Вика стояла у плиты и смотрела на кастрюлю, будто ожидала, что из нее внезапно выплывут ответы на все ее сомнения. Может, суп сам заговорит? Подскажет ей рецепт идеальной жены, той, о которой мечтают свекрови и о которой Игорь, может, хоть раз подумал бы с гордостью? Картошка плавала в бульоне, как её сомнения — бесформенные, неприкаянные. Это был простой суп, ничего сложного: овощи, мясо, бульон — да все одно и то же. Что тут можно то испортить? Все же так просто! Но не для нее. Каждый раз, когда она принималась за готовку, в голове тут же начинали появляться подозрения, о том, что она делает что-то не так. Она знала, что не умеет вести хозяйство так, как, наверное, должна молодая жена. И чувствовала себя виноватой за это.
Игорь, ее муж, заходил на кухню изредка, мимоходом. "Вкусно пахнет," — говорил он и улыбался, не слишком вникая в детали ее внутренней борьбы. Казалось, ему все равно — что суп, что чай. Важно лишь, что все это как-то само собой появляется, когда он возвращается с работы. По крайней мере так это виделось ей, но он же на самом деле просто старался на этом не акцентировать внимание. Вот, знаете, бывает у человека “две левые руки”, но зато другие хорошие качества есть. Так вот муж ее действительно любил… Пусть и готовка не была ее коньком.
Вика этого не понимала. По крайней мере тогда. Так часто бывает, особенно там, где мало разговаривают на различные волнующие темы, пускай даже бытового характера. А после начинаются додумывания, обиды, недоговаривания. Но для Вики самым тяжелым был не сам процесс готовки, и даже не то, что мужу могла не понравиться ее стряпня.
Невыносимым во всем этом была тень свекрови. Она появлялась в квартире чаще, чем Вика могла вытерпеть. Так уж вышло, что после смерти свекра Раиса Степановна стала наведоваться к ним все чаще и чаще. И уж она то не скупилась на комментарии в адрес всего, что делала по дому невестка. Каждый раз ее замечания триггерили страхи и неуверенность бедной девушки.
"Суп недосолен," — комментировала она, просто проходя мимо стола. Или: "А ты мясо как режешь? Неровно же, это где тебя так учили-то, господи?." Вика молчала, понимая, что любое слово может стать поводом для новой волны критики. Она не хотела показывать свою неуверенность, но свекровь чувствовала ее на каком-то животном уровне.
Хуже всего было то, что не придраться-не пожаловаться: свекровь говорила тихо, почти ласково, но каждое ее слово будто добавляло масла в огонь. И этот огонь не был разрушающим в привычном смысле — он медленно, искорка за искоркой, выжигал какую-никакую уверенность изнутри. Вика пыталась держать оборону, но к концу каждого визита родственницы мужа чувствовала себя как выжатый лимон.
А Игорь? Он словно бы ничего не замечал. Мать он свою любил, Вику тоже, но пока прямой угрозы не возникало, он между ними не вставал. "Не обращай внимания, она просто такая," — он успокаивал жену, но ей это не помогало. Как можно не обращать внимания, когда каждая встреча с этой женщиной просто доводила ее до белого колена? Но и Игоря она понимала, а ставить его между молотом и наковальней, заставляя выбирать, на чьей стороне быть, ей хотелось меньше всего.
— Ну ты хоть прислушивайся иногда к тому, что я советую, — однажды бросила свекровь, намекая на то, что Вика никак не приспособилась к "должностям" жены. Она стояла напротив, сложив руки на груди, ее взгляд будто бы случайно останавливался на Вике. Но Вика знала, что это не случайность, что она нон-стоп была под бдительным присмотром. Высказывания ударяли в самое уязвимое место.
Кстати, Игоря в это время обычно не бывало рядом. Свекровь не была глупой женщиной, и при сыне она, как правило, не высказывалась Вике и не “раздавала непрошенных советов”. Как правило, удобный момент она вылавливала, когда сын сидел на диване, листая что-то на телефоне, был в другой комнате, вообщем, вне поля зрения. Вика не была уверена, что ее муж вообще осознает, что происходит в его собственном доме.
Она чувствовала себя как подросток, который прогуливал пары и теперь ему предстоит сдавать экзамены, а он каждый раз проваливается на элементарных билетах. Только экзаменатор здесь не школа, а свекровь. И вместо оценок — невысказанные разочарования, с каждым разом все глубже врезающиеся в ее сознание.
Может, так бы эта ситуация и ушла б в небытие, если бы не одно событие. Она уже почти перестала реагировать остро на замечание свекрови, как вдруг произошел один казус. Вика случайно подслушала разговор Игоря с его другом. Это было неожиданно, почти случайно — как когда проходишь мимо закрытой двери и вдруг понимаешь, что за ней идут разговоры, о которых ты бы не узнала, если бы не тот самый шаг в сторону. День был прекрасным. Раиса Степановна их не осчастливила своим визитом и Вика даже почувствовала прилив сил, настроение было чудесным, но ровно до того момента, пока она не поняла, о чем, а вернее о ком, идет речь в разговоре между ее мужем и его другом.
— Ну, Коль, да… неумеха она у меня, что тут скажешь, — Игорь вздохнул, будто поддался после длительного и бескомпромиссного спора.
Вика для себя тут же отметила, что голос мужа был спокойный, будто речь шла не о его жене, а просто соседке или давней знакомой. «Ни приготовить толком, ни убрать…» Слова впивались в сознание Вики, как маленькие, но острые иголки. Она бы, наверное, остановилась на этом, сделала бы вид, что ничего не слышала, но не смогла удержаться, продолжила слушать, потому что каждое слово казалось тем, чего она боялась больше всего. Ее сравнивали. И не в самым хорошем контексте.
— Вот Лизка, та да… — продолжал щебетать в трубку Игорь, — повезло ее мужу! Настоящая хозяюшка, все у нее ладно, и дома порядок, и на кухне искусница, — сам бы женился на ней, не будь она мне сестрой троюродной, — Игорь засмеялся, видимо отвечая этим на шутку друга.
Вика сжала руки, не сразу осознав, как больно впиваются ногти в ладони. Лиза, та самая Лиза, которая всегда была на виду: аккуратная, собранная, вечно в восхищенных взглядах всех родственников. И нет, у Вики было все в порядке с головой, и к сестре она мужа не преревновала, ее задело, что ее сравнили, поставили в пару с кем-то, на фоне кого она явно меркла и моментально проигрывала.
— Дим, я свою Викульку не за это люблю, у нее много и других хороших качеств, а готовка… Да научится, если нужно будет, но это ведь не главное, — Игорь продолжал разговор, но Вика его уже не слушала. Она вытянула из беседы только то, что посчитала нужным, и в своих мыслях уже добралась так далеко, что уже выдумала сценарий, где муж выгоняет ее из дома, непутевую, никчемную неумеху.
Звуки слов плыли дальше, но для Вики время остановилось. Она стояла, будто ее подменили. В этот момент что-то изменилось: не в Игоре, не в Лизе, а внутри нее самой.
А что самое интересное, буквально на следующией день они должны были ехать на дачу к Лизе. Это казалось какой-то издевкой судьбы — как будто кто-то наверху решил подлить масла в уже полыхающий огонь. После подслушанного разговора Вика, изрядно себя накрутив, ходила сама не своя, но все же решила не устраивать разборок, а просто сделать вид, что ничего не произошло.
Получалось у нее это не очень хорошо, актриса из нее была так себе, поэтому Игорь вечером даже подошел и спросил, все ли хорошо.
— Все нормально, переживаю просто немного, ты же знаешь, как я к семейным посиделкам, — она все же решила стоять на своем и не выяснять отношения с мужем на тему услышанного днем.
— Викуль, — Игорь закатил глаза, — ну они ж не кусаются, тем более, что все очень хорошо к тебе относятся.
— Ага, особенно твоя мама, — не удержавшись съязвила она в ответ.
— Ну, она у меня своеобразная женщина, но никогда о тебе слова кривого не произнесла, чтоб ты знала, — следовало ожидать того, что он станет в оппозицию.
— А я что, разве что-то плохое говорю? Тебе, конечно, не говорит. Она ж мне высказывает.
— Вика, — протянул он, обнимая ее сзади, — как же вы мне обе дороги. Ну все, не гунди, пошли спать, завтра день тяжелый, и встать придется пораньше.
Игорь уснул, а Вика спала как сова: нет-нет, снился какой-то бред, вздрагивала, то и дело просыпалась. Сказать, что не выспалась — ничего не сказать. С утра мучилась: как ей выдержать эту поездку, этот семейный праздник, где соберется вся родня, где Лиза будет блистать в своем идеальном образе хозяйки, как звезда на каком-то таинственном семейном небосклоне.
Дача — просторный дом на краю леса, который Лиза и ее муж получили в наследство, — всегда казалась местом, где все ладится само собой. Там все было, как в рекламных роликах: бесконечно чисто, уютно, все на своих местах, а на столах всегда стояли блюда, приготовленные по старинным рецептам — таких вкусных, что бабушка Игоря, хоть и редко хвалила кого-либо, однажды сказала: «Вот настоящая хозяюшка». Все как в сказке, не хватало только еще при входе прицепить вывеску “и жили они долго и счастливо”.
Праздник был важный — юбилей семьи Белокочановых, родителей Лизы, под свое знамя они в этот день решили собрать всю возможную родню, даже ту, что в повседневной жизни казалась далекой. «Только ради уважения», — как говорила Игорева мать. Вику всюду преследовало это уважение. Ей нужно было выдержать не только молчаливую конкуренцию с Лизой, Катей, Маней и другими великолепными хозяюшками, но и бесконечные взгляды свекрови, как шершни, которые не жалили сразу, а ждали подходящего для этого момента.
Как только Игорь заикнулся о поездке на дачу, у Вики защемило в груди. Вроде бы все как всегда, но после того подслушанного разговора этот праздник стал символом ее неудач. Еще вчера ей казалось, что ее неидеальность — это временное, несущественное недоразумение, но теперь… Теперь она чувствовала себя словно актриса в плохо поставленной пьесе, где все реплики звучали фальшиво, а зрители — это бесконечная очередь родственников, готовых оценивать каждый ее шаг, каждый взгляд.
— Солнышко, может мы не поедем? — Вика решила использовать свой последний шанс на спасение от встречи с родственниками.
— Викуль, ну некрасиво же. Нас позвали, а мы сольемся в последний момент. Обещали ведь, да и там будут все, понимаешь? — Игорь в отличие от нее хотел на встречу. Со многими он давно не виделся, и это был шанс встретиться, пообщаться, побыть вместе с семьей.
— Понимаю… будут все, — прискорбным тоном выдавила из себя Вика. В те же слова, что и он, она вкладывала абсолютно другой смысл.
Вика мысленно видела, как на даче Лиза выйдет к гостям — легкая, как ветерок, в платье, которое точно подойдет по цвету и фасону. Все будет идеально: столы, сервировка, садовые цветы, распустившиеся как будто специально к празднику. И снова эти взгляды, неосуждающие, но такие многозначительные, от которых ей захочется уйти, спрятаться. Игорь, как всегда, сделает вид, что ничего не замечает, что все идет своим чередом. А можем и в правду в этом не видит ничего подозрительного.
И вот, наревевшись, в своих мыслях перемыв все возможные кастрюли и тарелки, Вика решила — хватит. Надо спасать этот корабль, даже если он уже трещит по швам. Лодку брака, оказывается, можно чинить не кувалдой правды, а аккуратной лентой притворства. Да, она слышала, как Игорь, в своем бесстрастном тоне, нахваливал Лизу — эту блестящую звезду семейного кулинарного небосвода. Но правильней будет сделать вид, что они ничего не знает. Ну вот совсем. Ни слова, ни полтона. Викин план был прост: если она будет вести себя так, будто ничего не произошло, возможно, эта трещина в ее внутреннем мире сама как-нибудь затянется. А если не затянется, то хотя бы не будет зиять такой огромной дырой.
Она решила, что сыграет эту роль до конца — и даже, может быть, получит за нее семейный «Оскар». Собрав себя с пола, где еще час назад валялись разбитые иллюзии о счастливом браке, она одела свое лучшее платье и вот это “фирменное лицо”. Не то, чтобы она на самом деле его надела — просто натянула маску, ту самую, которая идет в комплекте с нелюбимыми семейными мероприятиями.
Вика пошла на кухню, взяла с полки чайник (внутренне мысленно готовясь к Лизиному «ой, а у меня-то чайник сам наливает и еще песню поет»), и налила уже почти остывший кофе. Готова ли она выдержать очередную демонстрацию идеальной жизни, где у Лизы все гладко и стерильно, а у нее, Вики, каждый шаг вызывает подозрения и намеки? Конечно нет. Но притворяться, что все в порядке — это же ее суперспособность.
Игорь, как всегда, и не заподозрил ничего. Он собирался быстро, между делом оглядываясь на Вику с привычным выражением человека, который не понимает, почему на сборы уходит больше десяти минут.
— Ну как там? Ты готова? — спросил он, не поднимая глаз от телефона, и, не дождавшись ответа, отправился к двери.
— Конечно, готова, — Вика с таким же выражением лица, с каким ходят на стоматологическое кресло, захлопнула за собой дверь квартиры. Она знала, что впереди ее ждет этот незабываемый спектакль — игра в идеальное семейство на фоне всеобщего обожания Лизы и других умниц-разумниц. Игра, где она не главная героиня, а скорее массовка. Но что делать? Сдаваться? Нет, это было бы слишком просто.
Ещё больше историй здесь
Как подключить Премиум
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка.