Все части детектива здесь
Интересно, куда же идет эта самая Венера Олеговна? И почему именно ночью?
Ступеньки заканчиваются, и я попадаю в коридор, довольно просторный. Всматриваюсь в фигуру, которая идет где-то впереди, мои глаза уже привыкли к темноте, и я вдруг понимаю, что Венера Олеговна преобразилась – на ней сейчас длинный черный плащ с капюшоном, который ниспадает складками до самого пола. Ого! Так она – это тот самый человек, который перекинул коробку через забор? Вообще, мне казалось, что тот был худее и походка была другой... Ну, в темноте еще и не так все покажется, это я про сейчас...
Она вдруг останавливается, достает большой ключ и открывает какую-то дверь в стене тоннеля. Я иду вперед, держа наперевес оружие, потом останавливаюсь рядом с этой дверью и, стараясь не дышать, прислушиваюсь...
Часть 11
Клим
Пятый день идет, как Марго похитили. Уже хочется вопить от чувства безысходности и страха за нее. Похититель, между прочим, так и не озвучил свои требования... А это может означать, что либо Марго нужна им для чего-то другого, либо... Нет, это-то точно невозможно... Почему-то в памяти всплывают слова тетки Веры Павловны о том, что Марго еще принесет пользу обществу... Откуда она знает, что так оно и будет?
Единственное – хоть в чем-то мы наконец продвинулись, а сегодня еще и посмотрим видеозапись с телефона Веры Ватрушкиной – что же она там сняла такого, что стало причиной ее гибели? Это наверняка должно быть что-то серьезное, то, от чего могут пострадать те, кого она сняла на видео.
Я приезжаю в комитет чуть раньше, в надежде посидеть в тишине и спокойно подумать обо всем. Но это мне не удается – возбужденный Даня несется мне навстречу с криком:
– Ну, где ты так долго? Не мог пораньше приехать? Видео с телефона Веры восстановлено! Пойдем, посмотрим, оно действительно вызывает интерес.
С нетерпением следую за ним, и скоро мы видим на экране ноутбука, как в узкую щель приоткрытой двери Вера снимает то, что происходит внутри.
– Что это за помещение? – спрашиваю я Даню.
– Это лаборатория, в которой сидит Соловей.
– А где остальные лаборанты? Он говорил, что с ним еще двое.
– Вероятно, они были на обеде, он у них не нормирован строго по времени.
На видео видно двух человек – одна из них женщина, второй – мужчина. Женщина среднего роста, гибкая, как змея, со стройной фигурой и абсолютным отсутствием форм. Черные короткие волосы, длинные руки с белыми пальцами, мужчина – высокий, здоровый, с широкими плечами. Он держит в руках какой-то пакет с серо-белым содержимым внутри и иностранной надписью.
– SERNYL – читаю я буквы – что же, пока ничего криминального...
– Ну, это как сказать – говорит Даня.
В видео, между тем, происходит диалог:
– Давай скорее – раздраженно говорит женщина мужчине – скоро эти лохи из столовой явятся.
– Да погоди ты! – он вскрывает пакет, высыпает содержимое в металлический бочонок, который стоит около стола Соловья, удовлетворенно потирает руки, складывает пакет в несколько слоев и убирает себе за пазуху. Потом закрывает пробку бочонка.
– Ну, вот и все! – резюмирует, широко улыбаясь и целует женщину в губы – пойдем, золотце мое.
На этом запись завершается.
– И что все это значит? – спрашиваю я у Дани.
– Ну, во-первых, думаю, что Вера, выйдя оттуда, первым делом полезла в интернет. Там она обнаружила, что SERNYL – это название наркотического вещества фенциклидина, в народе еще называемого «ангельской пылью».
– Понятно – наркотики.
– Так оно и есть. У нас в России запрещен его оборот, да и запад уже как много лет от него отказался, даже в фармакологических целях. Но видимо, подпольные лаборатории сохранились, и скорее всего, вот эти люди получили его контрабандой.
– Хорошо, понятно, а что это за бочонок, в который они высыпают эту жуть?
– А это концентрат для изготовления энергетических напитков. Лаборанты на этом заводе готовят концентрат, а потом пускают его в сам цех, на конвейерное производство энергетиков.
– То есть после того, как концентрат отправлен в цех, состав энергетика больше не проверяется?
– Вот именно. Этого и не нужно. Достаточно все проверить на стадии изготовления концентрата.
– Хорошо, я понял тебя. Вопрос в том – для чего это нужно этим людям?
– А вот тут начинается самое интересное. Дело в том, что даже в малых дозах этот препарат вызывает привыкание. Понятно?
– Да. Но они же сильно рискуют. Вдруг кто особо требовательный пойдет и проверит состав.
– Они добавляют этот наркотик только в первоначальную партию. Когда новый энергетик плохо продается, понимаешь? Зависимость от этого препарата может сохраняться очень надолго. А сколько человек может выпить таких баночек, пока пройдет первая партия этого напитка, улавливаешь?
– Так а кто эти люди? Нужно сейчас же их арестовать!
– Клим... Ты как всегда торопишься. Ну хорошо – арестуешь ты их сейчас, и что? Они признают свою вину, мы возьмем результаты из партий, что-то найдем в них... Но они никогда не признаются в убийстве Веры Павловны.
– И что делать?
– Не знаю, надо подумать.
– Ладно, выясни сначала, кто эти люди.
– Несколько минут – и все будет готово.
Я иду к себе в кабинет, по дороге встречаю шефа.
– Клим, ну, известно что-нибудь о исчезновении Марго?
– Пока ничего, шеф... Только поверхностные улики.
Он недовольно кряхтит, потом кивает уныло, как старый филин.
– Эх, не работает следственная машина без Маргариты! Что делать? – машет рукой и уходит, а я чувствую себя очень виноватым за что-то, словно сам совершил похищение Марго.
В кабинете я задумываюсь. Итак, двое получают контрабандой наркотические вещества откуда-то «оттуда», сейчас пока и неважно, откуда. Это дело все равно будет передаваться по линии отдела по борьбе с оборотом наркотиков. Они добавляют это средство в энергетики, отчего продажи возрастают до небес. У нас в стране многие молодые люди увлекаются этими на первый взгляд безобидными напитками. Оборот тоже растет, но завод развивается и вводит в прайс все новые единицы товара. Преступники продолжают добавлять этот наркотик (кстати, синтетический), в энергетики, и сотни ничего не подозревающих людей подсаживаются на напитки. Наверняка эти двое неизвестных имеют от этого неплохую прибыль. Осталось выяснить, кто это – дело за малым.
Я открываю ноутбук и внимательно рассматриваю видео, которое было изъято у жителей домов по той улице, где живет Вера. Да, тот, кто пугал ее, телосложением очень похож на этого мужика с телефона Ватрушкиной. А вот женщина вполне могла сыграть роль того, кто подходил к Соловью и принес фото его и Веры жене. Потому и голос показался им металлическим – женщина боялась, что по нему-то ее и вычислят и использовала синтезатор речи. Все сходится – тонкие губы, поджарость, а если учесть, что у этой женщины отсутствуют все ее округлости, то она вполне могла сойти за мужчину, молодого парня. Что Соловей, что его жена видели только нижнюю часть лица, по ней и решили, что это был мужчина. Конечно, синтезатор речи мог быть использован только с Соловьем, ведь Элла Олеговна, его жена, вряд ли хоть раз слышала голос этой женщины, но преступница решила не отступать от типажа, и применила его в обоих случаях.
Возникает вопрос – как они вычислили Веру Павловну? Вряд ли она сама пришла к ним и стала шантажировать, для этого она была слишком пуглива. Остается одно – когда они двинулись к двери, то услышали ее удаляющиеся шаги, догонять не стали, чтобы не спугнуть, видели только, что она шла к воротам, а когда Ватрушкина ушла, просто прошли на пост охраны и спросили, кто это был. Конечно, не вместе, а то навлекли бы на себя какие-никакие подозрения. Пока это наиболее приемлемый вариант. Но – почему Вера Павловна не рассказала обо всем самому Соловью? Любила его настолько, что боялась, что он пострадает от рук этих людей или... подозревала его в сговоре с ними?
Скоро Даня приходит ко мне в кабинет с планшетом.
– Смотри, я выяснил, кто эти люди. Мужчина – Набоков Виктор Алексеевич, руководитель отдела оптовых и розничных продаж. Сорок лет, холост, детей нет. Женщина – Светлова Инга Геннадьевна...
– Что-то она совсем не соответствует своей фамилии – говорю я – подожди, фамилия директора завода разве не Светлов?
– Так оно и есть. Инга Геннадьевна – жена директора завода, и его заместитель. Тридцать пять лет (заметь, разница с мужем по возрасту в пятнадцать лет), замужем, имеет сына от первого брака, который продлился недолго.
– Ну, пятнадцать лет в современных реалиях – это не так много, на самом деле. Ежу понятно, что она любовница этого Набокова.
– Гендиректор завода, ну, то есть Светлов, как только анонсирует выпуск нового энергетика – сразу требует высоких продаж, обещая уволить всех, кто не сможет это требование выполнить, в том числе, и Набокова. Он вообще не дорожит сотрудниками, кроме лаборантов, понимаешь? Разбрасывается людьми направо-налево, потому там текучка. Вот смотри – Даня переключает вкладку на какие-то графики – вот тут все шло плохо с продажами новых энергетиков. И вдруг, в течение пары месяцев продажи стремительно взлетели вверх. То есть именно с этой точки Набоков и Светлова начали незаконную деятельность.
– То есть год назад?
– Все верно. Пока наладили контакты по поставкам «ангельской пыли», пока «испробовали» небольшую партию на покупателях. Понимаешь, в чем самая суть? В небольших дозах ты не можешь отравиться им, но зависимость у тебя возникнет.
– Ладно, я понял, мне нужно подумать, как аккуратно провернуть дело с их задержанием, как сделать так, чтобы они сознались в убийстве Веры Павловны. Улик у нас против них предостаточно – в конце концов Соловей и его жена могут опознать того, кто принес пепел в коробке, но хотелось бы именно признательных показаний.
– А мне вот интересно – где они ее убили? Смотри, сначала надо было труп сжечь, потом растворить остатки кислотой, а потом провернуть то, что осталось, через мясорубку. Сделать это в разных местах невозможно – они же не дураки, чтобы таскать туда-сюда труп, даже на машине. То есть это должно быть какое-то место. Если бы его найти... Там бы нашлись и их отпечатки, и следы Веры.
– То, что это сделали они – это даже бесспорно. Слишком многим рисковали. Сам посуди – контрабанда наркотиков, использование наркотика в подобных целях, это фактически распространение, вред здоровью людей, любовная связь... Узнав об этом, муж бы быстро выставил женушку из дома с голым задом. Тем более, характер у этого Светлова не сахар. Я больше, чем уверен, что они искали удобного момента, чтобы похитить Веру и уничтожить ее. Но вот почему они не боятся того, что Соловей их сдаст? Они же думают, что Вера все ему рассказала.
– Ну, Соловей тоже несколько пуглив. Вероятно, они решили, что подействовала их угроза, которую они передали в записке. Кстати, я сегодня успел проверить отпечатки пальцев и потожировые с поверхностей кабинетов на заводе. Так вот, есть ДНК Веры Павловны на косяке двери с наружной стороны. Это дверь в лабораторию Соловья. Вера Павловна снимала на камеру все то, что происходило, и оперлась о косяк.
– Все это очень хорошо, но вот только не дает нам ответа на вопрос, где же сейчас Марго, и почему ее похитили. Кстати, я кажется знаю, как обнаружить то место, где убили Веру Павловну. Только вот согласится ли пугливый Соловей помочь мне в этом?
Но попробовать его уговорить стоит, а потому я иду к себе и звоню ему сразу же. Он соглашается на встречу вне комитета и совсем не удивляется моей просьбе выскользнуть так, чтобы никто из домашних этого не заметил. Я же звоню тем ребятам, которые следят за ним, и прошу быть настороже – Соловей не должен привести за собой «хвост» на место нашей встречи. Если все же такой «хвост» будет, я позвоню Соловью и встречу отменю, и подумаю, как бы встретиться с ним без посторонних глаз и ушей. Хорошо, что Даня проверил его телефон на наличие «жучков» и ничего подобного там не обнаружил.
Пока я жду Соловья, получаю звонок от милой девушки Алисы – администратора бутика «Вселенная обуви».
– Здравствуйте! – ее голосок в трубке звенит, как колокольчик – вы меня уже не помните, наверное...
– Нет-нет, ну, как же вас можно забыть, милая Алиса?! У вас ко мне дело?
– Да, я кое-что вспомнила. В связи с тем, что у нас сейчас идет проверка относительно карт лояльности... Помните, я рассказывала вам про женщину-клиентку, громогласную, которая покупала обувь, ту самую...
– Ну, конечно помню...
– Так вот, эта дамочка сама попросила меня провести мою бонусную карту, а не ее.
– Вот как? И чем же она это объяснила?
– Она назвала несколько номеров телефонов – у нас карты программы лояльности привязаны к ним, но все они оказались неверны. Тогда она сказала, что вероятно, карта привязана к старому номеру, а она его не помнит. А скидку очень хотела, потому попросила меня сделать это.
– Что же... понятно, спасибо, что позвонили, Алиса! Скажите своей службе безопасности, чтобы они поискали запись с камеры видеонаблюдения в тот день, и отправили ее мне на почту.
Ну вот ведь неспроста же это! Неспроста! Чует мое сердце, что та дама – и есть та, кого мы разыскиваем!
С Соловьем все чисто, поэтому когда мы встречаемся в отдельной кабинке какого-то тихого кафе, я объясняю ему свой план. Он слушает меня, нервно пожевывая губами, и мне уже кажется, что сейчас откажет.
Но он вдруг говорит:
– Да без проблем! Почему нет-то?
А он не так трусоват, как мы думали!
– Это завтра над сделать, или можно подготовиться?
– Давайте не завтра. Во-первых, я должен убедиться, что хотя бы одно действующее лицо этой трагикомедии будет на рабочем месте, а во-вторых – должен поймать момент, когда это лицо пойдет мимо вашей лаборатории. Но вы все поняли?
– Да, понял, самое главное – не снимать микрофон и наушник.
– Все верно. И говорите в трубку уверенно, так, словно вы точно уже знаете, что предстоит именно это событие.
Затем я звоню одному из ребят-оперативников, который остался довершать разные бюрократические вопросы на заводе, и прошу его оказать мне одну услугу. Тот с удовольствием соглашается.
Когда возвращаюсь в комитет, сразу же прошу ребят-оперативников выделить мне на завтра-послезавтра одного из сотрудников, нужен очень внимательный человек, который сделает все, как я и скажу.
Когда возвращаюсь в свой кабинет, вижу Даню, который сидит на столе и смотрит на меня осуждающе. У него бледное лицо, и он высказывает мне:
– Ты где, черт тебя дери, шатаешься?
– В смысле – где я шатаюсь? – грубо спрашиваю его и спихиваю со стола – я ездил на встречу с Соловьем! Я еще перед тобой отчитываться, что ли, должен?
– Да нет! Ну, сорри! – говорит он – просто у меня для тебя... Это даже не сенсация, и не бомба! Это ядерный заряд, Клим! Ты... не поверишь, что я нарыл!
Руслан
Уже второй день я тайком слежу за этой подозрительной Венерой Олеговной. Она не нравится мне своим поведением абсолютно, потому что слишком часто упоминает в своих разговорах мою супругу, и слишком при этом сочувствует мне. Я считаю, что это ненормально в рамках того, что мы общаемся исключительно по делу ее мужа.
Я же не углубляюсь в их семейную жизнь! Не лезу туда, куда меня не просят! А эта самая Венера Олеговна настолько болтлива, что после нее у меня просто голова раскалывается!
Впрочем, мне ее метания по городу ничего не дают. После того, как мы разговариваем с ней о делах ее мужа, она садится в машину, а я еду за ней. Она курсирует то туда, то сюда, видимо, заезжая по пути к многочисленным подругам и родственникам, потом она кинулась в торговый центр и провела там целых три часа за примеркой просто немыслимого количества одежды. Я осатанел, блуждая следом за ней на расстоянии и наблюдая за тем, как она красуется перед зеркалом.
Я даже дома не появляюсь, потому что эта дамочка может сорваться куда-то среди позднего вечера, а потом оказывается, что ничего подозрительного – она заходит в подъезд жилого дома, элитного, между прочим, а выходит оттуда с какой-нибудь вульгарной подругой. И вместе они едут развлекаться в ночной клуб – это при всем при том, что ее муженьку грозит тюрьма.
Я знаю, что с детьми моими все в порядке – Галина хорошо за ними смотрит, только вот Юрчик звонит мне довольно часто, что говорит о высшей степени его переживаний за меня. Всячески стараюсь его успокоить, говорю, что занимаюсь поиском мамы.
И вот сегодня мне, наконец, улыбнулась удача. Едва на город опустились сумерки, как эта нимфа выпорхнула из дома. По ее виду я сразу понял, что сегодня ни ночных клубов, ни танцулек не будет – на ней были кроссовки и тот самый спортивный костюм со стразами, в котором я уже имел честь ее наблюдать. Она села в свою машину, как-то подозрительно озираясь, и через несколько минут я осторожно поехал вслед за ней.
Скоро я понял, что мы выезжаем за город, на трассу, а поскольку был уже вечер, и движение потока машин потеряло свою интенсивность, я пристроился за тачкой, которая шла прямо следом за ней. Проехав несколько километров, она свернула на тропинку и поехала по ней вглубь лесополосы.
Вот скажите, зачем замужней женщине ехать одной, по темноте, куда-то в лес? Поймать приключения на свою пятую точку? Интересный вопрос. Тем не менее, дамочка Венера Олеговна – женщина крайне рисковая и сейчас она пробиралась по тропинке на своей машине, а я ехал далеко следом за ней, потушив, на свой страх и риск, фары.
Скоро я понял, что доехал до нужной точки – ее машина стояла впереди, помигивая изредка «сигналкой», а самой ее внутри уже не было. Я стал тихо пробираться вперед, ступая осторожно и стараясь сделать так, чтобы шагов моих не было слышно. Осторожно достал из внутренней кобуры под курткой травмат.
Честно говоря, я стал довольно избалован цивилизацией, и сейчас мне было немного жутко – темная ночь, вокруг лес, а там, впереди – неизвестность. Подпитывала лишь мысль о том, что там, в этой неизвестности, я найду мою Маргариту. Шаг, еще шаг... Вот впереди какой-то тоннель, уходящий вниз, туда ведут ступени, спускаюсь все ниже и ниже, ниже и ниже – неужели это настолько глубоко под землей? Запах сырости и плесени щекочет ноздри, ступать приходится очень осторожно, чтобы, не дай бог, не попасть на какую-либо ветку или еще что-то.
Интересно, куда же идет эта самая Венера Олеговна? И почему именно ночью?
Ступеньки заканчиваются, и я попадаю в коридор, довольно просторный. Всматриваюсь в фигуру, которая идет где-то впереди, мои глаза уже привыкли к темноте, и я вдруг понимаю, что Венера Олеговна преобразилась – на ней сейчас длинный черный плащ с капюшоном, который ниспадает складками до самого пола. Ого! Так она – это тот самый человек, который перекинул коробку через забор? Вообще, мне казалось, что тот был худее и походка была другой... Ну, в темноте еще и не так все покажется, это я про сейчас...
Она вдруг останавливается, достает большой ключ и открывает какую-то дверь в стене тоннеля. Я иду вперед, держа наперевес оружие, потом останавливаюсь рядом с этой дверью и, стараясь не дышать, прислушиваюсь...
Марго
Не скажу точно, сколько по времени я пыталась разжать кольцо, чтобы иметь в своих руках хотя бы одну часть кандалов. Разомкнутыми они выглядят достаточно острыми с концов, и именно этот конец мне нужен в качестве оружия. Я достаточно сильна физически, но справиться с кольцом сначала казалось мне непосильной задачей. И все-таки я сделала это, а потом положила на пол все так, словно бы и не трогала.
Так, теперь очередь за дверцей, маленькой, внизу двери. Нужно каким-то образом расшатать шарниры и вскрыть замок. В этом мне может помочь моя заколка – «невидимка», она хлипковата конечно, но крепления на шарнирах нужно только немного разболтать, а там я их пальцами откручу. Такое занятие требует терпения и усидчивости, поэтому я потею, матерюсь про себя, но упорно продолжаю делать свое. Хочешь свободы – борись за нее. И никогда я не скажу «спасибо» тому, кто у меня эту свободу отнял.
Когда я заканчиваю с шарнирами, то в щель между досок на окне видно, что наступила темнота. Ночь. Очередная ночь в заточении. Какая, интересно, по счету? Господи, мой бетонный «гроб» – я очень надеюсь, что ты для меня не вечен, иначе я точно сойду с ума!
Теперь можно взяться и за замок. Стараюсь изо всех сил вспомнить то, чему училась когда-то давно у человека, который вскрывал даже сейфовые замки. Осторожно просовываю в щель свою «невидимку», вращаю так и сяк, пытаясь попасть в пазы. Нужно всего лишь услышать тихий щелчок – и вот тогда я буду на полпути к свободе.
И в этот момент, когда я упорно продолжаю работать с замком маленькой дверцы, я вдруг слышу, как где-то там, в глубине, раздаются чьи-то шаги. Шаги осторожные, тихие, словно кто-то крадется...
Продолжение здесь
Спасибо за то, что Вы рядом со мной и моими героями! Остаюсь всегда Ваша. Муза на Парнасе.