Свет осеннего утра лился в окна городской квартиры, которую Антон и Катя привели в порядок своими силами — каждую деталь, от цветочных горшков до обивки диванов, они подбирали вместе.
Это была их крепость. Они только недавно вернулись из роддома с сыном Максимом, и Катя всё ещё боролась с бессонными ночами и новой ролью матери. Молодая пара, поглощённая бытом, с трудом находила минуту на отдых.
Антон был уставшим, но счастливым — появление сына стало для него радостью и стимулом к переменам. Он был готов трудиться больше, чтобы дать семье всё лучшее, но жизнь готовила для него испытание. Однажды, когда он только уложил ребёнка и попытался поймать минуту отдыха на кухне, раздался звонок. На экране светилось имя: "Мама".
— Привет, мам, — он сдержанно поднял трубку, гадая, о чём пойдёт речь.
— Привет, сыночка. Как там мой внучок, здоровенький? — заговорила Надежда Викторовна сладким, почти певучим голосом, подогревая в нём чувство, что сейчас последует нечто необычное.
— Всё в порядке, мам, растёт, — ответил он, стараясь не выдать напряжения. — А что ты хотела?
— Антошенька, милая моя, — голос матери стал мягче, даже немного жалостливее. — Понимаешь, у нас тут с Яной проблема серьёзная… Ты знаешь, как ей тяжело, бедной девочке. Она так устала по съёмным квартирам бегать, денег не хватает, муж её бросил, а работать она пока не может.
Антон почувствовал, как его пальцы крепче сжали трубку.
Он всё понял, ещё не услышав финальной просьбы, но решил дать матери шанс договорить.
— Да… тяжело ей, — произнёс он сдержанно. — Но, мам, ты же знаешь, у нас тут тоже не сахар, с малышом сами едва справляемся…
— Вот-вот! Сыночка, ты правильно всё понимаешь! — голос матери зазвенел с новой силой. — Яне ведь нужнее твоя квартира, а вы пока могли бы на даче пожить. На свежем воздухе, без городской суеты. Тебе это даже полезно будет, с маленьким ребёнком-то.
Антон молчал, чувствуя, как что-то холодное и тягучее закручивается внутри него. Он был готов к многому, но никак не к такому. Квартира, ради которой он и Катя несколько лет экономили и наконец купили, пусть и в ипотеку.
Квартира, где каждый уголок был любим и бережно обустроен ими обоими. И вот теперь мать просит её отдать? Отдать сестре?
— Мам… Ты серьёзно? Ты правда просишь, чтобы мы с Катей и ребёнком уехали на дачу, а Яна осталась здесь? — он старался говорить спокойно, но голос предательски дрожал.
— Сыночка, ну что ты так резко! — обиженно отозвалась Надежда Викторовна. — Тебе же легче будет на даче! Там свежий воздух, природа, а не это… не городское скопище людей и машин. Яне сейчас важнее! Она одна-одинёшенька, её муж бросил, подло оставил без ничего! Разве не твоя обязанность — помочь сестре в трудную минуту?
В голове Антона звучали воспоминания.
Он знал, что его мать всегда обожала Яну и часто закрывала глаза на её ошибки. Всплывали сцены, когда она прикрывала её в школе, выплачивала долги после универа, обеспечивала подарками и не позволяла ей работать. Антон, напротив, всегда шёл своим путём, самостоятельно добивался всего, не рассчитывая на мамину помощь. А теперь… теперь она ждёт, что он пожертвует семейным уютом ради капризов сестры?
Катя тихо подошла к нему и положила руку на плечо. Она услышала часть разговора и заметила, как изменилось его лицо. Он выглядел сломленным и измотанным.
— Антон, кто это? — тихо спросила она, но её взгляд уже всё сказал. Она догадывалась, кто и что от него требовал.
— Мам, это исключено, — сдержанно ответил он, смотря прямо перед собой. — Мы не можем сейчас оставить квартиру и ехать на дачу. У нас сын, ему нужен комфорт.
Надежда Викторовна вздохнула и начала убеждать, всё более навязчиво, пока Антон, не выдержав, не перешёл на крик:
— Мама, всё, хватит! Мы с Катей эту квартиру взяли, чтобы начать новую жизнь! Не для Яны и её неудач! Это наш дом, наш единственный дом, который мы строили с нуля!
На другом конце телефона повисла гробовая тишина, как будто его слова стали для неё последним ударом. Надежда Викторовна сглотнула, взяла себя в руки и, сдержанно, но всё же с упрёком произнесла:
— Сынок, ты забыл, как семья должна помогать друг другу. Ты перестал понимать, что твоя сестра — не чужой человек, и ей сейчас, как никогда, нужна поддержка. Как ты можешь быть таким жестоким?
Эти слова ударили Антона по самому сердцу.
В его голове прозвучали отголоски прошлого — её вечные нравоучения о семейных ценностях, которые он знал наизусть. Но теперь он знал и другое: каково это — жить для своей семьи, а не по чужим правилам.
Скрипнув зубами, он ответил:
— Мам, я помогу Яне деньгами, если нужно, но квартиру — не отдам. Если ты продолжаешь настаивать на этом, значит, нам нужно поговорить на серьёзные темы. Или ты готова выбирать между нами?
Она замерла, услышав твёрдую ноту в его голосе. Впервые в жизни её сын так отчётливо дал ей понять, что может быть граница, через которую она не сможет переступить. Галина Викторовна, дрожа от ярости и обиды, положила трубку.
Катя подошла к нему и обняла его, ничего не говоря. Её тепло и нежность были для него самой надёжной поддержкой в этот момент.
Антон знал, что это только начало. Он чувствовал, что мать будет снова пытаться уговорить его, возможно, даже с Яниными слезами и обвинениями. Но теперь он был готов.
Ради своей новой семьи, ради Кати и маленького Максима он был готов сражаться. Он понимал: его семья — это его крепость, и он больше никому не позволит её разрушить.