Меховая империя династии Сорокоумовских гремела по всему миру не хуже, чем сейчас Версачи, или Пьер Карден. Торговый Дом считался законодателем меховой моды. Шуба от Сорокоумовского - показатель престижа, горжетка от Сорокоумовского - предмет гордости, шапка говорила о том, что ее обладатель - солидный человек и с ним можно иметь дело.
Началось все с того, что приехавший из Зарайска молодой и пока небогатый купец Пётр Ильич Сорокоумовский обвенчался в начале XIX века с московской купеческой дочкой Анной Семеновной Дерягиной, оформился московским третьей гильдии купцом и открыл на Якиманке меховую торговлю. К началу пятидесятых дело сильно разрослось. Теперь Петру Сорокоумовскому, произведённому в 1840 в потомственное почетное гражданство, принадлежали несколько магазинов в разных городах Империи, ряды на нижегородской и ирбитской ярмарках и две мастерских, слившихся впоследствии в первую в России меховую фабрику.
В 1851 году в дело вошли два старших сына Петра: 36-летний Павел и 20-летний Дмитрий. В 1853 Петр Ильич умер и братья вступили в полное и равноправное управление. Вместе они управляли не долго: через шесть лет по обоюдному согласию разделили отцовскую компанию. В том же году в дело вступил и вернувшийся из заграницы, получивший прекрасное европейское образование, свободно владевший четырьмя языками, старший сын Павла Петровича семнадцатилетний Пётр Павлович. По прибытии в первопрестольную он сразу включился в работу и вскоре стал одним из главных действующих лиц на фирме. Отныне ни одна Лейпцигская, Лондонская или Парижская меховая ярмарка не проходила без участия Петра или кого-либо из его поверенных.
В 1869 году фирма получила статус «полного товарищества» и стала называться «торговый дом «Павелъ Сорокоумовскiй съ Сыновьями». Однако главным лицом на фирме к тому времени уже был Петр Павлович.
Бывали ситуации, когда Пётр Павлович сознательно шёл на занижение цены, даже с ущербом для капитала. Именно так, предложив на пятьдесят копеек за шкурку горностая меньше, чем предлагали конкуренты, ему удалось выиграть конкурс на поставку меха для пошива царских мантий к церемонии коронации императора Николая II.
В результате, одна горностаевая шкурка обошлась царской семье в рубль двадцать пять копеек, при средней закупочной цене на меховой Ирбитской ярмарке - полтора рубля. На отделку трех мантий, для самого царя, для его августейшей жены Александры Фёдоровны и его матери Марии Фёдоровны пошло почти 3000 зверьков.
14-го мая 1896 года, во время коронации каждую из трёхметровых мантий несло по семь камергеров, а сразу после церемонии их отправили в Оружейную палату, где мантии находятся и поныне.
Кроме мантии Торговый дом Петра Сорокоумовского выполнил для царской семьи еще одно не особо денежное, но особо почетное поручение: предоставил соболиный мех для реставрации знаменитой Шапки Мономаха.
В 1899 году фирму «за многократные поставки меховых товаров к высочайшему двору, начиная с 1866 года» Высочайше удостоили звания Поставщика Двора Его Императорского Величества.
Будучи председателем попечительского совета мещанских училищ, а такие советы создавались с единственной целью - собирать членские взносы с входящих в него членов, Петр Павлович пожертвовал на образование 40 000 рублей. Для сравнения: жутко дорогая иностранная игрушка, автомобиль Форд в самой шикарной комплектации, стоил тогда 500 рублей.
Кроме того Сорокоумовские были попечителями нескольких московских больниц , на деньги Павла довольно долго содержалась Алексеевская больница, а одну из сокольнических больниц местные жители и врачи до сих пор зовут Сорокоумовской.
Уже подрастали и вступали в фирму дети Петра Павловича. Главным продолжателем отцовского дела по праву считался старший его сын Николай. И он оправдывал надежды отца: старательно вникал в суть бизнеса, аккуратно выполнял задания, был честен, исполнителен и послушен.
В марте 1909 года торговый дом "Павелъ Сорокоумовскiй съ Сыновьями" отметил столетний юбилей. На праздник, проходивший в фамильном гнезде Сорокоумовских в Леонтьевском переулке съехалось несколько сотен гостей со всех концов России, прибыли представители зарубежных миссий и фирм-партнеров. Одних поздравительных телеграмм и адресов пришло более двухсот. «В наш суровый век борьбы за существование, - писали в поздравительном адресе рабочие московской фабрики, - многим из нас приходилось прибегать к Вам с различными материальными просьбами, с просьбами, так сказать, сверх заслуг, сверх уже оплаченного Вами труда и никто никогда не встретил у вас отказа. При исполнении наших служебных обязанностей мы не видели в Вас сухости требовательного повелителя, наоборот, отношения Ваши были кротки, мягки и снисходительны и напоминали собой ... скорее трогательные отношения отца к своим детям». Не верится, что человека, к которому обращены эти слова спустя восемь лет объявят эксплуататором и мироедом.
Путь, устланный славой, признательностью и мехами оборвался внезапно и трагично. Во время Октябрьского переворота дом и фабрику Сорокоумовских отобрали большевики, Петр Павлович, отдыхавший в это время в Ницце, решил не возвращаться на родину и вскоре умер. Двух его сыновей арестовали и расстреляли как врагов народа, а единственная, дожившая до наших дней наследница меховой империи — арфистка Мария Сорокоумовская — мечтает, чтобы в доме, где жили ее предки, вместо греческого посольства создали музей Меха.
Информация из открытых источников.