Приглашаю вас в завершающее путешествие в Общество. Члобка Джекет нашла выход? Общество дорожит чистотой.
Юлия Ким
Очиститель, все так.Рассказ.
Окончание. Начало здесь. Продолжение здесь. Продолжение 1 здесь.
***
Джекет упала на твердое, расшибла плечо и ободрала щечку, проехав ею по жесткому, шершавому, холодному. Включилось тусклое, лениво растолкавшее мрак, освещение. Молодые глаза Джекет быстро привыкали к нему, и вскоре она смогла различить предметы.
Джекет лежала на грязном бетонном полу, в помещении, обставленном крайне скупо. Она привыкла к деловому минимализму в обстановке. К металлическому свету в рабочих зонах, к теплому комнатному солнцу, к упругому, похожему на живое, телесного цвета покрытию всех плоскостей в помещениях, будь то пол, стены или потолок. Грязно-зеленая краска на стенах пошла трещинами от возраста. Над Джекет на очень длинном перекрученном проводе укоризненно покачивалась голенькая электрическая лампочка.
В комнате было прохладно. Джекет не знала, что такое холод. В помещениях, где она жила, постоянно поддерживалась уютная температура. Джекет не знала, что такое голый бетон. Вкус живого, избежавшего нутра кондиционера воздуха, был для нее внове. Джекет прислушивалась к своим ощущениям и удивлялась, что они тоже могут быть иными, чем прежде. Окна в комнате отсутствовали, как и в привычном Джекет мире, зато была дверь, железная, грубая, и, как выяснила Джекет, запертая. Из замочной скважины в полумрак помещения бил пыльный луч света. Джекет потрогала его ладошкой, ощутила тепло и вроде бы даже щекотку, обошла луч со стороны, боясь нарушить его мерцающую целостность, заглянула в щелку, но ничего там, кроме света, не обнаружила. Свет был очень, очень мягким. Такого мягкого света Джекет никогда не касалась.
Посреди комнаты стоял архивный письменный стол, рядом такой же стул. Предметы были из дерева, но Джекет не знала, что такое дерево и с удивлением ощупывала шероховатую живую поверхность, так не похожую на пластик. На столе находился знакомый Джекет предмет-мини панель, только очень примитивная, явно архивная, заляпанная прикосновениями множества пальцев, простая, почти смешная, без привычных Джекет наворотов.
Джекет села на стул, он пошатнулся, Джекет испугалась, что упадет, схватилась руками за стол, однако, стул оказался устойчивым, лишь покачивался немного, соглашаясь с ее движениями. Удостоверившись в безопасности, члобка включила панель.
На входе высветилось «Джекет 269». Джекет вошла в систему.
Открылась простенькая программа, структурированная под календарь. От действий Джекет календарь со звуком «дзынь» и примитивным визуальным эффектом пыльного мешка, рассыпался на квадраты-окошечки. Окна, датированные недавними днями, ровными рядами светились с экрана, давно прошедшие-складывались, подобно костяшкам домино в месяцы, месяцы в годы и уплывали за горизонт, в дымку времени.
Джекет кликнула на первый попавшийся ближайший день и прочитала:
Лифт остановился в десяти метрах от дверей лаборатории. (Досада).
Кристя не стала со мной весело болтать. (Обида)
Потная Роза опередила меня на пути к ближайшему Выборщику. (Злость).
Ром опять достался мне. (Раздражение). Слишком часто.
Джекет корябнуло изнутри неприятно, словно засаднило ранку.
Ага, все написанное - про нее, про Джекет и происходило совсем недавно. В какой день это было- Джекет забыла, но помнила, что оказался он в итоге порядком загрязнен и что пришлось дольше обычного отмокать под Очистителем, и что в итоге он справился. Слова, заключенные в скобки, не были понятны Джекет. Однако, в целом, она быстро смекнула, что к чему, не зря же славилась аналитическим складом ума. В окошечках, сухо и лаконично было перечислены моменты загрязнения мозгов Джекет.
Знала бы та Джекет, та, что выходила из лифта в десяти метрах от лаборатории, знала бы та бодрая и беззаботная Джекет, Джекет со светлой головой, знала бы, в какую грязь она вляпается сегодня. Джекет поставила ту себя и нынешнюю себя рядышком и отшатнулась, увидев разницу. Не узнать. Каша в голове. Кажется, даже волосы шевелятся от перегрузки.
В открытом окошечке, прямо на непонятных словах и скобочках, прямо посредине, криво-косо был шлепнут голубой штамп «ОБНУЛЕНО». Окно выглядело белым, чисто белым, как свежий снег, хотя Джекет никогда не видела снега. Погодите- ка…
Джекет прищурилась на экран, пощелкала по окошечкам шустрыми пальчиками и сделала вывод, что примерно с неделю назад окошечки стали не такими уж белыми, скорее кремовыми и с каждым днем уверенно наполнялись цветом.
Джекет осенило, не зря она гордилась своей наблюдательностью и логикой программиста. Выходило, Очиститель неисправен уже с неделю. В последние два дня окошки стали вовсе тревожно-розовыми, что соответствовало состоянию Джекет.
Джекет открыла вчерашний, затем сегодняшний день. Дни, когда началась вся эта абракадабра. Боже, Общество, это началось только вчера, а кажется, минула вечность. Временные понятия в больной голове члобки сдвинулись, сделала она сама о себе вывод, в то время, как вчерашний и сегодняшний дни подмигивали розовым с экрана, и казенного успокаивающего штампа на них не было.
***
Джекет совсем не хотела видеть, что написано сегодня. Хотелось отстраниться от экрана, вернуться наверх, подтянувшись на тренированных фитнесом руках, протиснуться телом сквозь мертвую капсулу, оказаться в привычном и про все забыть. Но отлученная от Очистителя Джекет становилась упрямой.
Букв в сегодняшнем окошке оказалось много. Непреклонные точки отделяли друг от друга короткие фразы. Джекет взглядом выхватывала их по одной, жмурясь и отворачиваясь от следующей.
От Кристи пахнет. (Отвращение).
Кристи странно посмотрела. (Стыд).
Роза жирная. (Отвращение, злорадство).
Николас миленький и слабый, как ребенок. (Проявление материнского инстинкта).
«Сердце мое сжимается при виде твоего тела, твоих ключиц, твоей бледной кожи. Хочу обнять тебя, прижать к себе и совсем не отпускать, чтобы ты был частичкой меня. Жалеть тебя…» -прошептала Джекет не понятные ей самой и неизвестно откуда взявшиеся в голове слова.
Каждая фраза в последнем окошке, в отличие от обнуленных фраз предыдущих дней, трогала Джекет изнутри, вызывая обжигающую вспышку в груди. Обожженное болело. Но Джекет, вот странно, не хотелось унять боль. Напротив, душа ее, хилый дикий цветок, чудом выживший в Джекет, тянулась к боли, как к солнцу. Самой Джекет хотелось вытянуть сладкую горячую боль наружу, выдернуть ее из себя, сюда, к лучу, бьющему из замочной скважины.
Кристя умирает. ( Ужас).
Внутри вспыхнуло болезненно ярко, вспыхнуло и заполонило не только грудь Джекет, но и все ее тело, прежде здоровое и красивое. Надломленный цветок корчился от жара в теле Джекет, его надо было спасать. Джекет задохнулась, с трудом поймала ртом прохладный воздух и вскочила было, чтобы сбежать от боли, но внезапно поняла, что ей надо сделать, села на место и спокойно положила тонкие пальчики на клавиатуру. Поставила курсор на то место, где заканчивалась фраза о Кристе и принялась быстро печатать, заглатывая стылый, унимающий пламя воздух бетонного подземелья.
«Кристя умирает. Милая, бесшабашная моя подруга. Так не должно быть. Это несправедливо.»
Слова сами по себе возникали в голове Джекет и мучительно трудно выливались через пальцы наружу. Джекет слов таких не знала, однако, их смысл отчего-то был ей абсолютно понятен.
«Кристя, мне страшно, потому что я тоже умру. Моя смерть тоже будет неправильной и тоже несправедливой. Что с нами станет, что останется от нас после смерти?
Джекет вытерла пот со лба и откинулась на спинку стула. Хлипкий стул захрустел, как старческий сустав, грозясь развалиться. Джекет перечитала написанное. Потом еще раз прочитала безжизненные фразы сегодняшнего дня. ТАК НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ.
Джекет, как любой члоб, с детства была приучена к порядку. И, хотя сейчас в ее голове скопилось много грязи, все равно привычка к порядку взяла свое.
Новой Джекет состояние ее тела и головы уже не казалось аномальным. Все с ней было так. А на экране монитора светились сухие неправильные слова, и Джекет, если бы знала, что такое растения, то обязательно бы сравнила экранные слова с гербарием, а не с живой травой. Но растений Джекет сроду не видела. Поэтому у нее просто возникло убеждение, что окошки сказали про нее, Джекет, не все. Что она была бОльшим, чем светилось про нее в окошках.
Джекет принялась одну за другой оживлять фразы смыслом. Окошко за окошком. Однако, только смысла оказалось недостаточно для порядка, и Джекет стала рассказывать. Слова возникали на экране частичкой Джекет, и ничего грязного в этом не было. А внутри Джекет, как ни странно, не было опустошения, а наоборот, что-то зарождалось в образовавшемся тепле, что-то, чему она пока не могла дать названия.
С того ночи Джекет каждый вечер ныряла в подвал и писала, писала, писала первый и последний в своей жизни роман.
А еще с того дня и до самого конца жизни Джекет ни разу не легла в Очиститель.
***
Джекет, такая большая Джекет только сейчас начала осознавать, что в мире есть еще что-то, кроме установленного порядка, чистоты и грязи, от которой, оказывается, совсем не обязательно было избавляться.
***
Наверху все шло своим чередом. На ссадины Джекет никто не обратил внимания. Место Кристи заняла новенькая. Свеженькая, большеглазая, похоже, только из инкубатора. В Общество она вписалась сразу. Все ей улыбались также, как и Кристе. Вокруг новенькой наворачивал меланхолические круги Ром, также, как месяца три назад топтался вокруг Кристи. А после того, как болезнь отразилась на ее внешности и характере, вокруг Джекет. Новенькая, как там ее, смеялась при приближении Рома и вся сочилась фруктовой радостью. И вот Ром уже шел к Выборщику, шел чисто для порядка, косолапо покачиваясь. Новенькая краснела от внимания. А всем и так все было ясно. Все улыбались, кивая. Ведь, похоже, что с Ромом у новенькой произойдет первый [крекс-фекс-пекс]
Шикарные светлые волосы новоиспеченной члобки нагло свисали со спинки кристиного кресла, и Джекет захотелось, очень захотелась, так захотелось, что она еле сдержалась, подойти к креслу сзади, намотать аккуратные пряди на кулачок и с силой дернуть. Так, чтобы голова новенькой резко дернулась назад. Чтобы улыбка сошла с кукольного лица. За то, что она заполнила собой кресло Кристи. И за то, что Общество осталось прежним, а Кристи в нем нет.
Но Джекет наверху приходилось делать вид, что все так. Она была умненькой и быстро научилась притворяться. Джекет лишь старалась сторониться новенькой, чтобы ее, Джекет, случаем не затошнило или не зашкалило. Ей очень трудно было сдерживалась. Но она крепилась наверху для того, чтобы иметь возможность внизу выплеснуть из себя все то, что годами пряталось под бодрой оболочкой, созданной, похоже, исключительно с целью работы, сохранения себя в форме с целью работы, совокупления для здоровья и смерти с чувством выполненного долга. Но новая Джекет знала, что она не ограничена функциональностью, что она больше. Знала, и узнавала о себе каждую ночь перед монитором прекрасные вещи. Что станет с ней потом, она понятия не имела. Но понимала, что уже никогда не будет жить прежней жизнью и никогда не станет прежней веселой Джекет.
Члобы, все без исключения, представлялись новой Джекет механическими куклами, кем-то заведенными. Вроде смешных пупсов, с помощью которых дети-члобы постигали азы жизни в Обществе в процессе ролевых игр. Джекет проверяла, под жизнерадостными оболочками у пупсов находилась пустота. Возможно, члобы были не пусты, а только заморожены, как и она до недавнего времени. Джекет смотрела на коллег и представляла внутри каждого сплошную глыбу льда. Но не пустоту! Целые лаборатории заведенных кукол, надо же. Но ведь где-то существуют искры, способные растопить то, что внутри и оно выльется потоком наружу, затопив радостью Общество. От этой мысли становилось веселее и зарождалась надежда.
Джекет хорошо знала мир, в котором жила с детства. Знала, что каждый члоб обязан выполнять свою работу. В результате Общество будет процветать. Откуда же бил солнечный луч такой яркости, которую она сроду не видела? Джекет все чаще специально тянула время и просиживала за монитором до появления луча в замочной скважине, улыбалась ему и лишь потом поднималась наверх немного подремать. Неизвестно, сколько бы она смогла протянуть с таким режимом.
Джекет думала, что друзей ей бояться не стоило, а кого надо бояться-не знала. Однако, кто-то еще явно существовал. Раньше такое даже не могло прийти ей в голову. Таким образом, Джекет пока что как бы существовала по-прежнему, точнее, участвовала в происходящем наверху исключительно своей оболочкой, но понимала, что скоро все это закончиться и начнется нечто иное. А ведь до этого Джекет ясно представляла порядок течения всей своей жизнь вплоть до самой смерти.
***
Однажды Джекет нашла Кристю. Вышло это случайно.
В момент, когда Джекет особенно сильно думала о Кристе, хотя думала она о ней постоянно, она заметила в уголке экрана, впритык к границе с его пластиковым ободком, крошечную трепещущую галочку, похожую на бумажный самолетик. Впрочем, о самолетиках из бумаги Джекет тоже ничего не знала. Самолетик стыдливо, медленно, но неуклонно заползал за ободок.
Джекет, не будь она нужным Обществу членом, а именно программистом, ловко подцепила самолетик курсором и выволокла в центр экрана. Самолетик тревожно забился, но под нажимом курсора в итоге превратилась в невзрачную кнопку с надписью «общ-во». Именно так и было написано, с маленькой буквы, небрежно-сокращенно, без должного уважения к Великому.
Дальше оказалось запаролено, с чем Джекет легко справилась и обнаружила в открывшемся сереньком окне настоящий вход в Общество.
По монитору медленно, как чернильная клякса, расползалась карта Общества, послушно приближаясь и удаляясь под курсором Джекет. Она нажимала на цветные кнопочки, одно за другим приоткрывая окна с соответствующими им надписями и в реальном времени наблюдала за тем, что происходит в офисе, комнате Рома, помещениях для секса, медицинском отсеке, в лабораториях, в столовой, лифте и в других, самых приватных уголках Общества. Вскоре она обнаружила видеозаписи из этих же помещений, отсортированные по датам и времени. Джекет скользила взглядом по привычной для нее жизни.
Вот Ром с Розой в комнате для принятия [крекс-фекс-пекса]. Контраст черного и белого. Никак не сольются, что ни делают. Капли пота на шоколадном лбу, шее, пот под грудью, тяжелые соски. Джекет затошнила, она быстро переключилась. Вот лаборатория, вот и она сама, Джекет, несколько дней назад. Маленькая, вся розовая, как будто только из инкубатора, цыплячий пушок на руках и даже на нежной коже ног выше круглых коленок, светлые волосы до плеч постоянно пушились и Джекет имела привычку разглаживать их по плечам ладошкой. Пожалуй, слишком маленькая, слабая и беззащитная. Как игривый котенок. Впрочем, так Джекет думать точно не могла, потому что никогда в жизни не видела животных. Общество не нуждалось в лишних отвлекающих факторах.
Тут Джекет потеряла интерес к себе, потому что наткнулась на кнопку с надписью «Корпус для умирающих», от волнения резко нажала на нее, так резко, что гладкий ровный ноготочек соскользнул с тела мышки и корябнул ладонь так сильно, что Джекет подскочила и сразу же увидела Кристю.
***
Кристя пластом лежала на кровати. Именно это архивное выражение пришло в голову Джекет в первую очередь. Не только потому, что Кристя лежала неподвижно, расслабленно раскинув части тела по кровать. Кристя лежала именно пластом, настолько худая, что казалась плоской. Тело ее не возвышалось над горизонталью смятой простыни, как это обычно бывает, а утопало, исчезало в ней.
Кристя выглядела странно. Кожа на ее лице стала такой гладкой, словно по ней прошелся утюжок. От заразительной мимики былой Кристи совсем ничего не осталось. Очиститель, конечно, разглаживал морщинки во время ежедневных сеансов, но не до такой же степени.
Кристя была очень бледная. Прямо белая, как бумага. Словно вся краска вытекла из нее и внутри осталась одна прозрачная пустота, лениво охваченная вялым телом. Из вены Кристи торчала игла, из капельницы медленно капала прозрачная жидкость. Рука Кристи была повернута ладонью вверх к падающим каплям, словно пыталась зачерпнуть их, но не смогла и обессиленно смирилась.
Джекет нажала на кнопку «СВЯЗЬ». Дзинь. Над головой Кристи раздался звонок.
Кристя медленно поднимает свободную от иглы руку, нащупывает шнур, дергает за него, и лицо ее, нет, не оживает, скорее, искажается, когда на экране над кроватью крупным планом возникает лицо Джекет.
Тут дверь в палату начинает медленно отворяться, в проеме нарисовывается кто-то в белом, и Джекет успевает прервать связь.
***
Весь следующий день Джекет только и думала о том, что до конца будет держать Кристю за руку. Так должны поступать люди. Джекет вытащит Кристю, спасет от одиночества, отдаст ей свое тепло, а если не получится удержать ее , будет с ней рядом до конца.
Как назло, на вечер пришлось выбрать [крекс-фекс-пекс].Выборщик, плотоядно мигая красным, настаивал. [ Крекс- фекс- пекс], как нарочно, затягивался, к гордости партнера Джекет и к ее отчаянию. Джекет пришлось притворятся, что все так, что она никуда не торопится, и что единственное, что ее еще ждет сегодня, это брюхо Очистителя.
***
Бедная Джекет , с трудом дотерпев до окончания сеанса [крекс- фекс- пекса], небрежно и весело помахала ручкой партнеру и поспешила к себе. Для надежности следовало дождаться ночи, а пока что Джекет нырнула в свою В своей тайной комнате она сделала последнюю в своей жизни запись, заканчивающуюся банальными словами:
«Я должна спасти Кристю. Друзей не бросают. Люди не должны умирать в одиночестве».
Слова висят на экране, а Джекет за думками о жизни и смерти тянет время до того часа, когда можно будет выйти на связь с Кристей. Джекет очень надеется, что ночью в комнате подруги не окажется посторонних.
Свет в палате приглушен. Кристя то ли дремлет, то ли в забытье, однако на звонок сразу отзывается, хотя глаза открывает нехотя, медленно, когда Джекет уже приветствует ее с экрана.
Кристя к тому моменту совсем готова уйти и все внешние раздражители воспринимает, как лишнее. Что нужно Джекет? Кристя качается в теплых волнах дремоты, опьяненная обезболивающими. Выныривать на поверхность совсем не хочется. Скоро Джекет исчезнет с экрана, а она, Кристя, закроет глаза и снова поплывет. Но нет, Джекет не отключается, не отпускает. Ее становится слишком много. Она, слишком громкая, яркая, расползается по всему экрану, по палате, впитывается воздухом и лезет отовсюду.
Джекет звонит и звонит, зовет и зовет Кристю в то время, как та отключается снова и снова. Джекет начинает кричать, и требует, требует открыть глаза. Зачем? Ладно, открыла. Сон наползает на веки, а Джекет громко умоляет Кристю остаться с ней на поверхности.
Кристя с трудом понимает, о чем кричит Джекет. О, Общество, она хочет увести ее с собой, жарко и назойливо просит разрешить спасти. Настойчиво расспрашивает, как проникнуть в палату. При одной мысли о том, что ее будут тормошить и куда-то поведут, Кристю начинает тошнить.
-Кристя, я смогу вытащить тебя. Есть еще что то, кроме Общества, точно есть.
Что за бред? Куда увести, зачем? Кристя собирает остаток сил для того, чтобы избавиться от Джекет и крепко зажмуривает глаза с намерением погрузиться глубоко. Утяжеляется, медленно идет ко дну и начинает проваливаться. Но ее резко выдергивают на поверхность странные звуки. Кристя разлепляет ресницы и видит нечто дикое. Неприятные, хлюпающие звуки издает Джекет. Лицо ее искажено, щеки мокрые. Она некрасиво вытирает влагу кулачками.
Кристя злится. Какая Джекет бестолковая! Она всегда была бестолковой и только Очиститель позволял сносить ее общество. А сейчас эта недоделанная портит своими выходками последние дни, а может и часы кристиной жизни. Кристя нащупывает на шнурке объемную Красную кнопку, давит на нее, дергает за шнурок и наконец-то проваливается в сладкое забытье. Джекет, за пеленой слез не замечает, что сделала Кристи за секунду до того, как связь оборвалась окончательно.
***
Да если бы и заметила, ей было уже все-равно. За минуты, проведенные с Кристей, Джекет стало понятно, что ничего она не сможет изменить в Обществе, сколь много бы не поняла о нем.
Ее попытки убедить члобов в том, что существует нечто большее, чем Общество, сравнимы с попытками убеждать в чем-то заводных пупсов из игрушечного города, чья жизнь лишь иллюзия. Ключики в спинках прокрутятся до упора, завод закончится и куклы навсегда замрут. Как Кристя.
Джекет рыдала в голос от бессилия, от ярости в груди, от того, что все не так, от дурацкой покорности Кристи, от того, что нельзя людям жить так. Тельце Джекет сотрясалось, что чем- то напоминало ей самой спазмы недавнего секса. Рыдания приносили облегчение от боли, с которой Джекет столкнулась впервые. Когда тело просолилось, а боль вылилась наружу слезами, она уснула прямо за столом, уронив голову на клавиатуру и рассыпав пушистые волосы по пыльной поверхности стола. Чистоты и пустоты в голове Джекет не было. Джекет была полна страхом, болью, неведением, предвкушением открытий, отвращением, тоской. Иными словами, Джекет впервые была живой.
***
Полиция чистоты обнаружила Джекет в плачевном состоянии, когда, увы, уже ничего нельзя было сделать. У нее нашли половину написанного романа, заполненного несусветной грязной чушью.
***
Они пришли на рассвете и встали на пороге, двое.
Прежде, чем Джекет что-то поняла, она увидела за их спинами в проеме распахнутой настежь двери настоящее огромное солнце, поднялась, встрепенулась, потянулась к нему, сонно-нежная.
У них были грязные, липкие глаза. Такие глаза, что Джекет поначалу даже не заметила грязи на их ботинках и руках, небрежности в одежде, прическах, странного запаха их тел, так не пах ни один здоровый члоб. Одеты оба были в темно-синие комбинезоны с полустертыми надписями. Что-то там про чистоту.
На Джекет они совсем не обращали внимания, словно ее не было в комнате.
Один, худой и суетливый, точно ему всю жизнь приходилось уворачиваться от чего-то, и это вошло в привычку, с чемоданчиком, повидавшим виды, ни слова не сказав, сразу же полез в задний отсек Очистителя и застрял там надолго. Снаружи оставалась лишь его тощая задница, да была видна под задравшейся одеждой часть бледной спины и резинка линялых трусов. Время от времени худой выныривал из Очистителя, вынимал из чемоданчика промасленные инструменты, бросал прямо на пол ненужные и вытирал руки о несвежую тряпку. Кряхтел, бормоча что-то сквозь зубы и отворачивался от тяжелого, угрюмого взгляда второго, явно старшего.
Тот праздно присутствовал, мерял шагами подвал, заглядывал в монитор панели, не пытаясь, однако, открыть файлы или какую-либо программу, и упорно не замечал Джекет. Затем он выдернул из-за стола стул, поставил его у открытой двери и тяжело уселся, частично загородив Джекет солнце.
Джекет стояла около стола, опершись ладошкой о столешницу, теребила воротничок и начинала осознавать, что с ней происходит нечто ужасное.
Это продолжалось мучительно долго.
Джекет мало что успела понять из разговора сотрудников «Полиции чистоты».
-Б…Какого… ты пропустил диагностику. «Объект Джекет, версия 12.30.0 сборка 269 восстановлению не подлежит», -сказал старший уже в рацию.
-Да не успеваю я. Их так много, -пискляво оправдывался тощий.
-Ты что ли будешь радостно хе....ть?
Старший захохотал над своей шуткой и обернувшись наконец к Джекет, опутал ее с ног до головы липким взглядом, как коконом так, что Джекет не могла пошевелиться.
-Жаль, аппетитная члобка.
Старший, как был грязными руками вынул из своего саквояжа шприц, наполнил его мутной жидкостью из красной ампулы , подошел вплотную к девушке, еще раз прошелся по ней не только взглядом, но казалось и нюхом, решился, аккуратно положил шприц на стол, надежно пристроив его за выступом панели и принялся расстегивать пуговки на розовой блузке Джекет.
Джекет не отрывала взгляда от жаркого солнца за его спиной.
Конец
Уважаемые читатели! Прошу еще минуту внимания.
Благодарю вас за то, что отнеслись к моей литературной планете благосклонно, а к её жителям сочувственно. Благодарю за многочисленные отзывы!
Вижу, что многим из вас понравились многосерийники.
Я решила сделать путешествия на мою литературную планету регулярными. Космолет будет отправляться каждую среду в 8 утра по Московскому времени с канала " Ждунские приключения"
Пассажиров будут сопровождать Ждун, Юлия и интересные картинки в иллюминаторе.
Опаздывать можно. Пить кофе и прочие напитки можно. Можно есть сладкое, грызть семечки, даже быть не в настроении и ругаться.
Жители планеты с нетерпением ждут вас!
Если вам понравился рассказ, щедро тыкните по кнопке "Подписаться" здесь. Вам будет интересно, а автору приятно.
Что ещё почитать в путешествии, недлинное:
Нужен ли искусственному интеллекта человек?
Рассказ про девушку, море и упущенную жизнь
Рассказ про Вареньку, мать, тварь и узоры