В апреле 2013 года я пережил нечто, о чем не мог рассказать. Мне заплатили значительную сумму денег за молчание,стоило только подписать десятилетнее соглашение о неразглашении. Теперь, когда время вышло, те события начали тревожить меня с новой силой. Я мог бы просто забыть об этом и заткнуться навсегда, ведь я ничего не выиграю, высказавшись открыто, но многое потеряю. Однако, это лишь анонимный пост в Интернете.
Так что, что мне грозит?
***
Западная Вирджиния. Стояла необычная жара, без единого дуновения ветра. Я возвращался по шоссе I-64 из Льюисбурга домой от тети – она сломала ногу и не могла выходить из дома.
Все началось с радио. Ииграла песня Маклемора, которую я слышал сотни раз. Звук то нарастал, то затихал в быстром стаккато, а затем и вовсе пропал. Впереди раздались гудки клаксонов, на дороге образовался затор. Деревья по обеим сторонам дороги заходили ходуном, под порывами из ниоткуда взявшегося ветра. Вскоре ветер с силой начал таранить мою машину слева, заставляя выкручивать руль. Плотное облако пыли врезалось в лобовое стекло – я вовремя заметил его приближение и успел закрыть люк на крыше.
Затем раздался грохот. Он звучал как раскат грома, но шел явно с земли. Рев, становившийся громче и отчетливее с каждой секундой. А когда он достиг пика, деревья начали падать. Маленькая "Киа" потеряла равновесие и съехала с дороги… Рев стих. На дороге воцарился хаос. Кто-то отчаянно пытался перестроиться в другую полосу, другие нажимали на тормоза. Машина, ехавшая за мной, пронеслась мимо, ударив в водительскую дверь.
Радио ожило. Теперь по нему крутили одно и то же сообщение: произошло “геологическое явление”, водителям предписывалось выключить кондиционеры, сбавить скорость и свернуть на ближайшем съезде. И так раз за разом механическим голосом.
Геологическое явление.
Выключите кондиционер.
Сбавьте скорость.
Сверните на ближайший съезд.
Шли минуты. Все машины встали. Полицейские перекрыли полосы движения во всех направлениях, оставив единственным выходом съезд с шоссе. Несколько человек пытались прорваться за заграждения, но были оттеснены назад под дулом пистолетов. Я увидел офицеров в противогазах и с защитными щитами. Они махали в сторону съезда пропуская машины.
Наконец настала моя очередь. Офицер махнул рукой влево, указывая мне путь в открытое поле, теперь превращенное в импровизированную парковку. ас буквально загоняли в угол, заставляли парковаться так близко, что даже двери невозможно было открыть.
Четыре ряда машин, примерно по 10-15 в каждом ряду. Когда поле заполнилось до отказа, лишних стали отправлять дальше по дороге. Я застрял во втором ряду, где-то в шести машинах от выезда.
Почти все вокруг меня возились с телефонами. Мне некому было позвонить, но, в этом и смысла не было - связь пропала. По радио все повторяли экстренное сообщение. Снаружи голоса становились громче. Мужчина через две машины слева от меня высунулся из окна и закричал полицейским, требуя ответов. И они немедленно ответили. Выстрелом в воздух.
– Оставайтесь в машине! Закройте окна! Я не буду больше повторять!
Несколько человек снимали происходящее на видео, но не было доступ к интернету стремительно пропадал. Возможно где-то в сети блуждает пара успевших пробиться видео, на которых полицейский стреляет в воздух, но на этом все. Мы оказались в изоляции.
Патрули бродили взад и вперед. Люди сидели в машинах. Окна подняты. Двери закрыты и заблокированы. Двигатели выключены.
Мы стояли так близко, что я слышал, как в соседних авто переговариваются люди. Кто-то утверждал, что произошла утечка природного газа в результате "геологического явления", и что двигатели, работающие на горючих веществах, могут вызвать взрыв. Другие говорили о террористическом акте. Ответов, впрочем, так и не предвиделось, а полицейские не горели желанием разговаривать.
Примерно через час ситуация ухудшилась. Люди были голодны, хотели пить и беспокоились. Один из полицейских вышел к передним машинам и стал раздавать бутылки с водой, крекеры и кусочки плавленого сыра. Ему приходилось карабкаться прямо по верху, оставляя вмятины на капотах ботинками со стальными набойками. Он также раздавал и толстые черные пластиковые "гигиенические пакеты" для людей, которым нужно было справить нужду.
– Используйте, запечатайте и выбросите за дверь. Снова запритесь и ждите.
Я забрался на заднее сиденье, натянул кепку и попытался расслабиться. Играл в какие-то игры на своем телефоне, но батарея быстро садилась. Не хотелось оставаться совсем без связи, так что я решил вздремнуть. Пот заливал глаза. Не из-за того, что было жарко, скорее из-за нервов. Что бы ни делал, я чувствовал себя в ловушке, а машина будто становилась все меньше и меньше. Я не мог выбраться, даже если бы захотел, и было физически больно думать о том, как мало я контролировал ситуацию. Так наверное чувствуют себя люди с клаустрофобией.
Двое полицейских что-то обсуждали у дороги. На одном из них была белая хлопчатобумажная перчатка, он наклонился и потер ей капот ближайшей машины. Перчатка тут же отправилась в пакет, который запечатали и унесли. Похоже наши машины были чем-то покрыты.
Не только я раздумывал об этом. В машине слева этот же факт обсуждали двое студентов.
– Сибирская язва, – сказал один из них. “-- Сто процентов.
– Не, там золотой песок, – усмехнулся другой. – Они просто не хотят делиться.
– Знаешь что? – простонал первый. Я, честное слово, надеюсь, что ты прав. Ты не прав, но я надеюсь, что это так.
– Да пошел ты.
В этот момент я присоединился к разговору. Предположил, это это моогло быть что-то взрывоопасное. Что стоило нам завести машины, как все это место взлетело бы на воздух. Этот вариант показался им не хуже других. В машине сзади нас не слышали, не должны были, но, обернувшись, я увидел блокнот в руках водителя с надписью:
“Если мы этого не сделаем, все будет хорошо?”
Даже не знаю, было ли это шуткой, но люди внутри казались абсолютно серьезными: мужчина лет 50-ти и женщина, похожая на его дочь.
В других машинах собралась разномастная публика. Мужчина в черной рубашке, похожий на проповедника без воротничка. Две женщины средних лет с ребенком на заднем сиденье. Толстяк, слушающий Джонни Кэша на полной громкости. Семейная пара с сыном-подростком, который не переставал барабанить в окна.
Мы простояли там часа два, может, два с половиной, когда подъехал грузовик с большим баком для воды. На нем не было опознавательных знаков, но он выглядел гражданским.
– Мы промоем ваши машины из шланга, – закричал офицер в мегафон. – Заприте все! Затем мы накроем автомобильи защитной пленкой и подождем, пока корпусы высохнут. После этого мы начнем отпускать вас в установленном порядке. Я повторяю...
Большинство из нас вздохнули с облегчением. Теперь это был только вопрос времени. Уже темнело. Сотрудники забирались на машины и тщательно поливали их из шланга. Пахло хлоркой, видимо, это была не чистая вода. Подойдя к моей машине, офицер дважды проверил люк на крыше, чтобы убедиться, что он заперт. Они обрызгали машину, обдав ее химической вонью, от которой першило в горле.
На эти манипуляции ушло много времени – по крайней мере, час или два. После этого они расстелили на короткой стороне участка что-то вроде пластикового покрытия, которое используется для защиты бассейнов, прикрепили края к двум полицейским машинам и медленно накрыли нас пленкой, закрепив края грузами.
– Пожалуйста, сохраняйте спокойствие! – снова зазвучал искаженный мегафоном голос, когда пленка поползла по крышам. – Я знаю, это неудобно, но это для вашей же безопасности! Как только очистка будет закончена, вы сможете ехать! Оставайтесь в машинах! Повторяю...
Я сделал, как было сказано. Я остался в машине и смотрел, как меня накрывает пластиковая крышка. Казалось, что меня хоронят заживо. Все огни погасли, оставив меня в полной темноте, которую разбавляли только неясные бестелесные голоса других людей. Ребята из колледжа обсуждали, куда они поедут, когда выберутся. Кто-то сигналил – не уверен, было ли это выражением поддержки или недовольства. Кто-то еще звучал ободряюще. Я сделал последний глоток воды, запивая последний крекер.
***
Я вернулся на водительское сиденье. Кажется теперь вся импровизированная стоянка была накрыта. Полицейские машины припарковались. Оставалось терпеливо ждать, и надеяться, что пройдет не больше часа или около того. Нам не назвали точного времени, но от мало-мальской определенности дышалось легче. Вроде бы. Мозг метался от уверенности, подкрепленной баранкой руля под руками, и паники от ощущения, что я заперт в металлическом гробу. Стояла абсолютная темнота, крепко пахло пластиком и химикатами. Будто застрял на автомойке.
Когда волнение улеглось, я стал обращать больше внимания на фоновые звуки. Попытался отфильтровать разговоры, доносившиеся из соседних машин, и где-то вдалеке услышал громкие голоса. Голоса полицейских. О чем бы они ни говорили, дискуссия была жаркой.
Прошел час, и люди начали терять терпение. Все больше машин сигналило. Кто-то кричал, требуя ответов. Я никак не мог унять дрожь в ногах. Чем больше я думал о том, как бы выбраться отсюда, тем меньше казался мне автомобиль. Я был слишком сосредоточен на вещах, которые не мог контролировать. Хотелось пить, но вода закончилась. Мне нужно было в туалет. Я хотел размять ноги и прогуляться. Хотелось подышать свежим воздухом и избавиться от этого ужасного химического привкуса во рту.
Я услышал, как завелся мотор. Что-то большое, видимо грузовик набрал скорость.
– Оставайтесь в своих машинах! Ни в коем случае не выходите! Оставайтесь! В! Машинах!
А следом еще пара двигателей и визг колес по шоссе. И тишина.
Полицейские оставили нас одних.
~
Телеграм-канал, группа ВК чтобы не пропустить новые посты
Хотите получать эксклюзивы? Тогда вам сюда =)
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.