Она очнулась! Сначала я вообще не могла ее понять. Голос у нее был хриплый и очень слабый.
— Что? — я удивлённо посмотрела на неё. — Ты увидела кошмар? Мама! Я так по тебе скучала, — крепко обняла я ее. — мы с Виталиком каждый день у тебя, — торопилась я ей рассказать хоть что-то.
— Виталик, — выдохнула она. — Он меня толкнул с лестницы. Проверь камеру, — сказала она и закрыла глаза.
Сначала я побежал в дежурное отделение, чтобы оповестить врачей. Все вокруг засуетились, я не успевала ничего сообразить. Лечащего врача вызвали с собрания, он задавал мне вопросы, а я стояла как ледяная статуя. Мой мозг генерировал какие-то картинки. Я чувствовала, что близка к истерике. Не помню как я оказалась на улице, но до дома я шла пешком. В пути я провела больше часа, но была словно в тумане. Удивительно, что не попала под машину в таком состоянии.
Я зашла в дом к маме. Виталик ещё не пришел с работы. Сняла куртку и повесила ее в шкаф. Подняла голову вверх и посмотрела на камеру, которая стояла на входе.
— Бред, это просто бред, — начала я разговаривать вслух сама собой. — Она его ненавидит, поэтому Виталик в маминых кошмарах. Мы знаем, что это был несчастный случай. А мы? — вдруг задумалась я. — Когда я нашла маму в луже крови, она была одна. Когда мы приехали на скорой, то врач потом спрашивал при каких обстоятельствах все случилось. Я сама сказала, что мама была дома одна и подскользнулась, у нас была очень крутая лестница. Про существование камер я на тот момент даже и забыла. Мы никогда их не просматривали, не было в этом необходимости, поэтому их наличие в мамином доме совершенно вылетело из головы. Никакого дела в полиции по данному случаю не велось, никто не хотел проблем.
Дрожащими руками я набрала номер Виталика.
— А ты сегодня во сколько придёшь? — коротко спросила я.
— К часам восьми буду, наверное, а что случилось? Я тебе часа два назад звонил, Сонь, все хорошо?
— Ничего, все хорошо, ужин буду готовить, — ответила я немного подавленным голосом, проглотив комок, застрявший в горле, и положила трубку.
«Почему я не сказала ему, что мама пришла в себя? — опять я начинаю вести беседу сама с собой. — Я не знаю. Я не могу ответить сама себе на этот вопрос. Я просто чувствую, что у меня появляется обида на Виталика. Эта обида просто крадёт мой разум, я не соображаю, а просто реву в голос. Стоп! Это нужно закончить, пока я не сошла с ума.»
Моя мама установила когда-то камеру в прихожей и по периметру всего дома. Та камера, что в доме, она захватывает часть прихожей и лестницу. «Мне просто нужно посмотреть, что произошло в тот день. Это был не Виталик, я точно знаю, он был на мальчишнике. Он не мог. Мама просто подскользнулась, а потом ей в коме померещилось, что это сделал ненавистный ей жених дочери». Я зашла в рабочий кабинет мамы, включила ее компьютер. Где-то в какой-то папке будет архив по записи с камер. Прошел час и нашла наконец-то тот момент, когда произошел несчастный случай, и я не могла поверить своим глазам.
Я увидела, как Виталик вошел в наш дом, моя мать стояла наверху лестницы и что-то говорила ему, и он ей ответил. Я не могла расслышать что, но она очень нервничала. Он медленно подошел к ней и засмеялся. Когда он достиг вершины лестницы, она ударила его по лицу. Затем он встал рядом с ней и толкнул ее вниз, а она схватила его за куртку. У куртки оторвался капюшон. К сожалению, она не удержалась и упала. Потом, Виталик сбежал вниз, он осматривался по сторонам, посмотрел на маму , увидел кровь. Дальше, как ни в чем не бывало, он ушел.
В моих глазах стало темно, я потеряла сознание. Когда я очнулась, на экране было уже видео другого дня, где мы с Виталиком рядом, пришли, наверное, из больницы от мамы. Я остановила просмотр и пересела на пол. Вокруг все плыло. «Она сказала правду, — прошептала я окаменевшими губами. — Виталик... Он... — я не могла сказать себе это слово, я не могла ещё поверить.»
На полу я просидела около часа, я посмотрела на время. Виталик придет с работы через пару часов. Нужно решить, что делать. Сообщать в полицию или поговорить с ним? Я долго думала. На часах восемь, я услышала шаги в прихожей.
— Мне нужно с ним поговорить, — решила я. — Ведь он мой муж. — со страхом и слезами вспомнила я.
Я спустилась вниз, ноги были ватными и язык прилип. Я натянула улыбку и поцеловала мужа в щеку. Виталик начал рассказывать о каких-то делах, которые произошли на работе, о предстоящей командировке и ещё о чем-то. А я осталась стоять возле шкафа. Я смотрела на куртки, которые висели в нем. Зачем-то я стала перелистывать вешалки с куртками Виталика и нашла ту, в которой он был в тот злополучный день. Капюшон... Он был оторван, его не было. А место, где он примыкал к воротнику было зашито. Я содрогнулась.
«Почему я не доверилась ее предчувствию? Она меня просила...
В душе стало очень страшно. Я стояла, застыв, не в силах произнести ни слова. Я опять посмотрела на эту куртку и покрутила ее в руках. Ещё надеялась, что мне кажется, что я придумала, я хотела, чтобы чудесным образом этот капюшон опять появился и это была бы неправда.»
— Сонь, ты где там, чего застряла?
— Я сейчас приду! — отозвалась я.
Виталик был в хорошем настроении. Но он быстро заметил, что со мной что-то не так.
— Солнышко, что случилось?
— Мама, пришла в себя. — вдруг неожиданно для себя сказала я.
Лицо Виталика изменилось и, если раньше я бы подумала, что он расчувствовался, то теперь я точно понимала, что он испуган. Теперь мне понятно, почему он расплакался, когда увидел в первый раз мою маму в больнице. Это был его страх и вина.
Виталик молча выкладывал продукты в холодильник.
— Что с ее памятью?
— Она пришла в себя на пять минут только. Потом она опять впала в кому.
Виталик оживился.
— Солнышко, я думаю, что все будет хорошо. — попытался он меня поддержать.
— Виталик, она мне сказала, что ты её толкнул с лестницы.
— Подожди, ты же сказала, что она пришла в себя на пять минут, — Виталик как будто не слышал, что я говорю.
Виталик сделал решительный шаг ко мне. Он сел рядом, крепко сжав мою руку.
— Я хотел, уехать, понимаешь. Я хотел, но не смог. Я люблю тебя.
Я ожидала чего угодно. Больше всего того, что он станет все отрицать, но Виталик ничего не отрицал.
— Зачем ты пришел в тот день? — спросила я.
— Я не мог тебе дозвониться, у тебя сел телефон. Я приехал к дому, где вы жили с мамой. Калитка была открыта, дверь тоже не заперта. Когда я вошел, она стала кричать, что я пробрался к вам в дом. Потом она стала говорить, что я только за деньгами ее охочусь, что ты мне не нужна.
— И ты решил от нее избавиться? Убить? — не сдержалась я, процедив сквозь зубы. От шока и страха у меня не было слез. У меня промелькнула мысль А что, если Виталик решит и от меня избавиться, как от свидетеля. Мне стало плохо и Виталик это заметил.
— Солнышко, я пойду в полицию, я сдамся, понимаешь, я не смог уехать, я не смог убежать. Я люблю тебя.