Беатрис сидела у окна, наблюдая за тем, как ветер раскачивает ветви старого дуба, создавая причудливые тени на стенах комнаты. На столе перед ней стояли песочные часы, песок в которых медленно стекал вниз, отсчитывая минуту за минутой. Время неумолимо текло, но Беатрис не могла заставить себя пошевелиться. Она ощущала, как все вокруг нее постепенно разрушается, и ее собственная жизнь становилась частью этого процесса.
— Что ты делаешь? — раздался голос Гвидо, барда, который часто приходил к ней, но сегодня он был последним человеком, которого она хотела видеть.
Беатрис подняла глаза и увидела Гвидо, стоящего в дверях. Его темные волосы были взъерошены, а лицо выражало беспокойство.
— Я смотрю на время, — ответила она. — И оно уходит.
— Да, но зачем так грустить? — спросил он, подходя ближе. — Мы можем наслаждаться каждым моментом, пока он длится.
— Но каждый момент приближает нас к концу, — обреченно возразила Беатрис. — К концу всего, что мы знаем и любим.
Гвидо подошел к столу и взял в руки песочные часы.
— Почему ты так уверена? Может быть, это просто конец одного этапа и начало другого?
— Нет, я знаю, что это конец, — сказала Беатрис, закрывая глаза. — Магия покидает этот мир, и когда она исчезнет полностью, все изменится. Все, что мы знали, больше не будет существовать.
Гвидо смотрел на нее с сочувствием.
— Если это правда, то почему ты не пытаешься остановить это? — спросил он. — Ведь ты могущественная чародейка!
Беатрис горько улыбнулась.
— Потому что я уже пыталась, и ничего не получилось. Этот процесс слишком силен для меня одной. Я должна была найти способ спасти наш мир, но вместо этого я лишь ускорила его гибель.
Гвидо положил руку ей на плечо.
— Если ты думаешь, что сделала недостаточно, значит, ты еще не все испробовала. Позволь мне помочь тебе. Вместе мы можем найти решение.
Беатрис посмотрела ему в глаза. В них было столько веры и надежды, что она почти поверила в возможность спасения. Почти...
— Хорошо, — сказала она, наконец. — Мы попробуем снова. Но помни, даже если нам удастся победить, это может иметь свою цену.
Гвидо улыбнулся.
— Любая цена будет оправданной, если мы сможем сохранить наш мир живым.
Он обнял ее, и они оба смотрели на песочные часы, которые продолжали отсчитывать мгновения.