В. С. Гризодубова стала прославленной лётчицей гражданской авиации и Героем Советского Союза ещё за несколько лет до начала Великой Отечественной войны.
А. Е. Голованов, который и сам пришёл в военную авиацию из гражданского воздушного флота СССР, став его лучшим лётчиком, в начале 1941 г. по личной инициативе Сталина приступил к формированию дальнебомбардировочной авиации как отдельного рода войск ВВС СССР. Он собирал самых опытных и талантливых пилотов со всей страны и обучал их слепому полёту по навигационным приборам при плохой погоде, вне видимости звёзд и поверхности земли и в ночное время.
Именно Голованов пригласил депутата Верховного Совета СССР и подполковника Гризодубову в свою авиацию дальнего действия (АДД) и убедил сомневавшегося Сталина сделать её командиром целого авиационного (101-го транспортного) полка в марте 1942 г. Она стала первой женщиной — командиром мужского авиаполка. 28.07.42 полк Гризодубовой был преобразован в 101-й авиационный полк дальнего действия. В дальнейшем Голованов был чрезвычайно загружен своими обязанностями командующего АДД при Ставке ВГК и какое-то время не следил за судьбой Гризодубовой. И вдруг разразился страшный скандал, который он во всех подробностях описывает в своих необычайно интересных воспоминаниях.
Весной 1944 г. во время доклада Сталину в присутствии Политбюро ЦК ВКП(б) Верховный вдруг сообщил своему любимцу, что наконец-то и лично на него поступила жалоба и поинтересовался, что тот предлагает с ней делать. Голованов не мог понять, в чём дело, и его молодая горячая кровь, как это уже не раз бывало во время его общения со Сталиным, уже начала закипать. Но тут он вспомнил данный когда-то наедине дружеский совет Вождя о том, что чувства в государственных делах непозволительны и ответил как можно спокойнее:
Товарищ Сталин, если эта жалоба серьёзна... её нужно обязательно расследовать! Если расследование покажет, что я действительно в чём-то виноват, меня следует строго наказать, в зависимости от тяжести моего проступка. Если же расследование покажет и докажет отсутствие какой-либо вины с моей стороны, я прошу привлечь к такой же строгой ответственности лицо, написавшее эту жалобу.
Обернувшись к членам Политбюро ЦК, Сталин спросил у них, принимают ли они такое предложение Голованова. Все, естественно, согласились. Тогда Верховный спросил маршала авиации, кого бы из присутствующих он хотел видеть проводящим разбор дела по жалобе. Голованов отдал это на усмотрение Сталина. Тогда тот спросил, не возражает ли командующий АДД Ставки ВГК против кандидатуры Г. М. Маленкова, на что Голованов тут же согласился.
После совещания Маленков позвонил Голованову и попросил его не покидать Москвы. На другой день его вызвали в ЦК ВКП(б) и в его секретариате он с удивлением для себя увидел Гризодубову. Ему стали задавать многочисленные вопросы, на которые он не мог дать немедленного ответа, потому что не владел всей информацией:
Почему полк, которым командует Гризодубова, до сих пор не гвардейский, тогда как другой, организованный в то же время, уже получил гвардейское знамя? Почему командир полка получила мало наград? Почему Гризодубова до сих пор полковник, в то время как она единственная женщина-командир в АДД, и почему её полк находится на положении пасынка? Почему к нему плохо относится командование?
Голованов управлял десятками полков АДД в составе различных дивизий и корпусов и поэтому попросил секретаря ЦК дать ему несколько дней на подготовку ответов на эти вопросы. Вернувшись, он вызвал к себе командира корпуса генерала В. Е. Нестерцева и командира дивизии полковника В. А. Картакова, в состав которых входил авиаполк Гризодубовой, и выяснил, что положение дел во вверенной ей части уже с 1942 г. было плачевным:
Большое количество лётных происшествий, не связанных с выполнением боевых заданий, низкая воинская дисциплина среди личного состава. Командир же систематически отсутствовала в полку со ссылкой на необходимость встреч с кем-либо из членов Политбюро, причем уезжала, далее не поставив об этом в известность своего непосредственного командира. Даже изданные по Авиации дальнего действия приказы, в которых как командиру корпуса, так и Гризодубовой за плохое состояние дел в полку были объявлены дисциплинарные взыскания, никакого изменения в её поведении и отношении к службе не произвели.
В её отсутствие во время тяжёлых боёв полком приходилось командовать её заместителю. Поэтому командир корпуса генерал В. Е. Нестерцев и командир дивизии полковник В. А. Картаков обоснованно полагали, что ни о каком присвоении части гвардейского звания и речи быть не может.
Также выяснилось, что часть наград, полученных за время командования полком Гризодубовой, были вручены ей через их голову прямыми приказами по всей АДД Ставки ВГК. Голованов был в шоке и попросил В. Е. Нестерцева, которого он знал ещё по совместной службе в Монголии, откровенно и по-дружески объяснить ему, почему тот два года молчал обо всех этих безобразиях и ничего ему не докладывал.
Нестерцев в конце концов сознался, что пытался с самого начала помогать Гризодубовой и часто приезжал в её полк, списывая её упущения по службе на то, что она пришла в ВВС из гражданской авиации. Но в разговорах с ним она всё время подчёркивала, что хорошо знакома с членами Политбюро ЦК:
У меня из этих разговоров сложилось убеждение, что и на полк, которым она командует, поставил её лично товарищ Сталин, о чём говорила она недвусмысленно. Своё отсутствие в полку она всякий раз объясняла поездками к высокопоставленным лицам для решения тех или иных вопросов для полка. Я предупреждал её, что оставление части командиром — явление недопустимое, но докладывать вам об этом не хотел... Я пытался уладить всё на месте, но даже ваш приказ о взысканиях как мне, так и Гризодубовой положение в полку не изменил. Такие действия Гризодубовой показывали мне, что и командующий АДД [т.е. сам Голованов!] для неё не управа. Вы извините, но это мнение существует у меня до сих пор.
Всё это, конечно, возмутило правдолюбца Голованова, но он понимал, что из-за одного этого и того, что Гризодубовой до сих не присвоили генеральского звания [!], Сталин не стал бы поднимать этот вопрос на заседании всего Политбюро ЦК ВКП(б). Нужно было копать ещё глубже.
Во время второго посещения Маленкова он снова застал у него Гризодубову. Голованов начал с того, что генеральское звание присваивается только командиру дивизии, но никак не командиру полка. Ответ Маленкова его огорошил:
Так вы и двигайте её на дивизию.
Такое предложение ввело Голованова в ступор. Тем не менее он продолжил свой доклад и указал, что гвардейское звание не может быть присвоено полку Гризодубовой потому, что в нём низкая дисциплина и большое число лётных происшествий. Маленков поинтересовался, откуда у него такие данные. Узнав, что Голованов получил их от командира корпуса генерала В. Е. Нестерцева и командира дивизии полковника В. А. Картакова, Маленков прямо-таки потребовал:
Полку следует присвоить гвардейское звание, и вам надо это оформить.
Но тут уже коса Маленкова нашла на камень Голованова. Не таков был безбашенный правдолюб, дерзивший самому Сталину, чтобы стерпеть подобное отношение со стороны какого-то Маленкова. Он отказался выполнять его распоряжение. Маленков ещё более категоричным тоном потребовал:
Полк следует преобразовать в гвардейский!
Голованов ответил, что верит своим командирам и потребовал прислать комиссию для изучения положения дел в полку Гризодубовой, а себя самого предложил снять с должности командующего АДД Ставки ВГК и заменить другим человеком, который и присвоит полку гвардейское звание. И добавил уже на повышенных тонах:
Я ещё раз докладываю вам, — делать этого я не буду, и не потому, что я не хочу, а потому, что не имею на это никакого права.
И тут вскрылась гнусная подоплёка всей этой интриги: Маленков вдруг спросил Голованова, знает ли тот, что его [!] В. А. Картаков по ночам ломится в дверь к Гризодубовой. Голованов опешил и уточнил у Маленкова, почему тот говорит о его [!] Картакове — как будто тот является его родственником. Тут Маленков выдал такое, что у Голованова сначала глаза на лоб полезли:
Ваша жена и жена Картакова — родные сёстры, вот вы и стоите горой за своего Картакова!
Сообразив, в чём дело, Голованов рассмеялся прямо в лицо Маленкову и объяснил ему, что у него уже отбирали партбилет на крайкоме в Иркутске в 1937 г. только потому, что его жену сочли родной сестрой жены арестованного и расстрелянного за шпионаж председателя крайисполкома, хотя она не имела с ней даже дальнего родства. То же самое было и в случае с мнимым родством жены Картакова и жены Голованова — никакими родственницами они не были.
Узнав об этом, Маленков спросил, почему в таком случае Голованов присвоил Картакову звание полковника, но получил ответ, что сделал он это по прямому указанию Сталина и по рекомендации главкома ВВС СССР генерала Жигарева.
Голованов собирался было продолжить отвечать далее на другие заданные ему во время первой встречи Маленковым вопросы, но тот резко прервал общение и уехал из ЦК.
Теперь я уже был совершенно убеждён в том, что он ещё не высказал всего, что написано было на меня в жалобе.
Вскоре Голованова и Гризодубову вызвали к Маленкову и тот зачитал им заключение Политбюро ЦК ВКП(б) относительно данного дела, явно продиктованное самим Сталиным:
Гризодубова, за клевету в корыстных целях на своих непосредственных командиров, за попытку оклеветать маршала Голованова... за попытку дискредитировать в глазах руководства преданного Родине и партии полководца принято решение передать дело о вас в военный трибунал для привлечения к судебной ответственности... будет решён вопрос о вашей партийной принадлежности.
Далее произошла просто гоголевская или чеховская сцена — Гризодубова упала на колени, разрыдалась и стала умолять Голованова и Маленкова простить её... Голованову всё это было настолько омерзительно, что он попросил Маленкова навсегда избавить его от общества Гризодубовой и убрать её из АДД Ставки ВГК.
Потом наедине Маленков сообщил Голованову, что жалобу на него Гризодубовой Сталину принёс кто-то из руководящих работников. Когда же после разбора ситуации Верховный спросил того, как он мог дать ход этой клевете, тот ответил:
Она так убедительно, товарищ Сталин, обо всём говорила, что не поверить ей было невозможно!
Гризодубову уволили из АДД Ставки ВГК.
Такие эпизоды показывают, насколько разными были причины и движущие пружины того, что называется сталинскими репрессиями — и что порой ни сам Сталин, ни Маленков либо другие члены Политбюро ЦК ВКП(б) не были их инициаторами — потому что многие подлецы с удовольствием пользовались возможностью оклеветать других людей и за счёт этого продвинуться по служебной лестнице.
Источник: Голованов А.Е. Дальняя бомбардировочная... — М.: ООО «Дельта НБ», 2004. — 630 с.