Иногда клиентам или людям, которые рассуждают о психологии и психологах, кажется, что задача терапии- свалить на родителей и близких клиента вину за его проблемы.
Мол, взрослые не должны перекладывать ответственность на семью и людей, которые их вырастили, за то, что у них есть психологические проблемы. Возникает сопротивление, отрицание того, что близкие были не всегда правы и так далее. Или можно прочитать в комментариях и обсуждениях, что легче всего обвинять родителей.
Лично я за годы работы не так уж много помню кейсов (своих и кейсов коллег), где родители были реально ужасны или совсем не любили и совсем не заботились о своих детях. И большая часть этих историй из времени работы в психиатрической больнице. Поэтому я почти никогда не поддерживаю клиента в его видении родителя как монстра, если это вдруг случается. Более того, когда клиент начинает видеть родителя в черном цвете в ходе работы, я так же придерживаюсь принципа реальности. То есть маятник из полюса «счастливого детства» может качнуться сначала в сторону «мои родители испортили мне жизнь», а потом остановиться или болтаться где-то посередине. И пресловутый вопрос ответственности рассматривается уже как «что я теперь со всем этим могу и буду делать?».
Быть идеальным родителем невозможно, все наши близкие - обычные люди, которые чаще всего поступают как-то криво из совершенно благих побуждений и своих же психологических проблем.
Но клиенту бывает очень важно увидеть как происходило на самом деле - что его проблема, часто напрямую, связана с родительским поведением или поведением других значимых людей из его детства.
Зачем?
Мнение ребенка о себе и его самооценка складывается из того, что он получает в качестве сообщений (вербальных и невербальных) о себе, о том какой он, что он делает правильно и неправильно - от близких людей в семье в первую очередь. Дальше все это интериоризируется и превращается в свое мнение о себе, в убеждения о себе разной степени функциональности, часто дисфункциональности.
И весь этот набор чаще всего не подвергается ни критическому анализу ни даже сомнению. Я такой, я это знаю и верю в это. Так работают механизмы привязанности, когда я должен адаптироваться к тем, кто меня растит и воспитывает. А привязанность важна для выживания.
Хуже то, что и действует человек, конечно, потом в рамках этого самоощущения. И отношения выстраивает в этом контексте и социальную и профессиональную жизнь под этим углом реализовывает.
И, к сожалению, получает периодически в каком - то смысле самосбывающееся пророчество из серии таких:
В глубине души я знаю, что я неценный и не заслуживаю любви. Раз я такой, значит я не могу расчитывать на то, что меня кто-то по-настоящему полюбит и будет ценить. Тогда мне нужно заслуживать любовь и вести себя (как в детстве, возможно), подстраиваясь под значимого другого (партнера, например), угождая и замалчивая свои потребности и чувства. В такой ситуации партнер вполне может «словить» либо сигнал о том, что меня можно не учитывать и начать пренебрегать мной, либо раздражение и плохоосознаваемую вину, что он все время хуже или выше, чем второй, который постоянно жертвует собой. В итоге отношения натягиваются или рвутся, и что думает наш «неценный и никчемный» человек? Конечно, это все из-за того, что я не заслуживаю любви и недостойный, я так и знал, что этим кончится. Круг замкнулся.
Так вот, когда человек понимает откуда растут на самом деле ноги его самоконцепции, какой опыт он по-прежнему через цать лет привносит в жизнь в виде стратегий отношений с собой и другими, сформированных эти же цать лет назад, тогда он может начать, наконец, разделяться с этой самоконцепцией и менять давно неработающие паттерны с помощью разных методов психотерапии и самопомощи.
Поэтому мы и исследуем отношения с родителями и близкими в детстве и их связь с тем, что происходит сейчас.