В семействе одном страсти разгорелись капитальные. Бабушку там никак поделить не могли. Боролись за такой момент - кому бабушка Вера с детишками помогать сильнее должна.
Сын и дочка Веры Ивановны боролись. Обижались, упреками и претензиями сыпали и друг с дружкой не разговаривали даже временами.
В сильной позиции дочка Оля оказалась. Она с маменькой близенько проживала - в одном прямо городе и на улице одной. И дети бабушку Веру поэтому довольно часто видели.
На все выходные Оля маме детишек в гости приводила. Они, к счастью, уже в сознательном возрасте находились. И не сильно баловались. Изредка лишь. То скачки небольшие на диванах устроят, то деда, бабы Вериного папеньки, челюсть вставную спрячут в укромное место. Дед тогда сердится, а детишки хихикают беззлобно. Но обычно-то смирно они сидели - из пластилина верблюдов и собак лепили. Или мультики добрые смотрели по телевизору с утра до ночи. А бабушка им пироги пекла.
А сын Коля обижался до глубины души на такое положение. И супруга его, Маня, тоже.
- Это же несправедливо, - Маня возмущалась, - что мама твоя наших детишек обделяет родственным вниманием. С Олиными, получается, она всегда готовая сидеть. А к нашим приехать отказывается. Вечные у нее отговорочки. Мастер она оправдания искать. Будто не внуки тут родненькие, а какие-то посторонние дети живут. И знаю я, Коля, отчего так устроено. Не приняла твоя мать меня. Нет, не приняла. Хоть и десять лет мы уже живем совместно. Хоть и детишки на тебя страшно похожие. Мне за детей обидно просто до слез. Досталась им бабушка, называется.
И Маня роняла горькие слезы на халат.
- Несправедливо, - Коля горячо жену поддерживал, - и никогда я этого матери не прощу. Что за бабушка такая, которая внуков выборочно любит? И они ей равнодушия данного не простят. Пусть потом и не жалуется. Любят некоторые бабушки внучат видеть пару раз в году, а потом заботы в дряхлости от них просить. Прямо зла на такое не хватает.
И Коля, Мане слезы утерев, маме своей звонил - высказывал правду в глаза.
- С Олькиными ты всегда на подхвате, - высказывал, - а мои в сторонке будто. То есть, ей, Ольке, отдых требуется, а нам с Маней его не положено. А в чем мы виноватые? В том, что трое у нас уродилось? Маня уставшая все время. И я на двух работах ломаюсь. И на третью уже устраиваюсь. Всю жизнь ты, мать, доченьку любила больше все. Лисица она хитрая, знает, каким образом к тебе подмазываться. Не говори мне только, что квартиру бабкину нам подарила, а Ольке ничего. Это ведь совершенно иное. Самое это простое - деньгами и квартирами от детей откупаться. Откупился и сиди спокойно, не участвуй в жизни. Надоело уж отговорки выслушивать. И Маня обижается.
А Вера Ивановна, конечно, все равно оправдания себе искала.
- Я, - оправдывалась, - работающий, Коля, еще человек. А Олины ребята в соседнем доме живут. И Оля мне их в выходные сама приводит за руки. Ежели ты своих привезешь, то и с ними я посижу с удовольствием. Привози. Сама ведь я по ним ужасно скучаю.
- А мы тоже не сидим с ладошами на коленях, - Коля отвечал, - трое у нас все же - присядешь тут, как же. Маня с малым Кузей на руках. Ручной он ребенок. Чуть на пол спустишь - так и не уймешь потом. Моничка у нас второклассница - на одни уроки сколько времени и нервов материнских требуется. И Мишенька колесом ходит да на шторах виснет - такой неугомонный получился. Как с Моничкой дома они засядут с насморками - так хоть беги на край света. Так уж у нас шумно делается. Тогда уж все дома колесом ходят. И соседи по батарее стучат колотушкой. А я что? А я круглосуточно тружусь на благо семейства. Думаешь, просто на троих детишек содержание дается? Приезжай на выходные. Ехать-то тебе всего три часа. Приезжай - и с внуками поводись. Они порой и поплачут - так бабушку видеть хотят. Особенно Мишенька соскучился. Может, такой он невоспитуемый, что обделенность чувствует бабушкиной любовью.
- Сами привозите, - Вера Ивановна предлагала, - вот и не будет никто рыдать. Пусть Мишенька у меня колесом походит. И вы с Маней отдохнете от родительского долга, и я с внуками верблюдов из пластилина налеплюсь от души. Ты не думай, Коля, детки твои - самые мои любимые ягодки.
- Некогда мне кататься, - Коля сердился, - и лучше сразу ты сознайся: Маню так и не принимаешь. И дети наши тебе потому не сдались совершенно. И ехать к нам не желаешь по той же причине. Давай уж откровенно точки над "ё" расставим.
- У меня еще дедка с бабкой, - Вера Ивановна опять отговорки придумывала, - и они заботы требуют. Войдите же в мое непростое положение.
- Значит, - Коля заключил, - можешь считать с сегодняшнего дня, что нет у тебя этих внуков. Вот Олькины есть. А наших - нет. Не ведут так себя бабушки любящие. Более не попрошу о помощи, не буду детей навязывать тому, кто в них не сильно нуждается. До свидания, мама.
И Коля Мане разговор с маменькой тут же передал в лицах. А Маня везти детишек к бабе Вере не желает.
- Раз скучает, - говорила, - так пусть сама и приезжает. И под моим присмотром с внуками общается. Кузя-то не к каждому на руки пойдет. Все выходные у мамы твоей свободные. Бабке с дедкой киселя сварила - и отдыхай себе. Катись на электричке, водись с ягодками любимыми. Хорошо так скучать, Коля, и не делать ничего совершенно. Вечно оправдания придумывает. Подумаешь-ка, квартиру бабкину нам сунули. Будто долг отдали свой и можно дальше в сторонке отсиживаться. Что за бессовестность такая? За детей обидно! Детей просто жалко!
И вновь Маня слезы роняла.
А Вера Ивановна после разговора с сыном тоже расстроилась.
Собралась она и в гости поехала. И добиралась долго, и бабка с дедкой много капризничали.
“Дожили, - капризничали, - никому не нужны. Бросаешь нас, а мы одни сиди. Спасибо, Верочка. Правильно люди говорят: никому старики не нужны совершенно. Вот когда в пеленках верещала - тогда мы тебе только требовались. А состарились - и побоку нас. Бросай стариков, если совесть твоя позволяет”.
Приехала Вера Ивановна к сыну. И в дверь стучит. А ей никто не открывает. И по телефону она Коле звонит, и Мане звонит. А ответа нет. А шаги крадущиеся за дверью слышны отчетливо.
Потопталсь, потопталась и домой поехала. А что делать-то?
“У Мани, - Коля вечером матери сообщил, - телефон, вообще-то, без звука. Кузя спит беспокойно. А в дверь, Маня сказала, никто совершенно не стучал. А сам-то я работаю круглосуточно. И предупреждать надо - если вдруг совесть в тебе проснулась внезапно, если внукам ты решила глаза показать”.