Американский пилот, ставший очевидцем впечатляющего инцидента, отправил письмо с борта авианосца «Кити Хок», и хотя оно предназначалось для частной переписки, оно неожиданно стало доступно широкой общественности.
Начало плавания казалось обычным: 54 дня в море, 4 дня на стоянке в порту и 45 часов полетов только за сентябрь. Всё шло спокойно, пока на одном из дежурств пилот не услышал радиопередачу от боевого информационного центра. В эфире прозвучало тревожное сообщение: «Русские самолёты засекли». Капитан сразу же приказал поднять истребители, но ситуация оказалась не такой простой: по регламенту была предусмотрена тревога с запуском самолётов через 30 минут. Капитан, разочарованный задержкой, приказал: «Поднимайте всё, что можно, как можно быстрее!»
Пилот бросился к штурманской, схватил телефон и связался с дежурным офицером эскадрильи. На тот момент дежурила не их эскадрилья, но пилот настоял на том, чтобы выяснили, кто на дежурстве, и заставили их немедленно подниматься на палубу. Тревога 30 предполагает, что самолёты уже готовы к взлёту, но всё пошло не так быстро, как хотелось.
Российские Су-24 уже стремительно приближались. На скорости 500 узлов они буквально пронеслись прямо над мостиком «Кити Хок». Картина была почти кинематографичной, как в знаменитом фильме «Топ Ган». Офицеры на мостике растерялись и разлили свои напитки, наблюдая за этим дерзким манёвром.
Наш ответ был неуклюжим: первым с палубы удалось запустить только самолёт радиоэлектронной борьбы, который совершенно не подходил для перехвата истребителей, несущихся над авианосцем. Мы оказались в абсурдной ситуации: один против нескольких! На борту уже начали осознавать критичность происходящего, когда, наконец, в воздух поднялся F/A-18 для перехвата. Но было поздно. Российские самолёты сделали нас посмешищем.
Через четыре дня, после событий у Корейского пролива, командование получило по электронной почте от российской разведки фотографии, сделанные с их самолётов. На снимках были наши лётчики, отчаянно бегущие по палубе, пытаясь поднять в воздух самолёты. Всё это произошло 27 сентября, когда Су-24МР сопровождались Су-27 из состава 11-й армии ВВС и ПВО.
Американские учения проводились всего в 300 км от российского побережья, что, конечно, рассматривалось как потенциальная угроза. Поэтому действия российской авиации были абсолютно оправданными. Результаты разведки оказались впечатляющими: Су-24МР неоднократно заходили на авианосец, снимая происходящее на палубе. Снимки ясно показывали панические действия на борту «Кити Хок». Моряки в спешке обрезали топливные шланги, соединяющие авианосец с танкером, чтобы быстрее поднять свои истребители в воздух.
Американские F/A-18 удалось поднять лишь после второго захода российских разведчиков, но Су-27 немедленно увели их в сторону отвлекающими манёврами, что дало возможность российским самолётам выполнить несколько пролётов над практически беззащитным авианосцем.
Этот инцидент серьёзно ударил по престижу американской авиации и командования. Адмиралы, стоящие на борту, лишь разводили руками и обсуждали, как это могло произойти. Один из пилотов позже вспоминал: "Это был настоящий позор. Мы выглядели глупо и беспомощно".
Через некоторое время по электронной почте на авианосец пришли ещё две фотографии палубы «Кити Хок», сделанные российскими лётчиками с воздуха. Этот случай стал одним из множества инцидентов, когда российская и американская авиация облетает боевые корабли противника в нейтральных водах, демонстрируя свою мощь. Несмотря на всё это, США официально не выразили недовольства действиями российских пилотов, так как подобные облёты давно стали частью военной практики.
В боевой подготовке военно-морских лётчиков есть раздел, посвящённый преодолению противовоздушной обороны кораблей, особенно авианосцев. Считается верхом мастерства пробить ПВО авианосца, что, как правило, удаётся крайне редко. Однако, как показала эта ситуация, даже самая надёжная система обороны не безупречна.
Вскоре после этого инцидента США пересмотрели свою тактику защиты авианосцев. Были проведены совещания, которые привели к разработке новых инициатив по улучшению координации между авиацией и противовоздушными средствами защиты кораблей. Одним из важнейших выводов стало осознание того, что российская тактика включает в себя элементы неожиданности и психологического давления. Чтобы подготовиться к подобным инцидентам, в американской программе подготовки были внесены значительные изменения.
Российская сторона также использовала этот успех в своих интересах. После успешной операции Су-24 и Су-27 было решено провести дополнительные учения, где особое внимание уделялось координации между ВМФ и ВВС. Одним из ключевых моментов стала отработка скрытых манёвров и преодоление вражеской ПВО, что существенно повысило боеготовность российских войск.
Слухи о возможном обнародовании фотографий, сделанных российскими самолётами, вызвали интерес как среди военных экспертов, так и в общественных кругах. Многие предсказывали, что это может вызвать новый виток напряжённости между Россией и США, однако официальных заявлений от обеих сторон не последовало. Обсуждения в военных кругах показали, что инцидент привлёк внимание к необходимости пересмотра норм международного воздушного пространства и разработки новых соглашений по регулированию действий военной авиации.
В результате этого случая в военных стратегиях обеих сторон произошли серьёзные изменения. В частных беседах среди военных стало ясно, что данный инцидент стал уроком для обеих держав, подчёркивая важность взаимного уважения и готовности к сотрудничеству. Это может привести к более стабильным отношениям в будущем.
События 27 сентября над Корейским проливом стали не просто эпизодом военной истории, но и важным сигналом того, что в современном мире диалог и понимание могут оказаться более эффективными, чем военная сила. Этот случай останется предметом для дальнейших исследований и обсуждений, возможно, став основой для новых инициатив по укреплению безопасности в регионе.
