Я – мачеха. Та самая злобная, сварливая мачеха, которая поедом есть несчастную оставшуюся без матери дочь мужа. Помните Золушку? Так вот там обо мне. Разве что дом не мужа, а мой, да и «сиротинушке» уже «за 30».
Ну все по порядку. Сошлись мы с Борисом, когда мы были уже немолоды. Оба разведены. У обоих взрослые дети, которые жили далеко. Cуществование дочери мужа Марины меня особо не касалось. Не касалось до поры до времени.
- Нам нужно поговорить – сказал муж однажды после ужина.
- Что-то случилось? – ответила я.
- Марина рассталась со своим парнем и теперь возвращается домой. У родителей сама знаешь, живет сестра с племянниками. Места нет. Так что можно она временно поживет с нами? Ты же знаешь, она сирота. Больше ей идти не к кому – муж умоляюще взглянул на меня.
Я задумалась. Нам «за 50». Старость не за горами. Сын возвращаться не станет. У него там работа, квартира, друзья, любимая. А эта девушка, если с ней подружиться, может стать нам опорой. Мой дом ей достанется.
- Марина она хорошая. С мамашей ее разошлись мы очень давно. Спилась ее мать и сгинула неизвестно где. Сиротой девчонка выросла. А так будет кому нам в старости стакан воды поднести. Места хватает. Я ей свою мастерскую отдам, а сам в гостиную на диван переберусь. А мастерскую в летней кухне устрою – убеждал меня муж.
- Смотрю ты уже все продумал – улыбнулась я – Знаешь, я человек мягкий, поссориться со мной трудно. Пускай приезжает. Не уживемся – квартиру снимет.
- Спасибо, Олюшка! Я знал, что ты поймешь! Ты у меня самая лучшая. А с Маринкой подружитесь. Она ведь материнской любви не знает. Станет тебе дочкой – Боря был счастлив.
Через неделю на вокзале мы встретили Марину. Это была среднего роста плотненькая молодая женщина с недоверчивым взглядом, отнюдь не располагающим к близкому знакомству.
- Марина – протянула она мне руку.
- Ольга, лучше Оля и на «ты». Мы ведь теперь родные – дружелюбно ответила я и попыталась обнять новоявленную падчерицу.
- Тетя Оля – слегка отшатнулась она.
Дома я показала приготовленную для нее комнату.
- Небогато, но сойдет на первое время. Я халупе на окраине жить не собираюсь – чуть не с порога сказала она.
Не стану рассказывать, как мы притирались. Дружбы не получилось. Марина терпела меня, а ее ради спокойствия в доме. Вот только спокойствие ушло. Девица постоянно требовала у отца денег. Он давал. А куда деться – сиротинушка. Она жила по своим правилам в моем доме, и, похоже, считаться не собиралась ни с кем. Однажды я не выдержала.
- Мариша, вымой плиту – попросила я.
- Тетя Оля, запомните, мыть унитаз, плиту и пол я не буду НИКОГДА. У меня дорогой маникюр. Мне свою личную жизнь устраивать нужно. А для этого нужно быть красивой и ухоженной. И еще мне на осень требуются новые сапоги – в ответ заявила она.
- Послушай, деточка - ответила я – ты живешь в МОЕМ доме и будешь делать то, что делаю я. А что касается сапог, то зарабатывай и покупай. У нас с отцом общий бюджет. Если он хочет содержать тебя из этого бюджета, то валите оба.
- Папа, твоя жена на меня наезжает. Сделай что-нибудь – закричала Марина.
- Да, Боря, помой плиту. А то у твоей дочери маникюр. И еще ей нужны новые сапоги - съязвила я.
- Девочки, не ссорьтесь – попробовал примерить стороны оказавшийся между двух огней супруг.
- Да, папа, мне нужны новые сапоги. Очень нужны, понимаешь. Не дашь денег – повешусь. Точно тебе говорю. Оборванкой я жить не буду – пригрозила Марина отцу.
- Дам, дам, только успокойся – быстро согласился Боря – Оленька, ну давай купим ей эти чертовы сапоги. Она ведь сирота и ничего хорошего в жизни не видела.
Во мне начала подниматься буря, но я сдержалась
- Хочешь повеситься? Вешайся! Даже веревку выделю, но только не в моем доме – спокойно, без эмоций сказала я.
Не знаю, что они там решили, но Маринка затихла. Правда ночевать домой не пришла. Телефон был отключен. Всю ночь мы с Борей прислушивались к каждому звуку, выбегали к калитке и на перекресток, всматривались в темноту и боялись плохого. Появилась «блудная дочь» около шести.
- Марина, ты где была? Почему не позвонила и не отвечала на звонки? Мы с отцом волновались. – кинулась к ней я.
- Я с 18 лет ни перед кем не отчитываюсь – спокойно ответила она – Кто Вы такая, чтобы я перед Вами отчитывалась?
- Марина, не отчитываться, а предупредить, чтобы мы были спокойны – пояснила я.
- Хорошо. Впредь буду звонить – закончила разговор падчерица и пошла спать. Я же полетела на работу.
А еще через несколько дней меня ждал «сюрприз». Дома после работы я застала незнакомого подвыпившего мужика в домашней одежде мужа.
- Тетя Оля — это Дима. Он теперь будет жить с нами – Марина довольно улыбнулась.
- С какой стати? – не поняла я.
- Он со мной. Разве этого недостаточно? – удивилась Марина.
- А моего разрешения ты спросила? – пытаясь оставаться невозмутимой ответила я.
- Так что, я в этом доме не хозяйка? – вспылила падчерица.
- Маринка, убери эту старую …лядь, пока я ее сам не убрал – наливая себе рюмку – произнес «гость».
- Пошел вон – закричала я – пока полицию не вызывала.
- Маринка, ты же говорила, что дом твой, а эта – он кивнул в мою сторону – баба твоего бати. Так пусть она валит. Нам и самим места мало.
Не выдержав, я кинулась на мужика, если бы не вовремя подошедший муж, была бы драка.
- Успокойтесь! – заорал он – Марина, кто этот мужчина?
- Он – мой парень. Я его люблю. И он будет жить с нами. Иначе я что-то с собой сделаю! – опять начала старую песню девица.
- Оля, Оленька, я понимаю – дом твой и никто у тебя его не отнимет. Ну ты же добрая, душевная, должна понять! Девочка росла сиротой без матери. Она рассталась с парнем и вот встретила любовь. Ну пусть они немного поживут с нами – пытался уговорить меня муж.
- Может мне еще в сарай переселиться, чтобы вам места хватило? – я уже была вне себя от ярости – Я устала и от тебя, и от твоей «сиротинушки». Полчаса на то, чтобы вы свалили, иначе тут будет полиция.
- А пошли вы все! Разбирайтесь сами, шизанутая семейка – Маринкин парень вскочил и исчез за калиткой.
— Это все ты! Хорошие родители детям машины и квартиры покупают – возмущенно заявила падчерица – А что мне дал ты? Сломал жизнь?
- Вы еще не поняли. Вы зарегистрированы в доме у Бориных родителей. Вот и вперед по месту регистрации или куда угодно - повторила я. Было видно, что шутки закончились и я говорю совершенно серьёзно.
- Оля, Олюшка – мы же любим друг друга. Нам же было хорошо вместе. Неужели ты нас выгонишь – перепугано лепетал мой сожитель, не желая покидать удобной территории. Но мне их было не жалко.
Через двадцать минут, громко хлопнув дверью, Боря с дочерью ушли.
Я не знаю, что будет дальше, только кажется, что чувство вины перед «сироткой» принесет Боре и его семье еще немало проблем. Но меня они уже касаться не будут.
