Храм в с. Марково Раменского района построен в 1672-1680 гг. на средства князя Якова Никитича Одоевского. Многие историки архитектуры, такие как Н.В. Султанов, В.В. Суслов, М. В. Красовский, И.Э. Грабарь, называли церковь в Марково одним из самых совершенных образцов московского церковного зодчества 2-й половины XVII века. Автором проекта храма был крепостной архитектор Павел Потехин, который выстроил еще две церкви со сходной композицией в подмосковных владениях Одоевских: Архангельское и с. Никольское-Урюпино.
История села Марково началась в первой половине XVII века. В 1629 году местный землевладелец Борис Дворянинов поставил деревянную церковь Казанской иконы Божией Матери в пустоши Марковской у реки Москвы. Церковь уже тогда имела пять престолов: Казанской иконы, Иоанна Крестителя, святых Бориса и Глеба, святителя Николая Чудотворца и преп. Макария Желтоводского.
В 1642 году село Марково стало владением боярина Федора Ивановича Шереметева. В 1672 году перешло его внуку Якову Никитичу Одоевскому. В 1665 году в прошении московскому патриарху Иоасафу князь Одоевский писал:
«В прошлом году, в Московском уезде в селе Маркове церковь деревянная во имя Пречистой Богородицы Казанской да в приделех Иоанна Предтечи да Николая Чудотворца да святых страстотерпцев Бориса и Глеба да преподобного отца Макария Желтоводского Чудотворца, волею Божиею сгорели. И ныне я обещался в той своей вотчине, в селе Маркове, подле старого церковного места, построить вновь каменную церковь во имя те же престолы».
30 марта 1670 года патриарх Иоасаф дал князю разрешение на строительство каменной церкви. Этот замечательный кирпичный храм и сохранился до наших дней.
Село Марково впоследствии отошло от Одоевских к родственникам - князьям Черкасским, а от последних вновь вернулось в род Шереметевых, как приданое графини Варвары Алексеевны Черкасской, выданной за графа Шереметева. В XIX столетии исследователь рода Шереметевых А. Барусков писал:
«Это исстари насиженное гнездо многих поколений названных фамилий, некогда славилось своею усадьбою, еще существовавшей в начале нашего столетия. Доныне сохранилась лишь Марковская церковь, представляющая действительно замечательный памятник русского зодчества XVII века. И до настоящего времени храм сей привлекает внимание путешественника своим чудным внешним видом».
Князь Яков Никитич Одоевский - видный государственный деятель своей эпохи. В 1650-е годы он сопровождал царя Алексея Михайловича в походах на Литву. Служил в личной охране царя во время приемов иностранных послов и царских поездок по святым местам. В 1663-1666 гг. князь Одоевский служил воеводой в Астрахани, а после подавления восстания Степана Разина захватил астраханских мятежных вождей: Федьку Шелудяка, Алешку Грузинского, Колокольникова и других. Одоевский выстроил в Астрахани новый гостиный двор, восстановил торговлю с армянскими и персидскими купцами, заботился о развитии промыслов. С 1680-х годов Яков Никитич заменял в государственных делах своего престарелого отца – боярина Никиту Ивановича Одоевского.
Никита Иванович Одоевский был одним из наиболее влиятельных вельмож при дворе царя Алексея Михайловича. Он был в дружбе с Борисом Ивановичем Морозовым, был женат на родственнице царя Евдокии Шереметевой. В 1663 году Н. И. Одоевский выступил в роли судьи московского патриарха Никона.
В 1660-е гг. обострились отношения между Никоном и царем Алексеем Михайловичем. Своенравный патриарх проклял царского слугу Романа Боборыкина, с которым имел земельные споры в окрестностях Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря. Алексею Михайловичу, однако, донесли враги патриарха, что Никон проклял не слугу, а самого царя. После этого в Воскресенскую обитель на Истре прибыла следственная комиссия во главе с Н.И. Одоевским. Вельможа тоже давно был во вражде с патриархом: еще в 1648 году Одоевский составил законы, ограничивавшие привилегии духовенства. За это Никон дал Одоевскому такую нелестную характеристику:
«Князь Никита Иванович Одоевский человек прегордый; страха Божия в сердце не имеет; правил апостольских и отеческих никогда не читает и не разумеет, и враг всякой истины».
Н.И. Одоевский вел следствие над Никоном без снисхождения. В 1666 году на соборе и церковном суде над московским патриархом Никоном именно Одоевский стал главным обвинителем и требовал лишить его сана. Более того, отец храмоздателя церкви в с. Марково стал единственным мирянином, который присутствовал при обряде низложения патриарха.
Церковь в Марково представляет необычную форму: на углах основного здания помещены четыре одинаковых придела, соединенные папертям. Редкая композиция церкви, богатый, нарядный декор из кирпича, камня и изразцов - все это убеждало искусствоведов считать Казанский храм выдающимся памятником архитектуры XVII столетия – эпохи расцвета самобытного русского зодчества.
Искусствовед Михаил Красовский считал церковь в Марково последним шедевром русского стиля перед началом эпохи слепого подражания западной архитектуре. Вот что он писал:
«Казалось бы, что к концу столетия самобытные приемы зодчества должны были бы настолько одряхлеть и приесться московским зодчим, что последние уже были не в силах создать что-либо выдающееся в отживающем стиле. Однако, на деле этот стиль, прежде чем окончательно утонуть в волнах западного влияния, сделал как бы последнее усилие и, вспыхнув на мгновение ярким пламенем, оставил после себя два дивных памятника – церковь села Останкина и церковь в селе Маркове».
А вот что написал о Казанской церкви И.Э. Грабарь:
«Ибо красота всегда правее логики и всегда покоряет. Перед некоторыми наличниками окон, или перед крыльцами, а иногда и перед целыми стенами храма Московско-Ярославского типа приходится признать, что в искусстве декорировать Москва достигла не меньшего, нежели Новгород и Псков в искусстве строить. Таковы стены церкви в селе Маркове под Москвой».
