Глава 7. Великий миф о терроре ЧК, которая никого не стреляла и не сажала
Нет, наверно, ни одной серьёзной вроде бы или якобы научно исторической и публицистической книги, телесериала, кинофильма, радиопередачи, интервью али очерка и детектива, где бы в том случае, когда тема или сюжет в какой-либо степени привязки касается послереволюционного периода России (скажем, героиня ищет оставленный дедом клад, а деда [бабку-графиню-купчиху-артистку-поповну] расстреляли в подвалах ЧК), не было сказано про (в лучшем случае) убийства в пресловутой ЧК, а то и о расстрелах!
Убийство-то лучше, так как безпредел «красных» — для дураков (а это уже весь народ) и в объяснении теперь уже не нуждается, на то они, знамо дело, и красные, а тем более чекисты! Хуже-то как раз с расстрелами, поскольку расстрел — юридический и процедурный термин, а значит, всё-таки было следствие и всё-таки был суд?! А тогда ЧК-то здесь при чём?!
* * *
«Убит в подвалах ЧК», «убит палачами ЧК», «расстрелян в ЧК», «исчез в подвалах ЧК», «расстрелян чекистами», «он был священник, и его расстреляли чекисты»… Таким фразам просто нет числа. Их смысл стал в сознании всей страны народно объективен, вроде: «Взятки — мусор» или «Травка зеленеет, солнышко блестит!» (А подвалы ну просто достали…) Юмор-то в том, что в ЧК никого не стреляли.
Господа! Дело не в каком-то гуманизме чекистов или, наоборот, в их «зверстве», а в том, что это совсем другая система, с другими функциями и задачами. В тот период было кому расстрелять того же царя-батюшку, так что вопрос-то в том, откуда вообще куча вроде бы грамотных олигофренов выкопала расстрельный образ подвального чекиста?! А что делали Ревтрибунал? Ревсуд? НКЮ? НКВД? Контрразведка и РВСы армии?
Всё началось с классического события в русском стиле, точнее с грандиозной питерской пьянки, когда весь город кинулся распивать ханку, которая хранилась в царских дворцовых подвалах, и перекинулась вообще на все винные лабазы и подвалы. Ну а что такое Рус-Иван с дармовой немеренной выпивкой, да ещё когда оного Ивана набирается пять-шесть десятков тысяч! Куда там Александру Сергеевичу с его «русским бунтом»! В Питере начались Садом и Гоморра a la Stefan Razin le Grand Koshmar…
Управляющий делами Совета Народных Комиссаров Бонч-Бруевич написал в ЦК РСДРП(б) письмо и предложил срочно создать какой-нибудь биндюжно-мордобойный орган для разгона общегородского погромного бардака. Все тут же поддержали это богоугодное начинание, и 1 декабря был создан Комитет по борьбе с погромами.
6 декабря Комбопо ввёл в Петрограде осадное положение и предупредил: «Попытки разгромов винных погребов, складов, лавок, магазинов, а также частных квартир и прочих жилищ будут прекращаемы пулемётным огнём без всякого предупреждения».
Типичное применение оного предупреждения: 8 декабря на Екатерининском канале толпа числом около 2 тыс. чел. громит крупный оптовый склад и заодно соседние дома. Комиссар Комбопо товарищ Олехно, погрузив в кузов 10 красногвардейцев и пулемёт Максим, подъехал к складу. Когда на увещевание толпа ответила бранью и бросанием камней и пустых бутылок, включили пулемёт, и толпа весело разбежалась, оставив на месте разгрома пару десятков убитых гопников, одетых в солдатские шинели…
А тут-то, под этот пьяный бунт, как раз и начался тотальный саботаж госчиновников, служащих и всех ИТР на промышленных предприятиях ВПК и в других ключевых отраслях во всероссийском масштабе. Про саботаж офицерья и говорить-то нечего… На совещании СНК 6 декабря, обсудив вопрос о возможных последствиях всеобщей забастовки административно-хозяйственного аппарата, решили создать какой-нибудь орган, вроде Комбопо, но не для борьбы с тупым быдлом, а для предотвращения и борьбы именно с квалифицированной и, если хотите, интеллектуальной оппозицией, но главное — именно с саботажем!
Но Ленин, правда, усилил задачу: «Буржуазия, помещики и все богатые классы напрягают отчаянные усилия для подрыва революции, которая должна обеспечить интересы рабочих, трудящихся и эксплуатированных масс. Буржуазия идёт на злейшие преступления, подкупая отбросы общества и опустившиеся элементы, спаивая их для целей погромов. Сторонники буржуазии, особенно из высших служащих, из банковских чиновников и т. п., саботируют работу, организуют стачки, чтобы подорвать правительство в его мерах, направленных к осуществлению социалистических преобразований. Доходит дело даже до саботажа продовольственной работы, грозящего голодом миллионам людей. (Этот кошмар начался по всей стране, описывать можно томами… — А.К.) Необходимы экстренные меры борьбы с контрреволюционерами и саботажниками…»
7 декабря 1918 г. СНК постановил создать эту самую «Всероссийскую Чрезвычайную Комиссию при СНК по борьбе с контрреволюцией и саботажем». Под руку подвернулся тяжелобольной дворянин-интеллигент Ф. Дзержинский. Он всю жизнь вёл работу в подполье и 11 лет просидел во всех тюрьмах, включая сюда 3 года каторги, бежал, часто без ничего, изо всех своих безконечных ссылок, и потому он как никто знал все способы скрытой борьбы с конкретной администрацией и с системой вообще. Он и в Питере-то оказался, только что выйдя из Бутырской тюрьмы, которую открыла революционная Москва. Он и стал председателем ВЧК.
Служебно-административные задачи ВЧК:
1. Пресекать и ликвидировать все контрреволюционные и саботажнические попытки и действия по всей России, со стороны кого бы они ни исходили.
2. Предание Суду Революционного Трибунала всех саботажников и контрреволюционеров и выработка мер борьбы с ними.
3. Комиссия ведёт только предварительное расследование постольку, поскольку это нужно для пресечения.
Комиссия была разделена на отделы: информационный, организационный (для организации борьбы с контрреволюцией по всей России и филиальных отделов), отдел борьбы. Комиссия должна была «обратить в первую голову внимание на печать, саботаж кадетов, правых эсеров, саботажников и стачечников. Меры — конфискация, выдворение, лишение карточек, опубликование списков врагов народа и т. д.»
В Питере, который на тот период был как бы образцом-матрицей для всех преобразований в стране, до ВЧК существовал Петроградский Военно-Революционный Комитет. Его функции пресечения и ликвидации «контрреволюционных и саботажнических попыток» перешли теперь на основании постановления СНК от 7 декабря к ВЧК — первому официальному органу госбезопасности. В отличие от Военно-Революционного Комитета, который действовал в основном военными мерами подавления, ВЧК должна была: «Осуществлять оперативный розыск лиц, виновных в контрреволюционных преступлениях, производить дознание по их делам, передавать дела в суд через следственную комиссию революционного трибунала, а также применять к виновным указанные в законе административные меры».
Одним из первых дел ВЧК было задержание 18 декабря членов контрреволюционного «Союза защиты Учредительного собрания». Процедура была такова: их задержали по ордеру как по постановлению, подписанному председателем ВЧК и его заместителем (Ксенофонтовым). Нарком НКЮ (Наркомата юстиции) и член Коллегии НКЮ освободили задержанных. Возник правовой конфликт, который 19 декабря разбирал СНК. Правительство признало действия руководства НКЮ неправомерными, указав, что «какие бы то ни было изменения постановления ВЧК, как и других комиссий, назначенных Советами, допустимы только путём обжалования этих постановлений в СНК». Совнарком отметил, что задержание членов «Союза защиты Учредительного собрания» было произведено по его указанию «для выяснения личностей», то есть не в судебном, а в административном порядке. Этот акт не повлёк за собой никакого дознания, следствия или судебного процесса.
После этого нарком юстиции разработал и представил в СНК проект «Положения о ВЧК», в котором чётко обозначил и ограничил процедурные полномочия ВЧК. Тут включился Ленин как председатель Совета Народных Комиссаров — радикал в этих вопросах, и внёс расширительные поправки.
Кстати, непонятно, почему Дзержинского считают отцом-основателем ЧК и, главное, создателем системы «карающего меча революции». Если бы реализовали всё, что предлагал Дзержинский, то чекисты ходили бы… точнее, порхали бы в камзолах по паркетным залам с пальмовыми листьями в руках. Не хочется тратить время на ерунду, но я бы, пожалуй, смог и готов доказать наличие у Дзержинского скрытого мазохистского комплекса. Да без него-то и вынести всё, через что он прошёл на каторге и в российских тюрьмах, просто было бы невозможно. Не надо забывать, что после тех самых польских разделов и усмирений польские дворяне хоть и пользовались в гражданской жизни равными правами с российскими, но если польский дворянин был замечен в «политике» или по «делу» и схвачен, то с ним обращались не как по статусу полагалось бы обращаться с российским дворянином-оппозиционером, вроде Баумана, а как с уголовным преступником. Поляк как бы изначально считался внутренним врагом, и с ним не церемонились и могли при случае бить и даже пытать. Тому же Ленину жандармы говорили «вы», а Дзержинского могли и в рыло. Но вот как раз Дзержинский-то и создавал салонные правила задержания, ареста, обыска, допроса, содержания под стражей и т. п. А вот если бы карательная система, и ЧК в том числе, была создана по Ленину, то на допросах рвали бы ногти, спекулянты пожизненно в кандалах работали бы на рудниках, жулью бы руки рубили на площадях, а любых контрреволюционеров на тех же площадях четвертовали, если бы не сажали на кол…
21 декабря 1917 г. СНК утвердил и выпустил постановление, где ВЧК обозначалась как орган «борьбы с контрреволюцией саботажем и спекуляцией», который находится под контролем НКЮ, НКВД и президиума Петроградского совета. Устанавливалось, что ВЧК действует на основе инструкций, которые вырабатывают сама ВЧК, НКЮ и НКВД, результаты же своей работы передаёт в Следственную комиссию при Революционном трибунале или прекращает дело.
Трибунал. 10 декабря 1917 г. открылось первое заседание Петроградского революционного трибунала. На открытом для публики и журналистов процессе судили по обвинению в саботаже бывшего заместителя министра просвещения Временного правительства графиню Панину. Оная дама отказалась передать новой администрации денежные средства министерства. После прений представителей сторон Панину по приговору оставили в кутузке до возврата ею министерской таньги, а за правовой бардак вынесли общественное порицание.
Статус Ревтрибунала был чётко обозначен в декрете СНК от 4 мая 1918 г., по которому в числе прочего учреждались постоянные коллегии обвинителей, которые должны были участвовать в работе следственных комиссий, давать заключения о полноте расследования, формулировать обвинительные тезисы по расследованным делам и публично поддерживать обвинение в судебных заседаниях революционных трибуналов. Декрет также определял, что следственные комиссии трибуналов должны разрешать все вопросы следствия в закрытых заседаниях.
29 мая 1918 г. согласно положению, принятому ВЦИК и СНК, был образован Революционный трибунал при ВЦИК — Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете (это высший орган управления Верховным Советом депутатов в период между сессиями Верховного Совета — высшего законодательного органа власти; собственно, это и есть советская власть.)
Задачей трибунала при ВЦИКе было «суждение по делам, которые будут изъяты из подсудности местных революционных трибуналов». При нём учреждалась Центральная коллегия обвинителей, на которую, кроме прочего, возлагалось ещё и «объединение и руководство деятельностью Коллегий обвинителей местных Революционных Трибуналов». Ей дано было право выносить приговоры о расстреле.
16 июня 1918 г. Народный комиссариат юстиции опубликовал постановление, где было сказано: «Революционные Трибуналы в выборе мер борьбы с контрреволюцией, саботажем и прочим таким же не связаны никакими ограничениями». Тем самым революционным трибуналам предоставлялось право выносить в судебном порядке приговоры о смертной казни…
Арестовывали эту дамочку Панину, кстати, сотрудники следственной комиссии Ревтрибунала. Вначале следственная комиссия была чем-то вроде смеси системы дознавателей и службы судебных приставов, но уже 31 января 1918 г. в телеграмме Народного комиссариата юстиции указывалось: «Подавление или пресечение активных контрреволюционных выступлений должно войти в русло революционного правопорядка. Политические аресты, обыски и выемки должны производиться только одной следственной комиссией», состав которой должен публиковаться. Целью её является только предание суду революционного трибунала…
Ну почему никто и никогда в киношках или в диссидентских и антисоветских опусах не обвинял в убийствах эту напрочь исчезнувшую из массовой памяти институцию?!
А всё очень просто. Для быдла, в которое надо было превратить народ (что успешно и сделали), требовалось довести до страшного, инфернального примитива всю историю страны, а для этого надо было примитивизировать всю структуру государства. Из всего сложнейшего объёма очень интересных процедурных взаимоотношений различных государственных звеньев управления надо было выделить ограниченное количество плакатных жупелов — носителей выдуманного зла, и уже на эти внедрённые образы вешать и вешать охапки немеренной лжи, чтобы навеки вбить в подсознание как объективную реальность и этот жупел, и саму ложь о красном терроре.
В постановлении СНК (Ленин додавил) указывалось, что аресты, имеющие политическое значение, ВЧК производит самостоятельно с извещением об этом НКЮ и НКВД; неурегулированные правовые конфликты между ВЧК, НКЮ и НКВД восходят на окончательное разрешение Совета Народных Комиссаров, не останавливая (опять Ленин) обычной деятельности и оспоренных мер соответствующих комиссий.
31 января 1918 г. СНК, рассмотрев вопрос «о точном разграничении функций существующих учреждений розыска и пресечения, следствия и суда», вынес постановление, где утверждалось: «В Чрезвычайной Комиссии концентрируется вся работа розыска, пресечения и предупреждения преступлений, всё же дальнейшее ведение следствий и постановка дела на суд предоставляются Следственной комиссии при трибунале» (ЦГАОР. Ф. 130. Оп. 2. Д. 1. Л. 111–112).
Как видите, ВЧК была учреждена как административно-политический орган розыска, пресечения и предупреждения контрреволюционных преступлений. Ей предоставлялось право вырабатывать меры борьбы, применять в отношении контрреволюционеров административные меры (конфискация, выдворение, лишение карточек, опубликование списков врагов народа и т. п.).
В области судебной ВЧК должна была выполнять функции органа дознания!! Она могла вести расследование, «поскольку это нужно для пресечения» преступлений, затем вскрытые ею дела должны были поступать в следственную комиссию для предварительного следствия и передачи в суд.
Вообще-то, в ЧК было очень мало народа, это же не ментура. Даже в период восстания левых эсеров в ЧК Москвы было около 120 человек, включая шоферов и курьеров. Просто Феликс разработал культурологическую программу, решив создать что-то вроде «сетевого маркетинга а-ля ЧК», и всех сотрудников погнал на заводы и фабрики с обзорными лекциями на тему «Что такое ЧК?». Постоянно шли разъяснительные публикации в газетах, в которых всех желающих приглашали принять личное активное участие в работе ВЧК. Иногда под конкретную задачу (арест, облава, общеквартальная проверка документов и т. п.) давалось объявление с просьбой прийти добровольцам, и приходила куча народа. ЧК вообще часто выдавала ордера на обыск, задержание и арест сознательным рабочим, солдатам, матросам, она создала атмосферу и реальные условия для массового участия населения в розыскной работе. Нечего и говорить, что любой оппозиционер находился под контролем не узкой прослойки полицейских чинов, а всего народа. Может, отсюда и стало складываться впечатление о том, что ЧК — всевидящий и всезнающий спрут, протянувший свои жуткие щупальца по всей стране. А что может быть более всеохватным, чем общенародная ненависть к любой сволочи, которая его хотела опять загнать в пыточное социальное ублюдство царской империи? И произошло отождествление народной массовости социально-бытового политконтроля и несчастного чекиста — по сути, простого интеллигента, чиновника-дознавателя.
Откуда всё же пошла легенда о подвалах ЧК, то есть о самостоятельных карательных действиях? (К ней позже для жути добавились «расстрелы».)
21 октября 1919 г. постановлением Совнаркома при ВЧК была образована Особая междуведомственная комиссия (Особмежком) для изучения и выработки мер борьбы с источниками спекуляции и связанными с ней должностными преступлениями (прообраз ОБХСС)[6]. Председателем был назначен Крыленко. Тем же постановлением СНК учредил и Особый Революционный трибунал при ВЧК (вот оно!), но для рассмотрения дел о крупных спекуляциях товарами и должностных преступлениях лиц, уличённых в хищениях, подлогах и взяточничестве. Трибунал был наделён исключительными полномочиями: его члены назначались ВЧК и в своих суждениях руководствовались только интересами революции. Приговоры Трибунала были окончательными и не подлежали обжалованию.
Но такими чрезвычайными полномочиями наделялся только Трибунал при ВЧК! То есть только высшее звено самой ЧК имело неограниченный карательный орган. Поэтому когда очередная сволочь из СМИ говорит о массовом неограниченном праве чекистов шмалять любую сволочь, то она просто забывает про буковку «В» перед аббревиатурой «ЧК». Так, играючи, вроде спутали просто суд и Верховный суд.
Дзержинский определил характер этого учреждения и его задачи следующим образом: «Для окончательного торжества Советской Власти нужна не только победа на внешних фронтах, но и овладение всем экономическим аппаратом страны, производством, распределением и транспортом. И как раз в этой области классовая борьба проявляется особо опасно… Всем вам известны, например, вопиющие факты существования значительного количества предметов первой необходимости, которые, однако, благодаря спекуляции попадают не в руки трудящихся, а в руки наших классовых врагов. Для борьбы с этими классовыми врагами, их преступлениями в экономической области и учреждён Особый Революционный Трибунал при ВЧК. Советской Власти приходится прибегать к помощи специалистов, среди которых немало людей, всей душой преданных буржуазии. Трибунал при ВЧК будет строго судить таких преступников. Мы приглашаем их к себе на службу, но при этом говорим: будьте честными, не вносите в наши ряды развала, и вы будете уравнены в правах со всеми трудящимися. Но горе тем, которые желают возвратить нас в прошлое, мы будем уничтожать их безпощадно, как своих классовых врагов».
Вот как раз те торгаши и взяточники, которых посылали пилить ёлки в лагеря, и создали миф о расстрельных подвалах ЧК, и никто не упомянул, что не следовало бы смешивать процедурную инициативу ЧК в экономических вопросах и жёсткую правовую подчинённость ЧК в расстрельно-политических делах. И в головах моих горе-сограждан, как в доме Облонских, всё смешалось, а писаки-подонки из банд реставраторов и конъюнктурные дубьё-киношники стали создавать расстрельные декорации к мифу о красном терроре.
Но и эта краткая самостоятельность ВЧК была ликвидирована.
18 марта 1920 г. по декрету ВЦИК учреждена единая система революционных трибуналов! Трибунал при ВЧК был ликвидирован.