Тишина в комнате казалась почти осязаемой. Через большое окно лился мягкий свет, подчеркивая спокойствие обстановки, но напряжение витало в воздухе. На диване перед Зоей сидел Андрей — 35-летний отец двоих детей, человек с усталым лицом и опущенными плечами, словно груз его проблем вот-вот раздавит его окончательно. Он уже минут пять не говорил ни слова, лишь пристально смотрел в пол.
"Ну что, Андрей, расскажешь мне, что там у тебя в голове сейчас происходит?" — Зоя, как обычно, ломала молчание с лёгкостью. Она сидела в кресле, чуть наклонившись вперёд. Её голос был ровным, спокойным, но в нём звучала нотка вызова.
Андрей поднял глаза. "Я просто не понимаю, как ты можешь быть такой спокойной... Я столько раз облажался, и это не мелочи. Я испортил всё. Я плохой отец, Зоя, вот и всё".
Зоя кивнула. "Ну ясно. Давай так: ты плохой отец. Отлично. Давай посмотрим на это поближе. Какие у нас доказательства?" — Она закатила глаза, будто читала длинный перечень ошибок в уме. "Расскажи, в чём именно ты 'плох'".
Андрей вздохнул, словно собирался разразиться целым шквалом жалоб. "Я орал на них. Один раз даже накричал так сильно, что сын заплакал и спрятался в своей комнате. А потом я просто закрыл за ним дверь и ушёл на работу... Какой нормальный отец так поступает? Я не умею контролировать себя, я... я всё делаю не так".
Зоя, по-прежнему спокойная, качнула головой: "Ага. Так. Орать — это что, единственный способ общения?"
Андрей нахмурился: "Ну, конечно, нет... Но когда я злюсь, ничего другого не получается. Я потом чувствую себя ужасно. Я не хочу быть таким, но уже поздно. В их глазах я — монстр".
Зоя сделала паузу, затем мягко, но с той же уверенностью: "Поздно для чего?"
Он посмотрел на неё с удивлением. "Поздно исправить это".
Тут она чуть наклонилась к нему и подняла одну бровь. "Кто это сказал? Откуда у нас эта информация? Может, я что-то пропустила?"
Андрей замолчал, потом натянуто усмехнулся: "Ну, я так чувствую".
"О, 'чувствую', — отозвалась Зоя с игривой серьёзностью, — это у нас что, новый закон? Андрей, ты же не на суде передо мной. Чувства — это важно, да, но они не истина в последней инстанции. Знаешь, что мы делаем с чувствами? Мы их проверяем. Ты как думаешь, детям лучше с тем отцом, который иногда ошибается и работает над этим, или с тем, который отступает и сдаётся, потому что он 'плохой'?"
Он нервно засмеялся: "Ну, конечно, с тем, кто работает над собой".
"Вот и ответ", — Зоя бросила взгляд на часы. Она любила завершать сессии на такой ноте, где всё становилось до обидного простым. Но Андрей выглядел всё ещё подавленным.
"Я понимаю, но..." — Он потёр лицо руками. "А что, если они уже считают меня чудовищем?"
"Ты уже спрашивал их?" — Зоя чуть приподняла голову, разглядывая его, как любопытную книгу.
Андрей замялся: "Ну... нет. Я боюсь услышать правду".
Зоя кивнула: "Ага. Ты предпочитаешь жить в своём сценарии. Это удобно, знаешь ли. Жить с верой, что ты уже проиграл, значит, не нужно больше стараться. Но ты не забывай, что ты пишешь эту историю. Твоё дело — решать, каким будет следующий её эпизод. Хочешь узнать, что они на самом деле думают? Или продолжишь гадать?"
Андрей нахмурился: "Ну а если правду говорить... Что, если я уже испортил всё? Как это исправить?"
Зоя встала, медленно потянулась, будто только что закончила разминку после тренировки. "Исправить — это не волшебство, Андрей. Это практика. Ты уже сделал первый шаг — признал, что что-то не так. А теперь пойдём дальше. Возьмём план и будем его придерживаться. Но сначала ты поговоришь с ними. Без страха. Готов?"
Он глубоко вздохнул. "Не уверен, что готов... но я попробую".
"Отлично! Достаточно для начала", — Зоя улыбнулась и села обратно, заметив, как напряжение на его лице немного ослабло. "Слушай, жизнь — это как плохой детектив. До последней страницы ничего не понятно. Но ты можешь быть тем, кто пишет эту книгу. А не просто её читает. Всё в твоих руках".
Разбор диалога и терапевтических шагов
Зоя мастерски использует юмор и простые, но мощные образы, чтобы снять напряжение и помочь клиенту взглянуть на проблему под новым углом. Андрей пришёл на сессию, уверенный, что он "плохой отец", и это определяет всю его жизнь. Но нарративная терапия, которую использовала Зоя, помогает ему увидеть, что проблема не в нём самом, а в его действиях, которые можно изменить. Это принципиально меняет восприятие — вместо фатального "Я плохой" появляется рабочее "У меня есть проблема, но я могу её решить".
Через деконструкцию проблемы (разделение личности и ошибки) Андрей перестаёт видеть себя как "монстра", а его страхи — как нечто постоянное и неизменное. В этом процессе важно то, что Зоя не даёт готовых ответов, а лишь задаёт вопросы, помогая клиенту самому найти выход. Так происходит переписывание его истории — вместо старого сценария, где "всё испорчено", появляется новый, где есть место исправлениям и изменениям.
Заключение
Это история не только о том, как исправить ошибки. Это история о том, что ошибки неизбежны, и они не определяют нас. Невозможно быть идеальным родителем — так же, как невозможно прожить жизнь безупречно. Важно то, как мы справляемся с этими ошибками и что делаем дальше. Зоя с её нарративным подходом помогает увидеть, что прошлое — это не приговор, а отправная точка для новых решений.
Зоя: "Ну что, а теперь — как всегда, ты знаешь, что делать. Лайк там поставь, подпишись на канал. Жизнь ведь сама себя не изменит, давай, действуй! И не забывай про подборку😉"