оглавление канала, часть 1-я
Господи!!! Откуда она тут взялась?! Как?! А она, захлебнувшись собственным отчаянным криком почти простонала:
- Нюська…. Твоя мама в безопасности… Ты слышишь меня, Нюська-а-а-а….
Первым на появление подруги среагировал Павел. Голос его звенел яростью, когда он отдал приказ своим невидимым для меня слугам:
- Взять ее!!
И в то же мгновение, из-за камней выскочило два человека в черном и устремились к Татьяне. Все последующее происходило настолько быстро, что я уже просто не успевала фиксировать события, словно слившихся в одну ленту какого-то фантастического фильма, в котором я была просто зрителем. И я в сценарии этого фильма уже ничего не могла изменить. Вмешаться во все происходящее я просто не успевала, да и не могла, и, страшно сказать, просто не имела права этого делать. Это означало бы… Я даже боялась себе представить, что это означало бы. Вся накопленная, бурлящая во мне энергия…. В общем, продолжать об этом думать уже не имело смысла. Но какой-то, совсем маленький кусочек моего сознания той Нюськи, которая еще оставалась где-то там, очень глубоко, фиксировал все происходящее отстраненно и почти безразлично, с ужасающей очевидностью понимая, что все случившееся уже не могло ничего изменить.
От камней мелькнула темная тень, и Юрка вступил в схватку с одним из «черных». Силы были не равны, но зная моего друга, как знала его я, та самая Нюська, можно было предположить, что он скорее умрет, но не разожмет своих зубов на горле врага. Откуда-то, на выручку (а скорее, просто выполняя команду, потому что такого слова, как «выручка» они просто не знали) бежало еще несколько «черных». И результат этой схватки вроде бы был уже предрешен. Но тут, из-за камней, откуда совсем недавно выбралась Татьяна, поднялась какая-то лохматая громада. То ли зверь, то ли еще какое-то странное существо. Он был огромен, настолько, что воображение отказывалось представлять его, как действительно, реально существующее в нашем мире. Та Нюська, которая наблюдала за всем происходящим, отметила какое-то слабое узнавание этого существа. Ну, конечно! Шкура на полу в доме Иршада! От осознания этого у меня волосы зашевелились на голове, а к горлу подступила тошнота. Существо заревело так, что камни начали осыпаться вниз по склону, а многократно усиленный эхом рев, прокатился раскатами по горам. И тут Иршад поднял свой посох. На его губах зазмеилась хищная улыбка, будто он увидел что-то давно ожидаемое и желанное. Так смотрит голодный барс на архара, которого он нашел после долгих поисков по заснеженным горам, предвкушая хорошую битву и хороший обед. Из конца посоха вырвалась черная стрела какой-то энергии. Запахло паленой шерстью, а существо заревело от боли, согнувшись пополам. Иршад расхохотался хрипло, громко, словно стервятник заклекотал над найденным им мертвым телом, в предвкушении пира. Крики отчаянья и боли, шум драки, вопли Татьяны – все слилось в один ужасно нозящий звук, который разбивал мою сосредоточенность и концентрацию на высоких звуках поющего камня. Казалось, будто в светлую, чистую, прозрачную воду вливают черную зловонную жижу. Я заткнула уши руками, стараясь избавиться от этого воя-крика. Нет!!! Мне нельзя останавливаться, иначе… Что может произойти иначе, об этом даже думать не хотелось. Я должна довести начатое до конца! Во что бы то ни стало, должна!!! Ребята, миленькие, родные мои, простите меня!!! Простите! Я не могу остановиться!! Не могу и не имею права!!! Иначе, я предам все то, что я так любила и во что я верила! Предам не только вас, предам память своего отца, предам память своего Рода! И если я этого не сделаю сейчас, может случится что-то ужасное, что-то, что сделает нашу жизнь на этой земле просто невыносимой. И не только нашу!! Всю!!! Я это теперь знала точно!
Увидев мою некоторую нерешительность, Иршад, перекрывая все звуки, загрохотал голосом:
- Открывай барьер!!!! В противном случае я уничтожу твоих друзей! Я превращу в пыль все то, что тебе дорого!!! Открывай!!!!
Несмотря на всю ситуацию, я даже умудрилась усмехнуться. Знал бы он… Отчаянье и боль рвали мое сердце на мелкие клочки, скручивая душу почти непереносимой болью. Дышать стало трудно. С трудом проглотив горький комок, я вдохнула воздух маленьким глотком, проталкивая его в разрывающиеся от жгучей огненной боли легкие. Мир вокруг меня стал зыбким и каким-то дрожащим. Облизала потрескавшиеся губы и почувствовала на их шершавой поверхности горький привкус соли. И только тогда поняла, что из глаз у меня катятся слезы. А звук вибрирующего камня из мелодичного стал пронзительно визгливым. Энергию не обманешь! Она чувствовала изменение моих эмоций, но я уже была вплетена в ее волны, и не могла отступить от начатого. Заставив себя не видеть и не слышать того, что происходило вокруг, отдалась тому увлекающему меня вихрю, который все туже и туже стягивал энергетические петли, объединяющие меня с энергией барьера. Сделала несколько коротких шагов вперед, и приложила обе ладони на шершавый бок, ставшего почти горячим камня.
Вспышка яркого света, и я оказалась на вершине холма. Слабый ветерок шевелил мои волосы, а внизу колыхалась сиреневыми волнами долина, поросшая высокой травой. Два светила, одно белое, другое фиолетово-лиловое освещали этот мир ласковым светом. Незнакомые запахи и звуки хлынули в меня, словно река, прорвавшая плотину. Какое-то узнавание, будто я вернулась домой после очень, очень долгих странствий. Несмотря на все произошедшее, я не могла не восхититься картиной, которую видели мои глаза. Кто-то внутри меня шепнул мне тихо: «Вот ты и дома…», и мне хотелось рассмеяться и расплакаться от радости. Какое хорошее слово «дома…». Оно означало гармонию души и сердца, и мне, не какое-то короткое мгновение захотелось остаться тут навсегда, насовсем. Но позади меня продолжала бурлить энергия барьера, и что-то темное надвигалось оттуда в этот сиреневый мир. Я чувствовала его приближение, его смрад и тяжесть. Нет… Все, что угодно, но только не это! Я не могу этого позволить, допустить, чтобы… Додумывать эту мысль я не стала. Еще раз посмотрела на долину, покрытую шелком сиреневой травы, будто хотела навсегда запечатлеть эту картину в своей памяти, а затем, повернувшись спиной к лиловому миру, подняла руки вверх, будто призывая или молясь кому-то неведомому и всесильному. Все мои воспоминания, счастливые моменты моей жизни, вся боль от невозможности прийти на помощь своим друзьям, весь страх потерять их насовсем, навсегда, все это я выплеснула в бесконечно текущую реку поющей энергии, бушевавшей вокруг меня. Тени людей замелькали вокруг. Я, словно сквозь вату, услышала громовой голос, который принадлежал, кажется, Иршаду:
- Убей ее!!!!
Словно издалека уловила какие-то глухие хлопки, очень напоминающие звуки выстрелов, и, почти в тот же миг, что-то горячее обожгло мне щеку. Но все это уже не имело никакого значения. Я раскачивала «качели», увеличивая и усиливая амплитуду излучаемых барьером волн, вливая в каждое новое колебание свои страхи, боль, радость, счастье и отчаянье. Надо мною уже не было видно неба, только один сплошной свет, который свивался тугими клубами вокруг, усиленными в десятки, а может и в сотни раз, моими эмоциями. Я уже больше ничего не видела, ни сиреневого неба с двумя светилами, ни нагромождения серых скал, ничего. Только один сплошной свет. Нужен был еще один толчок эмоций, сильный, тугой, как тетива, чтобы энергия барьера наконец вырвалась наружу, сминая и уничтожая все на своем пути. Я закрыла глаза, и образы родных и любимых людей хороводом закружились вокруг меня. Дед, смотрящий на меня с легкой ласковой и мудрой усмешкой, мама с озабоченным взглядом, и немым вопросом в глазах «как ты, дочка?», Танька, серьезно и печально глядящая на меня, Юрка, весело подмигивающий мне своим озорным голубым глазом, «будем жить, Нюська!», и, наконец, папа. Такой, каким я его запомнила в последний день его жизни. «Запомни, ёжик, это не конец… И я всегда буду рядом, где бы ты ни была…». Я проглотила слезы, застрявшие в горле, не в силах сказать, ответить хоть что-нибудь всем им. Сладкая щемящая боль заполнила меня, не умещаясь уже больше в моем сердце. Она затопила меня, как затапливает песчаный берег приливная морская волна. И вот, когда я уже больше не могла удержать этот прилив, открыла глаза, и подняв голову кверху громко, изо всех сил прокричала:
- Я люблю вас… Я люблю всех вас так сильно, как только умеют любить люди…!!!! – И в этот миг, сноп голубоватого света пронзил мое тело насквозь, выплескивая наружу все накопленные мною чувства. Внутренним чутьем ловя этот миг, за которым уже не будет ничего из того, что было в моей жизни, я прошептала едва слышно: - Я так люблю вас…
И в этот самый момент, мир вокруг меня взорвался. Я почувствовала, как мои ноги отрываются от земли, и я парю в невесомости, среди яростно бушующих вихрей яркого белого света. И с последней вспышкой меркнущего сознания я на мгновение увидела сиреневую траву, колышущуюся под порывами слабого ветерка и в лиловом небе два светила, согревающих эту землю своим ласковым светом.