— Это случилось в ту ночь, когда Ла-Луна висела над деревьями, как молчаливый свидетель. Я знал, что это будет последнее полнолуние в нашем селе перед тем, как настанет сезон дождей. Воздух был напоён древними песнями, и каждый шаг эхом отдавался в костях — точно в ритме забытых предков. Старуха Розарио вела меня через заросли, шепча молитвы на смеси испанского и кехуа, языка, на котором говорили ещё до прихода конкистадоров. — Тсс, смотри туда, — шепнула она, указывая на фигуры, что мелькали между деревьями. Тени, пляшущие вокруг костра, то исчезали, то вновь появлялись. Курандера сжимала мой локоть сильнее, её морщинистое лицо светилось в тусклом свете луны. — Это духи наших предков. Они ждут, чтобы услышать твоё сердце. Готов ли ты? Моё сердце колотилось в груди так, будто собиралось выскочить наружу, и я лишь кивнул. Я не знал, что меня ждёт, но одно было ясно — назад пути нет.
Мой брат Хуан умер три дня назад, и это изменило всё. Его внезапная смерть заставила меня обратиться к тому, что в нашем селе считалось почти забытым — к легендам, мифам и ритуалам. Меня всегда учили, что современность побеждает старину, что технологии и прогресс вытеснят древние традиции. Но вот я стоял здесь, под чернильным небом, и ощущал: забытые боги ещё живы, они дышат тем же ветром, что и мы. — Почему они взяли его? — мой голос дрожал, когда я задавал этот вопрос курадере. Я не знал, как иначе выразить свою боль. Хуан был моим старшим братом, тем, кто всегда был рядом, кто защищал и направлял. А теперь его нет. Я был полон гнева и отчаяния, хотел бороться, но не знал, с кем. — Это был не случай. Духи забирают тех, кто слишком близок к их миру. Хуан был избран, но он ошибся. Теперь его душа блуждает между мирами, и лишь ты можешь помочь ему найти путь обратно, — тихо сказала Розарио. Её глаза были полны чего-то, что невозможно было объяснить словами.
Меня всегда тянуло к старинным легендам нашего народа, хотя я старался держаться подальше от них. Мать рассказывала, как в детстве меня влекли истории о духах рек, о мудрых шаманах, которые могли разговаривать с животными и небом. Но как я вырос, пытался стать частью «современного мира». Мы с Хуаном переехали в большой город, оставив село далеко позади. Он хотел стать инженером, а я — архитектором. Мы мечтали построить будущее, забыв о прошлом. Но вот я вернулся. Без Хуана. И теперь, когда его больше нет, я должен был принять то, что всегда отвергал. Мы жили среди мифов, и, возможно, один из них забрал его.
— Ты не можешь просто взять и поговорить с духами, — Розарио была решительна. — Они должны увидеть, что ты готов. Они проверят тебя. Я посмотрел на её серьёзное лицо, на её дряхлое тело, которое казалось почти не в силах выдержать груз собственных лет. Но её глаза… Они светились, будто видели нечто большее, чем я мог представить. — Но как? — я посмотрел на неё в ожидании ответа. — Как я могу вернуть его? — Ты должен найти то, что он оставил позади, — курандера подняла руку к небу. — Что-то, что связывает его с этим миром. Но будь осторожен, ибо путь к истине полон испытаний. Мы отправились в старую хижину Хуана, которую он построил своими руками. Там среди пыли и забытого времени лежали его вещи — фотографии, записки, дневник, который я никогда не видел раньше. Я листал его, и с каждым словом в моей душе всё больше росло понимание: он знал, что произойдёт.
Той ночью я вернулся к костру, держа в руках старую деревянную фигурку, которую Хуан вырезал много лет назад. Это был тотем духа кондора — одного из самых священных существ в нашем фольклоре. Курандера молча посмотрела на меня, её губы зашептали древние слова. — Теперь мы готовы. Огонь ярко вспыхнул, и я увидел перед собой Хуана. Но это был не тот человек, которого я знал. Его глаза были полны тени, его тело дрожало, как туман в рассвете. Я хотел подбежать к нему, обнять его, но что-то остановило меня. Его взгляд был пустым. — Ты должен отпустить его, иначе его душа никогда не найдёт покоя, — шепнула Розарио. Слёзы душили меня. Я думал, что пришёл вернуть брата, но понял: настоящая борьба была не с духами, а с самим собой. — Прощай, Хуан, — прошептал я, и с этими словами всё вокруг погасло. Огонь угас, и брат исчез вместе с ним.
Я стоял среди ночи один, сжимая в руке тотем. Курандера посмотрела на меня с грустной улыбкой. — Ты дал ему покой. Теперь он свободен. Мир вокруг начал возвращаться. Лес снова наполнился звуками, ночные твари вернулись к своим обычным делам, а я вдруг ощутил странное чувство лёгкости. Будто огромный груз спал с моих плеч.
Прошли недели с той ночи, и я снова стою у хижины, смотря на дальние горы. Теперь я понимаю: фольклор и традиции — это не просто сказки и мифы. Это нить, связывающая нас с теми, кого мы потеряли, с нашими предками, с теми, кого мы даже не знали, но кто жил задолго до нас. Они всегда с нами — в ветре, в деревьях, в наших снах. И каждый раз, когда полнолуние висит над горами, я вспоминаю, что есть вещи, которые никогда не исчезают.