Пробуждение.
Я посмотрел на травмированную руку. Она распухла как надутая перчатка, центр ладони был сосредоточием боли. Я снова посмотрел на руку: ранка от колючки уже было затянулась, но в центре вскочил огромный волдырь с белесыми краями, а вершинка его потемнела. Я раздосадованно вздохнул: предстояло совершить еще одно насилие над собой (подвиг).
— Да кто, бл***, говорит в моей голове? Ты кто есть? — хрипло взревел я.
— Заткнись, заткнись, и слушай меня. Слушай меня внимательно и останешься жив, — вкрадчиво, но властно раздавался голос в моей голове. Между тем он продолжал:
— Ты посмотри на себя, посмотри как ты жалок, лежишь истекая по́том и слезами в кучке своего же дерьма и молишься о спасении, не делая ничего! Ты думаешь, что кто-то придет и решит за тебя проблемы? О, нет, никто не придет, нет здесь никого, кто поможет тебе, так оторви свой же зад и займись спасением! Жалкий червь, бледная тень своего отца! — гремел голос у меня в голове.
Я максимально абстрагировался от голоса в голове и начал размышлять. Что мы имеем? Мы?
— Мы? Мы? Нет тут никакого "мы", есть ты и я, и мы единое целое. Я часть тебя, которую ты прятал, забивал, чей голос ты затыкал постоянно. Тебе же нравилось быть удобным для всех? Да? Нравилось угождать? С друзьями, на работе, с девицами, которыми таскался? Ты всем старался угодить! А где был ты? Ты (Я) настоящий?
— Пошел ты... — прохрипел я, пошел бы ты нахер...
— От себя не уйдешь! Не уйдешь! — продолжал голос, — ты столько раз пытался. Ты вёл жизнь на колёсах, убегая от самого себя. И даже тут, помимо рюкзака и гаджетов, ты взял себя с собой. А знаешь что? Да пошел ТЫ! — завизжал голос.
Я выдохнул, наслаждаясь тишиной. Наверное жар спал и бред закончился. О, Боги, голоса в голове! Да это же смешно! Смешно же! Ну какие могут быть голоса? Просто бред, горячечный бред. Мой мозг, от недостатка кислорода,напридумывал себе всякое...
Я сначала было рассмеялся, а потом закашлялся. Горло саднило, пересохшие губы растрескались и сочились кровью, а язык словно распух и не помещался во рту. Плохи дела. Прикрыв глаза на секунду я увидел:
...Густая лесополоса от большой скорости слилась в сплошное зеленое пятно. Мой УАЗ (двухтонное чудовище) стремительно катится вниз по горному серпантину. Я спокоен. Руки уверенно держат руль, ноги на педалях. В углу рта зажата сигарета. Из динамиков, перекрывая шум мотора, льется знакомая мелодия. Да это же "Кукушка" Цоя! Я подпеваю. Странно, но эта песня всегда меня успокаивала. "Я справлюсь сам", — а это из другой песни, но лирический герой вроде как жестко облажался там.
А у меня ладонь превратилась в кулак, и порох остался, и огонь внутри меня пылает. Я уверенно веду УАЗ на пределах своих возможностей. Я справлюсь сам! и пусть у меня тормозит только правое переднее колесо, я справлюсь! Сам!
Пробуждение.
В порыве срываю с ладони перчатку, сквозь боль, потом скрючившись лежу и плачу. От жалости к себе. Никто! Никто не придёт.
— Смирись, смирись уже. Я твой единственный союзник здесь, — прошептал голос.
— Опять ты? — удивился я.
— Да, — последовал краткий ответ.
Предыдущая глава
Следующая глава