Ольга сидела за своим рабочим столом, погружённая в детали отчёта. Она досконально проверяла каждый пункт, каждую цифру — она знала, что без её внимания бизнес вряд ли держался бы на плаву. Их с Артёмом компания росла, и все трудности, все эти бесконечные сверхурочные ночи, наконец, стали приносить свои плоды. Ещё немного — и она позволит себе расслабиться, может, даже отправится в долгожданный отпуск. Внутри поселилось тёплое чувство удовлетворения.
И вдруг звонок. Пронзительный, раздражающий, будто вырывающий её из уюта — и Ольга тут же догадалась, кто это. Лена, сестра Артёма. Ни тебе «привет», ни «как дела». Сразу в дело, сразу к сути, которая всегда сводилась к одному: «Денег надо». На этот раз голос Лены звучал даже настойчивее обычного:
— Артём! Дай трубку Артёму, — заговорила она резко, не оставляя времени Ольге даже на приветствие. — Нам срочно нужно купить пальто мелкому. И коммуналку платить нечем — сама понимаешь, тут зима скоро!
Ольга прикусила губу, подавляя раздражение. Артём как раз вошёл в комнату, увидел её взгляд и, кажется, сразу догадался, в чём дело. Лицо его помрачнело, как у школьника, пойманного на горячем. Ольга протянула ему телефон, на миг встретившись с ним глазами. Она не сказала ни слова, но во взгляде её читалась ледяная строгость. Ему явно не хотелось брать трубку, но что делать?
— Да, Лен, — пробормотал он, стараясь держаться ровно. — Я же тебе неделю назад переводил.
На том конце раздалось фырканье. Лена вздохнула, будто одолжение ему делает:
— Это капля в море, Артём! Тебе что, жалко для племянников? Они ведь не чужие тебе, — голос её упал до жалобного тона, подкрашенного едва уловимыми нотками обиды. — Ты хоть знаешь, как я выкручиваюсь? Только ты меня и поддерживаешь, а я ведь твоя семья, а не эта...
На этом слове она запнулась. Ольга не слышала конца фразы, но прекрасно понимала, кого Лена имела в виду. Она напряглась и почти машинально сжала кулаки под столом. Но Артём — с этим его вечным мягким сердцем — лишь беспомощно кивнул и пробормотал:
— Ладно, помогу. Только постарайся… ну, может, что-то найти, хоть какую-то работу…
— Артём! — Лена издала короткий смешок. — Ты ещё мне советы даёшь? Тебе легко говорить, у тебя вон деньги есть, а я одна с детьми выкручиваюсь как могу. А твоя Ольга вообще не понимает, что такое забота о семье. Дети растут, а ты живёшь с человеком, который только и делает, что держит тебя подальше от родных. Может, пора тебе задуматься, кто здесь твоя настоящая семья?
Лена сбросила вызов, и комната вновь окуталась тишиной. Только теперь она стала холодной и натянутой. Артём опустил телефон и, словно предвидя бурю, посмотрел на жену. Он замешкался, а потом начал что-то бормотать, пытаясь, вероятно, найти нужные слова.
— Оль, она не это имела в виду… Ты знаешь, она просто волнуется…
— Волнуется? — Ольга резко поднялась, её лицо побледнело. — Думаешь, мне не слышно? Она ведь открыто говорит, что я не имею права тебе что-то советовать, как будто я посторонняя!
Артём виновато опустил глаза, избегая её взгляда.
— Это просто Лена, ты знаешь, у неё трудно сейчас… Ты же понимаешь, что ей правда тяжело одной…
— Понимаю, — холодно ответила Ольга, скрестив руки на груди. — Понимаю, что это уже не просьбы, а требования. Лена видит только себя, не думая о нас и о том, чего нам это стоит. Она даже не спросила, как мы с тобой.
Её голос задрожал от сдерживаемой обиды и гнева. Каждый новый звонок Лены, каждый раз обострял уколы боли и непонимания. Ведь она пыталась и терпела, закрывала глаза на бесконечные «одолжения». Но сколько ещё можно жертвовать ради того, кто сам ничего не хочет менять?
***
Прошло несколько недель. Ольга привыкла к постоянным звонкам и требованиям Лены — они были как комариные укусы: неприятно, раздражающе, но терпимо. Но однажды после тяжёлого рабочего дня, когда она вошла в квартиру, увидела неожиданную картину. В их гостиной на диване лежали детские куртки, на полу валялись разбросанные игрушки, а запах готовящейся еды витал в воздухе.
На кухне, словно хозяйка, стояла Лена. Рядом с ней за столом сидел Артём, кивая на её слова и время от времени виновато улыбаясь, будто это был обычный семейный вечер. Лена что-то оживлённо рассказывала, не обращая внимания на неловкость мужа перед женой.
— О! — Лена заметила Ольгу и тут же подняла руку с ложкой. — А вот и сама хозяйка! Оль, я тут подумала, что мы с детишками к вам на пару дней заедем, — с этими словами Лена разлила суп по тарелкам, как будто уже давно здесь жила.
Ольга в растерянности посмотрела на мужа, ожидая объяснений, но он лишь пожал плечами, будто извиняясь. «Ну как же её выгонишь с детьми?» — прочитала Ольга в его взгляде. Она медленно опустилась на стул, глядя, как Лена раздаёт еду. Ложка дрожала в её руках от сдерживаемой злости.
— Лена, — голос её был холодным и ровным, — ты могла бы хотя бы предупредить нас заранее.
Лена фыркнула, поставила тарелку перед ней и, не садясь, обвела взглядом кухню, словно бы инспектируя.
— Ну, предупредить… Мы же семья. Или это для тебя уже ничего не значит? Я думала, мне не нужно здесь гостью из себя строить.
Каждое её слово словно прибавляло веса к уже изрядно затянувшейся паузе между супругами. И в последующие дни ситуация только ухудшилась. Лена не просто осталась на несколько дней — она буквально поселилась у них. Сперва это были обеды, затем ужины. Она начала распоряжаться на кухне, передвигая посуду и критикуя, что «у вас тут всё как-то неудобно», советуя Ольге пересмотреть мебель и порядок. Дети Лены бегали по квартире, срывая с полок вещи, разбросанные игрушки вечно попадались Ольге под ноги, пока та пыталась заниматься работой или хотя бы спокойно передвигаться по дому.
— Я не понимаю, Оля, — говорила Лена, когда Ольга попыталась намекнуть на необходимость уехать. — Ты как жена Артёма должна понимать: мы все одна семья. Я не чужая здесь, так что не веди себя, будто у тебя тут отель. И потом, я и так сама всё готовлю, разве тебе не легче?
Ольга с трудом сдерживала раздражение. Артём предпочитал оставаться в стороне, каждый вечер скрываясь за своей работой или как будто специально затягивая встречи, лишь бы не попасть под раздачу. Время от времени он пытался извиняться перед женой, как мог, но это были жалкие попытки.
— Оль, ну пойми, это же Лена. У неё никого нет, кроме нас… Я понимаю, что тебе тяжело. Но если бы ты хоть немного старалась увидеть её со стороны…
— Увидеть её со стороны? — не выдержала Ольга однажды вечером, когда они с Артёмом остались наедине. — Она ведёт себя так, словно это её дом. Ещё немного — и ты предложишь ей прописаться здесь!
Артём замялся и, отведя взгляд, пробормотал:
— Оль, ну зачем ты так? Она ведь тебе добра желает, ты просто не видишь.
— Добра? Она мне даже элементарного уважения не оказывает! — Ольга не удержалась, её голос зазвенел, почти перешёл на крик. — Ты хоть понимаешь, что эта «семейная поддержка», на которую она претендует, уже давно превратилась в обузу? Или тебе вообще всё равно?
В этот момент из другой комнаты появилась Лена, подслушивавшая весь разговор.
— Ольга, милая, — заговорила она с холодной насмешкой, — тебе бы следовало помнить, что семья — это не только о деньгах и удобствах. Не у всех есть возможность так удачно выйти замуж, как у тебя, и наслаждаться уютом. Мне Артём по праву должен помогать, а если тебе что-то не нравится, — её голос стал тихим и скользким, — ну так уж ты извиняй.
Ольга хотела что-то ответить, но Лена обернулась и, как ни в чём не бывало, ушла обратно в комнату, оставив её наедине с затихшим Артёмом.
С тех пор Лена стала ещё бесцеремоннее. На вопросы Ольги о будущем или финансах она отвечала резкостью, словно бы проверяя границы. Однажды, во время ужина, Лена обронила:
— Артём, тебе бы подумать о завещании. Ведь у тебя, к сожалению, нет детей, а я хочу быть уверена, что ты не забудешь своих племянников, — она улыбнулась, будто бы это была обычная семейная беседа.
Ольга застыла, глядя на мужа, который изобразил смущённую улыбку.
***
В тот вечер Ольга вернулась домой позже обычного. Долгий день был полон работы и мелких неприятностей, так что она мечтала только о тишине и спокойствии. Но когда она подошла к двери спальни, её слух уловил какой-то странный звук. Что-то металлическое, еле слышное, как будто кто-то осторожно возился с замком.
Ольга тихо подошла к спальне и приоткрыла дверь. На мгновение её дыхание сбилось — перед сейфом стояла Лена. С ключом в руках, сосредоточенная, с видом хозяйки, она не торопясь перебирала бумаги и пересчитывала наличные.
— Ты что здесь делаешь? — Ольга задала вопрос так холодно, что сама удивилась этому голосу. Её сковала злость, жгучая и едва контролируемая.
Лена обернулась, нисколько не смутившись. На её лице даже не было и тени удивления.
— Артём мне сказал, что я могу взять немного. Ты же знаешь, у меня детям нужно к школе собираться, а вот с деньгами снова беда. Он, в отличие от тебя, меня понимает.
Ольга молча смотрела на неё, пытаясь осмыслить каждое слово, сказанное с таким бесстыдством. Плечи её дрожали, но не от страха. Это было что-то новое, пронзительное. Она больше не могла молчать, больше не могла находить оправдания ни для Лены, ни для Артёма.
— Вон отсюда, — произнесла Ольга твёрдо. — Немедленно собирай свои вещи и уезжай.
Лена фыркнула и прищурилась, едва скрывая злорадную усмешку. Она словно наслаждалась моментом, ещё раз убеждаясь в своей власти над братом и его женой.
— Ты смеешь мне это говорить? — заговорила Лена ядовито, с прищуром. — Женщина, у которой нет детей, которая не знает, что значит жить ради семьи? Я — сестра Артёма, его семья. Ты для него кто? Посторонняя.
Ольга почувствовала, как её лицо заливает жар, но она не позволила эмоциям захлестнуть её. Она выдержала этот взгляд, полный презрения, и, наконец, заговорила, как будто в последний раз:
— У тебя была семья, но ты сама её разрушила. Ты не уважаешь чужой труд, не уважаешь наш дом и границы. Ты просто паразитируешь, Лена, пользуешься добротой и заставляешь всех чувствовать себя обязанными тебе.
Лена уже открыла рот, чтобы что-то возразить, но Ольга не остановилась.
— С этого момента ты здесь больше не живёшь и ни копейки больше не получишь. Я слишком долго закрывала глаза на твои манипуляции. Но теперь — хватит. Уходи и забирай с собой все свои требования и претензии.
Лена смотрела на неё, явно не веря в то, что слышит. Никто раньше не говорил ей таких слов, и её лицо застыло в выражении удивления и ярости.
— Ты так легко отказываешься от семьи? Ну и что у тебя останется, Ольга? Я хотя бы буду знать, что со мной мои дети и мы не останемся одни, а ты в итоге останешься одна! Ничего ты не понимаешь, раз так обрываешь все связи!
Ольга выдержала этот последний выпад, уже не чувствуя боли от слов Лены. На этот раз она не отвела взгляд и не позволила Лене унизить её. Наоборот, стояла прямо, почти с облегчением, чувствуя, как медленно возвращает себе контроль над своей жизнью.
— У меня останется уважение к себе, — твёрдо сказала она. — То, чего ты никогда не знала и не поймёшь.
Лена ещё несколько секунд стояла молча, словно оценивая, насколько Ольга действительно серьёзна. В её глазах было что-то тёмное и злобное. Но затем она закусила губу, резко захлопнула сейф и бросила ключи на пол. Развернувшись, Лена вышла из спальни, как побеждённая, но всё ещё полная ярости.
Ольга, не оборачиваясь, стояла на месте, слыша, как Лена собирает вещи и приказывает детям выйти в коридор. Она впервые почувствовала, что поставила на место человека, который так долго отравлял их жизнь.
***
Лена ушла, хлопнув дверью так, что дом вздрогнул. Ольга и Артём остались в пустой квартире, наполненной ощущением переломного момента. В комнате стояла тяжёлая тишина, как перед бурей, которая ещё только должна обрушиться на них.
Артём сидел, опустив голову, не поднимая глаз. Ольга чувствовала, что её терпение наконец иссякло, и вместе с ним ушло что-то важное. Она больше не могла смотреть на мужа так, как раньше. В её взгляде не было ни тёплой поддержки, ни понимания, только решимость, закалённая обидой и измотанными нервами.
— Оль, я… — Артём попытался заговорить, но тут же осёкся. Все слова казались ему сейчас пустыми. Он знал, что потерял её доверие. Она была рядом, но словно уже на расстоянии, и это рвало его изнутри.
— Артём, — она говорила спокойно, почти отстранённо, — я устала быть для тебя тенью. Если ты хочешь вернуть Лену, поддерживать её, делай это. Но не за счёт меня и не в этом доме. Я больше не могу жить в твоих долгах перед ней. Я всегда думала, что мы с тобой партнёры, но оказалась просто удобной. Мы больше не семья, если семья для тебя — это ты и твоя сестра.
Его взгляд потух, и он только кивнул, будто соглашаясь с приговором.
— Я уйду, — тихо сказал он, поднимаясь. — Дай мне немного времени… найти жильё.
Ольга не ответила. Она не нуждалась в его обещаниях — теперь она нуждалась только в своём собственном покое.
Когда дверь за ним закрылась, она поняла, что больше не будет прежней. Стены дома, когда-то полные их общих планов и мечтаний, теперь были ей безразличны. Она почувствовала освобождение — болезненное, тяжёлое, но всё же освобождение.
А что бы сделали вы на месте Ольги — боролись до конца или пытались найти компромисс? Поделитесь своими мыслями в комментариях!