олглавление канала, часть 1-я
Дальнейший путь проходил в гробовом молчании. Первые несколько сот метров я пыталась отдышаться и привести свою нервную систему в относительный порядок. Вроде бы, мне это удалось, но поджилки продолжали трястись мелкой дрожью и им было наплевать на мои старания. В конце концов, я не выдержала. Кажется, меня пытались беречь? Вот пусть и берегут, черт бы их побрал! Я остановилась и, медленно, вдоль полированной каменной стены уселась на пол, с удовольствием вытянув ноги и прикрыв глаза. Павел тут же подскочил ко мне. Склонился надо мной и шепотом, не скрывая беспокойства, спросил:
- Что случилось?
Агашечки… Боится говорить громко, чтобы, кого-то там не разбудить… А может, мне стоило поорать погромче, чтобы, все же, разбудить этих неведомых, которых они так боятся? Идея была так себе. Не зная броду…, как говорится. Не сделать бы хуже. Хотя, на мой, не особо искушенный взгляд, хуже уже было некуда, но это, с какой стороны посмотреть. Я не в кандалах, меня кормят и проявляют некоторую заботу. А эти неведомые некто… Шут их знает, кто они такие и на что способны. А то еще возьмут, да спросонья сметут всех к чертовой матери, не разбирая, кто свой, а кто чужой. Да и неясно еще было, я-то к какой из этих категорий отношусь? В общем, я сидела, закрыв глазки и на шепот Павла, коротко и тихо проговорила:
- Хоть убейте… Пока не отдохну, дальше с места не тронусь…
Очень мне хотелось приоткрыть хоть один глаз и посмотреть на выражение лица этого паразита, прикидывающегося моим другом. Но не стала, сдержалась. Мой молчаливый демарш был замечен и старшим «другом». Я услышала торопливые шаги, и тихий голос «Сергеича»:
- Что тут опять у вас?
Голос, по понятным причинам, звучал недовольно. Простите, ребята, но ничем помочь не могу. Сами меня напугали до тихой икоты, вот теперь и расхлебывайте. Павел виновато ответил:
- Говорит, что устала…
«Сергеич» побуравил меня некоторое время взглядом (это я так предположила, потому что видеть этого процесса с закрытыми глазами никак не могла), тяжело вздохнул и жестко, с некоторой угрозой, обращаясь к своему приятелю, проговорил:
- Надеюсь, ты помнишь, что именно ты будешь отвечать за девчонку в случае чего… - Потом присел передо мной на корточки, и поднес к моим губам фляжку. Из открытого горлышка на меня пахнуло лимонной свежестью и еще какими-то травами. Тихо, но твердо произнес: - Выпей… тебе сразу станет легче…
То, что они могут меня сейчас опоить какой-нибудь дрянью, я не думала. Зачем им это сейчас? Наоборот, им сейчас меня просто необходимо было приободрить. Так что, без особого душевного трепета, я сделала несколько глотков. Напиток был очень освежающим, и мне, вправду, стало чуть полегче. По крайней мере, поджилки сразу перестали трястись, а в голове прояснилось. Открыв глаза, я увидела умилительную картину: оба мужика стояли надо мной и с беспокойством взирали на меня сверху вниз. В глазах Павла, к тому же, еще была и тень страха. И это было очень занятно. Мне еще больше захотелось узнать, кто такой этот их Иршад, что они его боятся до дрожи в коленях? Мой внутренний голос ехидно прошептал: «То, что скоро и сама узнаешь, может тебя совсем не обрадовать… Так что, не стоит с этим спешить» И в кои-то веки, я в этом вопросе была с ним полностью согласна.
«Сергеич» проговорил, на удивление, мягким голосом:
- Тебе лучше… - Не спросил, а скорее, констатировал мое состояние. И добавил, словно, и впрямь, переживал за меня: - Потерпи, скоро мы уже пройдем гору… Станет полегче. – И, умереть мне в девицах, подал мне руку, помогая подняться.
На Павла было жалко смотреть, таким он выглядел потерянным. И несколько мгновения я боролась с искушением, чтобы не показать ему язык.
«Сергеич» сказал правду. Мы прошли еще около двух километров, когда впереди показался тупик. Точнее, это мне на первый взгляд показалось, что это тупик. Подойдя чуть ближе, я увидела, что это просто поворот коридора, который привел нас в небольшое пространство, напоминающее небольшую комнату с абсолютно прямыми углами. Складывалось ощущение, что эта комната когда-то, очень и очень давно, была разграблена. В стенах были видны небольшие пустые ниши, в углах комнаты стояли разбитые постаменты, да и общее ощущение давней беды, которая когда-то здесь произошла, до сих пор не покинуло это место. У меня, от вида этой комнаты, по коже пробежал озноб, и невольно, я передернула плечами, что не осталось незамеченным для моих сопровождающих. Но они не ухмылялись, а с каким-то сочувствием (если я вообще была способна заподозрить их в наличие подобных эмоций) смотрели на меня.
Здесь не было трещин над головой, а проникающий рассеянный свет из коридора, по которому мы шли сюда, только едва-едва освещал комнату. Но «Сергеич» не стал зажигать фонарь или даже факел. По-видимому, ему, для того, что он собирался делать, света хватало. Я напряженно ждала, что же это будет. «Сергеич» сначала обошел всю комнату по периметру, по-видимому, в поисках чего-то, одному ему известного. Его губы шевелились, но голоса слышно не было. Со стороны, можно было подумать, что он читает молитву. Но в такое я поверить не могла. «Сергеич» и молитва! Большей несуразицы и представить себе было невозможно! Я заметила, что не одна я ловлю каждое движение этого загадочного человека. Павел, стоявший рядом со мной, был напряжен, как струна. Он даже подался чуть вперед, словно пытался расслышать те слова, которые произносил его шеф, или кем там он ему приходился.
Около углов, в которых стояли разрушенные постаменты, покрытые довольно толстым слоем пыли, «Сергеич» останавливался и стоял по несколько минут, замерев в полной неподвижности. Наконец, он обернулся к нам, и тихо проговорил:
- Скоро ночь… Думаю, до утра мы остановимся здесь…
Павла его замечание возмутило. И он раздраженно зашипел:
- Ты сам говорил, что Иршад…
«Сергеич» глянул на него, словно стальным клинком ударил. Голос его был холоден, я бы даже сказала, смертельно холоден, когда он тихо, но очень внушительно проговорил:
- Сегодня мы уже все равно не успеем добраться до места к положенному времени. А наша девушка почти без сил. Не думаю, Что Иршаду понравится то, что она будет не в состоянии сделать то, что должно сделать. Поэтому, мы и остановимся на ночь здесь. Тем более, что более безопасного места нам сейчас не найти. Но, если у тебя появилось желание быть настороже всю ночь, милости просим… Я открою для тебя проход.
Павел молча склонил голову, давая понять, что он подчинился. Но я видела его взгляд, обращенный на «Сергеича» исподлобья. Если бы взглядом можно было сжигать, то тот уже давно бы пылал ярким пламенем. Интересно, интересно… Что же у них за отношения такие? Но, честно говоря, все мое любопытство отступило тихонечко вглубь, уступив место… Нет, не страху, а какому-то ужасу, поднимающемуся из самых потаенных и дальних уголков моего сознания. Будто там жила и сейчас просыпалась память о чем-то, что происходило здесь когда-то очень давно. Провести ЗДЕСЬ ночь? От одной мысли об этом у меня шкура вставала дыбом! И дело было не в самом месте, а в той энергии, которая от него исходила. Когда-то, это было… Нет, даже не хочу думать об этом!!! И вспоминать этого я тоже не хочу!!! Только я, Анна, здесь и сейчас, и ничего больше!!! Но вопреки всему, на поверхность моего сознания выползало что-то глубоко и прочно запрятанное. И мне казалось, что только стоит мне начать вспоминать, и мой мозг заполнится призраками далекого прошлого, уничтожив напрочь мое «я». И не станет Анны, а на ее месте останется… Кто? Стоп!!! Не хочу!! Не стану!!! И, не отдавая себе отчет, в том, что я говорю вслух, громко произнесла:
- Нет!!!
Оба мужчины резко обернулись ко мне. В их глазах был испуг. То ли от моего громкого голоса, то ли от моего протеста. Но я сейчас об этом не думала. Звук моего голоса не вызвал эха. Он словно увяз в чем-то вязком и липком, поглощаемый энергией этой странной комнаты, словно кусок сосиски голодным псом. И в тот же миг, мне показалось, что изо всех темных углов и ниш на меня смотрят чьи-то изучающие взгляды. Я попятилась обратно, в коридор, туда, где оставались наши лошади. Пятилась я до тех пор, пока не наткнулась на теплый бок своей Тыныш.
Лошадь вздрогнула от моего касания, и, почувствовав мое состояние, громко заржав, встала на дыбы. Я еле сумела увернуться от ее бьющихся в воздухе передних копыт. И это будто послужило сигналов для всех остальных лошадей. Они словно взбесились. Павел кинулся к ним, стараясь их успокоить. Но ему одному это сделать оказалось не по силам. На помощь пришел «Сергеич». Он принялся нашептывать что-то лошадям, после чего они немного успокоились, но все равно, еще продолжали нервно всхрапывать, косясь испуганными глазами по сторонам.
Когда эхо их ржания затихло, мужчины замерли, словно превратившись в слух. Я, прижавшись к каменной стене в попытке отдышаться, тоже принялась внимательно слушать. Откуда-то, из глубины того коридора откуда мы пришли послышался какой-то звук, напоминающий тяжелый протяжный вздох. И тогда Павел обратился к «Сергеичу» с гневным шепотом:
- Видишь, к чему привели твои попытки… - Но, на полуслове замолчал, покосившись в мою сторону. Но взгляд, затем обращенный к своему, то ли приятелю, то ли шефу, был очень красноречив. Посверлив несколько минут друг друга глазами, Павел чуть слышно проговорил: - Кажется, теперь у нас нет другого варианта. Ты должен открыть проход!
«Сергеич», злобно зыркнув в мою сторону, коротко бросил:
- Стойте здесь! И пригляди за девчонкой! Надеюсь, на это у тебя хватит способностей… - И скрылся в комнате.
Свет, падавший сверху сквозь щель в потолке коридора, стал меркнуть, и мне стало совсем жутко. Мной стала овладевать самая настоящая паника. Я сцепила зубы, чтобы просто не начать вопить от страха. Пальцы я сжала в кулаки так, что ногти больно впились в кожу. И эта боль немного привела меня в чувство. Что за черт!!! Что со мной происходит?! Необходимо срочно взять себя в руки! Но, выпущенное на волю чувство страха, никак не хотело загоняться обратно, сколько я ни пыталась. Поняв, что еще немного и я кинусь бежать, куда глаза глядят, я впилась зубами себе в ладонь, и сжимала зубы до тех пор, пока не почувствовала во рту солоноватый вкус крови. А стой стороны, откуда мы пришли надвигалось что-то, чему у меня просто не было объяснения. Наверное, на сегодня я уже исчерпала лимит собственного страха, и сейчас, просто стояла и смотрела в ту сторону, откуда я чувствовала, на нас движется что-то невообразимое. Причем, то, что приближалось, не было живым и не было мертвым. Какой-то сгусток темной энергии, совершенно безликой и равнодушной, ни злой и не доброй, от мертвящего безразличия которой было невозможно убежать, и невозможно скрыться.
Порыв слабого ветра, коснулся моего лица. И тут же, Павел дернул меня за руку, крикнув, совершенно не таясь:
- Уходим!!! Живо!!! – И стал подталкивать меня вперед, обратно в комнату.
Выбор у меня был невелик. Или остаться здесь, дожидаясь этого непонятного нечто, или опять шагнуть в ту самую комнату, где из каждого угла на меня смотрели чьи-то глаза. Но, судя по сквозняку, «Сергеич» все же открыл проход, а за ним меня ждало высокое звездное небо, свежий воздух, напоенный запахом горьковатой полыни и спелых абрикосов. И уже даже загадочный, опасный и всесильный Иршад не казался мне чем-то невозможно страшным, по сравнением с тем, что надвигалось на нас из темной щели коридора.