– Одного не пойму - как тебя угораздило на такое прельститься?! Ее тронь и она на запчасти рассыплется! Чем только она тебя взяла, что ты места себе не находишь и сидишь, как рыцарь печального образа, сам не свой?!
– Тебе не понять.., – отвел глаза Павел Олегович. – Что ты вообще можешь чувствовать?
– Ну, да! Конечно! – скривилась в хищной улыбке Тоня. – Куда уж мне?! Я же чурка неотесанная - благородных кровей во мне нету! Как ты не заметил этого, когда на мои капиталы рот разевал? Нормально тебе тогда было, Павлик?
– Перестань меня мучить.., – закрыл лицо крепкими руками Павел. – Чего ты хочешь от меня? Мне и так непросто…
– Да, что ты говоришь?! – усмехнулась Антонина, чувствуя, как боль сжимает грудную клетку. – Только развода не получишь! Так и знай!
Она решительно поднялась и подошла к огромному окну в кабинете мужа. За окном поливал дождь, словно пытаясь смыть то, что она не хотела видеть. Антонина была уверена, что увлечение Павла Олеговича слишком затянулось.
О том, что он периодически ныряет в объятия молоденьких девиц, женщина прекрасно знала - секретарша регулярно докладывала ей об этом, получая приличные премиальные в конверте. Все его загулы не имели ничего серьезного - так, легкие увлечения. Но, в этот раз было все совсем иначе…
– Полиночка, не исчезай! – услышала она его тихий шепот однажды утром, когда Павел был уверен, что жена спит. – Нам надо увидеться и все обговорить! Я приеду к тебе после обеда, детка! Ну, почему ты не хочешь? Что случилось, родная?
Последняя фраза окончательно смахнула сон его жены и заставила навострить уши.
“Это что за “родня” там объявилась?! – промелькнуло в голове Антонины, заставив сжаться полусонный организм. – Вот кобель старый! Снова по девкам скачет! Ну, я тебе устрою сладкую жизнь - света белого не увидишь!”
Она полежала немного, прикидываясь спящей, наблюдая сквозь прикрытые веки за мужем. Павел судорожно что-то писал в телефоне, тыкаясь пальцами в экран. Он тихонько чертыхался, видимо стирая и набирая сообщение заново.
“Нервничает.., – беззлобно подумала Антонина. – Не похоже на него… Обычно, как кот мартовский - улыбается и бороду почесывает… А тут трясется, как пацан зеленый. Странно… Эх, Павлуша! Не соскучишься с тобой ни разу! Когда только перестанешь левака давать?! Спокойной жизни нет совсем…”
Антонина дождалась, когда ее благоверный натянет пиджак, придирчиво осмотрит себя в огромном зеркале гардеробной и на цыпочках шмыгнет за дверь. Она слышала, как он спустился в подземный гараж, завел машину и выехал с территории их загородного дома. Когда автоматические ворота закрылись за ним, Тоня выскочила из супружеской постели, едва натянув на себя шелковый пеньюар.
Буквально слетев со второго этажа с телефоном в руке, она набрала номер его секретарши.
– Аллочка, это я! – хрипло сказала она в трубку. – Шеф выехал только что! Я буду в нашем кафе к обеду - мне надо знать все о его новой “курице”! Какое совещание?! Мне-то что до этого?! Чтоб все знала и точка!
Аллочка что-то пыталась возражать, осторожно намекая на серьезные переговоры, назначенные на сегодня, но Антонина Петровна была непреклонна. Если уж что-то втемяшилось ей в голову, но никакая атомная война не могла ее остановить.
– Так! Посмотрим, что на этот раз! – злорадно потерла руки Тоня, как только скинула звонок. – Очень интересно! Как-то на Павлика не похоже. “Родная”, главное! Ну, я тебе устрою “родственную” связь, кобелина старый! Уже даже не седина в бороду, а проплешина на всю голову, но все туда же!
Она кружила по просторной кухне, включая на ходу все, что можно было включить - кофемашину, микроволновку, блендер. На секунду Тоня тормознулась, когда рука зачем-то потянулась к посудомоечной машине.
– Так! Спокойно! – остановила она себя. – Ты чего так засуетилась, мать?! Можно подумать, что-то новенькое случилось? Всю жизнь он от тебя гуляет и что? Как приползал домой, так и в этот раз будет! Куда он денется без денег? Кому такие потертые мужики нужны? Ну, пососет она из него маленько и ладно - нормальная статья расхода! Чего дергаться на пустом месте?!
Антонина громко разговаривала сама с собой, благо приходящая домработница уже исчезла, оставив завтрак на столе. Тоня не терпела постороннего присутствия в доме, поэтому старенькая Семеновна предпочитала не попадаться хозяйке на глаза. Нет, Тоня не обижала ее, просто Лидия Семеновна недолюбливала напористый характер Антонины, в отличии от Павла Олеговича. Тот был мужиком добрым и уважительным, иногда даже интересовался семейными делами Лидии Семеновны, которая работала у него уже много лет.
– Так, сейчас приведу себя в порядок и в центр! – стараясь не суетиться, наставляла саму себя Антонина Петровна.
За те двадцать семь лет, что она была замужем за Павлом, ей пришлось немало пролить слез от его измен. Сказать, что она привыкла к этому было бы неправдой - просто научилась иногда вовремя прикрывать глаза, чтобы не разрушить образ идеальной семьи.
У людей их круга было не принято выносить сор из избы и поэтому все ее подруги терпели выходки своих мужей. Дамы прекрасно понимали, что ситуацию не изменишь, а вот репутация может пострадать.
Антонине с ее напористым характером приходилось не просто и иногда она устраивала взбучку своему Павлику. Например, могла заявится в гостиницу в тот момент, когда благоверный развлекался там с очередной потаскушкой. По другому таких девиц Антонина не называла. Все они прекрасно знали, что мужик он в возрасте и глубоко женат. На что надеялись юные создания, когда прыгали в койку к ее мужу, Антонина не понимала. Ей вообще была непонятна любовь за деньги - воспитание было суровым…
В полдень Антонина сидела в кафе рядом с офисом мужа и нервно поглядывала на часы.
– Аллочка, ты где? – набрала она номер секретарши Павла Олеговича. – Я уже тут десять минут торчу! Узнала что-то? Ну, так иди уже! Сколько ждать то можно?!
Антонина подрагивала от нетерпения, постукивая толстыми пальцами, унизанными массивными кольцами, по столику. Любопытство пополам с возмущением кипело у нее внутри и норовило вот вот выплеснуться наружу.
– Любезный! – кивнула она официанту. – Принеси чего-нибудь выпить покрепче!
Тот понимающе моргнул и растворился у барной стойки.
– Ну сколько можно ждать! Ты, как клуша, честное слово! – обрушилась Антонина Петровна на Аллочку, едва та приземлилась за ее столик, запыхавшись. – Говори уже, не томи!
– Ой, Антониночка Петровна! – переведя дух, защебетала девушка. – Даже не знаю, что вам сказать! Все так непонятно!
– В смысле?! – уставилась на нее женщина. – Ты дурочка, что ли?! Чего там непонятного, ей богу!
– Ну, смотрите - Павел Олегович купил новый мобильник и связывается с этой девицей только по нему! – вывалила Аллочка, округлив глаза. – Даже не пользуется рабочим телефоном! Никогда такого не было - сами знаете!
Антонина замерла, поднеся рюмку с коньяком ко рту - это было что то новенькое.
– А ты можешь подслушать о чем он говорит с ней? – подалась вперед Антонина. – Наверняка они общаются в рабочее время. Вот с утра он ей звонил, я сама слышала. Только я телефон его не разглядела…
– Ну, я попробую.., – пожала плечами девушка. – Только он прибьет меня, если догадается, что я за ним слежу…
– А ты осторожненько! Черт знает, что там на него охотится! – не выдержав, хлопнула ладонью по столу Антонина Петровна. – Нам проблемы не нужны, ты же понимаешь! Павлуша должен спокойно работать, а не по девкам скакать! Ты мне только найди кто она и где живет, а там уж я сама с ней разберусь! Чай, не в первый раз!
Аллочка хлопая глазами, смотрела на жену босса и представляла, что его ожидает, если Антонина Петровна снова поймает его с поличным. Прошлый раз она устроила скандал прямо в офисе, мало заботясь о том, что подумают подчиненные. Аллочка мысленно крестилась и молилась богу, чтобы ее не зацепило это цунами. Хорошо, что на тот момент завершилось собрание акционеров и вообще никто особо не пострадал. Павел Олегович умел гасить скандалы, которые устраивала его жена…
Когда Аллочка вернулась в офис, шеф столкнулся с ней в дверях.
– Я отъеду на пару часов, – бросил он на ходу, – меня не дергай. Сама тут разберешься!
Девушка проводила его взглядом и прошла на свое рабочее место. Она присела за стол и задумалась - было непонятно что делать.
“Набрать Антонину? – задумалась секретарша, листая ежедневник. – Или пусть его едет? Ну, откуда она узнает, что он отлучался? Как мне эта слежка надоела… Пожилые люди, а все в шпионов играют…”
Однако, Аллочка по привычке отзвонилась Антонине Петровне, доложив обстановку. Та чертыхнулась, обругав себя за то, что не дождалась каких-то десять минут и уехала.
“А могла бы проследить и все выяснить! – сказала она себе, сидя на заднем сидении машины с водителем. – Вечно ты, Тоня, куда-то торопишься! Терпения в тебе нет, когда надо…”
Вечером того же дня, устав от своих подозрений, Антонина Петровна свалилась с жуткой головной болью - все эти волнения в ее возрасте были абсолютно лишними.
– Тоня, я дома! – услышала она с первого этажа голос мужа. – Ты где?
– Тут я.., – проворчала она себе под нос, но не сдвинулась с места. Таблетка только начала действовать и Тоня старалась не шевелиться без надобности.
– Чего валяешься? – спросил муж, войдя в спальню.
Он снял пиджак и покосился на нее. Женщина лежала с мокрым полотенцем на голове, поглядывая на него очень недовольно.
“Ну, сейчас начнется.., – тоскливо подумал Павел Олегович, но вида не подал. – Хоть домой не приходи. Одни скандалы…”
– Голова болит? – осторожно спросил он.
– Не видишь, что ли? – буркнула она и отвернулась. Антонине не хотелось видеть мужа - ей так надоело его вранье, что глаза сами закрылись.
– Отдыхай.., – кивнул он и вышел.
“Лягу в кабинете.., – подумал мужчина, прикрывая за собой дверь в супружескую спальню. – Хоть спокойно с мыслями соберусь…”
То, что больше всего занимало его мысли последнее время имело возраст тридцати лет. Девушку звали Полина. Она появилась в его жизни совершенно неожиданно, возникнув в кабинете, как призрак из прошлого.
– Вы мой отец.., – проскрипела она грубым голосом и протянула ему старое фото. На нем был он собственной персоной, только в армейской форме. На обороте были написаны строчки стихов про любовь и верность.
– Кто вы?! – отшатнулся Павел Олегович, узнав себя на фото. – Откуда у вас моя фотография?!
– Мама дала.., – снова скрипнула молодая женщина.
– Какая мама?! – побледнел он, надеясь, что это розыгрыш.
– Моя мама.., – ответила она, теребя тонкими, почти прозрачными пальцами край свитера. – Она сказала, что вы ничего обо мне не знаете, что я вообще не должна была родиться…
– Я ничего не понимаю! – слегка пришел в себя Павел Олегович. – Присядьте!
Но девушка как-то странно сжалась и начала оседать, цепляясь за спинку кресла. Мужчине ничего не оставалось делать, как кинуться ей на помощь и подхватить ее субтильное тельце. Оно никак не вязалось с лицом - тело ребенка и с головой взрослой женщины. Тонкие, почти прозрачные пальцы подрагивали, словно в припадке.
– Господи! Да что же это такое?! – проворчал Павел Олегович, усаживая ее в кресло.
Он хотел уже крикнуть свою секретаршу Аллочку, но вспомнил, что рабочий день уже закончился и в офисе вообще никого нет. На какое-то мгновение ему стало жутковато - он наедине с неадекватной девицей чувствовал себя неуверенно. Павел налил воды и сунул стакан ей под нос.
– Воды выпейте! – громко приказал он ей и тряхнул за плечо. – Приходите в себя, а потом спокойно поговорим!
Девица отпила глоток, стукнув по стеклу зумами - ее потряхивало, но она держалась.
– То есть, вы утверждаете, что вы моя дочь? – спустя пару минут, задал он ей вопрос.
– Мама так сказала… – повела плечом девушка и обвела взглядом кабинет мужчины.
– Вы с Сахалина? – предположил Павел Олегович.
– Ну, да.., – нехотя ответила она и отвернулась в окно. Ее вид все больше вызывал подозрение, что у нее не все дома – она словно отключалась и уходила в себя.
Однако, посидев пару минут, девушка порозовела и рассказала Павлу Олеговичу занимательную историю.
– Мама все время упрекала меня, что я родилась, – глядя в сторону, басила девушка. – Она пыталась от меня избавиться, когда беременной еще была, но не получилось… Сначала она хотела в роддоме меня оставить, но потом передумала - надеялась, что вы вернетесь и останетесь с ней. Доставалось мне от нее частенько, лупила всем, что под руку попадалось… Училась я плохо, обмороки часто были, да и учителя меня особо не любили.
– Как ты нашла меня? – перебил ее Павел Олегович, встав неподалеку от девушки.
В том, что это его дочь, он не сомневался - она была копией Насти, девушки, с которой у него был роман еще в период прохождения срочной службы. Только Настя была дородной, грудастой и улыбчивой девушкой. Глядя на нее, сердце молодого солдатика выпрыгивало из груди и тут же падало в штаны.
Настя была влюблена в него и ее не смущало, что парнишка совсем сосунок - девушка пышела здоровьем и не собиралась отказывать себе в удовольствиях. Про таких обычно говорят “кровь с молоком”, а вот Полина выглядела подростком, но с такими же чертами лица.
– Нашла вот.., – неопределенно качнула она головой. – Это не трудно в наше время…
Ее снова начало потряхивать и Павел Олегович понял, что дело совсем не в волнении девушки - это скорее походило на судороги.
– Ты не здорова? Что с тобой?! – наклонился он к Полине. – Давай “скорую” вызову!
– Не надо.., – выдавила она из себя и закатила глаза.
– Господи! Да что же это такое?! – отскочил он, видя, как она теряет сознание. Мужчина так растерялся, что не знал, что делать. Когда у девушки пошла пена изо рта, его словно молнией шарахнуло.
“Только припадочных мне тут не хватало!” – дернулся он, сообразив, что срочно нужен доктор.
– Что она принимает? – спросил фельдшер “скорой”, едва осмотрел Полину. – Это даже не эпилептический припадок, все намного серьезнее… Мне надо знать, чем ее лечат, а иначе мы можем навредить девушке! Я забираю ее в стационар, обследуем и к утру будет понятно, что с ней…
Павел Олегович остался в кабинете, сел за стол и еще раз посмотрел на свое фото тридцатилетней давности.
– Это надо, когда прилетело прошлое.., – тихо сказал он себе, – никогда бы не подумал, что так может быть…
Наутро он заставил Аллочку узнать, куда отвезли девицу. Посмотрев в листочек с адресом, он немедленно вышел из офиса, не обращая внимания на удивленный взгляд секретарши.
Навестив Полину в больнице, Павел Олегович разнервничался еще больше - лечащий врач сказал, что у девушки тяжелая патология мозга и ее нужно поместить в другое лечебное заведение. Пока мужчина договорился о месте в другой клинике, прошла неделя. Он навещал девушку, но надолго не оставался - ему казалось, что его присутствие может ухудшить ее состояние.
Спустя еще неделю Антонина ворвалась в его кабинет, когда он сидел за столом и раздумывал, что делать дальше. Жена что-то там говорила о какой-то там курице, но он ничего не разобрал - мысли были далеко от любовных похождений.
Павел Олегович понимал, что его единственный ребенок очень болен. Антонина в свое время не захотела рожать и избавилась от первенца, но потом беременностей не случилось вообще. Он не мог простить ей это дурь - на тот момент они уже были женаты и ничего не мешало обзавестись потомством. Но жена не хотела портить фигуру и испоганила ему жизнь…
– Я была у этой твоей недоразвитой! – с вызовом начала Антонина. – Нормальные девки кончились? Убогих теперь подбираешь?
Павел Олегович смотрел куда-то мимо жены, перебирая свои мысли. Что делать с болезнью Полины он не знал - врач сказал, что вряд ли что-то поможет. Случай был запущенным.
– Ты слышишь меня вообще? – повысила тон Антонина, постукивая ногтями по подлокотнику кресла. – Как со стенкой разговариваю!
– Чего ты хочешь? – наконец отозвался мужчина.
Только сейчас Тоня поняла, как плохо он выглядит. Павел осунулся и под глазами залегли темные круги.
– Паша, что происходит? – чуть тише спросила. – Ты из-за этой девочки так расстроен?
– Она моя дочь.., – выдохнул он с трудом и приготовился к скандалу. – Ее мать умерла, а девочка тяжело больна и я не знаю, чем помочь…
Антонина Петровна сглотнула ком в горле и уставилась на мужа, словно он вернулся с того света.
– Ты уверен, что это правда? – выдавила она хрипло.
– Она очень похожа на свою мать.., – кивнул муж, – только не здорова…
Тоня сидела напротив мужа и не понимала радоваться ей или огорчаться. С одной стороны стало ясно, что муж на этот раз не изменяет ей, а с другой - было не понятно, что это за явление такое из прошлого и чем оно грозит их семейной жизни.
– Я бы на твоем месте сначала тест ДНК сделала, – как-бы между прочим, сказала жена.
Бросив это, она поднялась из кресла и вышла из кабинета. В ее голове роились мысли, словно пчелы в улье - они копошились, пытаясь найти хоть какой-то выход из этой ситуации.
“А если она мошенница? – думала Антонина, идя к себе в спальню. – Сейчас аферистов развелось - пруд пруди… Павел мужик сердобольный и его развести - делать нечего. Нет, так это оставлять нельзя! С него станется - удочерит ведь эту малохольную… И что тогда? Наследство делить будем или “доченькой” ее называть?”
Голова раскалывалась от всего произошедшего - Тоне было совершенно наплевать на то, что молодая женщина больна. Сейчас самым главным для нее было не дать Павлу провалиться в чувство вины перед этой “курицей”, как она ее уже окрестила.
Павел сидел в кабинете и перечитывал стихи на обороте фотографии, которую ему дала Полина. Воспоминания приятно заполняли его мысли и думать о том, что его ожидает совершенно не хотелось.
Эта девочка, так внезапно ворвавшаяся в его размеренную жизнь, напомнила ему, что когда-то он поступил очень мерзко, оставив ее мать на произвол судьбы. Он много лет пытался оправдать себя тем, что его перевели в другую часть и не было возможности связаться с Настей, мамой Полины. Возможность была - желание куда-то пропало. “Мудила ты, Паша.., – припечатал он сам себя, бросив фото в ящик стола. – Мудила и есть.”
Однако, он понимал, что его жена где-то права и сделать тест не помешает.
Спустя неделю конверт с результатами теста лежал у него на столе, но он никак не мог решиться его открыть. Руки подрагивали и сердце предательски колотилось - сейчас казалось, что решается его судьба. Павел Олегович давно мечтал стать отцом и эта девочка была его последней надеждой. Да, она была больна, но ему так захотелось хоть кому-то сделать добро просто так, что решение пришло само собой.
– Ну, ты получил результаты теста? – заглянула к нему Антонина Петровна. – Ты чего такой бледный?!
– Нормальный я! – усмехнулся мужчина и смахнул нераспечатанный конверт в стол и закрыл на ключ. – Полина моя дочь, 99,9 % тест показал! Так, что придется как-то с этим смириться. Лидии Семеновне я велел комнату для Полины приготовить...
Антонина Петровна увидела огонек злорадства в его глазах, поджала губы и вышла вон - Павел так и не смог простить ей убийство их ребенка…
Спасибо за внимание!
Благодарю за лайки, комментарии и подписки!
На канале есть еще истории: