— Маш, а ты в потусторонние силы веришь? — однажды смущённо спросила меня лучшая подруга, Оля Беляева. — Ты извини, что такое спрашиваю, но мне правда важно знать.
Признаться, я очень удивилась. Оля даже безобидные гороскопы и деревенские суеверия считала глупостью, пережитками прошлого. Я таким скептиком не была: да, может, навести порчу силой мысли и нельзя, но в мире достаточно загадок и мрачных тайн.
— Не то чтобы прям верю, — осторожно ответила я, видя, что подруга сильно волнуется и теребит рукава свитера, — но допускаю, что нечто такое существует… А почему ты спросила?
И моя подруга — инженер-технолог, верящий только цифрам и фактам, — неожиданно рассказала мне историю, от которой у меня сердце будто покрылось ледяной коркой страха.
Когда Оле было двадцать, она училась в институте и всё ещё жила со своей мамой, Натальей Сергеевной. Это была очень добрая, спокойная и мягкая женщина. Отца Оля не знала — он ушёл, когда она ещё даже не родилась. Жили они с мамой бедно, ютились в скромной однокомнатной квартире на первом этаже.
В тот самый обычный январский вечер Оля решила заняться уборкой — днём не получалось из-за учёбы. Она принесла ведро с водой и швабру, но не успела даже намочить тряпку, как раздался протяжный звонок в дверь.
— Как черти из ада трезвонят, — однажды прокомментировала этот звук подружка Оли, и та рассмеялась.
Звонок действительно был противный и резкий. Но в тот момент Оля лишь удивлённо подумала, что мама вернулась с работы почти на час раньше.
Оля не задумываясь распахнула дверь… и оторопела.
Снаружи было пусто. Только пыль медленно кружилась в тусклом свете коридорной лампочки.
Две соседние квартиры располагались дальше по коридору, и так быстро соседи не успели бы забежать домой. Да и дверь в маминой квартире была настолько хлипкая и тонкая, что сквозь неё было слышно все звуки: как чихнул сосед или зацокала когтями собака, которую вели с прогулки. Лишних денег на дверь покрепче в семье не водилось.
Оля простояла почти две минуты, дожидаясь неизвестно чего, а потом резко захлопнула дверь и закрыла на два оборота ключа. Сердце отчего-то стучало как бешеное.
«Вот я дурёха, — подумала тогда Оля, — ничего же не случилось, а панику развела».
Вскоре с работы пришла мама. Оля хотела рассказать о случившемся, но передумала, едва увидев её усталое лицо. Мама бы только зря волновалась, да и что тут скажешь? Наверняка решит, что хулиганят соседские дети, чересчур прыткие и хитрые, чтобы их поймать.
Оля постаралась забыть о странном звонке.
Ночью она долго ворочалась в постели, пытаясь уснуть. Их с мамой кровати стояли вдоль стенки, изголовьями друг к другу. По тихому сонному дыханию Оля понимала, что мама уже давно крепко спит.
Неожиданно Оля ощутила позади холод — такой, будто встала спиной к старому глубокому погребу, откуда всегда веет ледяной сыростью. Осторожно повернувшись лицом к двери, Оля замерла, будто её парализовало.
Напротив дверного проёма кто-то стоял. Высокая тёмная фигура с широкими плечами явно принадлежала мужчине, но ни его лица, ни одежды Оля толком не могла разглядеть. Казалось, будто он слился с чёрными тенями, которые отбрасывала громоздкая советская мебель.
Оля мелко задрожала, невольно прижав руки к груди. Ей хотелось закричать, но язык будто одеревенел и приклеился к нёбу.
«Он хочет нас убить», — молнией мелькнуло в голове.
Она странным образом поняла, что это не вор, который хочет поживиться лёгкой добычей… Это кто-то опасный и осторожный, как древняя рептилия. Оле показалось, что голова чужака повёрнута в сторону спящей мамы.
Это словно придало моей подруге сил. Она не даст маму в обиду!
Не осознавая, что творит, Оля вскочила на ноги и страшно закричала. Она будто хотела одновременно испугать чужака и выплеснуть собственный ужас.
Девушка пришла в себя от того, что мама с силой трясла её за плечи.
— Оля! Оля! Оленька!! Да что с тобой?!
Оля ошарашенно оглядывалась, не понимая, что происходит. Она стояла возле двери, зябко переступая с ноги на ногу. Мама включила свет.
В комнате никого не было, кроме них…
— Мама, тут... я... — пролепетала Оля, не зная, как закончить фразу. — Тут кто-то был...
— Да что ты такое говоришь? — Наталья Сергеевна звучала одновременно испуганно и сердито.
— Тебе просто сон дурной приснился. Ты стояла и кричала в пустоту! До смерти меня перепугала!
Оля была напугана, но так ничего и не возразила — сказала маме, что в самом деле увидела страшный сон.
Вот только если ей это приснилось — разве она не должна была проснуться в своей постели?.. Но никакого перехода от сна к яви она не почувствовала.
Весь следующий день Оля была сама не своя. Не могла ни на чём сосредоточиться, пропускала лекцию мимо ушей — хотя учёба значила для неё очень много. Оля мечтала получить хорошую работу и вытащить их с мамой из беспросветной нищеты.
Когда вечером, до прихода мамы, снова раздался звонок в дверь, Оля застыла посреди комнаты с чашкой чая. Она чувствовала страх и облегчение одновременно — потому что весь день провела в напряжённом ожидании.
Всё повторилось: протяжный звонок, полная тишина за дверью, никаких шагов.
— Кто там? — пересилив себя, громко спросила Оля, но ей никто не ответил.
Неожиданно раздался второй звонок, затем ещё один и ещё.
— Уходите! — в конце концов закричала Оля, так и не решившись подойти ближе. — Я вызову милицию!
Собственная угроза показалась ей смешной и жалкой. Тому, кто всячески пугал её, видимо, тоже — раздалось ещё несколько звонков, а затем всё наконец стихло.
Один раз — случайность. Два — необычное стечение обстоятельств. Но в дверь звонили каждый вечер. Всегда, когда Оля была одна.
Осмелев или попросту потеряв голову от страха, Оля по-всякому пыталась вычислить незнакомца: в пару прыжков достигала двери и резко открывала её. Прикладывала ухо к двери и напряжённо вслушивалась, пытаясь уловить малейший шорох. Всё было бесполезно!
Ей было не с кем поделиться тем, что происходило. Любой нормальный человек посчитал бы её трусливой дурочкой или сумасшедшей.
Мама видела, что с Олей творится неладное, но девушка лишь отмахивалась — говорила, что в институте завалили домашней работой.
Ещё дважды Оля видела сны — или пугающую явь — с высокой мужской фигурой. Во второй раз незнакомец стоял не в дверях, а посреди комнаты, и будто бы снисходительно рассматривал кровать со спящей женщиной. В его наклоне головы Оле чудилось что-то насмешливое. Будто он знал что-то, чего другим знать не дано.
Он не пытался напасть, не держал в руках никакого оружия, но пугал так сильно, что Оле хотелось бежать сломя голову. Только страх за маму держал её на месте.
Оля смогла убедить себя, что это действительно сон, и ей просто надо проснуться. Когда Оля увидела его в третий раз, он стоял совсем близко к кровати. Она боялась даже пикнуть и лежала тихо как мышка. На этот раз подруга сумела разглядеть широкую руку с длинными пальцами и край тёмно-коричневого шерстяного пиджака.
Почему-то последнее напугало Олю сильнее всего. Бесплотной фигурой, сотканной из тени, чужак казался чем-то нереальным, просто кошмарным сном. Но в мельчайших деталях разглядев нитки на его пиджаке и то, какие у него широкие серые ногти, Оля пришла в ужас.
Он был настоящим. Может, пришедшим не из этого мира, но настоящим. Живым.
Оля закрыла глаза и тихо заплакала.
Всё это время я слушала свою подругу, затаив дыхание. По её выражению лица я видела, что это не дурацкая шутка и не розыгрыш. Уже понимая, чем кончится история, я невольно закусила губу от переживаний.
Наталья Сергеевна скончалась на следующий день. Просто не проснулась, когда удивлённая Оля пыталась разбудить впервые проспавшую работу маму.
У неё давно побаливало сердце, но женщина упрямо отмахивалась от предложения пойти в больницу — не хотела тратить лишние деньги, да и боялась, что её уволят из-за проблем со здоровьем.
Для Оли это стало страшным ударом.
Кошмары последних дней померкли перед горечью утраты. Оля даже не сразу осознала, что вечером, когда стрелка часов приблизилась к восьми, никто так и не позвонил в её дверь.
Не было странных звонков ни на следующий день, ни через неделю. Они прекратились, совсем.
С тех пор прошло уже больше 20-ти лет. Оля давно замужем, у неё любящий муж и прекрасные дети. Она никогда ни на что не жаловалась.
— Думаешь, я тогда сошла с ума? — грустно улыбнулась мне Оля.
— Нет, что ты! — тут же выпалила я, не задумываясь. — Ты пережила такой ужас! И неважно, можно это как-то объяснить или нет.
Оля одарила меня благодарной улыбкой и смущённо отвела глаза.
— Знаешь, совсем не хотела вспоминать эту историю, но в такие дни мне особенно тяжело… — подруга вздохнула, стиснув чашку чая слегка дрожащими пальцами. — Скоро двадцать пять лет, как мамы не стало, а я, знаешь, всё ещё жду...
Хотя те звонки давно прекратились, а маму уже было не вернуть, в Оле навсегда поселился страх — и пустил там корни.
Каждый раз, когда вечером кто-то звонил в дверь, сердце Оли будто протыкала ледяная игла.
Тщательно скрывая страх, она с беспокойством смотрела на самых близких людей и убеждала себя, что всё будет хорошо.
Главное — не вглядываться в чересчур тёмные тени, которые могут внезапно сложиться в знакомый силуэт. Потому что если тот незнакомец вновь появится в её доме — он не покинет его один...
— Только бы он не вернулся, Маша, — едва слышно прошептала Оля, глядя мне куда-то за спину пустым взглядом, — только бы он никогда больше не возвращался...
Очень понравилась история, особенно стиль изложения. Прямо мурашки пробежали по коже и ступор небольшой.
Такое состояние последний раз я испытывал от другой истории на нашем канале:
