В 2020 году я посмотрела сериал по этой книге. Не документальный, художественный, но во многом близкий к событиям первоисточника. Помню, что во время просмотра меня разбивало на кусочки от бессилия и несправедливости, я переживала за героиню и искренне радовалась ее маленьким победам.
И примерно тогда я и добавила книгу в вишлист. Но добралась только сейчас, так случается, когда список книг разрастается с каждым днем, и на все просто не хватает времени.
Дебора выросла в ультраортодоксальной общине в Бруклине. В ее жизни были правила на любой случай, она почти не говорила по-английски, а ее мать считали сумасшедшей за то, что она покинула общину. Иронично, что отца с реальными умственными проблемами больным считать отказывались, потому что это бы кинуло тень на всю семью. А мать — она же из пришлых, чему тут удивляться!
Что же это за мир такой, где мы наказываем только за банальности вроде коротких юбок, но, когда кто-то нарушает одну из десяти заповедей, мы молчим
Дебору вырастили бабушка и дедушка. И, несмотря на строгость воспитания, она выросла в любви и заботе. Но маленькой девочке в большом городе хотелось для себя большего. Она хотела читать книги, не вымаранные ручкой цензора. Она хотела без осуждения выходить за границы из района. Хотела ходить в кино и наряжаться во что-то кроме неудобной и колючей скромной одежды.
Я жажду власти, но не затем, чтобы распоряжаться окружающими, а чтобы распоряжаться самой собой
И чем старше она становилась, тем сложнее ей было найти баланс между собственными желаниями и строгим религиозным воспитанием. Она хотела задавать вопросы, хотела справедливости, когда ей положено было молчать, вести хозяйство, рожать детей и никогда не перечить.
Я понимаю, почему заявленная в названии «скандальность» не очень оправдывает себя в глазах читателя, далекого от хасидских общин. Все-таки Деборе удавалось урвать себе кусочки счастья: добывать себе книги (хоть и прятать их среди белья), выйти замуж за не самого плохого и не самого религиозного парня, даже сменить детские обноски на вполне симпатичную одежду. Но при этом она не чувствовала, что принадлежит себе. Ощущение, что предаешь саму себя — это одно из самых отвратительных ощущений в жизни.
Если про детские годы героини я читала с интересом, но особо не ужасаясь, то про Дебору-женщину читать было очень больно. Хотя можно ли считать женщиной семнадцатилетнюю девочку, которую выставили на брачный рынок, как призовую корову? Как же меня возмущали ритуалы «женской чистоты», как же меня бесило, что самые мельчайшие подробности личной жизни полоскались всей общиной, что женщина всегда оставалась неправильной, грязной, виноватой. Ну и момент, когда Дебора рожала, но муж умолял ее подождать, меня разозлил настолько, что я закрыла книгу на несколько минут:
Дежурный врач слушает описание моих симптомов и велит ехать в больницу, говорит, что при беременности боли в животе и рвота — это обычно признак родов, а мне рожать еще рановато. Эли спрашивает, можно ли подождать до конца шабата — то есть еще двенадцать часов. Врач говорит, что решать нам и это зависит от самочувствия. Я понимаю, что ей невдомек, зачем мы звоним, если хотим подождать с визитом. От Кирьяс-Йоэля до больницы ехать как минимум час.
Когда я кладу трубку, Эли умоляет меня дождаться конца шабата.
Уйти из общины очень сложно, особенно если никогда не знал другой жизни. Корни тянут назад, в привычное несчастье, с которым есть прошлое, семейные связи, теплые истории. Чтобы уйти, Деборе нужно было не только справиться с новой реальностью, но и получить образование (образование для девочек в общине очень базовое и почти исключительно религиозное. Зачем будущим матерям знать что-то еще?), научиться зарабатывать, выживать в статусе матери-одиночки. Но все это стоит того, чтобы распоряжаться своей собственной жизнью. Чтобы самой решать, как выглядеть, не чувствовать порицание за выбившийся из под парика отросший волосок, чтобы достать книги из под матраса и поставить на полки. Кто-то скажет: все это ради книг и возможности носить джинсы, что за глупость! Но и книги, и джинсы, и косметика, и что угодно еще — это символы свободы. Свободы прислушиваться к себе, свободы найти что-то еще помимо религиозных корней.
Я приду к выводу, что общество, которое честно говорит о своих бедах, лучше, чем то, что отказывает своим гражданам в знаниях и готовности, которые могут пригодиться, чтобы отразить эти самые беды.
Когда ежедневно сталкиваешься со своими страхами, при пристальном рассмотрении они тают, словно миражи. Возможно, из-за жизни в пузыре я стала боязливой, поэтому позже с осторожностью погружалась в мир извне, не позволяя себе окунуться в него полностью, и всегда возвращалась в привычную обстановку, когда меня переполняли эмоции. Много лет я стояла одной ногой тут, другой там, и неведомая вселенная, лежавшая по ту сторону портала, тянула меня к себе, а тревога, сиреной звеневшая у меня в голове, втаскивала меня обратно.
Прочитала за вечер и кусочек ночи, впечатлилась, пошла читать про писательницу и обнаружила у нее своеобразное продолжение. Думаю, чуть попозже и его обязательно прочитаю.
Проходите, располагайтесь, Книжный Енот вам всегда будет рад и расскажет о самых захватывающих и интересных книгах