Красавец фрегат летел под всеми парусами по просторам Индийского Океана. Ветер несильный, неспособный разогнать волну, качки нет, и пассажиры наслаждались хорошей погодой. Семья британских аристократов стояла на корме обсуждая что-то, чтобы не слышали матросы.
– Все мои знакомые остались дома, – жаловалась молодая девушка.
– Камилла, не капризничай, – выговаривала дочери чопорная дама, – Отец назначен губернатором британской колонии, не может же он ехать без семьи.
– Вот и ехал бы с тобой, а мне и в Лондоне было хорошо.
– Что ты говоришь? – возмутилась леди, впрочем, не поднимая тона и внешне оставаясь спокойной. – Молодая леди твоего возраста не может оставаться без родительского присмотра.
– Так выдали бы меня замуж за сэра Генри, он молод и хорош собой.
– Вот поэтому тебя и взяли с собой, чтобы ты не наделала глупостей, а Генри, хоть и сын дворянина, но из бедной семьи и он не сможет обеспечить твоё будущее.
– Можно подумать, что на этом острове много богатых дворян. Или вы собираетесь выдать меня за местного вождя, у которого достаточно цветных ракушек, чтобы обеспечить моё будущее?
– Как ты можешь? – Леди поджала губы.
Люди этого круга не повышают голос, но разговор стал слишком напряжённым. Его разрядил крик вахтенного.
– Справа по борту кит!
Матросы и офицеры оживились, кит, это совсем неплохо, можно хорошо поживиться, а пустых бочек достаточно на судне. Большую шлюпку спустили на воду, и сам капитан прыгнул в неё, славу лучшего гарпунёра надо постоянно поддерживать. Матросы взялись за вёсла, и шлюпка понеслась в направлении фонтана. Кит оказался большим кашалотом, да ещё и сопровождал свой гарем с самками и детёнышами. Погоня затягивалась, и шлюпка уходила всё дальше.
Пришлось и фрегату следовать за ней, как бы не потерять своих в наступающей темноте. Наконец, рядом с шлюпкой вынырнула большая спина, и капитан вогнал в неё гарпун со всей силой. Кашалот занырнул, и матросы скинули буй за борт. Вовремя, поскольку вскоре и буй ушёл под воду, но ненадолго. Вот он всплыл, но следом мощный удар хвоста разнёс шлюпку в щепки.
Рулевой переложил руль и фрегат лёг на другой галс, чтобы подойти поближе. При этом гик кормового паруса перелетел на другой борт и едва не скинул молоденькую Камиллу за борт. Юнга кинулся и схватил её в последний момент за ноги, а потом рывком вернул на палубу, поймав в объятья.
– Пусти, – потупила девушка взор.
Парень отпустил девушку и поклонился, заметив, как возмутилась её мать.
– Что он себе позволяет! – прошипела она, – надо сказать капитану, чтобы он высек нахала.
– Как вы можете?! – вспыхнула девушка. – Он спас меня, я бы упала за борт.
Но капитану сейчас было не до этого, он барахтался в воде, наблюдая, как судно пытается подойти к ним поближе. Уже с борта скинули штормтрап, и он поплыл в сторону фрегата. Но тут корпус судна потряс жуткий удар. Разозлённый кашалот на полной скорости врезался в его борт. Кит, скорее всего, погиб, но и фрегат тонул быстро и неотвратимо.
Помощник быстро распорядился спустить шлюпку, и она подобрала тех, кто ещё не утонул. Но и возвращаться на судно уже не было смысла, фрегат осел почти до орудийных портов.
– Трюмные решётки за борт, вязать к ним бочки, делать плоты! – Сейчас на судне распоряжался боцман, крупный моряк, давно бороздивший морские просторы.
Большие плоты приняли почти всю команду, вот о пассажирах никто и не думал заботиться, не особо матросы переживали за их жизни.
–Мама, папа, что же вы стоите? – Камилла остро чувствовала близость гибели.
– Сюда, быстро! – юнга вернулся к ним, не желая бросать молоденькую девушку.
В принципе, её родители участвовали постольку-поскольку, но заодно надо спасти и их. В воду полетели стулья из кают-компании, а потом он обрубил топором ножки у стола, и он тоже упал за борт. Скинув следом несколько бочек, он прихватил большую бухту фала и прыгнул за бор, там он принялся увязывать всё это, сооружая спасательный плот. Вода уже подходила к палубе и фрегат держался только за счёт бочек в трюме.
– Прыгайте, иначе конец! – юнга уже стоял на плоту, который должен выдержать их всех.
Британская чопорность ещё не отпустила аристократов, но дочка уже перевалилась через фальшборт и поплыла к плоту. Впрочем, плыть особо и не пришлось, её тут же схватили крепкие руки и втащили на плот. Родителям ничего не оставалось, как последовать за дочерью, и юнга вытянул их тоже.
– Теперь надо быстро грести прочь! – скомандовал он, подавая пример. Как надо работать руками. – гребите, иначе воронка утянет нас на дно!
Какие не будь аристократы, а на дно никому не хотелось, поэтому все стали грести руками и плот постепенно отполз от тонущего судна. Но вот уже и бортов практически не видно и тут фрегат устремился в пучину. Воронка повергла их в ужас, когда представили, что они могли оказаться там. Потом на поверхность вырвались пузыри воздуха, а вместе с ними вынесло и несколько бочек.
– Жаль, но подобрать их мы не сможем, – заявил юнга.
– Это почему же, – не понял отец Камиллы.
– Акулы, кит ранен или погиб, а они будут пировать, пока он не утонет. Ничего, рассветёт и посмотрим, что можно ещё подобрать и сделать.
Ночь прошла в волнениях и переживаниях, не привыкшие к таким условиям, британцы страдали от отсутствия удобств и ночной прохлады. Зато юнга выспался вполне, а утром осмотрел окрестности.
– А ну-ка, залезь мне на шею и посмотри вокруг, надо понять, что у нас есть, – обратился он к девушке.
– Что вы себе позволяете! – возмутилась мать, которую поддержал и отец.
– Пробую позволить себе спасти нас немного быстрее. Так мы можем плыть месяцами, не встретив ни одного судна, голодать и экономить каждый глоток воды. Надо постараться подобрать как можно больше, возможно, вёсла или даже парус.
Но парусов на поверхности не было, они так и ушли на дно. Пришлось девушке выполнить просьбу парня, а с высоты она разглядела вёсла, бочки и всё, что плавало вокруг, описав, что она видела. Юнга решился, в утренние часы акул мало, и он успел доставить на плот пару досок. С их помощью они обошли район катастрофы, собрав на плот всё, что представляло хоть какой-то интерес. Но сначала втащили вёсла, с которыми дело пошло намного веселее.
– Делаем так, – юнга долго смотрел на всё это «богатство». – отходим подальше, там я переделаю плот и пойдём по ветру. Думаю, за пару недель мы доберёмся до какого-нибудь острова, или нас подберёт судно.
Весь день мужчины гребли, лишь иногда делая перерыв, а на следующее утро юнга кардинально переделал их «судно». Оставив большой стол в покое, он привязал к нему бочки по две в «носу» и «корме». Теперь настал черёд стульев, парень увязывал их по какой-то только ему понятной схеме, очень походившей на шнуровку ботинок. Всю эту конструкцию он… скинул за борт, а потом завёл её под плот.
На этом работа не закончилась, между спинками стульев и столом он помещал обломки досок, а, когда всё оказалось внизу, он затянул канат на своей конструкции. Теперь оставшиеся бочонки поменьше он разместил между ножками стульев и прочно увязал всю конструкцию. Конструкция получилась надёжной и, как показали последующие события, вполне мореходной.
Ещё несколько дней они гребли, а потом британец взмолился. Он растёр с непривычки ладони в кровь, а женщинам грести не позволил.
– Папочка, мы так год будем болтаться на волнах, – взмолилась Камилла. – А что можно ещё придумать? – посмотрела она на юнгу.
Тот умудрился пару раз добыть им большую дорадо, изготовив подобие гарпуна из своего ножа.
– Можно поставить парус, но из ткани у нас только ваши юбки.
Мамаша поджала губы, а отец семейства скривился, но через пару часов он махнул рукой, заявив, что рубашки в любом случае останутся на женщинах. Камилла первая сняла платье, оставшись не менее симпатичной. Юнга уже связал вёсла в виде крестовины, растянул подол и безжалостно отрезал нижнюю часть, вернув лиф девушке. Ветер наполнил примитивный парус и плот получил ход под бочками на «носу» забурлила слегка вода.
– А если и мама пожертвует платье на наше спасение, то мы поплывём ещё быстрее, – с изрядной долей ехидства заметила Камилла, посмотрев на юнгу.
Тот только кивнул и занялся рыбалкой. Дело это непростое и требующее терпения. Рыбы порой трутся о плот и выныривают из-под него. Надо заметить, где это происходит чаще, а потом долго ждать и вовремя нанести удар, да ещё и достать рыбу непросто, всё-таки нож, это не гарпун. Но вот рыба добыта и парень делит её на всех, оставляя лучший кусок девушке. Сам он старается довольствоваться малым, но и голодать ему нельзя, без него люди обречены.
На второй день пошёл дождь, и они набрали достаточно воды, чтобы не страдать от жажды. Небольшой бочонок юнга разумно оставил под воду. И всё-таки мамаша сняла в итоге своё платье, хотя при этом вид имела такой, что любого могло стошнить. Хорошо, что Камилла больше пошла в отца, который явно выигрывал во внешности.
Теперь плот уверенно шёл вперёд, даже кильватерная струя появилась, по которой они и держали курс, управляя с помощью доски направлением плота. Всё это условно, всё-таки плот, это не полноценное судно. Юнга иногда добывал рыбу и жизнь стала казаться почти прекрасной.
– Как странно, – Камилла смотрит в небо, – ветер дует прямо, а вон то облачко плывёт поперёк его направления.
Юнга бросил рыбалку и посмотрел на облачко, а потом быстро убрал импровизированные паруса.
– Будет шторм, надо приготовиться.
Из пары дощечек и своей рубашки он соорудил плавучий якорь и приготовился встречать шквал. Тот налетел именно оттуда, откуда и плыло облачко. Довольно быстро поднялась большая волна, но плот уверенно держался «кормой» к ней, поскольку юнга вытравил за неё плавучий якорь. Волны заливали плот, но он уверенно держался, обладая неплохой мореходностью.
Мокрые, испуганные и уставшие от всех испытаний, люди жались друг к другу, и только юнга занялся делом, стараясь удержать плот в правильном положении. Когда особо большая волна перехлёстывала через бочки, Камилла хваталась за юнгу, как за самое надёжное, что есть на плоту. Но любые ненастья когда-нибудь заканчиваются. Ветер стих и плот закачался на мёртвой зыби.
– Сейчас лучше грести, – заметил юнга, – такая качка выматывает не хуже шторма.
Теперь они гребли по очереди, доверяя вёсла и женщинам. Потихоньку плот двигался вперёд, но вот куда, об этом имел представление только юнга. Когда поднялся лёгкий ветерок, он вновь соорудил мачту из вёсел и поднял паруса. Жизнь постепенно вернулась в своё русло, и они плыли куда-то, отдавшись на волю ветра.
К концу третьей недели они уже полностью покорились судьбе, благодаря небо за то, что остались живы. Желания и мечты исчезли, а настроение стало безразличным, уже ничто не радовало и почти ничто не огорчало, как будто они застряли вне времён. Юнга старался поддерживать себя, делая по утрам разминку для мышц, впрочем, ему приходилось добывать рыбу, а тут полусонным ничего не добьёшься.
– Как ты думаешь, у нас есть шанс на спасение? – пока родители спят, Камилла решила поговорить с парнем.
– Пока мы живы, шанс есть всегда, надо следить за горизонтом, любой остров может оказаться спасительным.
И остров появился через два дня. Камилла даже взвизгнула от радости, указав на полоску на горизонте.
– Придётся грести, нас несёт мимо острова, – заметил юнга, – но немного позже, пока мы сближаемся, хотя наш курс идёт мимо него.
В какой-то момент он убрал паруса, развязал вёсла и приготовил плот к гребле. Уключин не было, но он привязал вёсла к ножкам стульев таким образом, что грести удавалось вполне. Мужчины навалились на вёсла и пошли к острову, уже никто не обращал внимание на ладони, да они и немного огрубели, так что больше не стирались о весло.
Когда плот ткнулся в берег, все с радостью выбрались на сушу, но юнга заметил, что надо бы его закрепить, чтобы не унесло в море. Проделав это, юнга заметил, что вода на острове точно есть.
– Откуда ты это знаешь? – усомнился отец семейства.
– Коза, – показал парень на небольшую гору, возвышавшуюся неподалёку.
Коза щипала травку, вполне довольная жизнью. Закрепив плот к пальме, которая росла поблизости, они отправились обследовать остров. Углубившись в заросли, обнаружили бамбук, кокосовые пальмы, а позже и заросли банана, мелкого, но довольно вкусного. Юнга добыл им связку бананов и все с удовольствием съели их, показавшихся божественными после рыбной диеты. Через два часа они набрели на довольно полноводный ручей, который с натяжкой можно было принять за небольшую речку. Ручей этот впадал в океан в паре километров от того места, куда пристали они.
– Надо бы построить хижину, – заметил юнга.
– Из чего? – не понял отец.
– Думаю, попробовать стоит из бамбука. Неизвестно, есть ли тут кто-то и каковы местные звери.
Как показала последующая жизнь, остров оказался необитаемым, да и опасных зверей тут не было, зато птицы оказались не просто любопытными, но и склонными к воровству, а местные летучие мыши сильно напугали женщин. Но первые дни они спасались у костра, пока юнга строил хижину.
Поскольку бамбука оказалось довольно много, строить решили из него. Спать на песке оказалось неприятно, ведь ночью оживали местные насекомые, да и крабы выползали на песок. Пришлось разобрать плот, который и послужил им помостом для сна. Для Камиллы юнга связал из стульев подобие кровати и девушка устроилась на жёстком, но всё-таки ложе.
Родители торчали на берегу, а юнга занялся заготовкой бамбука. Как хорошо, что он не бросил на судне топор, а прихватил его с собой, глубоко загнав в остаток ножек стола. Но для девушки он соорудил подобие матраса, нарвав травы и увязав её шнуром, для чего расплёл немного фала. Камилла оценила заботу и бегала за парнем везде, помогая таскать и бамбуковые хлысты.
Хижина получилась небольшой, но вполне уютной, даже с входной дверью. Парень накрыл её бамбуком же, расколов пополам стебли и вычищая перегородки внутри. Это немного напоминало черепицу и даже мамаша не скривила физиономию по привычке Бывший стол занесли внутрь, и он стал родительской кроватью, а вот «ложе» Камиллы пришлось разбирать для этого, оно не проходило в дверь.
Британский дворянин решил попробовать себя в рыбалке, но не так-то просто добыть рыбу примитивным гарпуном вода преломляет изображение, и гарпун бьёт не туда, куда кажется. Только к вечеру он добыл небольшую рыбу и остался весьма горд своим успехом. По этой причине, парень, едва завершив строительство хижины, занялся заготовкой продуктов. Рыба жареная, вяленая и копчёная, кокосы, бананы, а потом к ним присоединились и птицы.
Наглые местные попугаи постоянно атаковали их, пришлось устроить для них отдельную «столовую». Додуматься до ловушки, оказалось делом времени, так что попугаи стали попадаться иногда в неё, неизменно попадая к ним на стол. Только одного они оставили в живых – белого жако, для которого юнга изготовил бамбуковую клетку. Камилла кормила там его и пыталась научить говорить.
Через полгода мать застукала дочь, целующейся с юнгой.
– Камилла, как ты можешь! – возмутилась она, даже не сдерживая свой гнев.
– Я люблю его, так почему бы и не поцеловать любимого? – молодость наивна и непосредственна. – Карлос такой хороший, он спас нас и постоянно заботится на этом острове.
– Ты должна помнить, что вы из разных слоёв общества, – назидательно заявила мамаша.
– Не совсем, – наконец-то подал голос и сам юнга. – Позвольте представиться – Карлос Хуан Мария Эстебан Борджиа. Я младший сын испанского гранда, погибшего в борьбе за независимость. После гибели отца, мне пришлось покинуть Испанию, и я нанялся на это судно, которое теперь лежит на дне морском.
– Но вы же католик?!
– Разумеется, но какая разница, ведь Бог един.
– Вот видишь, мама, он не мусульманин и не язычник, так какие могут быть препятствия, – Камилла прижалась к парню.
– Что ещё скажет отец, – поджала губы женщина.
Н отцу некуда было деваться, да он и сам не против такого жених, раз он тоже оказался дворянином. У него нет денег и мало цветных ракушек, но трудно представить, сколько им придётся провести на этом острове. Бурная беседа между родителями, при которой молодые решили не присутствовать, наконец, закончилась, и отец благословил детей.
Венчание оказалось условным, Карлос изготовил большой крест, который установили перед хижиной. Отец прочёл молитву, которую вспомнил, мать всплакнула, и дети стали мужем и женой. Карлос не позволял себе ничего в присутствии родителей, хотя что-то между детьми явно происходило, поскольку через полгода Камилла стала загадочной и созналась матери по секрету, что понесла.
Карлос взял на себя все заботы о жене, впрочем, на нём и так лежали практически все заботы. Камилле дозволялось только гулять и ничего, тяжелее небольшой рыбы, ей не позволялось носить. Время шло, и Камилла уже основательно округлилась, но к этому времени население острова увеличилось неожиданно. Однажды на горизонте показались несколько пирог, а вскоре стало ясно, что к ним плывут дикари в своих лодках.
– Они съедят нас! – испуганно воскликнула мать.
– Не думаю. Надо правильно себя подать, – заметил Карлос. Вы же были назначены губернатором, так почему не взять на себя заботу об этом острове? Наместник бога и короля должен быть милостивым и справедливым. Только умоляю, не переборщите, иначе нам конец.
Пришлось встречать гостей, которым новоиспечённый губернатор заявил, что он хозяин этого острова, волею бога и короля назначенный управлять этим островам, следить за соблюдением порядка и законности. Прибывшим выделялась вся территория на другом берегу ручья. Тут же выбрали тех, через кого население может сообщать о любых непорядках, а заодно высказывать просьбы.
Дикари оказались достаточно цивилизованными и приняли новые правила с пониманием. В любом случае, нужен вождь, так почему бы им не быть и этому белокожему мужчине. Карлос изготовил ещё один крест, достаточно красивый, и его установили на другой стороне ручья, где новые жители уже вовсю строили себе хижины.
– Наш бог не приемлет кровавых даров, поэтому можете приносить ему цветы, украшения и фрукты, – пояснил им Карлос.
Работы губернатору хватало, редкий день не обходился без каких-то жалоб или просьб. Чаще всего, он поручал их решение Карлосу, а то разумно решал все споры и недоразумения. Пришлось построить мостик через ручей, чтобы не обходить постоянно по колено в воде. Карлос научил новеньких молитве «Отче наш», даже свадьбы играли в присутствии губернатора, который возлагал руки на головы молодых и благословлял их.
Гости решили, что такому вождю нужно много женщин, но Карлос объяснил, что им положена только она жена.
– Как же быть, ведь у нас мало мужчин, – расстроились новенькие.
Отложив этот вопрос на день, чтобы испросить волю небес, они устроили совещание у себя в хижине.
– Я не могу разрешить многожёнство, это противно воле бога, – решительно заявил «губернатор». – Стоит один раз дать слабину и тут начнётся чёрте что.
– Но бедные женщины останутся без мужчин, – Камилла понимает их, как никогда.
– А если объявить, что женщины, оставшиеся без мужей, могут гостить в понравившихся домах, - предложил Карлос.
– А дети? – губернатор стоит на своём.
– А дети станут заботой всего общества, которое обязано заботиться о них.
– Так мы далеко зайдём… хотя.
Выхода всё равно не было, поэтому решили объявить «волю небес» всем жителям.
– Интересно, почему они выбрали наш остров? – задумался губернатор.
– На нём нет вулкана, – пояснила Камилла, их прежний пострадал при извержении и спастись удалось не всем, вот они и выбрали наш остров.
Жизнь идёт своим чередом. Губернатору построили большую хижину, соответствующую его статусу, над крестами соорудили симпатичные навесы, превратившие их в часовенки, а население острова увеличилось на определённое количество мальчиков и девочек. Аборигены ловли рыбу, добывали жемчуг, ракушки каури. Крест в деревне оказался весь увит гирляндами ракушек и цветов, а к бананам присоединились другие фрукты и пряности. Собирать их оказалось приятной забавой, которой с радостью занялись даже дети. И вот однажды к острову приплыло британское судно.
Небольшой корвет остановился на траверзе и шлюпки пошли к берегу. Губернатор с семьёй вышли навстречу, натянув по этому поводу камзол. Женщины с трудом закрепили юбки, чтобы выглядеть цивилизованно. Маленький сынишка топал рядом, держась за папину руку.
– Боже мой, а мы считали вас погибшим, – удивился капитан корвета. – Весь экипаж пропал без вести, а губернатором назначен другой человек, и он уже приступил к обязанностям.
– Теперь я губернатор этого острова, – заметил пожилой мужчина. – здесь довольно уютно и подагра больше не беспокоить меня. Население миролюбиво и ежедневно в трудах. Мы мало что можем предложить Британии, но всегда готовы принять гостей и подлиться всем, что у нас имеется.
Бочонок сушёных специй он передал с корветом, как и подробное письмо, после чего корвет отплыл, пополнив запасы воды и оставив кое-какой инструмент и британский флаг на дом губернатора. Британия оценила его заслуги, оставив в должности губернатора, а себе дорисовала на карте небольшую колонию, позволявшую гордиться этим и свободно посещать остров, других бонусов для казны остров не давал, а губернатор разумно умолчал о жемчуге. Раз в году сюда заходило британское судно, привозившее жалование и кое-какие товары. В остальное е время остров был предоставлен себе.
Впрочем, ещё одно судно посещало здешние воды и увозило жемчуг, покупая его к обоюдной выгоде. Торговал им не сам губернатор, а Карлос, формально не имеющий никакого отношения к Короне. Он выходил на пироге и на борту небольшой шхуны совершалась сделка, приносившая острову неплохой доход. Шхуна доставляла всё, что ни пожелаешь, разумеется, за наличный расчёт, и все были счастливы, что и должно быть в этом мире.