Николай подъезжал к дому в кромешной тьме, ни один фонарь не светился, окна домов овеяны мраком, нагоняя на мужчину жуть. Отключение электроэнергии в последнее время для их поселка стало почти нормой. Никак не заменят трансформатор.
Машину оставил около гаража, не было настроения ставить ее на место. Но обошел ее со всех сторон, поблагодарил своего стального коня, что он не подвел его в дальней дороге. Машины, они, как дети, тоже любят ласку и когда их хвалят. Присел на лавочку, закурил. Пока ехал, он и забыл про дом, потому что в голове была женщина, которая будто перевернула его спокойную жизнь.
Дома семья. Перестроиться не может. Около часа сидел, выкуривая одну сигарету за другой. Но спать -то надо, накрапывающий дождик еще не говорил о том, что Борисович даст выходной. Сколько бы мужчина ни сидел, а в дом заходить придется, оправдываться перед женой за долгое отсутствие.
Версия, что встретился с друзьями, отпадает, какая-то она неправдоподобная. Не хотелось обижать свою «Мазду», а вдруг обидится старушка? Он еще раз обошел машину, попросил у нее прощения, ведь все это он делает для спасения своей семьи, для ее благополучия.
Время позднее, поэтому входил тихо, чтоб не скрипнула ни одна половица. Наспех разделся и нырнул к жене под одеяло, только хотел обнять, как Галина резко отвернулась к стенке. Этого и следовало ожидать, но разговор с ней оставил до утра. Сон долго не шел, казалось, что матрас стал жестче и одеяло тяжелей, пришлось его с себя сбросить.
Под утро встал с больной головой, опять снилась теща. Боже, когда же она оставит семью дочери в покое, никак не угомонится. Жена так и лежала, отвернувшись к стенке, не понятно было, спала ли, или притворялась. Николай пропустил свой утренний атрибут. Перед управкой он обязательно выпивал бокал кофе, который придавал бодрости мужчине на весь день. Сегодня же выскочил на улицу, как на свободу. Кормилицы их еще лежали, лениво что-то пережевывая, пришлось поднять, вычистить, потом вдруг пришло желание самому их подоить. Вовремя одумался, а то жена бы сразу догадалась, что он провинился перед ней.
Галина вышла на крыльцо, когда Николай заканчивал подметать хозяйственный двор, надо срочно изобразить любящего мужа, который очень соскучился по своей жене. Отставил метелку. Галя убирала волосы под косынку, он подошел к ней с распростертыми руками.
- Хватит тут любовь изображать передо мной, юнец нашелся. Соскучился он, мог и коров сам подоить, не руками же, аппаратом.
- Галчонок, будет сделано, - мужчина взял перевернутый бидон со скамейки, повесил «дойку» на плечо и как-то важно пошел в сарай. Николаю так стало легко, будто мешок с песком сняли с его плеч. Он своих буренок сам проводил в стадо. Как, никак, а жену беречь надо.
Галя продолжала работать у фермера поваром, весь день на ногах. Борисович жадный, не хочет брать ей помощницу, стал доплачивать. Порой приезжала домой и замертво валилась на диван. Но было легче, Сашок был дома, а на Мишке не поездишь, слишком он у них грамотный и разговорчивый. Так что придется теперь Николаю повыше засучить рукава и везде успевать.
Галя не должна знать, что он возвращается к старой жизни. Вечером им предстоит серьезный разговор, уверен, что его не избежать. Должен доказать жене, что он не по своей воле возвращается в дальнобойщики, ему сыновей учить надо, и, конечно, машину поменять. Долга его «маздушка» не выдержит, если он часто будет на ней гонять в Москву.
На работу их собирал по поселку фермерский «УАЗик». Первое время они с женой ездили на своей машине, а потом, когда с деньгами стало туго, решили не жечь бензин и не пылить по грунтовым дорогам, вечерами заставляя младшего мыть машину.
Борисович не устроил своему работнику головомойку, сразу отправил в гараж, потому что с обеда просохнет, и начнется посевная. Немного обидевшись на хозяина, Борисович же знал, что лучше Николая никто не смотрит за техникой, сплюнул несколько раз, но пришлось исполнять приказ, работает-то на дядю.
День прошел в обычном режиме, только жена почему-то с работы была отпущена раньше. Николай подошел к столовой за Галей, но там уже висел замок. Раньше она всегда мужу сообщала, что уедет раньше, поэтому мужчине пришлось удивиться. Что-то его наталкивало на мысль, что серьезного разговора за ужином ему не избежать. Но он к этому готов.
Во дворе было тихо, когда Николай подъехал к дому, да и кому там шуметь? Мишка, если не за уроками сидит, то шерстит интернет. Жена должна стоять у плиты. Только подошел к крыльцу и увидел то, что следовало ожидать. Старые грязные калоши тещи.
Пришлось притормозить, он и раньше избегал встреч с тещей, которая всегда на него волком смотрела, постоянно приходилось ждать, когда она накинется с обвинениями на зятя. Все ей кажется, что ее доченька несчастна, ни одного светлого денечка нет в ее жизни. А кто Галину заставлял заводить скотину, не она ли? День и ночь твердила, что в деревне без хозяйства не проживешь.
В то время никакой нужды не было горбатиться в сараях, Николай привозил домой просто огромные суммы, на все хватало, на еду, одежду, откладывали на отдых, развлечения. Раз в месяц он всегда вывозил свою семью в город, обедали в ресторане, заказывали недешевые экзотические блюда. Мишка много раз напоминал отцу об этом, да и Галина вспоминала те приятные моменты их жизни.
Сколько ни стой около крыльца, а в дом заходить надо, хотя бы сменить рабочую одежду. Дверь на веранду открыл тихо, можно было и не осторожничать. Теща так кричала, как будто в руках держала громкоговоритель.
- Я тебе еще раз говорю, и не спорь со мной, есть у него баба. Ты думаешь, почему зятек от меня отворачивается, прячет свои глаза? Боится, что я прочитаю его похотливые мысли.
- Мам, тебе не надоело каждый день мусолить одно и то же? Как будто у нас нет других тем для разговора.
- В твою лопоухую голову вбить хочу, что с таким мужиком ухо надо держать востро. Скоро будет двадцать лет, как ты с ним мучаешься. Давно бы под зад пинком.
- Куда? К тебе? Ты не забывай, кто строил этот дом. Свекор с Николаем, отец ни одного кирпича не положил.
- Ты отца не трогай, сейчас речь о твоем муже. Вот скажи мне, где он пропадал пять дней? Соглашусь, пусть два дня уйдет на дорогу. Один – искал жилье сыну, а еще два дня где был?
- Мам, нам еще некогда было говорить на эту тему, - в комнате послышалось движение, Николай уже хотел отпрянуть от двери и сделать вид, что только что вошел, но теща никого от себя не отпустит, пока не добьется того, чего хочет.
- Сядь я сказала? Когда ты начнешь мать свою слушать, а не муженька, такого трухлявого. – Этого Николай выдержать не может. Это он-то трухлявый? Да он любому двадцатилетнему фору даст. Широко распахнул дверь и вмиг оказался перед тещей, сидевшей в гостиной с бокалом в руках.
- Слушай, гнилушка, твое место давно на погосте. Мужа своим постоянным нытьем загнала в могилу, теперь до дочери добралась? – теща хоть и покраснела, но по лицу было видно, что сдаваться она не собирается.
- Это ты жене лапшу на уши вешай, а я жизнь прожила, в мужиках разбираюсь неплохо. Мужа моего не тронь. Если бы не моя смекалка, Галка бы росла без отца, вовремя я заподозрила, кто его привечает.
Николай много раз слышал эту историю от тестя, когда по молодости собирались за праздничным столом.
Их дочери было чуть больше трех лет. Анна, так зовут тещу, оформляла ее в садик, в их поселке только фельдшерский пункт, приходилось ездить в соседний, в амбулаторию. Утром-то на автобусе, а в обед добирались на перекладных. Как-то она попала в машину к Сашке, мужику, у которого язык хуже, чем у бабы.
- Аньк, слушай, чего ты с девчонкой сама таскаешься? У вас же мотоцикл есть, закутали ребенка потеплее, и все дела.
- Некогда Юре, он же работает, - Сашка рассмеялся женщине прямо в лицо так громко, что маленькая Галя съежилась и прижалась к матери.
- Знамо, как он работает. Развезет на своем тракторенке воду по полям, а потом, а потом загорает у Зинки в столовке. Там, поди, давно уже муси-пуси, не за горами тот день, когда будешь мужу падать в ноги и просить, чтоб не оставлял тебя с ребенком.
- Ерунды не городи, Юра у меня не такой, он ни на одну женщину не посмотрит.
- Он не посмотрит, а вот мы сейчас с тобой проверим, правдивы ли мои слова. – Анна чуть ли не стукнула кулаком Сашку за эти сплетни, потому что, подъезжая к столовой, никакого трактора не увидела.
- Ну что? Проверил? Хватит тут на моего Юрика наговаривать.
- А ты обогни здание, наверняка, спрятал его под липой у Синцовых, - Анна оставила дочку в машине, а сама, как мужчина, размашистым шагом направилась к углу столовой, что граничил с домом ее одноклассника. Сашка оказался прав. Не останавливаясь, молодая женщина почти бегом кинулась к дверям, которые были на крючке. Дальше Николай знает уже со слов тестя.
- Колек, представляешь, дело дошло до самого интересного, как услышали стук в дверь и мат моей жены, что она сейчас всю столовую разнесет на кирпичи. А я так растерялся, что портки свои не могу найти. Зина меня отправляет к выходу через кладовку, а я в таком виде. Но в кладовке спрятался за коробками.
- Нашла теща? – без улыбки такое слушать невозможно. Кроме того, Николай не мог поверить в это. Его тесть, который слова не мог сказать жене против, и вдруг изменял. Ему в то время было дико. Он не представлял, как можно вот так позорить свою жену.
- Нашла… Но сначала ей на глаза попались мои портки, она как следует отходила Зину, потом добралась до меня. Ой, зятек, смех и грех был. Где она нашла палку, не помню. Но по улице гнала в одних трусах, а Сашка на машине ехал и сигналил. Вот уж где позор.
- И сразу завязал с этим делом?
- Не то слово, больше года на баб смотреть не мог. Вот Нюська моя наставила меня на путь истинный.
- С тех пор ни-ни? – Николай не унимался, ему смешно было, что тесть-подкаблучник одно время погуливал от жены.
- Надеюсь ты мужик? – Коля в ответ кивнул головой. – Тогда слушай дальше. С Зиной мы так и встречались, только втихаря. Она на велосипеде подъезжала к водонапорной башне, где я воду набирал, а потом ко мне в трактор. Знали безлюдные места.
- И теща об этом не узнала? Не верю.
- Уметь надо. Ты думаешь, почему у нас только одна Галина? Да мне противно было с женой в одну постель ложиться. Но я же мужик, у меня свои потребности. Не тебе говорить об этом. А ты дочку мою не обижай, побольше рожайте мне внуков…
Но не будет же он теще выдавать тайну, обещал, слово надо держать, пусть даже если тестя пять лет, как нет в живых.
- Оставь своего мужа в покое, а то он и на том свете мается, вспоминая жизнь с тобой, с такой ягодкой, которую хочется выбросить куда подальше. Собралась и на выход. Чтоб я тебя в своем доме больше не видел. – Теща поднялась, злобно посмотрела в глаза зятя.
- Я не к тебе хожу, а к дочке с внуком.
- Так с сегодняшнего дня встречай их у себя дома, - Николай шел следом за тещей, так хотелось ее подтолкнуть, чтоб она слетела с крыльца и забыла в его дом дорогу. Пока старая карга не скрылась из вида, он стоял у ворот. Потом только вернулся в дом.
- Коль, ну зачем ты так с моей мамой? У нее же никого, кроме меня нет.
- Как так? Ей давно надо было указать на порог. А, по-твоему, хорошо тебя настраивать против мужа?
- Коль, но язык-то без костей, я просто делаю вид, что слушаю, не хочу ее обижать.
- Так вот мое последнее слово. Зря я вас послушал и ушел от Агнесовича. Сегодня же вечером ему позвоню. Если есть свободная машина, я завтра же уйду от фермера. Ты мне хоть заплачься, машину надо менять. На чем к Сашке ездить? Вот так сломается в дороге, а если еще зимой. В этот раз два дня провозился с ней, спасибо знакомым ребятам. Если бы один, без их помощи, не знаю, как бы с этим справился и сколько простоял без копейки в кармане.
- Ну я не против. Понимаю, что давно надо «мазду» менять, но ты же хочешь с салона. -Николай поднял глаза на жену. – Все, Коль, молчу, делай, как знаешь.
Николай понял, что сумел убедить своей ложью Галину. Она не будет ему препятствовать, а это самое главное. Ради кого он все это говорит и делает? Ради Анюты, чье лицо ежеминутно стоит у него перед глазами.