Наталья гордилась своими достижениями. Она уехала из маленького городка, прям в этот огромный, шумный мегаполис. Поступила в универ, устроилась на нормальную работу, и вот, через несколько лет — трехкомнатная квартира. Трёшка, понимаете? Друзья постоянно прикалывались: "Ну чё, Наташ, пора бы уже мужика искать, с кем делить такое счастье".
А она просто улыбалась. Да зачем ей этот мужик? Она своё одиночество любила, да и вообще — семья? Это ж сложный проект! Пока рано. Её устраивало быть самой по себе: свобода, независимость — всё это давало ей шанс заниматься своим делом, расти и ни на кого не оглядываться.
Но всё изменилось, когда она познакомилась с Игорем.
— Привет, меня зовут Игорь, — улыбнулся он, протягивая руку, когда их представили друг другу на сплаве.
— Наталья, — ответила она, пожимая руку. Её сразу зацепила его уверенность и искренность.
Игорь был уверенный в себе, простой, обаятельный и прекрасно играл на гитаре. Вечером они сидели у костра, Игорь взял в руки гитару и начал петь. Ну петь... так, как только он мог, с этим своим хриповатым голосом, который, как ни странно, пробирал до мурашек. Лес вокруг был тихий, словно слушал его, и эти звуки проникали куда-то прямо в самое сердце, прямо в душу, туда, где обычно тихо.
— Эта песня для всех, кто сегодня здесь, — сказал он, посмотрев на всех, а потом чуть повернулся к Наталье, и, будто специально для неё, добавил тихонько: — Но, возможно, особенно для тебя.
И всё. Наталья сидит и улыбается, и что-то у неё внутри — бах! — откликнулось. Как будто давно-давно ждало этого момента.
— Ты прекрасно поёшь, — сказала она, когда песня закончилась.
— Спасибо, рад, что понравилось, — ответил Игорь, а потом, словно невзначай, добавил: — Знаешь, у нас ведь много общего. Я тоже из маленького города.
И вот, они говорили. До самой ночи. Обо всём на свете: кто где учился, кто как влюблялся, всякие истории, смеялись до слёз над глупыми случаями. Ну, что-то такое, знаете, когда каждая фраза цепляет за что-то внутри, и ты не можешь остановиться. Наталье всё казалось, что он — этот Игорь — ну прям с полуслова её понимает. Он говорил, и она смотрела на него, и эта лёгкость, это обаяние, эта харизма, — ну просто невозможно было не восхищаться. Как будто всё так просто и правильно.
После похода они продолжили встречаться, и однажды Игорь неожиданно сказал:
— Наташа, а давай не будем терять времени. Выходи за меня замуж?
Она растерянно улыбнулась, но в её сердце не было сомнений.
— Да, Игорь, я согласна, — ответила она, чувствуя, что этот момент — начало новой, светлой главы её жизни.
Сначала их жизнь вместе складывалась так, что Наталья даже и не мечтала о таком. Ну кто бы мог подумать? Они обустраивали квартиру, создавали уют: Наталья подбирала эти шторы, подушки, и всё, что там только можно придумать, а Игорь — он, как ребёнок, помогал, с радостью, с улыбкой. Они вместе готовили ужины, обсуждали планы на будущее. Казалось, ну вот оно, счастье, и ничто его не разрушит. Они мечтали о путешествиях, о горах, где можно было бы уйти от всего этого городского шума. О доме у моря, где встретить старость — просто и спокойно.
Каждый вечер они сидели и болтали о том, что делать на выходных, смеялись над мелочами, и это были такие моменты... Наталья слушала, как Игорь рассказывал какие-то истории, а его лицо, оно буквально оживало — каждая эмоция, каждый смех. Она смотрела и думала: вот бы так всегда, просто наслаждаться этим.
Но постепенно Игорь начал меняться. Сначала это были мелкие замечания, которые Наталья не воспринимала всерьёз.
— Наташа, а зачем ты надела это платье? — спросил он однажды, глядя на неё с ухмылкой. — Ты что, в деревню собралась?
Она только вздохнула: — Мне кажется, оно милое.
— Ну да, если тебе нравится выглядеть старомодно, — отозвался Игорь, отворачиваясь.
Он стал холоднее и едко шутил, касаясь Натальиных комплексов.
— Может, тебе парикмахера сменить? — сказал он как-то вечером, бросил так, мимоходом. — Эти твои кудри давно не в моде.
Она подумала: ну, стресс, работа, усталость. Старалась не принимать близко к сердцу, сделать вид, что не услышала.
Но в одно воскресное утро, за завтраком, он вдруг снова выдал:
— Ты у нас уже старовата, думаешь, таким парням, как я, легко на тебя решиться?
Наталья ошеломлённо взглянула на него:
— Если я такая плохая, зачем ты вообще сделал мне предложение? — её голос звучал удивлённо, но в нём дрожали нотки горечи.
Игорь лишь отмахнулся, с лёгкой, почти ленивой ухмылкой:
— Да не драматизируй ты. С тобой уютно, ты человек хороший… ну и квартира у тебя — просто огонь. Мне, можно сказать, повезло.
Наталья застыла, её взгляд метался между недоумением и растерянностью.
Эти слова больно ранили её. Она хотела верить, что это просто неудачная шутка, но всё чаще его слова причиняли ей боль. Наталье всё больше резали слух его комментарии о её внешности, о возрасте, о том, как она одевается.
Казалось, что любое её решение — будь то причёска или выбор одежды — подвергалось осмеянию. Казалось, что каждый её шаг, каждое малейшее решение — что надеть, как уложить волосы — вызывало у него насмешку. Вот прямо физически чувствовалось, как она теряет себя, то самое ощущение уверенности, которое строила по крупицам долгие годы.
Когда она решалась заговорить об этом, то натыкалась на стену — он словно специально уходил от темы, с какой-то показной лёгкостью отмахивался, а то и вовсе просто игнорировал её слова. Будто её чувства — это так, мелочи, придуманные ради драмы.
Однажды, вернувшись домой раньше обычного, она услышала его голос, доносящийся из комнаты. Он говорил с кем-то по телефону по громкой связи — и её как током прошибло, когда она осознала, о чём был этот разговор.
— Моя жена доверчивая, как ребёнок, — усмехнулся он кому-то на том конце провода. — Нотариус — мой друг, и за небольшую плату мы сделаем так, что квартира перейдёт мне, а дура Наташка ничего и не поймёт сразу, а когда поймёт — будет уже поздно. Ведь я терплю Наталью только ради этого.
— Да ладно, серьёзно? — послышался голос на другом конце. — Она что, правда ничего не подозревает?
— Абсолютно ничего, — ответил Игорь, ухмыляясь. — Она думает, что я просто хочу открыть своё дело. Как же, конечно, только и жду момента, чтобы от неё избавиться.
Наталья замерла. Её сердце билось так громко, что, казалось, Игорь мог услышать его, даже находясь в другой комнате. Она почувствовала, как весь мир обрушился на неё в тот момент.
— А если она догадается? — продолжил голос на другом конце.
— Да ты что, Наталья? — Игорь усмехнулся. — Она наивная, как школьница. Даже если догадается, я смогу всё обернуть так, что она почувствует себя виноватой. Ты же знаешь, как они — женщины любят драматизировать.
Наталья застыла. В этот момент её мир словно рухнул. Она вышла, закрыла дверь, сделала глубокий вдох и через минуту вернулась, резко нажав на звонок.
— Ой, забыла ключи! — весело, почти смеясь, проговорила она. Игорь открыл дверь, немного сбитый с толку её внезапным возвращением. Его улыбка — натянутая, как маска. Наталья смотрела на него, с трудом удерживая весь этот рвущийся наружу хаос. Сейчас нельзя, просто нельзя выдавать себя.
На следующий день Игорь предложил поехать к нотариусу. — Конечно, любимый, — Наталья улыбнулась так, словно ничего не случилось. — Я рада, что ты наконец решился.
Но прежде чем отправиться к нотариусу, она заехала в полицию. Всё, что она услышала, было сказано в отчаянии, но там её внимательно выслушали и согласились помочь. Её голос дрожал, но она знала, что должна действовать. Ей помогли составить план, и теперь она была готова к решительному шагу.
В назначенное время Наталья с Игорем зашли в кабинет, и нотариус пододвинул ей бумаги. Наталья, как и советовали ей в полиции, включила диктофон и продолжала записывать весь разговор. Нотариус говорил ей одно, а документы на подпись были совсем другие. Когда она попыталась прочитать документы, особенно мелкие сноски, Игорь нетерпеливо сказал:
— Ты что, не доверяешь, что ли? — и не дал ей времени на чтение.
Едва Наталья взяла ручку, чтобы притвориться готовой подписать, как в этот момент двери кабинета распахнулись, и в комнату вошли сотрудники полиции. Они задержали Игоря и его друга нотариуса за обман и мошенничество.
— Что здесь происходит?! — Игорь побледнел, вскочив со стула.
— Происходит то, что ты отправляешься туда, где тебе и место, — твёрдо сказала Наталья, глядя ему прямо в глаза.
Игорь попытался что-то сказать, но голос сорвался в какой-то нервный визг. Полиция не дала ему ни единого шанса. Его увели, а Наталья осталась сидеть в кабинете, ощущая странное облегчение. Да, сердце разбито, но достоинство она не потеряла. Жизнь не закончилась, и она знала — справится. Даже если боль будет жечь внутри ещё долго, она справится.
Прошло два месяца, прежде чем она решилась вздохнуть полной грудью. Каждый день был испытанием — иногда она просыпалась с ощущением пустоты и ненависти к себе за свою доверчивость.
— Ну что, Наташка, вставай! Новый день. — Она выдавила эти слова, глядя на свое уставшее отражение. — Ты сможешь, ты ведь сильная... Правда? Ну, должна же справиться... хотя бы сегодня. Но в ответ отражение лишь молчало, а в её грустной улыбке сквозило отчаяние.
И вот, в один из таких пустых дней, когда казалось, что мир ничем уже не удивит, она вышла прогуляться в парк. И тут... какой-то лохматый, пушистый комок радости — щенок лабрадора, который носился вокруг своей хозяйки! Веселый, неугомонный, с такой чистой жаждой жизни, что Наташа остановилась. Щенок дурачился, ловил свой хвост, будто это и было смыслом жизни, и Наташа… впервые за долгое время улыбнулась, по-настоящему, от души.
— Какой же ты забавный, — тихо сказала она, глядя на щенка. В этот момент хозяйка заметила её и улыбнулась:
— Хотите его погладить? Он любит внимание.
— Можно? — Наталья осторожно подошла ближе и присела, чтобы погладить щенка. Тот сразу же начал вилять хвостом и лизать её руки.
— Знаете, он такой дружелюбный, — сказала Наталья, — мне кажется, что мне нужен такой друг.
Хозяйка кивнула, улыбаясь: — Они ведь действительно делают жизнь ярче.
В этот момент Наталья вдруг поняла, как ей нужен кто-то рядом. Друг. Тот, кто будет просто здесь. На следующий день она купила себе лабрадора, назвала его Коржиком — и жизнь начала постепенно меняться.
С появлением Коржика её дни наполнились настоящей, новой радостью. Они с ним гуляли по паркам, и Наталья смеялась, глядя, как он беззаботно играет с другими собаками.
— Коржик, ко мне! — звала она его, и тот, весело лая, бежал к ней, радуясь каждому моменту. Наталья часто разговаривала с ним:
— Знаешь, Коржик, ты научил меня улыбаться снова, — говорила она, поглаживая его мягкую шерсть. — Мне теперь не нужно одобрение других, чтобы быть счастливой. Ты просто рядом, и этого достаточно.
Постепенно она осознавала, что её счастье — не в одобрении других, а внутри неё самой. Теперь она знала, что сможет идти дальше, ценя и любя себя.
Теперь она знала: никто больше не посмеет разрушить её мир, каким бы обаянием ни прикрывался. Она научилась ставить себя на первое место и ценить всё, чего добилась сама. С каждым днём возвращалась уверенность, и становилось ясно — её жизнь только начинается. Наталья снова начала мечтать — о том, что так давно оставила. Она поняла: счастье возможно и в одиночестве, а любовь к себе — это основа, которую ничто не разрушит.