умиляясь, заверила Си́дни, - уверена, мы нуждаться ни в чём не станем, - на пару секунд замолкла, а немного подумав, особо отметила: - Странная штука – жизнь? Вот так живёшь, живёшь, по жалким копейкам перебиваешься, а потом – раз! – и у тебя уже пять миллионов. Ведь я правильно понимаю: они уже наши?
- Пока ещё под хорошим вопросом, - не сильно обнадеживал Мэ́ссон. - Если сумеем безболезненно рассчитаться с российскими боссами и сча́стливо умыкнуть от околпаченных ниндзя, то сможем спокойно распоряжаться прикарманенными деньжатами и тратить их вполне безбоязненно.
Не успел он закончить, а на электронную почту Ка́рен пришло короткое сообщение, что заказанное такси находится недалеко от подъезда. Схватив валютную выручку, Майкл ненадолго остановился. Он обратился к оставшимся компаньонам и наставительно заключил:
- В неизменной точности следуйте несложным инструкциям – и всё тогда закончится «в ёлочку». Да и!.. Не забудьте где-нибудь, у любой больницы, сбросить избитого пленника – мы захватим Алика, поражённого самурайским мечом.
Завершив коротенькое напутствие, они вместе с Хлоей подхватили Альберта, пьяного в стельку, и с немаленьким трудом поволокли его к выходу. В спускавшемся лифте столкнулись с незнакомой бабулькой, пожилой, едва не столетней. Увидев пронзившую саблю, она, набожно крестясь, отпрянула в угол и в молчании помолилась. Мишин ободряюще её успокоил:
- Это обычный фокус – с ним всё в порядке. Неугомонный парень выпил больше обычного и непременно вознамерился его показать. Но?! Как и всегда бывает – когда в неадекватном состоянии за что-нибудь активно берёшься – наработанный финт немножечко смазался, и теперь потребуется помощь опытного магистра, научившего нерасторопного парня тому волшебному трюку. Зачем? Чтобы, воспользовавшись непревзойденным умением, извлечь наружу испорченный реквизит, напрочь застрявший в груди.
По вытаращенным глазам и явственному желанию (прямо здесь же и раствориться), слабо предполагалось, что очумевшая старушка поверила в ту несусветную небылицу. Тем более что с острого лезвия периодически подкапывала багровая жидкость, явно что свежая и вовсе не бутафорская. Наконец, случилась долгожданная остановка и насмерть перепуганную бабульку словно бы ветром сдуло, настолько резко она испарилась. «Хорошо ещё, мы незнакомы», - подумал Майкл, выволакивая полуживого Алика в парадный подъезд.
Кое-как (не без помощи Сидни) усердный комбинатор дотащил раненого пропойцу до ожидавшей машины. Опережая нежелательные события, он как мог разъяснил курьёзное положение:
- Он пьяный – лишнего выпил.
- Ага, а к груди у него, наверное, недопи́тая бутылка прилипла? - недоверчиво усмехнулся благоразумный водитель.
- Нет, нет! - запротестовал убедительный Мэссон, заискивающе и широко улыбаясь; а следом поспешно заверил: - И потом… разве скромному перевозчику, которому платят тысячу долларов, не всё ли равно, что и с кем на самом-то деле случилось?
- Ну, если дают две тысячи?.. - смышлёный предприниматель набрался наглости вдвое повысить запредельную, вообще нереальную, це́ну; говоря, он даже не обернулся. - Тогда без проблем – и деньги вперёд!
- Держи, бессовестный вымогатель, - отсчитывая требуемую сумму, проворчал немного поуспокоенный плут, - сначала давай заедем в ближайшее отделение «скорой помощи».
- Понял! - согласился прожжённый мужчина, запуская двигатель и выводя норовистую «Волгу» на проезжую трассу.
Доехав до медицинского центра, таксомоторное средство остановилось прям у приёмного отделения. Майкл и Хло́я вытащили безвольное тело, поднесли поближе к входным дверя́м и положили на невысоких бетонных приступках. Посигналив в надсадный звонок, бегом устремились к терпеливо ожидавшему транспорту. Оба одновременно заголосили:
- Гони в Шереметьево!
Однако выполнить тот срочный заказ оказалось не так-то и просто: словно специально, нужная магистраль, и именно нынешним вечером, оказалась сверх всякой меры загруженной – создавались постоянные заторы и долгие пробки. До нужного аэропорта́ получилось добраться лишь к половине одиннадцатого, едва не опоздав на давно уж объявленную посадку. Первым делом предусмотрительный комбинатор отправился к хранительным камерам, где всего за пару минут надёжно припрятал поистине бесценную сумку (необходимые двести тысяч он отсчитал по дороге и поровну разделил их с Кариной).
Билетная регистрация, как сказано, уже начала́сь. Едва успев, последние пассажиры успешно прошли пограничный контроль, а следом и бдительную таможню. На всё про всё у них «затратилось» чуть более двадцати минут (пришлось ускоряться, применяя помощь шелестящих зеленоватых бумажек). Благополучно миновав бюрократические инстанции, везучие авантюристы только-только успели занять посадочные места, как самолётные двери то́тчас же и закрылись. Ещё минут десять проводились первичные процедуры. Постепенно пилотируемый летательный аппарат вышел на взлётную полосу́. Хорошенечко разогнавшись, он плавно устремился на оптимальную высоту. Лишь теперь и молодой мужчина, и несравненная барышня смогли размеренно, более или менее спокойно, вздохнуть: они успешно покидали негостеприимную Родину, вдруг ставшую убийственно чуждой. Не стоить говорить, что беспосадочный перелёт прошёл без каких-либо нежелательных осложнений, а при́бывший самолет успешно приземлился во французском аэропо́рту Шарля-де-Голя.
Что касается других участников заграничного путешествия? На них следует обратить особо пристальное внимание… Оставшись дома одни, они при́нялись предъявлять друг другу межличностные претензии. В первую очередь негодовала, конечно, Кедрова: ей было непонятно (как?!), каким образом беспечный избранник мог пойти на бездумную, крайне опасную, авантюру, из-за которой (уже!) погибло столько блатного народу. Впрочем, гораздо сильнее её заботило, что и их драгоценные жизни подвергались ничуть не меньшей (а возможно, и большей?!) опасности; она так привыкла к размеренной жизни, что оказалась не готова взять да и резко в ней всё поменять. Борщову долгу пришлось объяснять и доносить до возмущённой подруги, что он здесь если и виноват, то не так уж и основательно. Получалось, пока он ремонтировал сломавшуюся машину, поврежденную, между прочим, (сами́м!) божественным провидением, неблагодарные гости развели доверенный на реализацию отборный наркотик, а ему, «гадкие проходимцы», ничего не сказали. Ничего не подозревая, наивный наркокурьер (как безропотный камикадзе, пошедший на верную гибель!), отправился с бодяжным «коксом» на догово́ренный сбыт. Кое-как, с невероятным трудом, ему удалось постепенно успокоить взволнованную подругу. Она наконец-то отчётливо поняла, что у них не остаётся иного выхода, как-то: во-первых, побыстрее покинуть Россию; во-вторых, основательно затеряться в глубокой Европе или же (что нисколько не хуже) на каких-нибудь экваториальных островках, где всегда тепло, красиво и очень уютно.
Время близилось к варшавскому вылету, и им пора была выходить; дальше следовать в шереме́тьевский аэропорт и осуществлять промежуточную посадку. Всё чётче осознавая угрожающую опасность, рыжеволосая красавица «наезжала» на тупоумного воздыхателя много меньше, а больше собирала носимые вещи, гигиенические принадлежности и личные надобности.
***
Немногим раньше в главный офис российской якудзы явились двое израненных ниндзя, уничтоживших Папу Колю; они уцелели во время жестокой схватки, произошедшей с отъявленными бандитами. Едва успев изложить трагичную драму, они той же секундой отправились «встречаться» с давними предками. Помимо справедливой расправы, совершённой над обнаглевшими русскими, верховного босса японской мафии ничуть не менее занимало: почему нет добрых вестей от двух членов банды, посланных убить коррумпированного «мента» и двух новоиспеченных наркокурьеров? Он выделил из немногочисленной команды двух умелых приспешников, искуснейших воинов. Им повелевалось ликвидировать всех: вначале продажного полицейского; затем бывшего с ним второго курьера; потом двух наглых «недотёп-переростков», «впаривших» разведённый содой низкосортный наркотик. Заодно обстоятельно выяснить, что происходит у первых соратников, посланных уничтожить последних чуточку ранее. Не тратя попусту времени, японская группировка намеревалась жестоко расквитаться за то смертельное оскорбление, какое им пришлось претерпеть, трижды расплатившись за разбадяженный кокаин. Каким, спрашивается, образом? Во что бы то ни стало российская якудза должна восстановить утраченное «имя» и стереть с лица земли всех тех поганых мерзавцев, какие к их несмываемому позору случились причастными.
Получив неоспоримое указание, японские ниндзя, усердные, отправились его исполнять. С ожиревшим «ментом» им удалось расправиться незатейливо, быстро, уверенно, и они устремились претворять остальную часть немаловажной задачи, по их мнению подобно несложной. Они основательно просчитались…
