Идеальная невестка – это миф. И я три года пыталась ей стать, пока не получила тот новогодний подарок от свекрови.
Идеальная невестка
Я протирала пыль с хрустальной вазы — свадебного подарка Людмилы Павловны — когда услышала знакомый звонок в дверь. Три коротких, настойчивых звонка. Так звонит только она. Мое сердце предательски екнуло, а руки машинально метнулись поправить волосы. Ваза едва не выскользнула из повлажневших ладоней.
Свекровь появилась на пороге, как всегда безупречная — каштановые волосы уложены волосок к волоску, нитка жемчуга идеально гармонирует с кремовым костюмом. Её внимательный взгляд уже скользил по прихожей, подмечая каждую деталь.
— Анечка, — она чмокнула меня в щеку, оставляя еле заметный след помады. — Как у вас тепло. Не боишься, что обои отклеятся от влажности?
Я молча помогла ей снять пальто, краем глаза замечая, как она придирчиво осматривает вешалку. Знаю, сейчас скажет...
— Как-то крючки висят не ровно.
Вот оно. Я мысленно улыбнулась своему везению в угадывании.
Людмила Павловна прошла в гостиную, её каблуки отбивали четкий ритм по паркету. Я семенила следом, пытаясь предугадать, что станет следующей мишенью для замечаний.
— Боже мой, эти шторы все еще здесь? — она остановилась у окна. — Я же говорила, что в спальне они смотрелись бы уместнее. А здесь нужно что-то более... солидное.
Я сжала губы, чувствуя, как начинает пульсировать жилка на виске. Эти шторы я выбирала с Артемом. Мы потратили целый выходной, обходя магазины, и когда нашли эти — светло-голубые, с едва заметным серебристым узором — оба поняли: это именно то, что нужно.
— Людмила Павловна, хотите чаю? — я постаралась, чтобы голос звучал ровно. — У меня есть ваш любимый с бергамотом.
— Ах, Анечка, — она покачала головой с той особенной улыбкой, от которой у меня всегда холодело внутри. — Ты же знаешь, я давно перешла на зеленый. Для здоровья полезнее. Я говорила об этом на прошлой неделе.
Конечно, говорила. И позапрошлой тоже. Но я упрямо продолжала предлагать черный с бергамотом — может, в надежде, что хоть раз услышу простое "спасибо" вместо очередного замечания.
На кухне, расставляя чашки на подносе, я случайно взглянула в окно. По карнизу прыгала синица, такая же суетливая, как мои мысли. Интересно, она тоже постоянно чувствует, что делает что-то не так?
Артем говорит, что я слишком остро реагирую. "Мама просто хочет помочь", — повторяет он. Легко говорить, когда не ты каждый раз чувствуешь себя неумехой в собственном доме.
Чайник щелкнул, выводя меня из задумчивости. Я залила кипяток в заварочный чайник и добавила веточку мяты — может, хоть это будет правильным.
— Анечка! — голос свекрови донесся из гостиной. — Ты не поверишь, что я нашла в комоде!
Я замерла. В комоде? Когда она успела добраться до комода?
Советы с подтекстом
Я поспешила в гостиную, едва не расплескав чай. На журнальном столике лежала моя старая записная книжка в потертой кожаной обложке. Та самая, куда я записывала рецепты в первые месяцы замужества.
— Посмотри, — Людмила Павловна перелистывала страницы с таким видом, словно обнаружила древний манускрипт. — Борщ без обжарки свеклы? Неудивительно, что Тёма в последнее время так часто ужинает у нас.
Я почувствовала, как краска заливает щеки. Артем действительно дважды за последний месяц задержался у родителей после работы. Но это же просто совпадение?
— У него были важные встречи в том районе, — мой голос прозвучал неубедительно даже для меня самой.
— Конечно-конечно, — свекровь снисходительно улыбнулась. — Знаешь, я тут подумала... Может, тебе стоит взять несколько уроков у меня? По выходным, например. Я бы показала, как готовить правильно.
Я осторожно поставила поднос, чувствуя, как дрожат руки. Три года замужества, а я все еще не научилась справляться с этими "доброжелательными" предложениями.
— Спасибо, но у меня по выходным курсы английского, — соврала я, избегая её взгляда.
— Английский? — она приподняла безупречно выщипанную бровь. — Разве не важнее научиться вести дом? В конце концов, мужчины любят заботу, а не иностранные языки.
Я представила, как рассказываю об этом разговоре своей подруге Маше. Она бы точно сказала что-нибудь едкое про "привет из прошлого века". Но Маша не замужем, а я...
— Кстати, об уюте, — Людмила Павловна поднялась и направилась к окну. — Ты так и не поменяла эти занавески. И посмотри, сколько пыли на подоконнике! А ведь я говорила про специальное средство...
Она продолжала говорить, а я смотрела на её идеально уложенные волосы и думала — неужели она всегда была такой? Или это я настолько неидеальная невестка, что даже святую вывела бы из себя?
Звук открывающейся входной двери заставил меня вздрогнуть. Вернулся Артем.
— Мамочка! — его радостный возглас отозвался болью где-то под ребрами. — Какой сюрприз!
— Тёмочка, — она расцвела, раскрывая объятия. — А я тут Анечке помогаю советами. Представляешь, нашла её старую записную книжку...
Я молча собрала чашки. На кухне, включив воду посильнее, чтобы не слышать их разговор, достала телефон. "Может, правда записаться на кулинарные курсы?" — подумала я, открывая браузер. И тут же одернула себя — нет, только не из-за её замечаний.
Вода лилась, заглушая голоса из гостиной, но одна фраза все же прорвалась:
— Сынок, я должна тебе кое-что показать...
Подарок
Канун Нового года всегда был для меня особенным временем. В детстве мама говорила: "Как встретишь год, так его и проведешь". Наверное, поэтому я суетилась на кухне с самого утра, пытаясь создать праздничное настроение. Оливье нарезан идеальными кубиками, селедка под шубой уложена слоями с геометрической точностью, а шампанское уже охлаждается.
Артем наряжал елку, насвистывая какой-то незамысловатый мотив. Его безмятежность только усиливала мое внутреннее напряжение. Ведь Людмила Павловна обещала заглянуть "на минутку".
Звонок в дверь раздался, когда я доставала из духовки имбирное печенье. Три коротких, как удары судьбы.
— С наступающим! — раздался её голос из прихожей, неожиданно звонкий и радостный.
Я вытерла руки и вышла встречать. Людмила Павловна сияла, как начищенный самовар, а рядом с ней... рядом возвышалась огромная коробка, перевязанная красной лентой.
— Это тебе, Анечка, — она протянула подарок с таким торжественным видом, словно вручала Нобелевскую премию. — Открывай скорее!
Я растерянно взглянула на Артема. Он улыбался, явно довольный происходящим. Неужели знал?
Дрожащими пальцами развязала ленту. В коробке оказался целый арсенал: набор профессиональных ножей, силиконовые формы для выпечки, фартук с карманами, полотенца и... специальное чистящее средство для окон. То самое, про которое она говорила месяц назад.
— Это чтобы тебе было легче справляться с хозяйством, — пояснила свекровь с той особенной интонацией, от которой у меня всегда сводило зубы. — Я же вижу, как ты стараешься.
Что-то внутри меня надломилось. Три года насмешливых замечаний, снисходительных улыбок и "добрых советов" вдруг превратились в эту коробку — квинтэссенцию всего, что она обо мне думала.
— Спасибо, — я услышала свой голос будто со стороны. — Но этот подарок... я не могу его принять.
В комнате повисла тишина, густая как желе.
— Анечка, — начал было Артем, но я перебила его:
— Нет, правда. Я... мне нужно минутку.
Я почти выбежала на кухню. Печенье на противне остывало, распространяя аромат корицы и имбиря. Мамин рецепт, между прочим. Тот самый, который я никому не давала записывать.
За спиной послышались шаги.
— Аня, — голос Артема звучал встревоженно. — Что происходит? Мама хотела как лучше...
Невысказанное
— Как лучше? — я резко обернулась к мужу. — Три года, Артем. Три года я слышу, что делаю все неправильно. Что готовлю не так, убираю не так, даже шторы вешаю не там!
Моя ладонь с силой опустилась на столешницу, отправив в полет несколько крошек имбирного печенья.
— Ты преувеличиваешь, — он попытался обнять меня, но я отстранилась. — Мама просто хочет помочь. Она опытная хозяйка и...
— И что? Это дает ей право считать меня неумехой? — голос предательски дрогнул. — Знаешь, что самое обидное? Ты никогда не заступаешься за меня. Никогда не говоришь ей: "Мама, прекрати". Ты просто киваешь и улыбаешься, будто все в порядке!
— Потому что все действительно в порядке! — он повысил голос. — Это ты придумываешь проблемы на пустом месте!
— Я придумываю? — к глазам подступили слезы. — А кто каждый раз находит пылинки на подоконнике? Кто проверяет углы матраса? Кто...
— Довольно.
Мы оба замерли. В дверях кухни стояла Людмила Павловна. Её лицо было бледным, а в глазах... в глазах я впервые увидела что-то похожее на боль.
— Я все слышала, — она медленно прошла к столу и опустилась на стул. — И, наверное, давно пора было это услышать.
Она провела пальцем по столешнице, но не как обычно — выискивая пыль, а словно собираясь с мыслями.
— Знаешь, Аня, когда я вышла замуж за отца Артема, я тоже ничего не умела, — её голос звучал непривычно тихо. — Моя свекровь... она просто махнула на меня рукой. "Не научится", — говорила она. А потом... потом Коли не стало.
Я почувствовала, как Артем напрягся. О его отце в доме говорили редко.
— Я осталась одна с двумя детьми. Без опыта, без поддержки. Помню, как варила суп из пакетика и плакала, потому что даже это получалось комком. Как стирала вещи, не рассортировав по цвету, и все стало серым. Как...
Она вдруг замолчала и посмотрела прямо на меня:
— Я не хотела, чтобы ты прошла через это. Думала, если укажу на каждую ошибку сейчас, ты научишься быстрее. Но вместо помощи... я делала тебе больно.
В кухне повисла тишина, нарушаемая только тиканьем часов и далеким шумом фейерверков за окном.
Печенье
Я смотрела на свекровь и не узнавала её. Куда делась та железная леди с идеальной укладкой и снисходительной улыбкой? Передо мной сидела просто уставшая женщина, которая слишком долго носила маску безупречности.
— Людмила Павловна, — начала я, но она покачала головой.
— Дай мне договорить, Аня. Я должна это сказать, — она сцепила пальцы так крепко, что костяшки побелели. — Когда Артем привел тебя знакомиться, я увидела в тебе себя. Такую же молодую, неопытную, но счастливую. И мне стало страшно.
За окном взорвался особенно яркий фейерверк, окрасив кухню в красные тона. В этом свете я заметила, что в уголках её глаз блестят слезы.
— Я хотела защитить тебя. От ошибок, от насмешек, от... от всего, через что прошла сама. Но вместо этого стала тем, от кого когда-то хотела защитить.
Артем тихо опустился на стул рядом с матерью, положил руку ей на плечо. Я никогда не видела его таким растерянным.
— Знаете, — я подошла к плите и достала свежее печенье, — это мамин рецепт. Она говорила, что главный секрет не в пропорциях, а в настроении, с которым печешь.
Людмила Павловна взяла печенье, осторожно откусила кусочек.
— Восхитительно, — произнесла она, и впервые за три года в её голосе не было ни капли притворства. — Научишь меня?
Я рассмеялась, чувствуя, как тает что-то холодное внутри:
— Только если вы покажете, как правильно заправлять кровать. У меня действительно не очень получается.
— По рукам, — она улыбнулась, и это была совсем другая улыбка — теплая, живая. — И, Аня... может, перейдем на "ты"?
Артем обнял нас обеих, и в этот момент часы начали отбивать полночь. Старый год уходил, унося с собой обиды и недомолвки. А новый... что ж, у нас теперь был целый год, чтобы научиться понимать друг друга.
Я посмотрела на коробку с подарками, все еще стоящую в коридоре. Может быть, эти ножи и формы для выпечки — не такая уж плохая идея.
В конце концов, самые важные уроки мы получаем не из книг рецептов, а из отношений с близкими людьми. Даже если эти уроки начинаются с подарка, который ты сначала не хотела принимать.
***
А у вас были моменты озарения в отношениях со свекровью? Поделитесь в комментариях! Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые истории о том, как найти путь к сердцу близких людей. И не забудьте поставить лайк, если узнали себя в этой истории!
***
Самые читаемые рассказы: