Вишняков был хладнокровным предпринимателем, который уверенно устранял конкурентов. К началу 2000-х он уже обладал внушительным валютным счетом и зарубежной недвижимостью. Тем удивительнее, что Мария Шукшина, несмотря на свои корни из актерской, но далеко не идеальной семьи, смогла так мастерски им манипулировать. Этот опытный «хищник» бизнеса постепенно потерял всякое самоуважение, позволяя ей управлять собой, что привело к утрате не только бизнеса и доверия партнеров, но и самой Марии.
А начиналось всё с романтичной истории...
К моменту знакомства с Вишняковым Мария уже была матерью двоих детей. Её старшая дочь родилась в 1989 году в студенческом браке с однокурсником по престижному Институту иностранных языков им. Мориса Тореза. Однако союз вскоре распался, и Мария осталась одна с дочерью Анной, которой сейчас 35 лет. Возможно, вы её уже видели на различных телешоу, где она рассказывает о своей матери и демонстрирует своё впечатляющее физическое состояние и спортивную форму.
Спустя десять лет после развода, Мария Васильевна завела роман с другом своего первого мужа, который был также свидетелем на их свадьбе. От этого союза у неё родился сын Макар. Однако через два года отношения вновь закончились разрывом.
Истории прошлых отношений Марии Шукшиной действительно создают впечатление, что ей не везло с выбором спутников жизни. Первый брак — с ровесником, юношеская несерьезность, ветер в голове. В результате дочь, оставленная без должного внимания, выросла с обидой на мать и нашла отдушину в фитнесе, что привело к своеобразной зависимости от силовых тренировок. Отец второго ребёнка — друг первого мужа и свидетель на их свадьбе, что вообще выглядит странно и вызывает ассоциации с сюжетами шоу вроде «Мужское-женское».
Однако неудачи в личной жизни не умаляют заслуг Марии Шукшиной. Она — наследница культовой актёрской династии, успешная актриса, телеведущая и, безусловно, женщина удивительной красоты.
И вот, уже будучи матерью Анны и Макара и оставшись фактически одна, Мария встречает Вишнякова.
4 августа 2004 года их пути пересеклись. Это был солнечный летний день, однако к полудню небо внезапно затянуло иссиня-чёрными тучами, и начался проливной дождь. Борис, на тот момент генеральный директор компании, занимающейся продажей подмосковной недвижимости, ожидал встречи с Марией и её матерью, чтобы обсудить возможные сделки. Конечно, он прекрасно знал, кто такие Шукшины — это фамилия, известная каждому образованному человеку в нашей стране.
И вот они приехали. Из-за сильного дождя осмотр участка пришлось отложить. Все трое постояли под зонтами, проклиная внезапно испортившуюся погоду. Лидия Николаевна и Борис непринуждённо болтали, а Мария молчала, задумчиво смотря сквозь завесу ливня. В простой одежде — джинсах, куртке и кроссовках, с волосами, собранными в хвост, и лицом без макияжа — она выглядела совсем не так, как та яркая звезда, которую зрители привыкли видеть на экране. Уставшие глаза выдавали внутреннее напряжение и усталость, подчёркивая её отстранённость от происходящего.
Борис пригласил Машу на ужин, и она без особого энтузиазма согласилась. За ужином её ответы на вопросы о будущем доме были скупыми и односложными:
«Нет», «Да», «Может быть».
Когда разговор о недвижимости себя исчерпал, Борис переключился на рассказы о своей жизни. Он поведал, что, помимо бизнеса в России, у него есть торговая фирма в Германии, недвижимость в обеих странах, несколько автомобилей бизнес-класса и даже собственная яхта. В общем, казалось, что Борис был успешным и состоявшимся мужчиной. Однако о своей гражданской супруге Лене он предпочёл умолчать. Их отношения длились уже 13 лет и со временем перешли от романтики к дружескому и партнёрскому союзу. Когда-то Лена потеряла ребёнка, и с тех пор у пары так и не получилось завести детей.
Когда у Марии выпадал свободный день, Борис старался провести его вместе с ней — он приглашал её в гольф-клуб или устраивал прогулки на яхте. Она принимала его знаки внимания с легкой благодарностью, но без особого энтузиазма, сдержанно отшучиваясь, что два брака у неё уже были, и этого достаточно. Важным фактором для неё оставались дети, которые занимали центральное место в её жизни. Тем временем Борис всё больше влюблялся в Марию, буквально теряя голову от чувств.
Борис продолжал приглашать Марию на отдых в европейские курорты, и она охотно принимала его предложения. Вместе они посетили множество мест, включая Испанию и Ниццу. Однако проблемы возникли в Праге. Мария выдвинула условие: либо они берут с собой её сына Макара, либо путешествие не состоится. К тому моменту Борис уже расстался с Леной, своей давней сожительницей, и ничто не удерживало его от чувств к Марии. Именно тогда она, по-видимому, ощутила свою максимальную власть над ним, окончательно «сломив» его волю.
Во время поездки в Праге возник первый серьёзный конфликт. Причиной стало то, что шестилетний Макар привык спать с матерью в одной постели, что вызвало напряжение между Борисом и Марией.
Они поселились в двухкомнатном номере, и Борис предполагал, что он и Мария займут спальню, а Макар будет спать в гостиной. Однако вечером выяснилось, что на диване в гостиной придётся спать Борису. Он попытался возразить, заявив, что «взрослый парень» должен спать отдельно, но сын Марии заплакал. Мария сразу бросилась его утешать, шепча ему что-то на ухо около десяти минут, а затем взяла его за руку и отвела в спальню. Закрывая за собой дверь, она бросила короткий взгляд на Бориса и сказала:
«Мы тебя любим».
На следующее утро Борис вновь поднял этот вопрос, считая, что такая ситуация ненормальна, на что Мария резко ответила:
«Нормально».
Это был первый раз, когда она выразила свои чувства к Борису словами о любви. За всё время их отношений она скажет ему о любви всего лишь дважды.
После возвращения в Москву, их поездка в Прагу закончилась досрочно — они провели там всего три дня вместо запланированных десяти. По дороге в аэропорт они сидели, отвернувшись друг от друга, не произнеся ни слова. Молчание продолжалось и в самолёте. В Москве, получив багаж, они разъехались в разные стороны, не попрощавшись. Лишь через неделю им удалось помириться.
Однако спокойствие продлилось недолго. Мария снова устроила скандал. Борис не мог понять, что именно вызвало её гнев:
«Кажется, я что-то не то сказал или неудачно выбрал место, где сесть»,
— признавался он.
Его шокировала внезапная вспышка ярости, и, поняв, что вразумительного объяснения не добиться, он молча оделся и уехал к себе на дачу. После таких ссор Борис часто выбегал из её дома, садился в машину и ехал без определённой цели, пытаясь успокоиться. Руки дрожали на руле, а в голове стучала мысль:
«Больше туда не вернусь! Всё, я вычеркнул её из своей жизни!»
Его решимость обычно угасала через час-полтора. Затем наступало осознание: если он не услышит Машин голос, ему будет невыносимо. Он набирал её номер, извинялся, хотя и не понимал, в чём виноват. Получив прощение, Борис радовался, как безумный, но вскоре начинал презирать себя за слабость.
В ноябре Мария, без особых эмоций и в обычном тоне, объявила:
— Кажется, я беременна.
Борис был ошеломлён. Ему перехватило дыхание, и он едва сдерживал желание броситься к ней с объятиями и поцелуями. Однако знал, что Мария не одобряет такие эмоциональные порывы, и остался на месте.
В свои сорок лет Борис, наконец, мог стать отцом и был готов ради этого терпеть любые трудности.
Борис очень хотел отвезти Марию в Итальянские Альпы, и она сначала согласилась на поездку. Однако незадолго до отъезда стало известно, что ей нужно остаться в Москве из-за съёмок. Борис, уже пригласивший своего давнего друга, вице-президента кёльнского филиала «Мерседеса» Франца Шенкельберга с супругой на горнолыжный курорт, отменить поездку не мог. Во время путешествия Борис звонил Марии несколько раз в день, интересуясь, как она добралась до работы, успела ли пообедать и не мучает ли её токсикоз. В день, когда должно было пройти УЗИ, Борис неудачно спустился со склона и получил травму. Но звонок от Марии, сообщившей, что у них будут мальчики — двойня, придал ему сил для восстановления.
Борис буквально пылинки сдувал с Марии. Он лично ездил на лучший рынок Москвы, чтобы купить для неё свежие фрукты и продукты, а иногда даже сам готовил. Однако изъятые из бизнеса деньги стремительно таяли, и однажды Борис попытался поделиться с Марией своими финансовыми трудностями. Но она отрезала, что не хочет об этом слышать, и, возможно, была права: никто не любит выслушивать жалобы, особенно когда речь идёт о проблемах в бизнесе, которые казались ему неразрешимыми.
На фоне холодности со стороны Марии, Борис, не выдержав эмоционального напряжения, позвонил своей бывшей партнёрше Лене. Та с радостью выслушала его, поздравила с предстоящим отцовством, проявив неожиданное понимание. Несмотря на то, что их разрыв был для Лены крайне болезненным, приведя к нервному срыву, после которого она прошла курс реабилитации и уехала из России, она сумела простить Бориса. Этот разговор, наполненный теплотой и поддержкой, стал для него своего рода эмоциональной отдушиной.
В стремлении восстановить утраченные позиции Борис Вишняков сделал ещё один неудачный шаг, полагаясь на своё чутьё, которое его подвело. Более того, он втянул в это дело своего знакомого, Алексея Гуськова, убедив его вложить значительную сумму.
В конце июля 2005 года на свет появились сыновья — Фома и Фока, имена для которых выбрала их тётя, Ольга Шукшина.
Заботы о новорожденных сыновьях легли на плечи Бориса, в то время как Мария Шукшина сосредоточилась на своей карьере и практически не участвовала в бытовых делах. Из-за постоянной занятости с детьми Вишняков постепенно утратил контроль над бизнесом, а семейная жизнь стала стремительно рушиться.
Кульминацией стала финансовая катастрофа, связанная с неудачными вложениями Марии и Алексея Гуськова. Несмотря на потерю, Алексей поступил благородно, заверив Бориса, что верит его обещанию вернуть деньги. Однако Мария отреагировала иначе: она обрушила на Бориса поток обвинений и проклятий, припоминая ему всё — и то, как он обещал «бросить к её ногам весь мир», и то, что не разделил имущество с бывшей сожительницей Еленой, и что теперь живёт в её квартире и пользуется её дачей. К этому времени Борис уже не мог позволить себе своё бывшее "поместье" в Туполево.
Окончательное решение уйти Борис принял сам, когда понял, что дальнейшее совместное существование невозможно. Когда мальчикам исполнилось пять лет, Мария забрала их к себе и ограничила общение с отцом.