– Я не знаю, как жить дальше, – Марина смотрела на себя в зеркало, пытаясь найти хотя бы что-то знакомое в собственном отражении. Её всегда считали красивой: выразительные глаза, густые тёмные волосы. Но сейчас всё это казалось каким-то чужим. Она прикоснулась к седым прядям, которые небрежно выбивались из заколки, и опустила руки.
– Мам, ты слишком переживаешь, – дочка Аня подошла ближе, обняла её за плечи. – Это просто развод. Люди расстаются. Ты сильная, ты справишься.
Марина кивнула, хотя знала, что дочка ошибается. Это не просто развод. Это было как разрывание самой ткани её жизни, из которой был выткан каждый день последние тридцать лет. Миша ушёл. Забрал свои вещи, оставив за собой пустоту, которая заполнила каждый уголок их когда-то уютного дома.
– Мама, тебе нужно чем-то заняться. Может, попробовать что-то новое? – предложила Аня, потирая ей плечи. – Помнишь, ты всегда говорила, что мечтала заниматься искусством?
Марина прикрыла глаза, вспоминая те дни, когда она ходила в студию живописи. Её мечтой было когда-то стать художником, но семейные хлопоты, работа, дети – всё это оказалось важнее. Да и Миша всегда смеялся над её «детскими фантазиями». «Надо быть реалисткой, а не витать в облаках», – говорил он, когда Марина предлагала посвятить время себе.
Но теперь было поздно. Разве можно начать что-то новое в пятьдесят пять?
Прошёл месяц. Дом без Миши казался ещё более пустым. Вечера были самыми трудными – они всегда ужинали вместе, обсуждали день, пусть и поверхностно, но это было привычкой, и её отсутствие резало по сердцу.
Однажды вечером, вернувшись с работы, Марина обнаружила на кухонном столе яркий каталог. На обложке были написаны слова: «Искусство для всех возрастов». Она сразу поняла, что это дело рук Ани.
– Мам, я записала тебя на курс живописи, – сообщила дочь, заглянув в комнату. – Завтра первое занятие. Пожалуйста, попробуй. Это может стать твоей отдушиной.
– Аня, да какое там искусство... – Марина махнула рукой, но почувствовала, что внутри что-то дрогнуло. Может, это и есть тот путь, который она искала? Она долго смотрела на каталог, прежде чем решилась.
Первое занятие прошло скованно. Учитель, Ирина Васильевна, была старше Марины, но энергия её вдохновляла. У неё были седые волосы, собранные в пучок, и молодая искорка в глазах. Она раздавала советы, подбадривала студентов и смеялась с ними, как с ровесниками.
– Вы не рисуете для кого-то, – сказала она на первом занятии. – Вы рисуете для себя. Позвольте краскам выразить то, что у вас на душе.
Марина сидела с кистью в руках, не зная, с чего начать. Но спустя несколько минут, линия за линией, на холсте начала проявляться её боль. Каждое движение кисти было словно выплеском той тоски, что она держала в себе.
Когда занятие закончилось, Марина посмотрела на своё творение: пейзаж, где вечернее солнце заходило за холмы, оставляя небо в переливах огненно-красного и темно-синего. Её сердце сжалось – она поняла, что так выглядит её душа.
– Это прекрасно, – подошла Ирина Васильевна, положив руку на плечо Марины. – Вы выразили себя через краски. Это начало.
Прошли месяцы, и каждое занятие стало для Марины не просто хобби – это было как новая жизнь. Она снова начала чувствовать радость, маленькие моменты счастья. Её картины становились глубже, ярче, и она начала верить в то, что возможно начать что-то новое в любом возрасте.
Но однажды ей позвонил Миша. Его голос был таким знакомым, таким родным, что сердце забилось сильнее.
– Марина, я... не знаю, как сказать, – он замялся. – Я совершил ошибку. Вернись. Мы же можем всё исправить, правда?
Марина вздохнула. Этот момент должен был наступить. Она много раз представляла, что будет, если он решит вернуться. И раньше, наверное, она бы бросила всё и вернулась. Но сейчас...
– Миша, я не могу, – её голос был твёрдым, но в нём не было злобы. – Ты был прав, когда ушёл. Мы стали чужими друг для друга. Но теперь я нашла себя. И я не собираюсь это терять.
Наступила пауза, и в этой тишине Марина поняла, что больше не боится одиночества. Она наконец-то была свободна.
Прошёл год. Вечером на выставке, среди множества картин, на одной из стен висела работа Марины – тот самый пейзаж с огненным небом, её первая картина. Она стояла рядом, наблюдая, как посетители восхищённо смотрят на её творение.
– Знаешь, мама, я горжусь тобой, – Аня крепко обняла её за плечи.
Марина улыбнулась. Впервые за многие годы она почувствовала, что действительно на своём месте. И что, несмотря на всё, её жизнь только начинается.