Костюмированные балы были излюбленной темой мастеров живописи, начиная с XVIII века. Ещё бы! Зарево ярких огней, пестрота тканей, шум, танцы, смех и, непременно, ощущение тайны!
Первым делом прошу посетить пышный костюмированный бал в Венеции - родине маскарадов. Итальянский живописец Джованни Доменико Тьеполо (1727−1804) посвятил празднику серию полотен. Вот, например, перед нами самый настоящий «Шарлатан». Мужчина в красном камзоле показывает участникам праздника чудо-средство от всех болезней на свете! Да, кого только не встретишь на городских площадях во время торжества:
Раскованность и кутерьма разряженной венецианской толпы привлекала внимание и русских мастеров кисти - гостей Италии. Эта яркая по колориту картина – работа профессора исторической живописи Императорской Академии художеств Михаила Скотти (1814-1861) «На карнавале в Венеции», выполненная в 1839 году:
У стен старой библиотеки Сан Марко он изобразил мужчину, позирующего в греческом костюме. Многие из участников одеты, как герои итальянской комедии дель Арте: тут вам и Пьеро в широких панталонах, и Арлекин с цветочной корзиной. Хм, а слева, только посмотрите – русский барин! Он не спускает с нас глаз!
В Российской империи костюмированные праздники появились благодаря Петру I. Именно он ввёл моду на «машкерады» среди знати. Первый маскарад под чутким контролем императора, утвердившего образы, прошёл в Петербурге в память Ништадского мира. А в 1722 году, на масленицу, праздничное мероприятие состоялось и в Москве. Оно длилось 5 дней.
«Впереди всех ехал шутовской маршал, окружённый группой самых забавных масок. За ним следовал глава «всепьянейшего собора», князь-папа И.И. Бутурлин, в санях в папском одеянии»
Так писал историк Сергей Шубинский. Именно этот момент мы видим на гравюре с рисунка Адольфа Шарлеманя (1826-1901). Кстати, в ногах у князя-папы сидит Бахус, прямо на бочке:
Художник Василий Суриков (1848-1916) запечатлел среднюю часть процесии на картине «Большой маскарад в 1772 году на улицах Москвы с участием Петра I…». Здесь князь-кесарь И. Ф. Ромодановский сидит в красной мантии, подбитой горностаем. Он управляет повозкой, запряжённой медведями. А позади можно заметить и фигуру самого императора, азартно управляющего парусами бутафорского судна. Всего в шествии было задействовано более 60 саней!
При Елизавете Петровне «машкерады» уже называли метаморфозами. Не случайно: дамы посещали праздничное торжество в мужских костюмах, а мужчины – в женских. А такой строгий образ был у императрицы в 1748 году. Георг Христоф Гроот (1716-1749) запечатлел её в чёрном маскарадном домино:
К слову, новогодние (!) костюмированные праздники появились уже во время правления Екатерины II. Но я вам покажу другой её торжественный наряд, надетый по случаю грандиозного уличного московского маскарада «Торжествующая Минерва». Императрица в образе античной богини на эскизе к картине кисти Торелли Стефано (1712-1780) окружена музами:
С особым кокетством и изяществом описывал красоту карнавалов мастер «галантных сцен» Константин Сомов (1869−1939). Художник старался запечатлеть прошлое, уже упорхнувшее от нас, он приглашал заглянуть в сады раскованного Версаля XVIII века:
Интриги, поцелуи украдкой, ужимки. И всё это во время вспышек красочного салюта! Красота! А на десерт ловите иллюстрации Константина Сомова к «Книге Маркизы», сборнику поэзии и прозы: