«Caesarem decet stantem mori»
«Цезарю подобает умереть стоя», — сказал Веспасиан и поднялся с ложа. Слуги, не смея возражать, помогли ему удержаться на ногах.
Шло девятое консульство Веспасиана. Ещё в Кампании он почувствовал легкие приступы лихорадки, но, продолжая заниматься государственными делами, вернулся в Рим, а затем отправился в свои реатинские владения. В девятый день до июльских календ, император почувствовал полный упадок сил и поднялся со смертного одра.
— Увы, кажется, я становлюсь Богом, — грустно пошутил Веспасиан и умер на руках своих слуг.
Тит Веспасиан Флавий скончался 23 июня 79 года.
Он скончался в здравом рассудке, не страдал тщеславием и сказал правду. Для того, что бы стать Божественным, римскому императору (при условии, что он не свергнут, то есть остаётся у власти), достаточно было умереть своей смертью. Император Веспасиан, как человек, обладавший практически неограниченной властью, мог получить титул «август» и стать Божественным ещё при жизни, как это делали до него другие правители Римской империи, но среди его пороков не было гордыни.
И всё же Веспасиан заслужено вошёл в историю Рима, как Божественный.
«Auspicia sunt fausta»
«Предзнаменования благоприятны»
— формула римских жрецов — авгуров, дававших предсказания по полёту птиц.
Тит Веспасиан Флавий родился 17 ноября 9 года. Как и полагалось в древности, о рождении великого человека миру было оповещено предзнаменованием. Если говорить о Риме, то всем его правителям в большей или меньшей степени сопутствовали знамения, но Веспасиан является рекордсменом по их числу. Тем более, что он происходил из неизвестного рода всадников, и его семья была далека от политики.
Предки Веспасиана не были ни знатными, ни богатыми и не совершили ничего выдающегося. Его отец Флавий Сабин был сборщиком налогов в Азии. По-видимому, он служил честно, так как города, где он собирал «сороковые доли», поставили в его честь статуи с надписью: «Справедливому сборщику». Но предзнаменования для Веспасиана были благоприятны...
В имении Флавиев в деревушке Фалакрины, близ Реате (совр. Риети), рос старый дуб посвящённый Марсу, и все три раза, когда Веспансия Полла рожала, на стволе дерева вырастали новые ветви — явное указание на будущее каждого младенца.
Первая ветка была слабая и быстро засохла — и действительно, родившаяся девочка прожила меньше года; вторая была крепкая и длинная — указывала на долгую жизнь и удачную карьеру, старшего брата Веспасиана — Флавия Сабина. В третий раз на дубе выросла большая ветка, похожая на отдельное дерево. После рождения Веспасиана, ободрённый вдобавок гаданием, его отец поспешил обрадовать свою мать — Тертуллу, что её внук станет императором. Та рассмеялась и объявила Флавия сумасшедшим.
«Ducunt volentem, fata nolentem trahunt».
«Желающего идти судьба ведёт, не желающего – влачит»,
— изречение греческого философа-стоика Клеанфа, переведённое на латынь Сенекой.)
Веспасиан начал военную карьеру при императоре Тиберии. В последующие годы, он служил войсковым трибуном во Фракии (совр. Болгария), управлял Критом и Киреной. С приходом к власти Калигулы, как пишет Светоний, Веспасиан не упускал возможности угодить императору и участвовал в его Германской компании, которую не одобрял сенат. При Клавдии, за победы в Британии он удостоился триумфа в Риме и стал консулом в 51 году.
Веспасиан смог занять высшие магистратуры и дослужиться до верховных военных должностей, благодаря своей энергичной натуре, трезвому природному уму, суровости и практицизму. Именно эти качества в сочетании со скромным образом жизни помогли ему сравнительно благополучно пережить тяжёлые и опасные времена правления жестокого Калигулы, слабохарактерного Клавдия и сумасбродного Нерона.
Веспасиан умел вовремя занять нужную позицию. Например, для того, что бы получить должности в Германии и Британии, он обратился за помощью к Нарциссу, одному из могущественных вольноотпущенников, управлявших государством при безвольном Клавдии. Но Нарцисс был врагом Агриппины Младшей — матери Нерона. С приходом к власти последнего, его суровая мамаша начала устранять свой бывших врагов. Нарцисс к тому времени умер, и её гнев грозил обратиться против Веспасиана, но тот уже успел удалиться от дел и исчезнуть с глаз новой императрицы. После того, как Нерон разделался со своей строптивой матерью, Веспасиан тут же вернулся к государственной деятельности и получил по жребию провинцию Африку, где правил «честно и с большим достоинством, если не считать, что однажды во время мятежа в Гардумете его забросали репой». Он вернулся из провинции, ничуть не разбогатев, и был вынужден заложить имения своему брату. Для поддержания своего положения он занялся торговлей мулами, за что получил в народе прозвище – «ослятник». К этому времени Веспасиан уже женился на свободнорожденной и римской гражданке Флавии Домицилле, любовнице римского всадника Статилия Капеллы. Прошлое супруги и то, что её отец был всего лишь писцом в казначействе, не смущало будущего императора.
В этом браке родилось трое детей: Тит, Домициан и Домицилла.
Жену и дочь Веспасиан потерял ещё будучи простым гражданином. После чего взял к себе свою бывшую наложницу Цениду, которая была вольноотпущенницей и письмоводительницей Антонии Младшей — матери императора Клавдия. Ценида жила с Веспасианом почти как законная жена, даже когда он стал императором.
«Festina lente»
«Спеши медленно»,
— любимая поговорка императора Октавиана Августа.
В 66 году Веспасиан навлёк на себя жестокую немилость Нерона, во время его «гастрольного турне» по Греции. Когда тот пел перед публикой, Веспасиан не раз уходил из театра, или что еще хуже — засыпал. Поэтому ему было запрещено не только сопровождать, но и приветствовать императора. Второе означало начало репрессий.
Веспасиан удалился в маленький городок, где жил в ожидании смерти. Но, вместо этого, в 67 году был назначен главнокомандующим римских легионов в Иудее. За два года его войска смогли подавить восстание вспыхнувшее в 66 году и вернуть Иудею под власть римского оружия. Только Иерусалим, который терзали внутренние распри, оставался незанятым. Веспасиан не торопился идти на иудейскую столицу.
«Самообладание и обдуманность приносят столько же славы, сколь подвиги в бою, когда они ведут к победе,» — оправдал он свою медлительность перед легионерами, которые рвались в бой.
На самом деле Веспасиан выжидал. Он был одним из немногих, римских полководцев, которые сумели правильно оценить ситуацию, и продержаться в стороне, когда в Риме, в результате безрассудного и жестокого правления Нерона, вспыхнула междоусобица и началась борьба за власть.
Чтобы узнать, что ему следует предпринять, Веспасиан, отсиживаясь в Иудее, обратился за советом, как того требовала традиция, к оракулу бога Кармела, древнего филистимлянского бога войны, и ответы его обнадёжили. Тацит передаёт пророчество жреца Басилида так:
«Задумаешь ли ты, Веспасиан, отстроить дом, или расширить имения, или умножить служителей - дом у тебя будет большой, владения огромные и людей множество».
В Иудее Веспасиан получил ещё один добрый знак. Знатный пленник Иосиф, когда его заковывали в цепи, во всеуслышание заявил, что вскоре его освободит тот же человек, который его пленил, но уже, будучи императором.
«Bonis auspiciis»
«При хороших предзнаменованиях; в добрый час»,
— выражение римского сакрального языка.
Предзнаменования предстоящего императорства, сопровождали Веспасиана всю жизнь. Когда Веспасиан был эдилом и отвечал за чистоту в городе, Калигула разозлился, что улицы плохо убраны, и приказал солдатам навалить кучу грязи за пазуху сенаторской тоги виновника. Но толкователи, сопровождавшие императора, предостерегли его, сказав, что «так когда-нибудь попадёт под его защиту и как бы в объятия всё государство, заброшенное и попранное в междоусобных войнах». Проигнорировать подобное замечание Калигула, естественно, не мог, а виновный остался безнаказанным. О чудесных знамениях и удивительных случаях в жизни Веспасиана, с небольшой разницей в деталях, рассказывают Светоний, Тацит и Плутарх.
Однажды, когда Веспасиан завтракал, бродячая собака принесла ему с перекрестка человеческую руку и бросила под стол. Рука символизировала власть и изображалась на значках манипулов.
В другой раз, уже во время обеда, в столовую к Веспасиану вломился бык, который вырвался из ярма. Разогнав слуг, бешенное животное, вдруг, рухнуло головой к ногам их господина. Так должна была покориться Веспасиану некая мощная сила.
Потом, на наследственном поле Флавиев, в тихую и безветреную погоду вывернуло с корнем кипарис, но на следующий день дерево стояло на прежнем месте, ещё зеленее и крепче.
Веспасиан видел пророческие сны. Так, однажды, ему приснилось, что счастье к нему и его дому придёт, когда у Нерона вырвут зуб, и на следующий день в атрии врач показал ему вырванный зуб императора.
Самому Нерону, в его последние дни, после полуночи приснилось — по римским верованиям сны, приходящие во второй половине ночи, обязательно сбывались — что боги приказывают ему отнести священную колесницу из святилища Юпитера Благого и Величайшего в дом Веспасиана, а потом в цирк. Это означало, что приходит конец тирании Нерона, за которым грядёт начало правления Веспасиана.
«Stat sua cuique dies»
«Каждому назначен свой день»,
— слова Юпитера.
«Я приступаю к рассказу о временах, исполненных несчастий, изобилующих жестокими битвами, смутами и распрями, о временах диких и неистовых даже в мирную пору», — Тацит имеет в виду те два года, которые прошли, со смерти Нерона и до возвращения Веспасиана в Рим.
Веспасиан не спешил брать Иерусалим. Он был очень терпелив.
Тридцатидвухлетний Нерон, последний из рода Юлиев-Клавдиев, не имел наследников, и после его смерти, в любом случае, началась бы борьба за власть.
Неблагодарный ученик Сенеки, кровожадный и расточительный Нерон считал, что мир создан исключительно для его удовольствий. В своих крайностях он дошёл до того, что поджёг Рим и любовался этим грандиозным зрелищем с башни. Нерон был императором 14 лет. И, если в начале правления он ещё прислушивался к общественному мнению, то потом полностью его игнорировал.
В 68 году терпение римлян кончилось, и они восстали. Нерон планировал подавить мятеж с присущей ему жестокостью, однако, войска тоже взбунтовались. Сенат объявил Нерона врагом и подписал его смертный приговор.
Последний из Клавдиев, сочетавший в себе чудовищную порочность с наглым лицемерием и тяготевший к театральным эффектами, не смог избавится от маски комедианта до самой смерти. Узнав, что сенат ищет его, чтобы казнить, Нерон начал готовить собственные похороны. При каждом распоряжении, он всхлипывали все время повторял: «Qualis artifex pereo!» («Какой великий артист погибает!»)
Услышав приближение всадников, которым было поручено захватить его живым, Нерон продекламировал: «Коней стремительно скачущих, топот мне слух поражает», — и с помощью своего советника по прошениям Эпафродита, вонзил себе в горло меч. Ворвавшийся на виллу центурион попытался зажать рану плащом, но свергнутый император трагедийно произнес: «Поздно!», — и ещё добавил: «Вот она, верность!» Это произошло 7 июня 68 года. По странному стечению обстоятельств «великий» актёр покончил собой в тот самый день, когда, по дороге из Рима, была убита его первая жена Октавия, ложно обвинённая в прелюбодеянии.
Государство оказалось во власти своих собственных войск.
Легионы, стоявшие в Испании и в Галлии, провозгласили императором, точнее, принцепсом – «первым» в сенате — Сервия Сульпиция Гальбу. Веспасиан на всякий случай признал Гальбу, хотя понимал, что у того мало шансов удержать власть. Гальба был человеком сурового и несгибаемого характера, «скорее лишённый пороков, чем обладающий достоинствами», как сказал Тацит. Гальбе было 73 года, когда его избрали на первую должность в государстве. Преторианцы полагали, что «он способен быть императором, пока он им не стал».
Главным образом Гальбу сгубило то, что он отказался платить деньги за своё избрание, заявив, что «привык вербовать, а не покупать воинов». Разъярённые преторианцы убили его 15 января 69 года, и, желая получить выплаты, выбрали нового императора — Отона. Их поддержали легионы, стоявшие на Дунае. Веспасиан в Иудеи привёл своих солдат к присяге Отону.
Марку Сальвию Отону было 37 лет. Наглый, жестокий и развратный, ещё недавно он служил Нерону. Как пишет Тацит, Отону
«были свойственны расточительность, непосильная даже для императора, и безденежье, нестерпимое даже для частного человека».
Став императором Отон, отказавшись от праздности, всеми силами старался укрепить свою власть. Но его примерное поведение внушало больший ужас, чем ранее безобразное. Отон был не единственным императором в государстве, так как до него, ещё 2 января 69 года легионы, стоявшие в Германии, провозгласили императором Авла Вителлия.
Вителлию исполнилось 54 года. Избравший образцом для подражания Нерона, несерьёзный и порочный, по настроению: жестокий или добродушный, он был далеко не тем человеком, который мог навести порядок в стране. Единственным выдающимся качеством Вителлия было его непомерное обжорство, которое, за несколько месяцев его императорства, обошлось казне в двести миллионов сестерциев.
Отон и Вителлий друг друга стоили. Дальновидные люди понимали, что они оба погибнут, один — от того, что проиграет гражданскую войну, а второй — от того, что её выиграет. Любого из них, стань он победителем, в могилу сведут собственные пороки.
«Бешеных вожделений Отона римляне боялись, больше чем ленивого сластолюбия Вителлия», — пишет Тацит.
Осторожный Веспасиан ждал своего часа. И знамения, следующие одно задругим, подсказывали, что ждать осталось недолго. Светоний сообщает, что когда Гальба открывал собрание, чтобы принять второе консульство, статуя божественного Юлия сама собой повернулась лицом к востоку, где в то время находился Веспасиан. Плутарх, считает, что это произошло уже при Отоне.
Другое знамение произошло перед самой битвой при Бедриаке. На глазах у всех в небе сразились два орла, и когда один из них был побеждён, откуда-то прилетел третий и прогнал победителя.
14 апреля 69 года, в отсутствии Вителлия и Отона, их войска вступили вбитву при Бедриаке (около совр. Кремоны в Северной Италии). Легионы Отона, проиграв сражение, перешли на стороны противника. Через три дня Отон покончил собой. По свидетельству Диона Кассия, перед смертью он произнёс слова не многие, но достойные:
«Справедливее умереть одному за всех, чем всем за одного».
«Potentissimus est qui se habet in potestate»
«Наибольшей властью обладает тот, кто имеет власть над собой»,
(Сенека «Письма к Лукилию», XC, 34)
Войска Веспасиана присягнули на верность Вителлию. Осмотрительный и осторожный Веспасиан шёл к власти не торопясь. Он сумел поставить время себе на службу. Два неразумных соперника уже погибли, оставался один Вителлий.
Между тем, в Италии росло недовольство. Вителлианцы грабили страну «не щадя ни имущества людей, ни достояния богов». Ни император, ни командиры не могли запретить им разбойничать, поэтому легионеры не боялись наказания. Грабежами занимались так же частные граждане, переодеваясь в военную форму и мстя своим давним врагам. В это время по рукам пошло, вероятно, подложное, письмо Отона, где он завещал Веспасиану отомстить за него, и умолял спасти государство.
1 июля 69 года наместник Египта Тиберий Александр, первый привёл легионы к присяге Веспасиану. Его примеру последовали легионы в Иудее, Сирии, а также войска, которые находились в Восточной Адриатике и Венгрии. Веспасиана признали ближневосточные цари и оба римских флота — Равеннский и Мизенский.
Хотя, Веспасиану была обещана поддержка легионов Африки, Испании и Галлии, он не торопился в Рим. Отправив в Италию полки своих сторонников, он остановился в Александрии, чтобы обдумать план действий, а заодно контролировать поставки хлеба в Рим. Здесь он отправился в храм Сераписа, чтобы погадав, узнать насколько прочной будет его власть, и после молитвы получил ответ. Лепёшки, ветки и венки ему поднёс прорицатель Басилид, который, как Веспасиан знал, находился в это время в Иудее. Менее чем через час, после явления жреца, он получил известие, что войска Вителлия разбиты при Кремоне, а сам он убит в Риме 20 декабря 69 года.
Веспасиан победил, не дав ни одного сражение и не предприняв ни одного рискованного шага. Безусловно, без определённой поддержки он не смог бы добраться до вершин власти. Такой движущей силой являлась рабовладельческая знать восточных римских провинций, которая стремилась сравняться в своих правах с римской аристократией. За годы террора и гражданских войн многие патрицианские семьи были уничтожены полностью, и провинциальная знать стремилась занять их место. Восточные аристократы почувствовали свою силу и хотели видеть во главе империи человека, который соответствовал бы их интересам. Веспасиан, незнатный и здравомыслящий, сделавший удачную военную карьеру, как нельзя лучше подходил на эту роль.
«Homo novus»
«Новый человек»,
— «человек незнатного происхождения, достигший высокого положения вобществе».
Как только Веспасиан остался единственным императором, он начал набирать «вес и величие». Этому немало способствовало его неожиданно открывшееся умение исцелять. Так в Александрии к нему подошли два человека из простонородья: один слепой, другой хромой, и стали умолять его вылечить их болезни. Эти люди видели во сне Сераписа, который сообщил им, что глаза прозреют, если на них плюнет император, а нога исцелится, если он коснется её пяткой. Поддавшись на уговоры друзей, и не надеясь на успех, Веспасиан попытал счастья — и у него всё получилось! Тацит уверяет, что рассказ Светония о чуде — чистая правда, так как это подтвердили очевидцы того знаменательного события, уже после смерти Флавиев, когда «не было выгоды лгать».
В то же время в аркадской Тегее, по указанию прорицателей, в священном месте были выкопаны сосуды древней работы. Изображённые на них портреты оказались копиями Веспасиана. Видимо, соответствие одного другому являлось гарантией блага государства.
«Новый человек», вернувшись в Рим летом 70 года, начал с установления нового порядка. Первым делом он произвёл смотр сенату и всадничеству, удалив негодных и включив в списки самых достойных. Он возобновил работу системы судов, прекращённой во время смуты. Выбрал по жребию лиц, чтобы те помогли возвращать имущество семьям, которые пострадали в годы войны.
Веспасиан провёл законодательную реформу. Как пишет Светоний:
«Он предложил сенату указ, чтобы женщина, состоящая в связи с чужим рабом, сама считалась рабыней, и чтобы ростовщикам запрещено было требовать долг с сыновей, ещё не вышедший из-под отцовской власти, даже после смерти отцов».
Во времена правления Веспасиана, ни разу не был казнен невиновный, разве, что в его отсутствие.
Веспасиан был всем доступен и снисходителен с первых дней правления и до их конца.
Был трудолюбив, и начинал заниматься государственными делами с раннего утра.
Навёл порядок в войсках и поднял дисциплину.
Он не был злопамятным или мстительным, и помог устроить судьбу дочери Вителлия.
«Никогда презрение или страх не толкали его на расправу». По мнению Тацита, Веспасиан — единственный император, которого власть изменила в лучшую, а не худшую сторону: он обладал большой терпимостью и прислушивался ко всякому правдивому слову.
За своим здоровьем Веспасиан не особо следил, но и не пренебрегал. Вёл, что сейчас называется, здоровый образ жизни, ежедневно посещал баню. После смерти Цениты, у него было много наложниц, но, похоже, что он не злоупотреблял, так Светоний упоминает об этом снисходительно.
Всегда и везде Веспасиан был добродушен. Он легко и к месту цитировал греческих авторов. Как человек остроумный, много шутил, и часто довольно пошло.
Светоний описывает случай, как одна женщина длительное время добивалась внимания Веспасиана, уверяя, что умирает от любви к нему. Он провёл с ней ночь и подарил четыреста сестерциев. На вопрос управителя, как записать, за что заплачены деньги, Веспасиан сказал: «За чрезвычайную любовь к императору». Светоний и Тацит рисуют Веспасиана прямо таки идеальным правителем. Но имелся у императора один порок, который древние авторы не обошли вниманием. Это — легендарная жадность Веспасиана.
«Non olet».
«(Деньги) не пахнут»,
— сказал Веспасиан своему сыну, когда тот упрекнул его за закон об обложении налогом общественных уборных. Он просто сунул в нос Титу монету из первой прибыли и спросил, пахнет ли она. Ответ известен.
Веспасиан в первые годы своего императорства занимался такими
«делами, каких стыдился бы и частный человек. Он скупал вещи только затем, чтобы их потом распродать с выгодой; он без колебания продавал должности соискателям и оправдания подсудимым, невинным и виновным, без разбору; самых хищных чиновников, как полагают, он нарочно продвигал на всё более высокие места, что бы дать им нажиться, а потом засудить», - рассказывает Светоний.
Такое поведение Веспасиана, можно объяснить не только скаредностью его натуры. Казна была пуста после безумных роскошеств Нерона и двух лет гражданской войны. К тому же, в самом начале своего правления, Веспасиан честно объявил, что для восстановления государства требуется сорок миллиардов сестерциев. И можно по праву считать его заслугой реорганизацию и расширение государственного финансового фонда.
Пополнив казну, Веспасиан стал «щедр ко всем сословиям», покровительствовал искусствам, выделял средства для восстановления городов и храмов, неоднократно устраивал раздачи подарков и роскошные званные пиры, «что бы поддержать торговцев съестным». Он стал,что называют римляне, «Pater patriae» — «Отец отечества».
И всё же, загладить позор своей былой скаредности ему не удалось. На похоронах Веспасиана, главный мим, по обычаю, изображая слова и дела покойного, поинтересовался, во сколько обошлись похороны, и когда услышал, что в десять миллионов, он воскликнул то, что, по его мнению, сказал бы Веспасиан:
«Дайте мне десять тысяч и бросайте меня, хоть в Тибр!» «Feci quod potui, facant meliora potentes».
«Я сделал всё, что мог, кто может пусть сделает лучше»,
— стихотворная парафраза формулы, которой римские консулы заключали свою отчетную речь, передавая полномочия преемнику.
«Столица была обезображена давними пожарами и развалинами. Он позволил всякому желающему занимать и застраивать пустые участки, если этого не делали владельцы. Приступив к восстановлению Капитолия, он первый начал расчищать обломки и выносить их на собственной спине. В пожаре расплавилось три тысячи медных досок - он позаботился их восстановить, раздобыв отовсюду списки: это было древнейшей и прекраснейшее подспорье в государственных делах, среди них хранились, чуть ли не с самого основания Рима, постановления сената и народа о союзах, дружбе и льготах, кому-нибудь даруемых», - описывал Светоний заслуги Веспасиана.
Для украшения Рима, по указанию Веспасиана, был возведён храм в честь Клавдия, всё же почитавшегося как божественный; большой новый форум с храмом богини Мира в центре — Веспасиан очень гордился тем, что даровал своему государству мир, — по краям площади были построены библиотеки.
Для своего народа он начал строительство гигантского амфитеатра на 50 000 зрителей, но не успел завершить задуманное, и грандиозное сооружение продолжало достраиваться при его сыновьях, так же ставших императорами - Тите (79-81 г.г.) и Домициане (81 - 96 гг.). Амфитеатр Флавиев, неизвестно почему в VII веке переименованный в Колизей, сохранился до наших дней. Он стал главным символом Вечного города.
После смерти Веспасиан был официально обожествлен. И в его честь на Форуме построили роскошный мраморный храм, от которого до нашего времени сохранились только три угловые колонны и небольшая часть пышного антаблемента.
Известно, что Веспасиан твёрдо верил, что он и его сыновья родились под счастливой звездой. Он уверенно заявил сенаторам, что наследовать ему будут сыновья. Или никто.
Говорят, он видел символический сон, как будто в Палатинском дворце стоят весы, на одной чаше — Клавдий и Нерон, на другой — он с сыновьями. Пророчество сбылось и в этот раз — сроки правления Флавиев и Клавдиев равны 27 годам.
Тит — старший сын Веспасиана, правил разумно, но мало, всего два с небольшим года. После смерти его обожествили, как и отца. Но его императорство было несчастливым: произошло извержение Везувия, похоронившее Помпеи; пожар в Риме, который бушевал три дня; страшная эпидемия чумы.
Императорство Домициана — младшего сына Веспасиана, превратилось в настоящий террор. И когда он был зарезан дворцовыми слугами, народ остался равнодушным, а сенаторы ликовали. Эпилогом к периоду его правления могутслужить слова Марциала:
«Флавиев род, как тебя обесчестил твой третий наследник!
Из-за него не бывать лучше б первым двоим».
Император-прагматик заложил основы стабильности империи на долгие годы вперёд.
Сын сборщика налогов, Тит Веспасиан Флавий , ушёл в историю, оставив после себя неизгладимый след в истории Рима. Его правление было коротким — всего десять лет. Но за это время он успел совершить невероятное.
P.s.
Спасибо за помощь в создании статьи Т.Таниной.🙏