Зачем жечь на костре средневековые архивы? Какую пользу для «свободы, равенства, братства» могло принести изничтожение древнего акта возрастом 700 лет? Тайна сия велика. Остались только факты.
- Один лишь итальянский город Лукка и его окрестности: до нас дошло примерно 2 200 грамот VIII-X веков.
- Старая Каталония: до нас дошло больше 15 000 грамот X-XI веков.
- Во всем французском Средиземноморье (Прованс + Лангедок) до нас дошло лишь три с половиной тысячи актов XI века.
Культура южной Франции никак не уступала другим регионам Средиземноморья, тогда почему так мало документов сохранилось? Дело в культурном уровне «просвещенных» борцов с «мракобесием».
Костры из документов (чуть не написал «костры из книг») начали вспыхивать стихийно, из-за самодеятельности масс, но стали правилом — по указке высоколобых парламентариев.
Первый такой закон был принят Законодательным собранием 19 июня 1792 года и предписал уничтожать семейные архивы и генеалогии дворян. Ведь родословные
«служат убежищем… неисправимого тщеславия… и самим своим существованием бросают вызов идеям равенства».
Ирония судьбы: инициатором был мыслитель Кондорсе, больше всего известный как историк (!) и «отец» теории прогресса.
Второй эдикт (29 июля того же года) повелевал сжигать архивы светских и духовных сеньоров. В этих архивах находились документы о феодальных платежах, а еще — львиная доля французской истории. Сжигали все, не разбирая.
Апофеоз наступил в следующем, 1793 году, когда хранение «феодальных документов» стало уголовно наказуемым. За это полагалась… каторга. Спасать историю было опасным делом.
Архивы уничтожали на многолюдных площадях, и иногда вокруг костра устраивали пляски. Но такой вид вандализма сочли слишком бесхозяйственным, так что гораздо чаще документы пускали на патроны (патрон в те времена — просто пакет с порцией пороха на один выстрел). Военные заметили, что для таких пакетов лучше всего подходят старинные пергаментные хартии и требовали для своих нужд именно этот материал. Бумага стала вытеснять пергамен с рубежа XIII и XIV века — получается, в первую очередь уничтожались самые древние и ценные документы.
К 1794 году конвент допустил послабления и согласился, что не все древние акты следует изничтожать. С этого времени их начали делить на группы:
- исторические памятники;
- документы, важные при решении споров;
- бесполезные документы;
- памятники тирании и мракобесия.
Первые две категории необходимо было сохранить, третью пускали на патроны, четвертую следовало публично сжечь. Сортировать акты по всем этим категориям доверяли благонадежным, преданных революции гражданам, их назначали штатными архивистами. Нечего удивляться, что компания подобралась довольно пестрая. Не все такие архивисты были в принципе способны прочесть средневековые хартии.
Один из них похвалялся тем, что самолично сжег 60 тысяч грамот. Другие определяли судьбу документов по почерку (если написано готическим шрифтом, значит, пойдет на патроны). Третьи — спасали историю, несмотря на грозные окрики из Парижа. А иногда историю спасала… лень и разгильдяйство на местах. Случалось также, драгоценные бумаги выкупали и увозили за рубеж иностранцы-путешественники. Немало материалов таким образом доехало до Петербурга...
В общем, все (как везде и всегда) упиралось в человеческий фактор.
Противникам вандалов приходилось изобретать ухищрения. Вот что писал министру префект департамента Лозер, не решавшийся пускать на патроны неразобранный архив:
«в этой громадной куче бумаг могут быть картулярии бывших церковных учреждений; на мой взгляд, эти грамоты, плоды варварских столетий, нужно обследовать, подтверждая, сколь многого честолюбие и изобретательность привилегированных сословий лишили наших доверчивых и невежественных отцов, они помогают потомству лучше оценить счастливую революцию, произошедшую в душах людей».
Эти строки были написаны… в январе 1801 года. Робеспьера давно обезглавили, а документы продолжали пускать на патроны или сжигать на кострах. Это «веселье» кончилось только в первые годы XIX века, когда, при Бонапарте, во Франции восстановилась жизнь, близкая к нормальной.
К счастью, предки создали такое множество исторических источников, что и девяти лет не хватило, чтобы уничтожить все, намеченное к уничтожению. Кроме того, значительную часть древних актов уже скопировали и издали эрудиты XVII-XVIII веков.
И все-таки потери оказались очень серьезными. Современный архивист подсчитал, что в его департаменте не более 10% документов церковного происхождения уцелело после революции.
Понравилась статья? Поставьте лайк, тогда ее увидят больше читателей! Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить другие материалы.