— Почему ты больше не ездишь к своей матери? — голос жены, мягкий и заботливый, но с ноткой беспокойства, нарушил тишину вечернего дома.
Виктор, будто услышав этот вопрос впервые, опустил взгляд на свои руки, аккуратно сложенные на столе. Они сидели на кухне, где тихо тикали часы. Запах свежего чая и недавно приготовленного ужина наполнял воздух, но в этот момент всё казалось притихшим. Слова, сказанные женой, повисли между ними.
— Я занят, — наконец пробормотал он, избегая её глаз. — Работа, знаешь, как это бывает... И проект важный сейчас. Некогда.
Но Анна не была из тех, кого можно обмануть. Она слишком хорошо знала своего мужа, знала, как избегает он подобных разговоров. Занятость? Да, в последние месяцы у Виктора действительно было много работы, но в его оправданиях было что-то странное, что-то неуловимое. Она решила копнуть глубже.
— Виктор, — её голос стал чуть мягче, но в нём сквозила твёрдость, — дело ведь не только в работе, да?
Он сжал губы, будто готовился к защите, но понял, что скрывать больше нет смысла. Вздохнув, он, наконец, взглянул на неё.
— Я... просто не могу больше. Я пытался. Сначала думал, что это временно, что смогу это преодолеть, но... — его голос дрожал, словно он вот-вот сдастся.
Анна молчала, ожидая продолжения. Слёзы не были в её привычке, она привыкла решать проблемы спокойно, но сейчас она чувствовала, как внутри что-то тревожно ворочается.
— Каждый раз, когда я к ней приезжаю, она начинает... — Виктор искал слова, — ...она начинает со своих претензий. Всё не так. Как я живу, как мы с тобой живём. «Буду жить я!» — помнишь её, когда мы ещё дом обсуждали? Она тогда даже заявила, что хочет к нам переехать.
Анна не удивилась. Свекровь всегда была особенной женщиной. Энергичная, требовательная, она часто вмешивалась в их жизнь. Её не устраивало, как Анна организовывала дом, как воспитывала детей, даже как готовила. Каждая мелочь могла стать поводом для критики. Виктор всегда старался сохранить баланс между матерью и женой, но вот уже несколько месяцев он просто избегал этой борьбы.
— Когда я последний раз был у неё, она снова подняла этот вопрос, — продолжил Виктор, — начала рассказывать, как плохо мы живём, что я зарплата у нас слишком мала, что мог бы больше стараться. Ты понимаешь? Она даже сказала, что нам машину нужно продать, чтобы оплатить кредит.
Анна нахмурилась. Её всегда беспокоило, что мать Виктора постоянно вторгается в их жизнь. Но она старалась сохранять спокойствие ради мужа. Он, как никто другой, был между молотом и наковальней. Кредит действительно висел на них тяжёлым грузом, но мать Виктора этого, казалось, не понимала. Для неё это было лишь ещё одним поводом высказать своё недовольство.
— А потом... — Виктор с трудом выговаривал эти слова, — она сказала, что ты нашла заначку и прячешь её от меня.
Анна невольно фыркнула. Это было абсурдно. Она никогда не скрывала ничего от Виктора. Все их финансовые решения они принимали вместе, и она не представляла, откуда у матери взялась такая мысль.
— Мне стало так неприятно, что я даже не мог ответить. Просто сидел, слушал и думал: зачем? Зачем мне это нужно? Ведь каждый раз одно и то же. Я уезжаю от неё с ощущением, что я не сын, а человек, который постоянно что-то должен — ей, жизни, самому себе.
Он вздохнул, и на кухне воцарилась тишина.
Анна подошла к мужу, аккуратно положив руку на его плечо. Он был из тех мужчин, кто никогда не жалуется, всегда держит в себе. И сейчас, когда всё это вышло наружу, она почувствовала, как много боли и невыговоренных эмоций накопилось внутри него.
— Виктор, ты не один в этом, — сказала она тихо. — Мы с тобой. И, если она продолжит себя так вести... мы найдём выход. Но я не позволю ей разрушить нас.
Он посмотрел на неё с благодарностью. Анна знала, что им предстоит непростой разговор с его матерью. Она всегда была сильной женщиной, которая привыкла к тому, что её мнение — последнее слово. Но Анна была готова бороться за свою семью. Ведь семья для неё была всем.
— Ты больше не один в этой борьбе, — повторила она, крепко сжав его руку. — Мы разберёмся с этим. Вместе.