Дима и Лена
Дима рос мальчиком симпатичным и неглупым. Общительный и активный, он хорошо учился, но и помечтать любил. Бывало, сядет делать уроки, и «уплывет» в своих думках за дальние дали. Однажды, кода ему было лет 10, родители свозили его на каникулах в Москву. С тех пор Дима жил мечтой - «Хочу там жить!». Москва река, Кремль, университет и зоопарк – все это надолго запало в детское сердце. А еще метро, Останкинская телебашня, дружно шагающие куда-то толпы людей и новые дома на проспекте Вернадского. Школьные годы, университет, сессии и выпускные пролетели «под знаменем» Москвы.
И вот, в 22 года, сразу после окончания «Политеха», с тонкой пачкой денег, накопленной за прошедшие студенческие 5 лет, плюс родители немного дали (много дать не могли), Дима рванул в Москву, оставив позади родной город и школьную любовь Кристину. Ну как любовь… дружили по юности, а потом само как – то все угасло. Кристина, кстати, после расставания недолго горевала.
Дима получил профессию программиста и надеялся быстро найти просто отличную работу. Он снял комнату в коммуналке на Профсоюзной (помогли дальние родственники, те, у которых они 12 лет назад жили на каникулах), отдав за это большую часть накопленных денег. А вот с работой все получилось куда сложнее. Молодой специалист, без опыта работы оказался куда менее востребованным, чем Дима рассчитывал. В итоге, промыкавшись по Москве пару недель и потратив почти половину оставшихся денег (а ведь когда их еще получишь - неизвестно), наш программист устроился куда брали, и за ту зарплату, которую давали, правда по профессии. А давали ровно столько, чтобы не умереть с голоду.
Да, нет так, не так себе Дима представлял свою московскую жизнь! Он хотел динамично шагать с толпой в светлое будущее, а приходилось бегать по офису в не совсем сытом настоящем. Промыкался Дима так месяца 3, успел разочароваться в Москве, но назад уезжать все же не хотел, держала его в этом городе, пожалуй, только детская мечта.
И вот стал Дима замечать, что смотрит на него с интересом сотрудница - Елена Владленовна. Лене было 34 года, замуж она никогда не ходила, детей не было. Зато была московская прописка и должность начальника отдела переводов. Внешностью Елена Владленовна обладала самой заурядной, проживала с мамой в однокомнатной квартире. Мама была партийной работницей на пенсии и ей досталась от государства эта квартира, которая располагалась в дореволюционном особняке в Замоскворецком районе Москвы. Особняк перепланировали на жилье для советских граждан, Ольга Семеновна получила «однушку», правда огромную, потому что покромсать её на меньшую площадь, видимо, никак у чиновников не получилось.
И то ли от отчаяния, то ли одиноко ему было в той Москве, но стал Дима на робкие, но горячие взгляды сотрудницы отвечать. С девушками как-то некогда ему было пока общаться, да и не на что. Потом набрался храбрости и позвал Лену в кино, большего предложить не мог, но она с радостью согласилась. Стали встречаться у него в комнате, Лена, зная его положение, много не требовала, сама приходила с гостинцами, готовила Диме, покупала одежду. И как –то так душевно им было вместе. Дима получил заботу и тепло в холодной, но такой желанной Москве, а Елена Владленовне - Димино внимание.
У Лены были большие серые грустные глаза и густые каштановые волосы, она была слегка полновата и не совсем здорова. Ее мучили постоянные головные боли, от чего Лена всегда была бледной и под глазами уже наметились мешки. Но с Димой Елена Владленовна расцвела, кожа разгладилась, глаза заблестели. Всегда строгая и зажатая, Лена, казалось, ничего и не видит, кроме бесконечных переводов документации. Но в организации, где она работала, появился молодой «айтишник», и Лена почувствовала нечто, что раньше никогда не ощущала.
Она жила со строгой матерью, старой партийной закалки, которая считала, что жить нужно не для радости, а для совести. Отца своего Лена не знала, мать о нем никогда не говорила, и вообще, было чудом, что у Ольги Моисеевны появился ребенок. Очень уж тяжелый был у нее характер и сильно уж идейной женщиной она была. Но, видимо и Ольге Моисеевне ничто человеческое было не чуждо, потому что в 37 лет она родила дочку. Отчество дочери она дала от сокращенного – Владимир Ленин, воспитывала ее в строгости, основное внимание уделяя даже не учебе, а оценкам. Ольга Моисеевна всегда была занята на работе, за отметку ниже пятерки дочь нещадно ругала, а на остальные глупости времени у нее не было. Лена, пытаясь завоевать материно расположение и внимание, «рвала» за отличные оценки, чтобы строгая партийная мама хотя бы так обратила на нее внимание и похвалила. Характер у Лены был тихий и замкнутый, друзей у нее не было. Мама не потерпела бы, что бы Лена привела кого-нибудь из одноклассников в гости, или после школы пошла гулять, а не сидела бы за книжками и уроками. Внешне девочка считала себя «толстым уродцем» и учеба, а в последующем работа, пожалуй, все, что было в ее жизни. К моменту окончания Леной «инъяза», Ольга Моисеевна уже сидела дома, на пенсии, да и Союз к тому моменту уже давно не существовал. Пенсия у мамы была большая, да и Лена получала прилично. В общем, не бедствовали они. Жизнь была налаженной, но тоскливой. Лене даже тратить свою зарплату было не на что. Наряжаться она не любила, да и не видела смысла украшать себя, в ипотеку не впрягалась, на прогулки с последующим посещением каких-нибудь увеселительных заведений не ходила, не с кем было, а одна стеснялась.
Поэтому на Диму она обрушила всю свою нерастраченную нежность. Для него были милые подарки, с ним были долгие зимние прогулки, с заходом в уютный бар, где за бокалом горячего грога они смотрели друг другу в глаза, и Лене казалось, что вот оно счастье. Теперь так будет до самого конца жизни. Тогда она совершенно забыла про значительную разницу в возрасте, про Димино плачевное положение в Москве, а то, что он молод и красив, рассматривала как подарок судьбы, а не как препятствие в подобных отношениях.
А Дима обрел, вроде как, родную душу и заботу, тепло и уют, а еще наелся досыта. Он наконец–то отчасти осуществил свою детскую мечту. Во всяком случае, ту ее часть, что с прогулками и походами по кафе и магазинам. В этом моменте они с Леной совпали, но только под разным углом зрения. Ну а то, что Лена старше и не красавица… Это не беда, на данном этапе его жизни все, что она ему давала, перевешивало такую мелочь.
Беременность была сюрпризом для Лены. Не то, чтобы она не догадывалась, что от подобных отношений бывают дети, просто когда–то, очень давно врачи ей сказали, что по состоянию здоровья она не сможет иметь детей. Лена поверила им на слово, а проверить особо и возможности не было, но она твердо решила, что ребенку быть.
Первой реакцией Димы было – «Бежать! Бежать куда глаза глядят!» Но куда бежать? К маме в Ульяновск? На другой конец Москвы? А как потом жить? Он не смог.
Расписались без свадьбы, хватило косых взглядов коллег на увеличивающийся живот Лены. Родители на церемонию не пришли ни с той, ни с другой стороны, тоже не смогли.
Зятя своего Ольга Моисеевна категорически не приняла. Она считала его посмешищем, а ситуацию позорищем. Ее дочь, ее Лена вышла замуж беременной, и не за серьезного мужчину, а за ребенка, предварительно соблазнив его до брака. Ольга Моисеевна звала Диму маменькиным сынком и альфонсом, который хорошо пристроился за счет ее взрослой дочери. Хотя куда уж лучше…